Рождественская ночь

      Иду тихо, не спеша. Под ногами хрустит свежий снег. Через несколько часов Рождество, а мне даже не с кем его отметить. Хотя, когда это меня волновало. Через пятнадцать минут должен подойти мой автобус. Иду к остановке и бухаюсь на скамейку, закидываю голову назад и смотрю, как хлопья снега падают на землю. Слышу сбоку шаги, поворачиваю голову и всматриваюсь в темноту. Фигура всё приближается к остановке. Приглядываюсь и вижу паренька лет 17 с худым телом. На плече его висела спортивная сумка. Парень подошёл к остановке и даже не заметил меня. Когда он встал ближе, я смог рассмотреть его. Белоснежные волосы до плеч, собранные в хвостик, черная круглая сережка в ухе. И одет во все черное. — Not too late for training? And yet in a day?(Не поздно для тренировки? Да ещё и в такой день?) — спросил я, с интересом смотря на паренька. — Тц, англичане заебали, — раздраженно высказал он. Пацан начал шарить по карманам, ища, походу, зажигалку. Но, поняв, что забыл, обратился ко мне. — Зажигалка есть? Бля, ты же не понимаешь. Встал и залез в карман джинс, достал зажигалку и протянул ему. — Спасибо, — буркнул парень. — Не за что, — обратно сел и издевательски посмотрел на него. Его лицо было не передать. Глаза — как два блюдца от удивления. — Что, не каждый день встречаешь русского в Лондоне? — с ухмылкой спросил я. — Тц, — отвернувшись от меня, закурил паренёк. Встаю с лавочки и подхожу к расписанию автобусов, которое висит над головой парня, и невзначай спрашиваю. — Что слушаешь? — не знаю, почему захотел это у него спросить и вообще первым заговорить. — А вам разве не насрать? — паренёк был явно чем-то недоволен, но всё-таки повернулся ко мне лицом. — Вам? Неужели я выгляжу настолько старым? — я был немножко удивлен, что он обратился ко мне на вы, хотя так делают много подростков, но это нужно, чтобы показать уважение к старшим. Но есть и такие, которые хамят, не смотря на возраст. — Нет, молодо выглядите, — сказав это, парень отвернулся. И на этом прекрасном моменте у него садятся наушники, и песня начинает играть на всю улицу. In a dream a long time ago We fell in love but what did we know Years seemed to pass as time took its toll You're here at last, so why must you go? (Во сне, давным-давно, Мы были влюблены, но что мы знали? Годы кажутся прошедшими с течением времени, В конце концов, ты здесь, зачем же тебе уходить?) Я усмехаюсь и начинаю подпевать. But tonight you belong to me, yeah (Но сегодня ты принадлежишь мне!) Парень тоже начал со мной подпевать. Yes tonight you belong to me (Да, сегодня ты принадлежишь мне!) I know your leaving, going away And I'm going out of my head Well go on and leave me, what can I say? You don't hear a word that I'll say But tonight you belong to me Yeah, tonight you belong to me (You belong) (You belong) Well don't say, "I love ya," baby, love isn't sorrow and pain I hope and pray this never happens again Well go on and leave me, all I can say Baby, I know you will be sorry someday But tonight you belong to me Oh, tonight you belong to me, hey (You belong) Oh tonight you belong to me, yeah Yeah, tonight you belong to me Yeah, tonight you belong to me Well, tonight you belong to me (Я знаю, ты оставляешь меня, уходишь прочь, И я становлюсь сам не свой. Что ж, продолжай и оставь меня, что я могу сказать? Ты не услышишь ни одного моего слова. Но сегодня ты принадлежишь мне! О да, сегодня ты принадлежишь мне!. Ты принадлежишь! Ты принадлежишь! Не говори: "Я люблю тебя", детка, любовь это не печаль и боль. Я надеюсь и молю, чтобы этого никогда не произошло вновь. Что ж, продолжай и оставь меня, это всё, что я могу сказать, Детка, я знаю, тебе будет жаль однажды. Но сегодня ты принадлежишь мне! Да, сегодня ты принадлежишь мне! Ты принадлежишь! О, сегодня ты принадлежишь мне, о да! Да, сегодня ты принадлежишь мне! Да, сегодня ты принадлежишь мне! Ну сегодня ты принадлежишь мне!) Мы, совершенно незнакомы, стоим и поем дуэтом на заснеженной улице Лондона. Когда мы закончили петь, пришел мой автобус, но он оказался не только мой. Я направляюсь в транспорт. Парень пошёл за мной. Зашли, расплатились и уселись на разные ряды. Он сел назад, на самые дальние сидения, а я вперед, ближе к водителю. Мы ее уже пять минут, и я решил взглянуть на паренька. Он сидел, грел ладошки, дыша на них, и иногда поглядывал в окно. А мне приспичило сесть к нему. Я встаю и направляюсь к парню. — Тут не занято? Посмотрел на меня, как на дебила. — А вы видите кого-то еще тут? — Сумку. — А она вам помешает? — игриво говорит парень. Я улыбаюсь и сажусь рядом с ним, а он двигается ближе окну и ставит сумку к себе на колени. — Давай, — протягиваю руку, чтобы взять сумку. Неуверенно, но он дает мне сумку. Я ставлю ее рядом с собой. — Замерз? — Есть немного. Беру его руки в свои и начинаю греть. Парень покраснел и отвернулся к окну, хотя руки не убрал. Прикольный. — Куда направляешься? В ответ молчание. — Девушка из дома выгнала? Дернулся, но руки не убрал. — Куда сейчас едешь? — Никуда. Мне некуда идти. — Пошли тогда ко мне. — Зачем? — спросил парень, отсаживаясь к окну поближе. — Переночуешь у меня, а ты себе чего там уже напридумывал? — еле сдерживая смех, спросил я. Отвернувшись и покраснев хуже помидора, мой спутник был явно чем-то недоволен. Интересно, чем же. Проехали мы еще минуты три, и мне на плечо падает голова. Вымотался, похоже. Так мы и сидели. — Мы приехали, — тормошу его за плечи. — М? — паренёк только проснулся и немного не догонял, что происходит. — Наша остановка. Кивок. Выходим и направляемся к моему дому. Я недавно переехал в новостройку. Заходим и поднимаемся ко мне в квартиру. Паренёк был явно удивлен, что я живу здесь. Сюда примерно полгода назад переехал, но коробки все ещё не разобрал. Дали повышение на работе и вместе с повышением эту квартиру купил. Открываю дверь и первым пропускаю своего гостя.

