Вечеринка

— Ансей! Ансей! — в помещение впорхнула Нори и тут же прыгнула за стол, начав колотить ложкой и вилкой по пустой тарелке, словно по барабану, из-за чего раздавались отвратительные лязгающие звуки от соприкосновения металла и фарфора. Это свидетельствовало о том, что-либо девушка голодна, как людоед, либо ей никогда не светит сидеть за ударными, — ты сказал, что сейчас обедать будем. Короче. Где обед-то?! Неси его сюда и поживее! — Какой обед? — вопреки ожиданиям рыжеволосой, вместо Ансея в дверях стоял удивлённый Даикири, — мне он сказал, что мы просто пива попьём… — Он спятил? Как можно вместо обеда пить пиво? — возмутилась девушка, от досады выбросив тарелку в окно, а ветрик в тот момент тоже сел за стол. — А как может быть обед, если на часах восемь вечера? — с огорошенным видом произнёс внезапно явившийся народу Анокин и почесал свою светлую голову, пристроившись рядом с друзьями. Впервые за долгое время он выдал какую-то умную мысль, что баулаям было несвойственно. Несомненно, этот парень за такую фразу уже заслуживал получение нобелевской премии среди представителей своей расы. — Действительно, — удивилась Нори, — но если мы собрались не обедать, то меня он зачем позвал? — Мо-ожет… Ужинать? — в голове блондина каким-то чудесным образом заработала не логичная для баулаев логическая цепочка. — Тогда при чём тут пиво? — спросил Даикири, который так же, как и его друзья, пытался найти хоть какое-то вразумительное объяснение происходящему. Пока не получалось, поэтому ряд версий продолжился. — А ещё есть примета: если Ансей позвал меня, — задумался Горратоа, — значит, он зол и собрался устроить показательную отчитку. По радостным поводам Ансей меня никогда не зовёт. Хотя конкретно мне он даже повода не сказал. — Потому что тебя, наивная блондинка, можно и без повода заманить куда-либо, — хитро подмигнул Анокину Дайк, после чего вздохнул, — я всё ещё питаю надежду на пиво, а не на просмотр унижений блондинки в реальном времени… — Анокин. Ветрик посмотрел на баулая, услышав, как тот назвал своё имя. — Что? — Меня зовут Анокин, когда ты уже запомнишь?! — Да хоть «Хэинэкен», какая разница? — улыбнулся красноглазый, — Блондинка — она и на Нэруме блондинка… А тем временем к столу подоспели Хэисуи вместе с Кинари и, не проронив ни звука, заняли свободные места. Остальные посмотрели на них с подозрением. Эти двое как будто что-то скрывали. Хотя в этом для остальных и не было ничего удивительного. Никогда от них слова вразумительного не добьёшься. Особенно от голубоволосого. Интересно, чем Ансею удалось завлечь сюда этих странных личностей? Они же вечно сами по себе… Явно должна была быть какая-то веская причина, чтобы заставить их прийти на эту загадочную сходку. Но никто не мог знать, какая. Может быть, ветрики и сами её не знали. А пришли просто потому, что остальные тоже оказались здесь. Надо же быть в курсе всего происходящего. Наконец-то к собравшимся присоединился и сам виновник данного слёта юных и не очень любителей поесть, попить и просто посидеть за столом. Тот, кто всех сплотил и кто каждому навешал на уши свою любимую заварную лапшу, чтобы затащить на эту непонятную встречу людей, которые, наверное, никогда в жизни бы не собрались в одном помещении, если бы их не просили об этом. Ансей окинул привычно хмурым взором пришедших и хотел начать свою речь, но не успел он и до половины произнести приветственное слово, как оказался прерванным вечно голодной Нори: — Так где обед, Ансей?! — Заглохнуть, — резко ответил тот с присущей ему строгостью и обратился ко всем, — вы, наверное, удивлены, что я вас взял и под разными предлогами пригласил сюда. Конечно, можно было просто сразу сказать правду, но я не ищу лёгких путей. На самом деле произошло одно событие, о котором я вначале не хотел вам рассказывать, но потом подумал и решил, что даже такие идиоты, как вы, имеют право об этом знать… — Это о чём таком мы ещё не знаем?! — возмущённо воскликнула рыжеволосая, стукнув кулаком по столу и тем самым разбудив