Осколками снов

      Родители Санни умерли, когда ей было всего шесть. Они остались втроем, Санни, Чарльз, ее старший брат, и Рейвен, прибившаяся к ним девочка с потрясающе красивой синей кожей. Наверное, когда-то тогда способности Санни пробудились в полной мере, и она начала видеть не только беспорядочные сны о прошлом и будущем. Отец, который верил ей безоговорочно, перед смертью даже построил бункер в подвале, и они вместе торчали там целыми днями. Чарльз был постоянно занят в школе, а Рейвен не нравилась маме Санни, и ей приходилось скрываться иногда даже под видом самой Санни.       Санни проводила все свое свободное время с отцом, рассказывала ему все на свете, купалась в любви и обожании и не могла даже подумать о том, что все это скоро оборвется, точно тонкая ниточка в ее пальцах. Санни не расстроилась, когда забирать ее из детского сада пришел Чарльз, но он был непривычно мрачен, хоть и пытался натянуть на лицо улыбку, и Санни всю дорогу доставала его расспросами.       Она не сразу поняла, что мамы с папой больше нет, продолжала звать их по ночам и плакала, когда на зов прибегал встрепанный полусонный Чарльз. Возможно, он что-то сделал, но вскоре Санни стала замечать, что принимает отсутствие родителей как должное. Она пошла в школу, не обращая внимания на то, что всех, кроме нее, сопровождали родители. На момент смерти родителей Чарльзу едва-едва исполнилось семнадцать, и Санни тогда даже не думала о том, скольким людям ему пришлось запудрить мозги, чтобы их обоих не забрали сотрудники службы опеки.       Так вот, Санни пошла в школу, и с этого момента начались неприятности. Не то чтобы такие уж серьезные, но для семилетней изнеженной любовью девочки дерганье за косички и обзывание сиротой казалось по меньшей мере трагедией вселенского масштаба. Санни жаловалась Чарльзу, но он постоянно был занят теперь уже в университете, и он же запретил Рейвен вмешиваться в дела Санни. Чарльз был и остается миролюбцем и по-прежнему предпочитает закрывать глаза на многие недостатки людей.       - Побей их, – пожимала плечами Рейвен, когда Санни обращалась к ней за советом.       Санни не понимала, как можно кого-то побить, но доверчиво кивала, смотрела, как сестра тренируется, и пыталась запомнить хоть что-нибудь. В конце концов побить у нее никого не получилось, потому что нападали на нее мальчишки и ребята постарше, и все ее неловкие удары встречались дружным громогласным хохотом. Санни наматывала сопли на кулак, натягивала на лицо улыбку, когда Чарльз приходил забирать ее, и почти привыкла отмахиваться от его рассеянных вопросов.       Санни неловко отбивалась от нападок одноклассников и их друзей в школе, сидела, зарывшись в книжки, целыми днями и убегала от Чарльза в бункер. Там она могла представлять, что отец все еще рядом, слушает ее очередную историю и мягко поглаживает по волосам. Санни забивалась в самый дальний угол обитой железом комнаты, подтягивала колени к груди и шептала себе под нос всякую ерунду.       Именно тогда видения стали преследовать ее постоянно, и Санни порой не могла отличить реальность от мелькающих перед глазами картинок. Тогда Санни окончательно закрылась в себе, оттолкнула Чарльза и Рейвен, постоянно занятых своими делами, и перестала отвечать на нападки школьников. Санни потерялась в самой себе, в прошлом и будущем, и ей отчаянно нужен был кто-то, способный удержать ее на земле.       - Эй, сиротка! – Джейк, мальчик из класса постарше, толкнул Санни в спину, и вокруг послышались нестройные смешки.       Санни не обратила на него внимания, продолжила идти вперед, хватаясь пальцами за лямки портфеля. В спину ей прилетел камень, и Санни дернулась, но не остановилась.       - Что, уже ревешь? – спросила одна из девочек, когда Санни скрыла лицо за волосами.       Санни мотнула головой и продолжила путь, когда еще один камень попал ей в затылок. Дети засмеялись, от головы по телу Санни прошла волна боли, и она застыла, в самом деле смаргивая набежавшие слезы.       - Реви-реви! – прикрикнула другая девочка, одноклассница Санни. – Ведь мама с папой тебе не помогут!       Санни резко выдохнула, когда за портфель потянули, стягивая его с ее спины. Цепляясь пальцами за скользкие лямки, Санни пыталась удержать портфель, тянула его на себя и чувствовала, как разрастается в груди обжигающее чувство горькой обиды.       - Отстаньте от меня! – крикнула Санни, когда кто-то больно дернул ее за волосы. – Чего вы прицепились?!       Ответом ей был только оглушающий хохот, заползающий под кожу и покрывающий мурашками внутренности. Санни попятилась, налетая на кого-то, выбросила кулак и неожиданно попала. За спиной раздался вопль, и смех утих. Мальчишка, один из друзей Джейка, прижимал ладони к сочащемуся кровью носу, а все остальные застыли, явно не ожидая, что мелкая Санни может дать сдачи.       - Бей ее, ребята! – завопил Джейк, и Санни бросилась наутек.       