Кровавый вечер

Ноги с каждой секундой всё больше немели, уйти было невозможно, ходить тоже, руки прикованы к стене, шершавая стена морозит спину. Пить хочется уже пару часов, но рядом ни капли жидкости и живых, только скелетик мелкой птицы под потолком и гниющая тушка белой личинки, наверняка оставленной Чабом. Из небольших щелей стены продувает ветер, но ведь удивительно, это же глубины ада, но холод, как на северном полюсе. Горло и губы медленно сохнут, но она больше желает чьего-нибудь тела, чем литр воды. С потолка медленно капает вода, создавая звонкое эхо при каждом падении капель на пол. Иногда струями льётся жирный сок от протухшего мяса, во время которого сверху слышны крики и вопли Глоблинов. Они созданы из мяса, этот жир — их выделения, всё, что им надо — бегать друг за другом, затем ловить и трахать. Но пленница не удивлена, сама их этому научила, не зная, что войдёт в привычку. С глубоким вздохом отчаяния она прикусывает нижнюю губу, которая тут же кровоточит. Прикрывая глаза, что были закрыты белой повязкой, она удовлетворительно обсасывает кровь с губы, хоть собственная не такая для неё и желанная. Прошло ещё часов шесть. Голова начинала кружиться, хотелось упасть животом на пол и уснуть, но цепи плотно держали у стены. Почти за трое суток она, наконец, почувствовала, что не одна в этой душной, тёмной камере. По задней части левой ноги медленно ползла скользкая личинка, оставляя за собой вязкую, зелёную слизь. Ощущение для некоторых могло бы показаться очень мерзким, но Лилит нравилось, что хоть кто-то с ней сейчас рядом. Пусть даже это будет насекомое. Личинка добралась до бёдер, затем устроилась на ягодице девушки и затихла. Демонессе хотелось потрогать её, но, как не дёргала кистью, всё было бестолку. Несколько минут тоскливой тишины, и гостья дала о себе знать, словно начиная танцевать румбу на заднице девушки. Это было щекотно, невольно губы Лилит смыкались в улыбке, она стала слегка двигаться бёдрами в разные стороны. Опасаясь за возможность размазать насекомое прижавшись к стене. — Если выберусь как-нибудь, станешь моим питомцем. Ох, Сатана, что я вообще несу… — хмыкнула она, морально смеясь над сказанными словами. Личинка медленно обвила её талию, устроившись на нижней части живота, теперь Лилит могла на неё взглянуть, хоть источника света почти не было. Была личинка не совсем большой, почти с безымянный палец взрослого человека, с белой кожей и небольшими чёрными глазками, смотрящими на рыжую демонессу словно с долькой поддержки. Пытаясь заснуть, Лилит откинулась к стене и закрыла глаза. Ноги постепенно обретали чувствительность, пальцы она уже ощущала. Стали слышны приближающиеся шаги, которые остановились у двери камеры, в которой и была Лилит. Она краем глаза обратила внимание на дверь, которая с режущим уши скрипом стала медленно открываться. На пороге была гостья, точнее сказать, хозяйка этих мест — Похоть. Смертный грех, который из всех семи одна являлась девушкой. В левой руке она держала большую лампу, которая всё ярко освещала. Правой придерживала некую чёрную коробку, набитую вещами. Величественно пройдя в камеру, она поставила лампу и коробку на каменный столик, с которого обычно ели заключенные этих мест. Свет, исходящий от лампы, полностью освящал её розовое тело, которое было покрыто различными язвами, нарывами, опухолями и угрями от частых половых актов с различными партнёрами. Голова была лысой, лишь покрытой этими же язвами. Обернувшись к Лилит, она ехидно улыбнулась, настолько, что намеренно стараясь растягивать свой рот шире, чтобы позлить пленницу. Та лишь ответила небольшим зевком и повернула голову в другую сторону, чтобы не видеть уродливого греха. Похоть от такой выходки со злости долбанула кулаком по столу, подойдя затем к девушке. Она схватилась скользкими пальцами за скулы Лилит и повернула её лицом к себе. Суккуб лишь отрешённо поджимала губы, отворачиваясь в ту же сторону, в которую смотрела до этого. — Говори со мной! Я здесь главная! — выдавливала грех сквозь злобу, при этом дёргаясь и скребя передними зубами в разные стороны. — Было бы о чём. — спокойно чеканила демонесса. От несдержанности похоть с силой топает об пол, подбегает к ящику и начинает в нём копаться, стараясь что-то отыскать. Пока Лилит в