Анокина, который уже начал засыпать в сидячем положении, как и в любой непонятной ситуации. — «Идиоты» звучит обидно, пернатый, — с укоризной заметил Дайк, однако в его лице помимо недовольства было отчётливо видно любопытство. Интересно, что же скрывал от них всех этот ригористичный парень? То, что среди святорей есть представители нетрадиционной ориентации, может быть? Хотя это довольно известный факт, пусть и не в широких кругах… Других предположений у ветрика в данную минуту не имелось. — Оставьте все ваши комментарии на потом, которое не наступит никогда. Как бы так поаккуратнее выразиться, чтобы избежать непредвиденных с вашей идиотской стороны действий. Короче… Про нас уже тридцать две главы вышло, — Ансей насторожился, произнеся эту фразу, и тут же добавил, — только давайте без бурных радостей, выкриков в стиле «ура», «аве мне» и прочего. Не переношу шум, — однако парень даже как-то и позабыл в этот момент, что он здесь был одним из главных источников шума, уступая в этом ремесле только Нори. Все сидевшие переглянулись. Даже Анокин неожиданно вышел из своего псевдоанабиоза. Поначалу стояла мёртвая тишина, однако через несколько мгновений благоговейное для ушей темного святоря безмолвие переросло в громкий возглас Рингулрэй: — Это круто! Надо как-то отметить! Пернатый даже рта не успел открыть, чтобы возразить, поскольку девушку тут же поддержал Даикири. — Может, вечеринку в честь этого устроим? — предложил он. И только рыжеволосая хотела сказать, что это отличная идея, как момент испортил вмешавшийся Ансей, который опроверг все мысли подруги: — Плохая идея. Давайте лучше отметим это событие почтенной минутой молчания и наконец займемся делом! — Каким? — случайно вырвалось у Анокина. — Не лезь не в своё дело! — заорал на него пернатый, поскольку готового ответа на вопрос баулая у него не было. Однако, пока он сыпал на блондина бесконечные обвинения в тунеядстве и рассуждал сам с собой о том, что только один он, Ансей, здесь трудоголик и повелитель чистоты, Дайк и Нори, кажется, решили не учитывать мнение своего вечно недовольного камрада и продолжили беседу о предстоящей вечеринке. — Надо составить список приглашённых, — предложила девушка. — Я возьму это на себя, — сказал красноглазый. — Замётано. Тогда я беру всех остальных, и мы идём на рынок закупаться продовольственными запасами! — Эй, вы что, не поняли? Я сказал, что я против! Вы должны… Нет, вы обязаны учитывать моё мнение, какого чёрта не учитываете?! — забился в истерии Холрелайн, напомнив этим двоим о своём существовании. — Ансей, да ты не переживай так, всё решим по чесноку! Давайте проведём голосование. Кто за вечеринку? — спросила Рингулрэй. Руки подняли даже Кинари и Хэисуи, что было довольно странно. И все остальные тоже. За исключением Ансея. Нет, всё-таки он ошибся, что его мнение не учитывают. Его учитывают, но не придерживаются. — Пернатый, не будь занудой, — попытался уговорить тёмного святоря Даикири, — в вечеринках нет ничего плохого. Может, тебе даже понравится — уверен, ты ещё ни разу на подобных мероприятиях не был. — Да тебе ли знать о вечеринках, — пробурчал Ансей, — даже если вы входные билеты на неё сделаете платными, я буду против! Да даже если вы мне потом эти деньги отдадите! Хотя… — левая рука автоматически потянулась вверх, однако парень с трудом смог опустить её правой, — нет, всё равно не согласился бы! Нори вскочила со своего места и напрыгнула на Ансея со спины, обняв его. — Значит, мы договорились! Я тебя обожаю, моя ты извечная зануда, — девушка потрепала Холрелайна по голове и наконец оставила его в покое. Тот, большим усилием сделав вид смирения с ситуацией, поправил всклокоченные волосы и тяжело вздохнул. — Только не вздумайте проводить эту свою вечеринку здесь, — синий глаз Ансея выражал еле скрываемую злобу, — знаю я вас. Всё захламите до потолка, как баулаи, а потом: «Ансей, убери», «Ансей, помой», «Ансей, вытри»… — Ансей, заткнись! — рявкнула на парня Нори и командным голосом заявила, — вечеринку проведём прямиком