Толпа самых активных бросилась за ней, некоторые ребята остались помогать истекающему кровью мальчишке, но их все равно было слишком много. Теперь, когда они вознамерились в самом деле ее побить, Санни пожалела, что вообще попыталась что-то сделать. Тот удар вышел скорее случайным, чем намеренным, и Санни понятия не имела, что делать теперь. Топот ног и гогот преследовали ее по пятам, дети никак не хотели отставать, решив отомстить за битого друга.       Санни фыркнула, сворачивая, и скривилась от накатившей внезапно головной боли. Картинки будущего замелькали перед глазами калейдоскопом, и она остановилась, хватаясь за стену. Этого хватило, чтобы преследователи догнали ее, Санни рванулась, но ей уже преградили путь со всех сторон.       Вперед вышел, разминая кулаки, Джейк. На его лице цвела улыбка, он словно и не беспокоился за друга, просто хотел выплеснуть детскую жестокость. Повинуясь его жесту, остальные сделали шаг вперед, зажимая Санни в круг, и она крутанулась, пытаясь отыскать пути отступления. Не было ни одной щели, куда она могла бы пролезть, и Санни зажмурилась, цепляясь пальцами за волосы. Видения будущего словно взбесились, она видела одновременно судьбу каждого присутствующего, кроме своей собственной, и мотала головой, пытаясь выкинуть назойливые картинки из головы.       - Ну что, сиротка, – выплюнул Джейк, входя в круг, – пришло время преподать тебе урок.       - Отстань! – взвизгнула Санни, когда он схватил ее за волосы. – Оставь меня в покое!       Джейк покачал головой, притягивая Санни к себе, и его жесткий кулак больно впечатался в ее плечо. Санни дернулась, пытаясь вырваться, и завопила, но остальные засмеялись, перекрывая ее крики. Джейк оскалился, занес руку снова, и Санни крепко зажмурилась, ожидая удара.       Удара не последовало. Не последовало на самом деле ничего, смех детей резко стих, и все остальные звуки тоже прекратились. Санни краем уха слышала гул проезжающих по улице машин и стук собственного сердца, несмело разлепила глаза и отшатнулась.       Джейк застыл перед ней недвижимой статуей, и все остальные тоже замерли, не произнося ни звука. Санни попятилась, думая, что это какая-то шутка, попыталась высвободить зажатые в кулаке мальчика волосы и только теперь заметила золотистые нити в своем собственном. Нити тянулись к каждому присутствующему, точно струны к клавишам или к куклам на шарнирах, а Санни была кукловодом или музыкантом. Она утерла слезы и кое-как вытащила волосы, принялась разглядывать тонкие золотые ниточки и замерла, когда случайно дернула за одну из них. Девочка, к которой тянулась нить, упала на землю, так и не произнеся ни звука, и Санни вздрогнула, потому что она вдруг показалась ей сломанной куклой, а не живым человеком. Санни дернула снова, потому что ниточка все еще была приделала к девочке, и она поднялась, смотря ровно на нее безжизненными, прозрачными глазами.       Санни взвизгнула, дернула за все нити разом, и дети повалились на землю кучей. Санни так и застыла с зажатыми в пальцах нитями, слушая шум дороги и боясь отвести от обидчиков взгляд. Слезы снова брызнули из глаз, и она всхлипнула, усаживаясь прямо на мокрую землю в круг из лежащих точно куклы детей.       Шаги раздались в тишине оглушающим гулом, Санни завыла и заметалась, но теплые ладони обхватили ее за плечи и сжали, не позволяя вырваться. Знакомое дыхание раздалось над ухом, и Санни дернулась, сжимая нити изо всех сил.       - Санни, – Чарльз оказался перед ней, обхватил ее лицо ладонями и покачал головой, – ну же, солнышко, отпусти их.       Он смотрел на ее руку, точно мог видеть сияющие в темноте улицы нити, сидел перед Санни на коленях и продолжал стирать с ее щек слезы. Санни выдохнула и помотала головой, прижала руку к груди и оглядела лежащих в беспорядке детей. Чарльз проследил за ее взглядом, поджал губы и пригладил растрепанные волосы Санни.       - Прости меня, – выдохнул он, склоняя голову, – я не должен был игнорировать твои слова и пускать все на самотек. Но я обещаю, что больше никто никогда не посмеет тебя обидеть. А теперь отпусти их, пожалуйста.       Санни всхлипнула, посмотрела на собственные сжатые в кулак пальцы, на мерцающие золотом нити и подняла взгляд на брата. Он ободряюще улыбнулся ей, погладил по голове, и Санни неожиданно рассмеялась. Это все, чего ей не хватало на самом деле. Простой улыбки, ободрения и одобрения, а не расторопных отмашек. Санни не хватало внимания единственных оставшихся у нее близких людей, и его наличие тут же разорвало натянувшуюся в груди струну обиды и злости. Санни выдохнула, постепенно разжимая пальцы, и услышала разносящиеся по переулку вздохи. Чарльз облегченно покачал головой и приложил палец к виску, прищуриваясь, затем подхватил Санни на руки и поцеловал ее в макушку.       - Пойдем домой, солнышко, – сказал он с улыбкой, и Санни снова рассмеялась.