это время насвистывала мелодию, ещё больше нервируя грех. — Завидую твоему брату, Зависти. Вот знаешь почему? Он же может на части разделяться, пусть это и головы, можно легко устроить групповое веселье. А ты, ты-то что? Даёшь уже каждой личинке, любому, кто тебя об этом просит, потом сама страдаешь от болезней. — Заткнись, Тварь! — во весь голос срывается Похоть, поворачивая голову в сторону Рыжей. Нащупав нужный предмет, Похоть мгновенно подскакивает к беззащитной Лилит, приподнимая её повязку и удерживая глазницы пальцами. — Кровь ты у нас любишь? Могу сделать тебе её сполна! — рычит Похоть вся в напряжении. Удерживая пальцами глазницы, Похоть трясущейся рукой заносит над глазом старый, ржавый гвоздь со следами крови на кончике. Лилит не подаёт признаков паники, не кричит — она спокойна. Всё больше возрастает желание воткнуть гвоздь прямо в глаз, но, когда Похоть оглядывает тело суккуба, ей становится тяжело решиться. — Я беззащитная, можешь колоть. Хуже мне не станет. — мотивирует она, словно заигрывая. Как наглая мышь со злой, голодной кошкой. Метаясь от одного решения к другому, Похоть отходит назад, спокойно кладёт гвоздь на стол и достает из ящика острую, тонкую бритву. Вернувшись к ней, Похоть со злости вырывает клочок длинных волос из её головы, наслаждаясь её криком. Улыбаясь, она проводит своим кислотным языком по её щеке, но на это Лилит не реагирует. Похоть замечает личинку, сидящую на её животе, срывая насекомое, она закидывает его в свой рот, тщательно пережёвывая. — Ты убила моего друга. — раздражённо проговаривает Лилит. Похоть лишь молча жуёт, затем проглатывает и облизывает каждый палец на руке. Вытирая её о бедро пленницы. — Еда — для тебя друг? — спрашивает она, поднимая двумя пальцами голову девушки за подбородок. — Научись выбирать правильных друзей. — Насекомым порой тоже нужна забота, они живые существа и, как другие, они нуждаются в ней. — Ой, какие мы милые! — ухмыляется Похоть, делая губы трубочкой, почти доставая ими до губ Лилит. Розовая останавливается, отступая от девушки на шаг. Наверху послышался взрыв бомбы, прямо над ними с потолка посыпалась небольшая горсть земли. Похоть стиснула зубы и решила продолжать заниматься своей жертвой. — Я тебя поймала, теперь будешь подчиняться мне. До тех пор, пока я не посчитаю нужным тебя убить. Очень верю в то, что ты уяснила это. — агрессивно шептала Похоть на ухо Лилит, сжимая пальцами её губы. Она держала пальцы на губах до тех пор, пока Лилит не застонала от боли. Грех, как всегда, с ехидством посмеялась над ней, выцарапывая бритвой полосы на её запястьях. — Ты мне безразлична, поверь. — тонко и серьёзно произносит суккуб. — Если бы я хотела, могла и убить тебя. Всё, что ты сделаешь, не причинит мне боль, хоть ты мне очень противна. Услышанные слова заставили её разозлиться. Спокойствие и хладнокровие Лилит выводило из себя, ведь Похоть мечтала пытать и издеваться над ней, слушая жалобные мольбы о пощаде. Отбрасывая бритву на стол, она кладёт руки на чёрную талию демонессы. Прижимается к ней всем телом, та начинает чувствовать неприятные запахи, исходящие от Похоти. Парой движений она снимает с Лилит повязку, находившуюся на лице, открывая её равнодушные глаза тёмно-красного оттенка. Проводит ладонью по тонкой щеке, касаясь пальцами губ. У Лилит начинается дрожь, но не от страха, а от ненависти, что такая противная особа к ней так стремиться. Спокойно воспринимая её действия, она продолжает оставаться равнодушной, как бы та ни старалась что-то делать. Пробираясь пальцами по длинным волосам красного цвета, Похоть не показывает себя такой уж безумной, оставляя небольшую улыбку на своём лице. Она медленно спускается вниз, присаживаясь на колени. Ловя долгожданный взгляд Лилит. Наклонившись, грех начала медленно облизывать её ноги, от самых пальцев и до колен, иногда нежно поглаживая их. Поднимаясь выше, она доходит языком до бёдер, приближаясь к влагалищу. — Не смей этого делать! — требует Лилит, дёргая ногами, пытаясь отвернуться, но Похоть развернула её в свою сторону и стала медленно лизать киску. Поначалу она проводилась только по внешней части, затем начала проникать языком вглубь влагалища. Лилит стала дёргаться и пытаться скрывать слабые стоны, прикусывая язык. Она не сумела