Осколками снов

      - Я считаю, это несправедливо, – фыркает Санни, складывая руки на груди.       Алекс рядом с ней прыскает, треплет ее по макушке и качает головой. Они сидят на кухне, Саммерс присасывается к очередной бутылке пива, а Санни неспешно потягивает нагревшийся от тепла ее пальцев яблочный сок.       - Почему вдруг я не могу тоже ходить в школу для мутантов? – Санни обиженно дует губы и крутит в ладонях высокий стакан.       С Чарльзом обсуждать это бесполезно, он упрямый, точно баран. Санни совсем не может с ним спорить, потому что теперь он смотрит на нее снизу вверх, заглядывает в глаза, кажется, еще более пронзительно, чем раньше. Алекс фыркает, опускает бутылку на стол и подпирает щеку рукой. Санни переводит на него вопросительный взгляд и склоняет голову набок.       - У нас из нормальных учителей разве что Чарльз, – Алекс хмыкает, крутит в пальцах высокое горлышко и делает большой глоток, – остальным самим бы не помешало немного выучиться.       - У Хэнка крутое образование, – заявляет Санни, глядя на него исподлобья.       - Ты слышала, как он объясняет? – Алекс хлопает ладонью по столу и заливается смехом. – После его лекций становится только непонятнее.       Санни фыркает, катает стакан по столу и дергает себя за свивающуюся колечком каштановую прядь.       - Еще и волосы красить нужно постоянно, – бурчит Санни, и Алекс хлопает ее по спине, – я даже не заметила, когда они стали такими.       - Согласен, это минус, – фыркает он, снова прикладываясь к бутылке, и добавляет, – когда Эрик вынес тебя из подлодки, они уже были белыми. Кстати, у нас в любом случае нет лицензии на образовательную деятельность, так что это скорее клуб анонимных мутантов, а не школа.       - Даже так это интереснее, чем мой пансион, – Санни хмурится, отбрасывает волосы за спину и допивает сок залпом, – я пошла делать уроки!       - Удачи, зубрилка! – хохочет ей вслед Алекс.       Санни разворачивается у самой двери, скалит зубы в широкой улыбке, приседает в книксене и показывает Саммерсу средний палец. Алекс взрывается хохотом, из кухни слышится звон, и Санни ухмыляется, взбираясь по лестнице.       Рождественские каникулы начинаются для нее с приезда домой и долгого безрезультатного спора с Чарльзом насчет школы. Санни не желает возвращаться в пансион, потому что теперь как никогда чувствует себя там чужой, а здесь может хоть как-то помочь. К тому же состояние самого Чарльза оставляет желать лучшего, он все больше закрывается в себе и вечно пропадает в поисках учеников. Единственное, что у Санни получается – это выпросить разрешение возвращаться домой не только на каникулы, но и на каждые выходные. И это, считает Санни, уже победа.       - Эй, – Санни скребется в дверь кабинета Чарльза, приоткрывает створку самую чуточку и осторожно заглядывает внутрь, – можно я здесь посижу?       Чарльз отрывается от каких-то бумаг, трясет головой и долго не может сфокусировать взгляд. Санни фыркает, проходит внутрь и мягко закрывает за собой дверь. В руках она держит стопку учебников и тетрадей, взмахивает ими перед собой и натягивает улыбку:       - Обещаю прилежно делать уроки и не мешать тебе работать.       - Конечно, солнышко, – Чарльз устало выдыхает и трет глаза, пытается подняться и бьет подлокотник кресла ладонью, – черт!       Санни знает, что внезапная инвалидность ломает его, и потому изо всех сил цепляется за отталкивающую ее руку. Она усаживается на диванчик напротив стола, подтягивает к себе журнальный столик и раскладывает на нем книги и тетради. Санни ничего не говорит потирающему лоб Чарльзу, бросает на него быстрые взгляды и склоняется над домашним заданием.       - Как насчет пиццы? – спрашивает Санни, когда тишина начинает давить на уши.       - Что? – переспрашивает Чарльз, вновь поднимая голову от бумажных завалов.       У него красные от недосыпа и нервов глаза, трясущиеся пальцы и растрепанные напрочь волосы. Чарльз облизывает пересохшие губы, поднимает на Санни затуманенный взгляд и ведет плечами.       - Пицца, – поясняет Санни, – на Рождество. Я подумала, что индейка – это как-то скучно, и можно приготовить пиццу.       - Да, конечно, – Чарльз, кажется, не слышит ни единого ее слова, кивает рассеяно и бегает глазами по комнате, – пицца – это здорово. Хэнк отвезет тебя в магазин, и вы купите все необходимое.       - Вообще-то, – Санни фыркает и прикусывает кончик ручки, – мы давно все купили, и пицца уже греется в духовке. Чарльз, Рождество завтра.       - О Боже, прости, – Чарльз выкатывается из-за стола, убирает с лица растрепавшиеся волосы и растерянно смотрит на календарь, – прости, я заработался.       Санни поднимается с места, присаживается перед Чарльзом на корточки и укладывает ладони ему на колени. Чарльз обхватывает ее запястья, переплетает пальцы и усмехается вопросительно. Санни жмурится и показывает ему язык, кладет голову на сплетенные пальцы и слушает мерное дыхание.       - Завтра никакой работы, – бурчит Санни и чувствует, как Чарльз мягко поглаживает ее по волосам, – будешь мой на целый день.       - Хорошо, солнышко, – Чарльз тихо смеется и склоняет голову набок, – все, что захочешь.       Санни лукаво щурится, прячет улыбку за занавесом волос и тычет Чарльза в живот. Он охает и смеется, ощутимо расслабляется и делается каким-то отчаянно уставшим и почти сломанным. Санни подскакивает на ноги, смазанно целует брата в лоб, хватает кресло и стремительно катит его к выходу. Чарльз бурчит что-то почти неразборчиво, вяло пытается остановить ее и в конце концов сдается, покорно складывает руки на коленях и усмехается.       - Надо, чтобы Хэнк сделал тебе кресло на воздушной подушке, – фыркает Санни, оглядываясь на проплывающую мимо лестницу, – будет подарок на следующее Рождество.       Санни склоняется, заглядывая Чарльзу в лицо, и хихикает. Чарльз уже спит, свесив голову набок и сцепив руки в замок, и Санни заворачивает на кухню. Алекс все еще там, сидит, уставившись в пустую бутылку, и вздрагивает, когда Санни тихонько покашливает:       - Поможешь переложить Чарльза на кровать?       - Конечно! – Алекс вскакивает, едва не сносит стол, трет лицо и смотрит на Санни взглядом побитого котенка.       Санни хихикает, кивает ему и разворачивается. Алекс покорно следует за ней, изредка спотыкается и бурчит что-то себе под нос. Он то ли мертвецки пьян, то ли накрутил себя настолько, что напрочь потерялся в собственных опасениях и страхах. Санни фыркает, оставляет его с Чарльзом и расстилает постель брата, машет рукой, подзывая Саммерса к себе.       - А ты не собираешься домой на Рождество? – спрашивает она, стягивая с Чарльза ботинки.       - Я, – Алекс тушуется, прячет глаза и сцепляет руки перед собой, – не думаю, что меня там ждут.       - С чего ты взял? – фыркает Санни и быстро расстегивает пуговицы на смятой рубашке. – Это же твоя семья, как они могут тебя не ждать.       - Мой отец считает меня опасным, – Алекс хмыкает и трет ладони, – я заезжал домой после всего, что случилось.       Алекс замолкает, и Санни смотрит на него вопросительно, встряхивает пижамные штаны Чарльза и жестом просит Саммерса приподнять брата.       - И? – спрашивает она, когда Алекс так и молчит.       - Мама была рада, а он, – Алекс резко выдыхает, подхватывает Чарльза подмышки и укладывает на кровать, – мама сказала, они планируют завести еще ребенка, а отец сказал, лишь бы не такого, как я.       - Можно я скажу? – Санни поднимает руку как на уроке, дожидается кивка удивленного Алекса и выплевывает сквозь зубы. – Твой отец – придурок!       Алекс застывает на долгое мгновение (Санни успевает плотно закрыть дверь) и взрывается хохотом. Санни хлопает его по плечу и закатывает глаза, оттаскивает подальше от комнаты Чарльза и хватает за руки.       - И все-таки съезди, – Санни заглядывает Алексу в глаза и склоняет голову набок, – хотя бы ради матери, она ведь наверняка беспокоится о тебе. Кстати, у тебя будет классный младший брат.       Санни хихикает, когда Алекс застывает с раскрытым ртом, щипает его за тыльную сторону ладони и лукаво щурится. Алекс мотает головой обескураженно, делает глубокий вдох и будто собирается с силами для вопроса:       - Он будет…       Алекс запинается и замолкает, и Санни продолжает за него.       - Мутантом, – Алекс вздрагивает, и Санни тянет его за руки, – ты будешь им гордиться. Возможно именно он заставит твоего отца изменить свое мнение.       - Дьявол! – Алекс резко вырывает руку и бьет кулаком по стене, закрывает лицо ладонью и прячет счастливую улыбку. – Спасибо, Санни!       Саммерс срывается с места, исчезает на втором этаже и появляется с сумкой в руках спустя несколько десятков секунд. Санни фыркает и опирается спиной на стену, машет ему рукой и показывает на часы:       - Ты успеваешь на последний поезд!       Алекс салютует ей и едва не теряет по пути сумку, радостно смеется и подпрыгивает на ходу. Он выскакивает из дома стремительно, громко хлопает дверью и вскоре исчезает из зоны видимости. Санни выдыхает, разглядывает запертую дверь комнаты Чарльза, проводит по теплому дереву кончиками пальцев и сжимает руку в кулак.