***

Я напоил парня чаем и начал расспрашивать. — Ну и как ты оказался в праздник на улице да ещё и в такое время?— сидя на диване, начинаю наш разговор с моим гостем. Через трехминутное молчание он начал рассказывать. — Отец узнал о моем секрете, я, конечно, не паинькой был, постоянно в отделение полиции попадал за проделки; иногда небольшие, а иногда и правда нужно было там оставить. А отец меня оттуда забирал каждый раз. А то, что он узнал, для него стало для него последней каплей, — равнодушно ответил паренёк. — Ты частенько нарушаешь законы? — перебиваю его я. — Ну...есть такое, — как-то нерешительно отвечает он. — Он постоянно из-за этого орал. Мы никогда не могли найти общий язык. Он постоянно меня ругал. А мама была на его стороне, — уже с печалью продолжал он. — И что же это за страшный такой секрет, что тебя даже выгнали из дома? — Мой отец страшный гомофоб, — с какой-то боязнью сказал он. И что мне ему ответить? Он хочет, чтобы я его пожалел, или что? Я не умею жалеть людей и никогда не умел. И он, похоже, это понял и, немного поерзав на диване, решил перевести стрелки на меня. — А у вас какие отношения с родителями? — Меня выгнал отец из дома ещё пять лет назад со словами, что это мой подарок на восемнадцатилетие. Я никогда не любил отца, а мать ушла к более молодому и богатому. После этого я работал, где попало, и жил так же. Потом я поднакопил денег и переехал в Лондон, нашёл работу, и жизнь начала налаживаться. — А чем ты там занимался таким противозаконным? — с большим интересом спросил я. — Поджег что-то очень важное. А почему вам это так интересно? — настороженно спросил паренёк. — Да я коп просто, — улыбаясь, говорю я. Паренёк подавился чаем и начал вставать с дивана. — Спасибо за всё, я, пожалуй, пойду. — Да сядь ты, успокойся, не сдам я тебя, — как же этот парень веселит. — Теперь понятно, почему вы такой накаченный. — Не такой уж я и накаченный. Да, я выше и более мускулистый, чем он. Мы были как инь и янь. Он блондин, хоть и крашеный, а я брюнет, у него длинные волосы, а у меня стрижка похожа на армейскую, т.к. недавно служил в Иране. Выше я был примерно на голову. Если бы я стоял сзади него, я бы мог обнять его сзади и положить свою голову ему на макушку. У него скулы выражены, как у аристократа, и детские пухлые губки, которые вообще не подходили его образу, но дополняли. Небольшой нос и заостренные ушки, глаза же были, как манящий омут. В моей же внешности не было ничего необычного. Обыкновенный солдат. Чёрные глаза, нос с небольшой горбинкой и очень ярко выраженная линия челюсти. Пока мы болтали, наступило Рождество, и все начали запускать фейерверки. — Хочешь посмотреть с балкона? — спрашиваю я. — Да. Мы встаем и направляемся к балкону, я открываю дверь и пропускаю вперед гостя. Он проходит и смотрит на салют, я подбираюсь сзади и закуриваю. Может и плохо, что я забрал его, ведь его ищет отец. Но отец потерял его один раз, хоть и смог вернуть тогда. Во второй раз никто не вернет ему его сына.