Attraction

       Когда нам хорошо — время бежит неумолимо быстро. Словно вселенная смеется над нами, не давая долго ощущать себя счастливыми. Чтобы не привыкали. А когда нам плохо — время тянется бесконечно долго. Чтобы мы учились жить с болью, чтобы точно знали, где наше место. Для меня последние полгода пролетели как месяц. Наверное, потому что я был действительно счастлив. Впервые за долгое время. После взаимного обмена подарками на новый год, наше общение с Сакурой вышло на новую ступень. Если раньше мы общались все же больше по делу, изредка заводя разговор о личном, то теперь говорили просто обо всем. Совместные обеды в студенческой столовой, кофе после занятий, походы в кино на выходных. И мне нравилось думать, что это что-то большее, чем простая дружба. Но ничего такого я себе по-прежнему не позволял. Не хотел все испортить. После летней сессии, Сакура уехала на полтора месяца с Ино на море. Мы переписывались каждый день. Она присылала мне фотографии красивых ракушек, заката и волн. Я писал ей о том, как шумен город, как устроился на время отпуска работать барменом и как в баре резко увеличилось количество посетителей женского пола. Сакура звонко смеялась мне в трубку и утверждала, что они все ходят ради меня. Я не исключал такой вероятности, особенно с учётом того, сколько салфеток были исписаны номерами телефонов. Но я никому не звонил. Даже "ночным" девам. Я больше никого не хотел. Это смешно, но мне казалось, что спя с другими я предаю свою любовь к Сакуре. Казалось бы, она не моя девушка, она вообще ничего не знает о моих чувствах. Но я не могу. Та смуглая проститутка, чьего имени я не знал, была права. Не могу сказать, что я многое потерял, отказавшись от встречи на одну ночь. Просто теперь мое желание физической близости слилось с желанием близости моральной. И только к одному человеку — к Сакуре. Начинался новый учебный год. Для Сакуры он последний. И это была единственная вещь, которая меня огорчила. Она заканчивает институт. И что дальше — я не знал. Пока не спрашивал. Но я точно был уверен лишь в одном — она уйдет, а я останусь. И я не был уверен, что наше общение сохранится и после. Сакура будет много работать, у нее не останется время на ежедневные посиделки за кружечкой кофе. А на выходных она наверняка захочет как следует отдохнуть после тяжёлой рабочей недели. Найдётся ли в ее будущем место для меня? Хотелось бы верить, что да. Но верилось почему-то всегда в самое худшее. Наверное, привычка с детства. Ну а как тут верить в хорошее, когда все, кто тебе дорог, умирают? Мама, отец, Рин и Обито… В этом году будет уже три года, как моих друзей не стало. Перед началом учебного года я навестил их могилы. Кроме меня к ним некому приходить. Хотя, возможно, наш сенсей Минато тоже там бывает. Я не знал. И не хотел его видеть. Потому что это очень больно — видеть того, кто связан с ними. Привез свежих цветов на могилы, посидел рядом с бутылкой пива. Вспоминал многое. Говорил, что люблю их и скучаю.

***

Первая неделя учебного года всегда сумбурная. Новые студенты, которые то и дело теряются, толком стесняются говорить и постоянно что-то забывают. В мою группу перевелся гений из Америки — тот самый Майкл. Он занял себе место рядом с Сакурой и смог хотя бы частично отвлечь внимание женского коллектива на себя. За это я был ему чертовски благодарен. Цунаде-сама на радостях была добрее обычного, даже без употребления спиртного. Сакура охотно помогала иностранцу во всех вопросах. Они много общались на переменах, обсуждали новые технологии, открытия и последние сплетни научного мира. Нет, я не ревновал. Я не имел на это никакого права. Сакура — не моя девушка. Да и, почему бы и нет? Майкл хороший парень. Не зазнайка, не зануда, плюс иностранец. Они, кстати, довольно неплохо смотрятся. В любом случае, я всегда ее поддержу. И приму любой ее выбор. Радовало, что мы по-прежнему вместе обедали, пили кофе после занятий. А вот поход в кино на эти выходные пришлось отменить. Сакура пообещала провести Майклу экскурсию. И, судя по хитрому взгляду ее подружки Ино, вдвоем они точно не останутся. Да, я почувствовал небольшое облегчение, каюсь. Но я по-прежнему считаю, что не имею право на ревность. Новые студенты смотрели на меня с трепетом и любопытством. Снова теории насчёт нижней части лица, что скрыта под маской. Каждый раз так смешно от этого. Они предполагают всякое, но почему-то напрочь отметают варианты с обычным лицом. Видимо