Гость

Тихо. Сегодня слишком тихо. Наверное это редкий случай когда тишина достигает такой силы, что от неё хочется спрятаться, лишь бы не сойти с ума. Азирафаэль медленно отпил горячий чай наблюдая из магазина какими мёртвыми кажутся сегодня улочки, уже родного, Лондона. Часы давно показывали что время неумолимо тянется к вечеру, с каждой минутой намекая что ни одна, ни мёртвая, ни живая душа не пройдёт по этой улице. Редко проезжал какой-то забытый велосипедист, и каждый раз незнакомец ускорял своё движение лишь бы покинуть мёртвую тишину. Двигатели машин иногда спугивали тишину, но она быстро возвращалась. Птицы также, взмахом крыльев вроде и давали сегодня некие звуки, но они были настолько малы и настолько тихие, что казалось что и их вовсе никогда не было. И смешно становилось когда Ангел осознавал, что за сегодня самый громкий звук был лай дикой собаки, так неудачно столкнувшийся с чёрной бродячей кошкой. Кружка с мягким стуком опустилась на стол и хозяин магазинчика ленивыми шагами проходил свои владения, изредка сдувая пыль со страниц старых перелётов. Ангельские глаза силой пытались отвлечь себя от вида за окном. Пустая тишина приносила неосознанное беспокойство. Да, в определённые часы знакомые улицы города и вправду пустели. Но не разу не было чтобы люди разом пропали и не показывались. Казалось что тишина сама лично, собственными руками, с каждой минутой затягивала бант мужчины, не подпуская холодный воздух к губам. Слишком всё было нереально и пугающие. Азирафаэль даже всерьёз думал о том что Армагеддон все же охватил планету. Просто он пропустил это. Проспал, а проснулся в мире котором места людям уже не было. Рука продавца легла на телефон в надежде найти успокаивающие нотки в голосе знакомого Демона, но как только пальцы коснулись устройства, дверь открылась. На входе послышался мягкий звук шагов, уверенно пересекающий книжный. Кто бы не был этот незнакомец, отвлекать хозяина он не стал, ну или просто не захотел. Ангел быстро поправил складки на одежде, одновременно ищя глазами посетителя. Человеческая фигура ловко пряталась среди полок, каждый раз ускользая от взгляда ангела. Но все же он нашел его. Мужчина, лет сорока и не превышающий ростом самого Азирафеля. Сейчас он находился в отделе специально для старых и редких книг. Сам Ангел часто посещал этот уголок его магазина. Приносило какое-то эстетическое удовольствие прикосновение к старым обложкам. А приятный запах старой бумаги с каждым разом манил снова укрыться в истории каждого старого экземпляра. -Сегодня такой тихий день, не замечали? Низкий бас резко пронзил и убил наповал тишину. В некоторых моментах бас был настолько низок, что превращался в хрип. Именно он к чертям убивал каждый звук этого мира, даже тишину. Всё вокруг резко перестало существовать. Те секунды, а может и минуты, когда Азирафаэль смотрел в адски горящий зелёный глаз, сопровождались ничем. Ни звуком, ни тишиной, Ангел был даже не уверен, дышит ли он ещё, а может он уже и не существует? Единственное что он смог выговорить это согласие, которое пришлось силой выдавливать из горла, и уже замученную до дыр фразу. - Несомненно, странные вещи сегодня творятся! Вам с чем нибудь помочь? Может вы ищите что-нибудь простое или уже знаете что конкретно? - Знаю - знаю. Кривой рот растянулся в усмешке и незнакомец в черном пальто медленно двинулся вперёд проведя мозолистыми пальцами по корешкам книг. Он определенно не подходил под категорию покупателей, которых Азирафаэль так не понимал, они прячутся или избегают контакта с продавцом, либо консультантом. Но почему-то именно сейчас хозяин магазинчика почувствовал себя на месте его клиентов. Хотелось уйти от незнакомца, оставить тут его одного и покинуть его собственный магазин. Ангел был даже готов вернуться к той мертвой тишине. Было что-то в клиенте такое, что пугало скорее не его самого, а его ангельскую сущность. Однако, вследствии своего характера, он всё-таки последовал за посетителем. Но шел Ангел ещё медленнее чем сам незнакомец. Мужчина остановился гладя пальцем твёрдую обложку одной из книг. В разноцветных глазах было что-то глубокое и непонятное для небесного жителя. Он много раз видел эти эмоции у людей, и с каждым веком всё сильнее проникался каждым чувством которому его тут обучили. Такую глубину, непонятную грусть в перемешку со скромной радостью, такие скрытые эмоции часто проявляются у