сдерживаться, когда Похоть начала проникать в неё пальцами, поглаживая по клитору и засовывая их как можно глубже. Это было медленно, но с каждым разом она всё больше ускорялась, пока её пальцы не оказались в выделенной жидкости суккуба. — Сволочь! — протянула Лилит, ощущая, что кончает. Но Похоть не думает останавливаться. Она снова начинает работать языком, прижимая Лилит ещё ближе, крепко сжимая в руках её ягодицы. Демонесса крепко кусает губу, сдерживаясь, но небольшие вздохи скрыть ей не удавалось, как и быстро бьющееся сердце в груди. Она зажимает бёдрами голову Похоти, но той только лишь нравится это. Грех выжимает из вагины всё, что только возможно, с удовольствием заглатывая это. Поднявшись, она сразу же замечает, как глубоко и тяжело вздыхает Лилит. Осталось ещё немного, и она сдастся, будучи без сил на сопротивление. Красивое тело являлось главной чертой Лилит, помимо стойкого характера. Особенно выделялась большая, ровная грудь, на которую обращала внимание и Похоть. Положив ладони на обе груди, она стала щупать и трогать их каждым пальцем. Лилит вытянулась — знала, что гнать Похоть будет бесполезно — оставалось терпеть. В представлении Похоти они были похожи словно на два больших и упругих шара. Для неё это было совсем странно, но изо рта начали потихоньку стекать слюни, а в собственной вагине всё давно завелось. Не могла даже представить, что Лилит является настолько горячей. — Слушай. После всего того, что я сделала, это будет звучать странно. — растерялась Похоть в словах. — Давай, я тебя отпущу, и будем встречаться? Она посмотрела на скованную озадаченным взглядом, ожидая от неё ответа. Та сильно покосилась в лице после её вопроса и ответила плевком в лицо. — Так значит? — фыркнула в ответ обиженная Похоть. — Я хотела поговорить нормально, но ты меня вынуждаешь. Она подошла к ящику и стала в нём копаться. Постепенно на стол были выложены различные предметы: плети, наручники, хлысты и прочие странные вещи. Среди всего этого Похоть достала некую жёлтую пилюлю. Несколько минут пыталась засунуть эту пилюлю в рот Лилит, та постоянно отворачивала лицо, не давая этого сделать. Разозлившись от наглости, Похоть схватила её за горло, придушая, чтобы, наконец, открыла рот. С трудом пилюля достигла цели, хоть Лилит и пыталась всеми силами её выплюнуть, давление на шею не позволяло это сделать. Проглотив пилюлю, она почувствовала боль в животе и словно тяжёлый удар тупым предметом по голове. Зрачки на короткое время стали меньше, словно от дозы наркотика. Она повисла на цепях, откашливаясь, пока довольная Похоть с наслаждением наблюдала за этими мучениями, медленно накручивая на пальцах локоны её кроваво-красных волос. Демонесса ощутила резкую боль внизу живота, словно крепкий узел, снимающийся внутри тела. Не в силах держаться, она испражнилась «золотым дождём» под себя. — Знаешь, что это за пилюля? — шептала Похоть, прикусывая кончик её чёрного уха. — Она способна подчинить любого, заставляя его исполнять все повеления, что ему будут приказаны. Чёрные, бездонные глаза Похоти словно наполнились пылающим огнём. Положив руки на тело своей жертвы, она облизывала её шею и щёки, оставляя след из своей противной на вид и запах слюны. Впившись в её губы, грех стала чувствовать, что они были свежими и очень сладкими, целуя их несколько минут, иногда болезненно для Лилит покусывая. — Ну как, малышка, ты хочешь быть моей? — с уверенным видом спросила грех. — Да… — тяжело вздохнула та. Похоть освободила руки Лилит от сковывающих кандалов, и та смогла спокойно быть на ногах. Она обхватила розовую и прижала её к себе, целуя в висок. Зараженная кожа Похоти была на вкус очень противной, словно что-то ядовитое и разъедающее, но Лилит удержалась от рвоты, хоть её почти передёрнуло. — Стой смирно, я кое-что сделаю. — приказала грех, поворачивая девушку спиной к себе. Взяв в руки бритву, Похоть крепко держала Лилит левой рукой за плечо, пока правой резала её спину чуть ниже лопаток. Крича от боли, Лилит пыталась отойти, но грех не отпускала её, продолжая водить лезвием по нежной спине, испуская из неё кровь. Крики ей начинали надоедать, и она заткнула рукой рот демонессы, наконец закончив вырезать на спине слово «Slut». Идущую из ран кровь Похоть размазала по её ягодицам, запихивая