тут. И никаких возражений. Ансей, не переживай — мы потом уберём всё, а после уберёмся и сами! А теперь, ребятки, идём на рынок! Закупимся к предстоящему веселью, да и ужин на сегодня надо бы приготовить. А то уже вечер, а у меня с утра во рту ещё конь не валялся! — после этих слов откуда-то с улицы донеслось дикое ржание Гарольда. Признав в рыжей бестии своего бесспорного лидера, все пошли следом за ней за покупками, очистив помещение. В комнате остались только Ансей и Даикири. — Неужели я от этого сборища идиотов ожидал чего-то другого? — злобно запричитал святорь, — знал же, ёшкин конь, чем это может обернуться — нет же, рассказал идиотам! В который раз на те же грабли! Дайк даже не обращал внимания на все эти бормотания, поскольку для него это уже давно было не в новинку. Он взял блокнот и ручку и принялся записывать там имена тех, кто должен будет присутствовать на вечеринке. Когда же Холрелайн устал от нытья с самим собой, то грозно вздохнул и громко потопал на кухню мыть посуду. Наплевать, что она чистая — это занятие успокаивало испорченные друзьями нервы Ансея. Поэтому, включив воду, парень принялся усердно скоблить тарелки, словно намереваясь проделать в них дыры. Дайк тем временем неспешно составил список приглашённых. Когда тёмный святорь ощутил экстаз от начистки и без того чистых тарелок и вернулся к ветрику, тот уже заканчивал своё дело, выводя последние каракули на блокнотном листке. И тут он вдруг неожиданно обратился к Ансею: — Пернатый, можешь посмотреть список? Вдруг я о ком-нибудь забыл. Холрелайн выхватил блокнот из рук Даикири и уставился в него взглядом одного глаза, потому что второй был занавешен мрачной чёлкой. — Так-так, сейчас забаним тех, кто на вечеринке будет ненадобен, — с умным видом протянул он, — «Пернатый». Во-первых, что я делаю в этом чёрном списке первым пунктом, а во-вторых, когда ты, блин, выучишь уже моё имя?! — Тогда же, когда и выучу имя Хэинекена… Тьфу, то есть Анокина, — ответил Дайк и засветился искренней гордостью за свою плохую память, — Кажется, выучил! А первым пунктом ты идешь, потому что квартирник проводим у тебя. Но, если ты не хочешь участвовать, мы тебя выкинем за порог, и веселье продолжится под лозунгом «вечеринка в доме пернатого без пернатого». — Я был бы не я, если бы позволил кучке идиотов портить моё жилище без моего надзора, — злобно проговорил сквозь зубы Холрелайн, после чего продолжил просмотр списка, — «Нори». Да на неё еды надо больше, чем на всех остальных вместе взятых. Плюс она элементарно и их обожрёт! Не нужна. Вычёркиваем. Ветрик хотел что-то возразить, однако бурная реакция Ансея не позволяла ему вставить свои реплики даже в паузы между словами. — «Суми». Потянет. «Локи». Тоже ничего. По крайней мере, эти двое ещё не пробили очередное дно моего разочарования, в отличие от остальных. «Даикири». Куда ж мы без тебя, бомж, ты же, как-никак, главный герой канона. «Блондинка». Ещё чего не хватало. Баулаям не место на таких мероприятиях. Ты же не хочешь, чтобы ваша вечеринка превратилась в пепелище, как на следующие сутки после последнего дня Помпеи? И снова Дайк не успел сказать красного словца, поскольку Холрелайн продолжил превращать список приглашённых в сборник ненависти: — «Хэисуи». Убираю из списка. А то она опять начнёт мне предлагать себя. А я опять не откажусь… — в этот момент глаза Дайка приняли выражение крайнего изумления, а Ансей поспешил исправиться, — блин, я имел в виду наоборот! Эти кретины меня совсем с толку сбивают! «Кинари». Этот маленький глазастый чертёныш ничего плохого не делает, но он будет шпионить за нами, поэтому ну его в топку. — Эй-эй, полегче, — наконец сумел прервать поток мыслей собеседника Дайк, — так на нашей вечеринке вообще никого не останется… — Вот и отлично! Значит, вечеринка отменяется. — Нет, — отрицательно мотнул головой ветрик, — все, кого ты вычеркнул, всё равно придут. Ты же не хочешь выбесить Нори, чтобы последний день Помпеи устроила она, а не Хэи… Тьфу. Блондинка? К слову, ты остановился на