стариков, наблюдающими за внуками. Такое часто было у людей часто думающих о старых временах, без желания их вернуть. Простым словом это можно описать как ностальгия, печальная, но всё же ностальгия. - Я слышал что в вашем книжном есть поистине редкие книги. - Мужчина наконец повернулся к Ангелу опираясь на трость с головой пуделя. Смешно, но даже взгляд неживой собаки заставлял содрогнуться. - Искренне надеюсь что найду её здесь! - Ну, а я надеюсь что смогу помочь вам с этим! Хриплый смех заглушил мягкий и добрый смех Ангела. Морщины гостя немного растянулись на его лице. Мужчина определенно выглядел на 40, но что-то заставляло в этом усомниться. Например усталый взгляд из-под опущенных век или непонятные эмоции, редко проскальзывающие в его словах. Но конкретные ощущения, которые получал Азирафаэль от общения с ним заставляли усомниться практически во всем, что было связано с таинственным мужчиной. - Книга эта настолько не нужна этому времени, что я не удивлюсь если её не окажется и в вашем магазинчике. - Вам известен автор? - Мне известен! - Огни в глазах зажглись ненадолго и тут же погасли как неисправный примус. - Но сам роман, в ходе злых махинаций, издан под этим противным словом! Неизвестный автор! От такой жуткой несправедливости мне хочется выть как голодный дикий пес! Медленно секунда растянулась на минуту, и эта, вроде уже не существующая тишина, давила уши , что только больше вызывало некий дискомфорт. - Оу, но как насчёт книги? - Сын божий немного растянул бабочку, что бы воздух чуть свободнее поступал к лёгким. - Вы , знаете её название? Мужчина мягко кивнул и медленно окинул взглядом продавца. Глаза медленно, но уверенно и досконально пронеслись по каждой частичке Ангела, от пуговицы, до белого локона волос. Мягкий, пускай и мало подходящий для такого баса, смешок неуловимо вырвался с губ незнакомца, перед тем как он наконец заговорил. - " Роман о Понтии Пилате " Мягкий удивлённый вздох послужил для Азирафеля ответом. Прикусывая ноготь большого пальца Ангел пытался скрыть, внезапно появившуюся, глупую улыбку с некой тоской и болью в голубых глазах. Дальнейшие их разговоры были настолько бессмысленны, что ни слова не осталось в памяти, ни у продавца, ни у покупателя. Первый лишь пытался увлечь второго в небольшой разговор, пока сам рылся по полкам с редкими и дорогими, но не по цене, а по важности, книгами. За эти минуты удалось узнать о мужчине никчемную малость. Что, например, постоянного места жительства у него нет, и вместе с небольшой компанией посещает другие города и страны, задерживаясь где-то если только по желанию. Лондон он посещал уже не один раз и не помнит сколько раз прогуливался по его улицам, но отмечал, что возвращаться ему приятно. Палец его не был окольцован, так что Ангел сам вполне догадался что у незнакомца, либо не налажена семейная жизнь, либо он так засел в своих путешествиях что выбор спутницы или спутника жизни ему стал безразличен. В процессе разговора выяснилось что мысли продавца немного совпадают с фактами. Но факты об имени посетителя оставались загадкой. Мужчина либо мягко, но требовательно, ускользал от ответа. Либо слова просто сухим комком застревали в горле Ангела и, после больного кашля, потом переходили на другую тему. Примерно похожая ситуация повторялась с вопросами о таинственной "небольшой компании" Иногда слова часто заводили в тупик. И тогда появлялась, как воскресшая, тяжелая тишина. Азирафаэль много слышал, да и знал по себе, что такие, крайне неприятные моменты, тихо подводят беседу к глупым, неуместным вопросам, которые вызывают стыд и дикое, практически дьявольское, смущение. Но лицо незнакомца оставалось всё таким же чистым и непоколебимым. Никакая серая тень сомнения не накрывала его лицо, не прикрывала глаза от яркого разума. Все было так же когда, в момент такой тупиковой тишины, он заговорил. - Лучше вам сходить сегодня прогуляться. - Простите, я вас не расслышал. - Луна уже семнадцатый день на дворе. - Трость незаметно набивала ритм по паркету. Будто пытаясь барабанной мелодией скрыть уверенность в голосе.