свой измазанный кровью палец в анальное отверстие Лилит. Та издала глуховатый стон, за которым последовало короткое всхлипывание слёз. — Теперь лучше. — прошипела грех, прикусывая её шею. Плотно прижимая Лилит за горло, она положила свободную руку на её грудь. Щипала, крепко сжимала, покручивала двумя пальцами за соски. Но ей показалось этого мало. Похоть снова развернула Лилит к себе и с силой толкнула её к стене, отчего та почти держалась на ногах. Приблизившись к исцарапанной и уставшей, она зарядила Лилит сильную пощечину, от которой остался заметный след. Похоть приказала поднять ей руки вверх и снова стала дёргать за соски, не отрывая хищного взгляда от её уставшего и посиневшего лица. Ухватившись руками за тёмную шею, Похоть медленно подтягивалась к её губам. Не успела она их коснуться, как свет в лампе погас, оставляя в камере лишь мрак с небольшим светом. Грех гневно рявкнула, схватила Лилит за шкирку и пихнула на кровать, приказывая находится там. А сама направилась на поиски нового источника света. Всё тело и в частности спину Лилит серьёзно ломило. Она чувствовала каждую рану на своём теле, которые продолжали кровоточить. Лишь в тишине она смогла освободить свои эмоции, выпуская наружу слёзы, которые наливались кровью. В комнате почти не было света, кроме пары лучей из стен. С трудом поднимая голову, суккуб смогла увидеть злополучный ящик, что стоял на небольшом столе. Она должна была подчиняться приказам Похоти, но та перепутала пилюли: та, которую она дала Лилит, лишь немного ухудшило её здоровье, оставляя рассудок в порядке. С трудом поднявшись с кровати, Лилит тихо подошла к ящику, стараясь найти что-то полезное, но из-за темноты ей было очень плохо видно. Она достала из него некий шприц с, как казалось, белой жидкостью. Вставая за дверью, Лилит стала дожидаться её возвращения. Через пару минут по коридорам был виден приближающийся свет, он становился всё ярче, и уже стал слышен топот приближающихся шагов. Похоть вернулась в камеру, даже не заметив Лилит, как только она поставила на стол свечу, сразу же получила иглой шприца в голову. Она схватилась за голову, пытаясь что-то невнятно выразить. В глазах началась путаница, всё начало резко темнеть. Похоть свалилась на пол, наблюдая как Лилит усаживается рядом с ней на корточках. Держа бритву уже в своих руках, Лилит с наслаждением перерезает её горло, смакуя текущую кровь. Со свирепостью она выдавливает чёрные глаза этого греха, затем, отрезая её язык, чтобы не могла кричать. Поднимаясь на ноги, демонесса с удовлетворением любуется обезображенным лицом своей истязательницы, вытирая руки. — Я не для тебя. — издевательски улыбнулась Лилит, глядя на дёргающееся тело умирающей Похоти. Напоследок она харкнула в открытый рот скончавшейся Похоти и направилась к выходу из комнаты, не забывая завязать белую повязку на глазах. Всё было кончено. Лилит шла по коридорам, их было достаточно много, но на стенах висели различные горящие факелы, освещающие путь. Куда её затащили понять было трудно, ещё труднее было найти выход. Ни демонов, ни сторожей здесь не было — лишь глухая тишина. Силы начинали её покидать, каждый шаг давался с большим трудом, вскоре Лилит упала на землю от бессилия и могла лишь ползти. Но и то она не могла делать долго. Всё в глазах начало плыть, словно в тумане, голова закружилась, и она закрыла глаза, оставаясь лежать на месте. Она продолжала дышать, только дышать — всё, что она сейчас могла. Ей не было страшно, что она сейчас умрёт, Лилит была готова принять свою судьбу с распростёртыми объятиями. Дыхание всё быстрее заканчивалось, а неизбежное приближалось. Делая глубокий вдох, она почувствовала, как некая рука гладила её длинные волосы. Открывая глаза, Лилит увидела крылатого и тощего парня, он был демоном и смотрел прямо на неё горящими красными глазами. — Я тебя нашёл, проказница. — улыбаясь, произнёс он, убирая пальцем слезу с её щеки. Она не смогла не улыбнуться ему в ответ, протягивая свою руку. Демон поднял её и взял на руки, нежно прижимая к своей груди, Лилит со вздохом надежды обхватила его шею. — Летим домой? — раскрывая свои крылья, спросил он. — Никаких домой! — отказалась Лилит. — Сегодня в твоей постели, и точка!

После ночи наступит рассвет. После боли придёт наслаждение.