последнем пункте в списке. Ознакомься с ним тоже, чтобы потом сюрпризов не было. Ансей прочитал имя оставшегося гостя. — Нет, — ужаснулся он, — Дорана мы точно звать не будем. Во-первых, он ещё не появлялся в манге, так что ему тут делать нечего. Во-вторых, он выпьет все алкогольные запасы ещё до начала вечеринки, что вообще не комильфо… В тот момент, когда Холрелайн распылялся насчёт своего брата, неожиданно вернулись с шопинга Нори и компания. Все нагруженные пакетами с едой и разными принадлежностями для вечеринки. А тёмный святорь тем временем продолжил недовольно орать: — …А в-третьих, если он напьётся, то снова начнёт ко мне приставать! — наконец-то пламенная речь Ансея вышла на финишную прямую. Остальные, хлопая удивлёнными глазищами, уставились прямиком на главного зануду в этом доме (если не на всём Нэруме). — Да ладно тебе, пернатый, — похлопал его по плечу Даикири, — не вижу никаких препятствий, чтобы позвать этого парня на наше веселье… Подожди, что значит «приставать»? — Что значит «снова»? — вмешалась шокированная Нори. Но добил всех Анокин: — Кто такой Доран? Даикири решил объяснить недалёкому баулаю, кто такой Доран, а вечно молчащий Кинари взял в лапы большой лист бумаги и маркер. — Ну, блондинка, Доран — это такая жердь. Под два метра ростом и с длинными белыми волосами. Старший брат пернатого, — гордо сообщил красноглазый ветрик. Ансей с насупившимся лицом уставился на Кинари, который нарисовал на листе какую-то кривую перевёрнутую швабру с белыми дредами, а рядом — круг с чем-то, похожим на чёлку. И одним глазом. И треугольным ухом. Такой позорный портрет себя любимого тёмный святорь в последний раз видел в далёком детстве, когда Доран притащил из детского сада свой кривульный рисунок на тему «Моя семья». — Какие же вы идиоты, — Холрелайн снова включил режим злобной истерички, — я буду проклинать тот день, когда сообщил вам эту новость! Когда дал согласие провести эту грёбаную вечеринку… Хотя стойте, я же не давал на неё согласия! — А тебя никто и не спрашивал, — внезапно добавила Хэисуи, вместе с остальными разбирая покупки. Такой наглости по отношению к себе Ансей не ожидал. Как не ожидал и того, что Нори сунет ему в руки бумажные пакеты с продуктами и приказным тоном отправит на кухню готовить, крича при этом что-то вроде: «кто мужик в этом доме, в конце-то концов?!» Записи из дневника Анокина. «И вот настал тот самый день, когда друзья назначили вечеринку. Так как было куплено много алкоголя, я решил сразу начать фиксировать все события в свой дневник, чтобы ничего не забыть. А то после этих ужасных горьких напитков потом всё из памяти стирается… Может быть, именно так Даикири потерял свою память?...... ладно, ответа я всё равно не узнаю, поэтому продолжу записывать. Происходящее на вечеринках — это так важно… Я никогда на них не был, но уверен, что Ансей ошибается, негодуя по этому поводу… Он, скрипя зубами, приготовил разные вкусности и накрыл роскошный стол. Хэисуи, Кинари, Даикири и Нори тут же заняли места и, не дожидаясь оставшейся части гостей, набросились на еду. Я тоже от этой затеи не отказался, пока не пришли Суми и Локи. Я боюсь Суми. Она такая страшная… Нет, не в плане внешности. Но всё равно боюсь. Дальше я стал записывать всё происходящее из-под стола, куда сполз, чтобы она меня не увидела. Локи тут же начал задорно пинать меня ногами, но ради спасения собственной шкуры пришлось немного потерпеть. По крайней мере, до того момента, пока все не напьются. А я тогда пойду целебную травку покурю… То есть пожую. Не зря же я её огромными охапками в лугах собираю? Чуть позже на вечеринку пришёл Доран. Он оказался не очень похож на рисунок Кинари и ещё меньше похож на того, кого можно назвать братом Ансея. Впрочем, Дайк описал его в точности так, как он и выглядел — беловолосая жердь. С улыбкой Джокера. Как будто он подлость какую-то замыслил. Надеюсь, хоть он меня пинать не будет, когда сядет за стол. Хотя, думаю, из-под стола я могу уже вылазить — зная пристрастие Дорана к