- Если вас сегодня пригласят, соглашайтесь! Сегодня вы достигнете того, к чему шли долгое время. Ангел пытался скрыть смущение и явное непонимание под легким и быстрым смешком. Но звук хрипотой осел в горле, и смех вышел настолько неправдоподобным, что казалось вся натура Азирафаэля выскочит наружу. Смех, точнее попытка смеха, был подделкой. Настолько дешёвой, что становилось стыдно за появление такого на свет. - Был бы рад, но к сожалению меня некому приглашать! - Ну почему же некому? - Голос загадочного незнакомца сменился с баса на какой-то карамельный, приторно сладкий, а от того и противный, голос. - Есть один. У всех. У каждого! Должен быть хотя бы этот один, чтобы разделить с ним тягость этих веков! - Тут я с вами согласен. Незаметный слой пыли сошёл с обложки нужной им книги. Редкий и старый экземпляр не покрывался ни толстым слоем пыли, ни плесенью, его страницы не рвались, переплёт оставался цел и ни что не запачкало или испортило его строки, и все из-за того, что книге просто повезло оказаться на полках доброго и бережливого Ангела. Книга бережно перешла в чужие руки. Но непонятный трепет сохранился и на них. Пальцы незаметно дрожали и горький взгляд исследовал каждый кусочек новой страницы, которая открывалась. Конечно покупатель озвучил вопрос о новых деталях в нужном ему товаре. Но Азирафаэль объяснил все словом "Пожар" и нервным смехом. Оплата прошла быстро , с небольшим удивлением для Ангела. Ведь покупатель уже отсчитывал нужную сумму, ещё до того как ему сообщили цену за товар. Когда Азирафаэль сжал пальцы на купюрах незаметная дрожь пронеслась под одеждой и глаза незнакомца сузились, растягивая кривой рот в настораживающей улыбке. - Я забыл выразить вам своё восхищение! - Мужчина разжал пальцы и деньги оказались у продавца. - Ваша идея, об обмене телами, настолько меня поразила, что я сожалел о своём отсутствии! Обещаю, если бы я был там, то лично залил бы вас обоих аплодисментами! Секунду, как иголки, резко пронзили сознание, сначала лишая воздуха, а потом с невероятно быстрым потоком пуская кислород в лёгкие, из-за чего казалось что воздух давит на грудь лишая всех эмоций, кроме страха и удивления. Эти оставшиеся эмоции смешались в мерзкий, отвратный коктейль, чей вкус надолго останется на языке. Чей вкус лишит сна, который и так не нужен был ему. Секунда и Азирафель отлетел от посетителя врезаясь спиной в шкаф. Книги жалко попадали на пол, что вызвало у мужчины недовольное цоканье. - Д-да-а к-т-то вы та-к-кой?!?! - Воланд, теперь можем быть знакомы. Новый знакомый протянул руку вперёд, но Ангел увернулся от неё как от адского огня. Было ощущение что именно это прикосновение вызовет у него мгновенную смерть, которую и так недавно удалось избежать. - Х-х-орошо, господин Воланд. - Азирафаэль взял стул со спины прижимая его к груди. Такая, на вид смешная и постыдная оборона хоть как-то успокаивала нервы и давала надежду что Воланд не сможет устоять от дубинового изделия. Ангел протянул дрожащую руку и кончиками пальцев ответил на рукопожатие. Рука была холодной, но под слоем льда чувствовалось обжигающее месиво. Это можно было назвать кровью. Но признать что у Воланда течёт кровь, признать что он является человеком, реальным человеком. Когда таковым назвать его могли только незнакомцы с улиц, которым посчастливилось только пройтись рядом с ним. Несколько секунд давали понять, нет, он не реален, не является человеком из крови и плоти, он иной, непонятный. Новый знакомый сел на ближайший диван открывая первую страницу только что купленной книги. Казалось, что он не заинтересован в тексте. Адские глаза проносились по странице быстро, едва захватывая тему и мысль произведения. Воланд быстро перелистывал страницы оглядывая каждую, теребя пальцами краешек старой бумаги и, быстро закончив с этой, переходил к остальным листам. Было странно, естественно странно было для Ангела. Мужчина наконец сообразил и использовал свою "оборону" по назначению. Сидя достаточно далеко, чтобы чувствовать себя в некой безопасности. Сколько вопросов сейчас крутилось в его голове. Сколько он сейчас не понимал, и как же сильно он опасался этого таинственного гражданина. Где-то глубоко образуется комок смелости. Ему нужна эта смелость чтобы задать рискованные вопросы. Задать и услышать ответ и наконец почувствовать облегчение, а может и не его. И вот Азирафаэль вздыхает и рывком, с невероятной силой выталкивает слова из груди. Но вопрос получился настолько нелепый и несвоевременный, что его рука тут же нашла лоб. - А зачем вам эта книга? Воланд тихо размыкает треснувшие губы и вздох, холодный вздох, появляется вместо слов. Несколько секунд пронеслись перед тем как гость оторвал взгляд от бумаги и направил его