считают, что обычное не прячут. И ведь правы. Не будь у меня этого шрама, я, быть может, и не носил бы эту маску никогда. Хотя, если бы сейчас у меня появилась возможность избавиться от шрама, я бы оставил маску. Я привык к ней, сросся. Она стала привычной частью гардероба, банальной, как трусы. У старших курсов она уже не вызывала любопытства. Готов поспорить, что приди я хотя бы раз без нее, меня и узнали бы не сразу. Может, попробовать разочек? Повеселить народ. Как-то я озвучил эту идею Сакуре. Девушка сложила руки на груди, и сказала, что тогда эта тайна перестанет быть особенной. — Понимаешь, — говорила она. — Пока я единственная, кто видел твое лицо, это вроде как делает меня особенной. Это наша общая тайна. И я не хочу ее ни с кем делить. Это прозвучало так странно. Словно она ревновала меня к другим. Но это все глупость, конечно. Просто Сакуре льстит быть единственной, кто все видел. А ещё я заметил, как Сакура изменилась. Из страдающей от неразделённой любви ботанички, она преобразилась в умную и независимую девушку. Даже появляющийся иногда Учиха больше не волновал ее. Конечно, она ничего не забыла. Но она смогла отпустить, и ей стало намного легче. Чуть отрастила волосы, чаще наносила макияж и почти всегда так тепло и искренне улыбалась, что сердце щемило. Такая она мне нравилась ещё больше. Уверенная, радостная, окрылённая чем-то только ей одной известным. Цветущая вишня. Подвеску, которую я подарил Сакуре, девушка носила не снимая. Приятно, черт возьми! Рамка, вырученная ей, украшала наш совместный снимок. Он стоял на комоде, развернутый точно к дивану. Чтобы лежа на нем, я мог любоваться тем, как красиво мы смотрелись рядом друг с другом. Что сделала Сакура со своей копией фотографии, я не знал. Но мне хотелось думать, что она тоже бережно хранила ее и хотя бы изредка смотрела, улыбаясь и вспоминая обо мне. Я ненавижу себя за все это. За все эти чувства, в которых нет никакого смысла. Они делают меня счастливым, да. Но надолго ли? Все хорошее имеет свойство заканчиваться. Причем, довольно болезненно. Мне ли не знать. И эти недоотношения тоже закончатся. Я уйду в историю, останусь старым добрым когда-то учителем Какаши. Точно таким же, каким для нас стал в свое время Минато-сан. И ведь я отпущу. Я позволю оборвать все нити. И буду страдать. Может, даже опять начну пить. Не имея никаких планов на выходные, я решил просто почитать. Позвоню Гаю, может, он наконец-то приедет в гости. Мы не виделись довольно давно. Мой друг женился на своей мясной женщине. Последний раз как раз на свадьбе и виделись. А это было, на секундочку, ещё в начале лета. Телефон Гая не отвечал, а номера его супруги я не знал. Наверное, на работе, занят. Потом перезвонит, как увидит пропущенный. Будет три часа извиняться, что не сразу ответил. Смешной он. Кладу телефон на комод и спешу в душ. Хочется смыть с себя всю прошедшую неделю, все эти мысли о Сакуре и о том, что будет в ближайшем будущем. Но даже теплой воде не смыть всю мою боль и тревогу. Это раздражает до нельзя. Серьезно,ну сколько можно изводить себя?! Как школьник влюбленный, честное слово! Я же знал, что так будет, я был готов к этому с самого начала. Почему тогда мне все равно так больно? Сквозь плотную ткань полотенца слышу сигнал смс. Настроение заметно улучшается, губы расползаются в глупой улыбке. Это она. Только Сакура писала мне смс-ки. Гай не любит печатать, утверждая, что телефон придумали исключительно для звонков, а все остальное в нём — абсолютно ненужная ерунда. Частично я был с ним согласен. А частично подозревал, что мой друг просто толком не умеет пользоваться клавиатурой. "Я не представляю что показывать завтра Майклу! Не потащишь же человека по всем музеям. За один день из не обойти, да и от впечатлений будет сильная перегрузка. Наверное просто погуляем по городу, посмотрим на всякие там памятники, парки, аллеи. А ты чем займешься? Не хочешь с нами?" Зовёт меня. Приятно. Но я откажусь. Все же лучше встречусь с Гаем. "Извини, не получится. Я хотел повидаться с Гаем. Так что приятной вам экскурсии. И в парочку музеев можно заглянуть. Например в художественную галерею. Там как раз выставка местных художников в эти выходные". "Передавай Гаю привет. Семейная жизнь пойдет ему на пользу. Не пейте много. Извини, что отменила поход в кино. Может, на неделе сходим?" Волнуется. Снова приятно и чертовски мило. Значит, я важен для нее. Хотя бы как верный друг. Мы переписываемся почти до