***

      Санни вздрагивает, выныривая из воспоминаний, и смотрит на Чарльза укоризненно. Он ловит ее взгляд и качает головой, прижимает пальцы к губам и зарывается в белоснежные волосы.       - Прости, солнышко, – вновь говорит он, и Санни дует губы и обиженно фыркает.       Чарльз смотрится странно лысым, и Санни не может сдержать смешки. Она хихикает, оглядывая его с ног до головы, и откидывается на спинку кресла. Они сидят в свежеотстроенном кабинете Чарльза и молчат, держась за руки. Санни вздрагивает, когда дверь распахивается без стука, и смотрит на вошедшего Эрика. Леншерр тащит в руке понурого Питера с замурованной в гипс ногой и едва ли не рычит разозленно.       - Санни, спаси меня! – тут же причитает Питер, возводя на нее молящие очи.       Санни фыркает и переглядывается с Чарльзом, складывает руки на груди и вопросительно смотрит на Эрика. Эрик встряхивает Питера за шкирку, отпускает его на пол и закатывает глаза.       - Что тебе от меня нужно? – рявкает он. – Вьешься за мной, как влюбленная девчонка, и мямлишь, как придурок. Хочешь, чтобы я ненароком убил тебя?       Санни прыскает и хохочет, и Эрик смотрит на нее, приподняв бровь. Питер поджимает губы, но убежать не может, сковывающий ногу гипс мешает ему развивать достаточную для побега скорость. Он падает на диван рядом с Санни, обхватывает ее за плечи и укладывает голову ей на макушку.       - Санни, ты же знаешь, да? – он дожидается утвердительного кивка и переходит на гулкий шепот. – Мне сказать ему или не стоит? Может ты скажешь ему, а то я что-то боюсь.       Санни хлопает его по руке и смеется, Эрик складывает руки на груди, а Чарльз качает головой. Эрик, кажется, единственный из присутствующих, кто ничего не понимает, он подходит ближе и склоняет голову набок.       - Сказать мне что? – угрожающе-ласково выводит он, и Питер прячет лицо за волосами Санни.       Санни встречает его взгляд насмешливо искривленными губами, поднимает руки и хлопает ладонью по макушке Питера. Максимофф смотрит на нее исподлобья, косится на раздраженного Эрика, снова прячет лицо и мотает головой. Чарльз сдавленно смеется и поджимает губы, когда все взгляды скрещиваются на нем, выворачивает коляску к выходу, у самой двери подхватывает скомканный лист бумаги и запускает им в хмурого Эрика.       - Надо же, попал, – бросает он и исчезает из комнаты.       Эрик сдавленно ругается и хмыкает, подбирая «снаряд». Он подбрасывает бумагу в ладони и усмехается, бросает ее в Питера и неожиданно попадает. Питер выглядывает из-за завесы волос Санни, оглядывает приземлившийся ему на колени бумажный мячик и поднимает на Эрика глаза.       - Надо же, попал, – повторяет Эрик слова Чарльза и ухмыляется.       Питер переглядывается с хихикающей Санни, стучит костяшками пальцев по исписанному надписями гипсу и складывает руки на груди. О его перемещении свидетельствует только налетевший порыв ветра и оттянутая на груди футболка Эрика. Питер, правда, держит невозмутимое лицо недолго, он корчится от боли и хватается за Санни.       - Хэнк сказал тебе, никакого бега, – Санни пихает его в бок и недовольно поджимает губы.       Эрик закатывает глаза, медленно достает из-под футболки мячик, оглядывает его как будто заинтересованным взглядом и сжимает в ладони. Его глаза блестят ледяными искорками, и Санни фыркает, находя неожиданную для себя ревность.       - Так, – Эрик присаживается перед ними на корточки и крутит в пальцах бумагу, – что ты собирался мне сказать?