к потолку. - Меня связывают с ней . . . - Тишина. Зелёный глаз бегает по потолку в поисках подходящего слова. А Ангел впервые чувствует себя неуютно на мягкой обивке. - . . . давние воспоминания. Думаю стоит сказать "давние", а не "старые", ведь для меня это было не так уж и давно. В принципе как и для вас, многоуважаемый. Время скоротечно и безвозвратно, и стоит запомнить нам эти секунды, как уже начнётся новая эпоха, и по новой придётся привыкать к тому, что в будущем забудут. Убеждение, что в его магазин заглянул явно не человек, росло. Как он говорил, и про что он говорил. Все это мог сказать тот, кто видел как люди меняют свой мир как ненужные и потёртые перчатки. Кто видел как меняются их взгляды, вера, мысли. Такое мог сказать ангел. Но так же такое мог ответить и демон. Вопросы остались, но к счастью, многим Ангел уже и сам нашёл ответ. В поисках мыслей он не заметил, как посетитель смотрит на него. Смотрит с неясной эмоцией, смотрит не отрываясь. - Не стоит, я не люблю трусость. - Низкий голос слился с шелестом страниц. - Задавайте свои вопросы. - Я не хочу навязываться. . . - Я дал вам право говорить, пользуйтесь. Руки Ангела быстро отбивали ритм по коленям. Сейчас главное не запутаться, и не ступить с вопросом как ранее. О боже, их было слишком много. - Вы кто? Странный вопрос. Однако Азирафаэль догадался что Воланд поймёт его и без формулировки. - Думаю меня можно отнести к дьяволу, ну или сатане. Одно точно, мы с вами не заодно. - Однако, мы сейчас мило беседуем? - Ну, с умным человеком всегда приятно иметь дело. Не то что с этим, божественным ковриком для ног - Гавриилом. - Не стоит так. - Брови мягко скосились к переносице. Однако злость прошла стороной это создание. Это была некая обида, смешанная в кучу с осторожностью. Хриплый смех запомнил помещение и казалось что в глазах впервые заплясали огни веселья. - Дорогой мой, кажется это вы его обманывали на протяжении 6 тысяч лет, если не ошибаюсь? Так что сегодня можно тихонечко и правду сказать. - Вы много знаете. - Азирафаэль чувствовал, что в горле исчезает всякая влага при каждом его слове. Однако, спрашивать "Откуда вы. . .?", было совсем глупо и бессмысленно. Никто же не спрашивает у него, или у других, как происходит их, так называемое, "Чудо". Это не объяснить на словах, не описать в стихах. Все что остаётся - это поверить.- Что вас привело? - Любопытство. - Книга захлопнулась. И что-то подсказывало что фортуна, которую так великодушно отдали Ангелу, скоро ускользнёт, как и гость. - Моё к вам и вашему Кроули. А наше, к более важной, и так сказать, интересной, цели. Кстати, если не хотите расстраиватся или разочаровываться, то в "Sadler’s Wells Theatre" вам лучше вообще не являться! Время истекло. Книга медленно легла под пальто и Воланд встал, подхватывая трость. Ангел подскочил, медленно проводя посетителя до выхода. Однако он понимал что есть время задать последний вопрос. Он может спросить, и как показывала практика, получить точный ответ. Ангелу позволено спросить всё! Он может спросить, то что в конец изменит его мировоззрение. Что поменяет его. Что может даже навсегда отобрать у него звание ангела. Однако он не хотел. Он видел надежду в людях. Ведь именно люди меняют все на этой планете. Именно они научили его тому, чему вряд ли сможет научить какой-либо архангел. - Скажите, а вы любите блины? Секунда и Воланд замер у открытой двери. Секунда и он уже залился настоящим, ярким смехом. Морщины у глаз сморщились, из-за чего пляски радости не видно. Однако они есть, и Азирафель знал это. - Ну, если вы к ним подставите рюмашку чистого спирта, то да! Очень люблю! - Оу, может тогда мы . . ? - Нет, ни в коем случае! - Мужчина активно замахал руками. - Не хочу мешать вам сегодня вечером. Я же говорил что вас пригласят, помните? Мягкий кивок продавца служил и согласием и жестом прощания. Новый знакомый растворился в толпе и скрылся также неожиданно, как и появился. Единственно, что было заметно перед его исчезновением - это кот. Питомец потерся о ноги хозяина и сопроводил его дальше в неизвестность. А где-то за спиной уже звонил телефон. Знакомый шипящий голос послышался на другой стороне связи. Несколько слов и Азирафаэль уже накидывает пальто на плечи, ищя одновременно ключи. Ему будет что сегодня рассказать другу. И перед выходом Ангел подумал лишь об одном : " Если бы у Ада был такой правитель, Рай был бы обречён.'