самой полуночи. Могли бы просто поговорить по телефону, но нам почему-то было намного уютнее писать. Вслух мы на учёбе наговоримся. Хотя, даже там иногда шлем друг другу сообщения. Она пишет мне о том, как Ямато-сенсей скучно все объясняет, а я о студентах, которые не записывают лекции и якобы незаметно играют в телефоне. Я все вижу. Но не пресекаю. Пусть, на экзамене все равно пощады не будет. Они сами себя наказывают. Гай так и не перезвонил. Странно это, он уже точно должен быть дома. Снова набираю ему: автоответчик. Оставляю сообщение и сбрасываю. Может, телефон потерял? На стройке как нефиг делать. Завалиться в какую-нибудь щель и все. Осталось надеяться, что он догадается отзвониться хотя бы завтра утром с телефона жены. Неспокойно на душе. Накрыло волнение. Спокойнее, Какаши. Все нормально, он просто сильно устал, или занят. Или телефон сломал. Уже пятая кружка кофе за последний час. Надо прекращать столько его пить, вредно ведь. Конечно, это не совсем натуральный кофе, а так — растворимая имитация. Но это не означает, что и вреда от нее намного меньше. Закуриваю, то и дело поглядывая на смартфон. Я ждал его звонка. И мне было тревожно. Наверное, я просто себя накручиваю. Привык что от жизни ничего хорошего ждать не приходится, вот и извожу себя. Этот идиот небось спит, кверху задницей, уставший после тяжёлой рабочей смены. Ложусь в постель и беру в руки книгу. Сегодня читаю о Риме, отпуске, постельных интрижках на одну ночь и о том, как же много итальянцы едят мучного. Никогда не был в Италии, да и вообще за границей. Как-то не сложилось. И дело не в деньгах вовсе. Если захочу, я найду способ заработать. Просто не тянуло. Были бы рядом друзья, я бы поехал с ними. Или с той единственной, которую так любил. Интересно, а что будет если я все же расскажу ей о своих чувствах? Как она на них отреагирует? Рассмеется? Посчитает все шуткой? Рассердится? Откажет и уйдет из моей жизни навсегда или все же позволит и дальше просто дружить? Непонятно, а спросить все же не хватает храбрости. Откажет, точно откажет. Я стар для нее, непонятен местами. Я пью иногда, курю постоянно и читаю все, что только можно прочесть. Нет во мне ни романтики толковой, ни нежности. Гай тысячу раз говорил мне, что я слишком принижаю себя, но это не принижение, а суровая правда жизни. Я старше, я ее учитель, я просто хороший и преданный друг. Пусть так и остаётся. Это лучше, чем ничего. Уже далеко за полночь. Гай так и не позвонил, Сакура уже спит. Откладываю книгу и пытаюсь уснуть, укутавшись почти с головой в теплое одеяло. Мысли в голове прыгают, как сотни кузнечиков. Хочется курить, но так неохотно вылезать из-под теплого одеяла. А курить в постели не моя тема. Только на кухне, только в форточку. Даже пьяный я не позволял себе дымить где попало. Когда я наконец смог уснуть, на часах было около трёх часов ночи. Хорошо, что завтра выходной, и мне никуда не надо. Сакура вечно ворчит, если я не высыпаюсь. Говорит, что в мои подглазины можно поместить литров десять кофе. Она часто заботилась обо мне. Помогала в документацией, приносила мой любимый кофе. Настояла на шапке, хотя я никогда не носил их раньше. Так непривычно. Первое время мне казалось, что в ней я выгляжу максимально глупо. Но Сакура успокаивала меня, что выгляжу я более чем красиво и что здоровье важнее красоты. В такие моменты она ужасно походила на Обито. При всей его безалаберности, к теме здоровья он всегда относился внимательно. И другим не позволял забивать. Рано утром меня разбудил телефонный звонок. Пока я открыл глаза, пока соображал, что звонят вроде как мне, пока поднимался — звонок уже прервался. Беру в руки телефон. Пропущенный от Гая. Проснулся. Облегчённо вздыхаю. Все волнение, накопившееся вчера из-за дурацких мыслей, улетучилось без следа. Я принял ободряющий душ, заварил кофе, покурил и только потом перезвонил. Друг снял трубку практически сразу. — Привет, ты слушал мое сообщение на автоответчике? — спрашиваю я. — Какаши-сан, это Микки, — ответил дрожащий женский голос. Жена Гая. — Гай в больнице…. Дальнейшее я едва слышал. Плачущий женский голос что-то объяснял, а я даже толком не улавливал сути. Словно в мои уши забилась вода, мешающая четко слышать. Сердце в груди замерло, тело сковал неконтролируемый страх. Смартфон выскользнул из руки и с грохотом упал на пол, ударившись экраном прямо об угол кухонного стола. Но мне было абсолютно плевать на это. Только не опять! Только не снова!