алкоголю, остальные, дабы не остаться без своей доли спиртного, принялись прикладываться к этим противным напиткам ещё до прихода брата Ансея. Пока я выползал из своего укрытия, Хэисуи начала кокетничать с Холрелайном-младшим. А тот, оказавшись в малиннике из Хэисуи, Нори и Дорана, послал всех троих в три разные стороны, а сам пошёл в четвёртую, упав лицом в тарелку с салатом, где благополучно уснул. Наконец-то, хотя бы ора меньше будет. У меня голова раскалывается всякий раз, когда я слышу его голос. А Хэи тем временем положила глазки на меня. Нет! Чтобы справиться со своей гинофобией и отвлечься, я решил продолжить фиксировать происходящее в дневник, словно в конспект, пока дух ветра женского пола всячески домогался меня, обнимая и прижимая к себе. Тем временем Суми пыталась дискутировать с Даикири на какие-то философски сложные, непонятные мне темы вроде жизни, смерти и всего в этом духе. Дайк щурил глаза, видимо, ничего не понимая, как и я, а потом догнался стаканом вина, и понеслось… Мало того, что он начал поддерживать беседу с Суми, так ещё и умудрился заболтать её так, что она замолчала, обиделась и отвернулась от него. Доран допил всё, что осталось. Нори доела всё, что осталось, после чего включила музыку, подошла к Ансею, спящему в тарелке, и подняла его голову, пытаясь пригласить на танец, но восставший из салата соображал не самым лучшим образом, а потому с недовольным видом принял приглашение, на что вряд ли бы согласился, будучи в трезвом уме. Доран, осознав, что его брат сейчас будет танцевать, сунул ему в брюки целую пачку купюр, после чего осчастливленный Ансей тут же сделал несколько невообразимых пируэтов и выскочил прямиком в дверь на улицу, во всю глотку послав всех присутствующих на вечеринке в место не столь отдалённое. После этого его старший брат подсел к Даикири, который потерял собеседника в лице Суми, а потому был рад любой компании. Пьяный Доран то пытался с ним драться, то лез к нему целоваться, то бренчал на невидимой гитаре, то просил пойти показать ему его брата… Наконец-то Хэисуи уснула, отпустив меня, поэтому я могу спокойно продолжить наблюдение за происходящим. Кажется, Кинари занимается тем же самым, чем и я — сидит с листом бумаги в руке и, глядя на остальных, что-то старательно там черкает. Всё-таки не зря бытует версия, что он за нами шпионит. Дайку в этот момент надоело развлекать пьяного Дорана, и он решил пристать ко мне. Ветрик начал намекать мне на что-то, но так как истинные мужчины и баулаи намёков никогда не понимают или понимают их не так, как надо, я в целях самозащиты ударил его по голове своим дневником. Ведь именно на него Даикири покушался, если я правильно понял. Иначе как ещё можно было интерпретировать его фразу: «Блондинка, ты чего тут в одиночестве сидишь?». Он уж точно имел в виду: «Ла-ла-ла, я прочитаю твой дневник, и завтра целый Нэрум будет знать все подробности твоей личной жизни». А может, нет? В любом случае, перестраховка ещё никому не мешала. Локи долго смотрел на всё происходящее взором некормленного Цербера, но сдерживался, пока Доран не схватил его за руку и не начал восклицать направо и налево: «Чей ребёнок?». Локи кинул взгляд на сестру и сказал ей что-то вроде: «Давай уйдём отсюда, всё равно тут, кроме как пожрать, больше нечем заняться было». В общем, эти двое покинули наше ратное поле, и я наконец-то получил душевное умиротворение. Хэисуи спит, Суми нет, Ансей не орёт, Даикири на дневник не покушается. Как же мне мало нужно для счастья… Нори в этот момент подошла к Кинари и посмотрела, что он там записывает. А ветрик нарисовал кривого меня, который бьёт кривого Дайка кривым дневником по квадратной голове. Ах он маленький стукач!...... Спокойствие, Анокин, только спокойствие. А то после этой вечеринки выживешь только ты… Хотя есть и другой вариант. Выживут все, кроме тебя… Так, а почему я разговариваю сам с собой? После сытной еды Нори потянуло в сон, и она отправилась к себе в комнату. В итоге мы с Кинари остались одни. Из тех, кто мог ещё хоть что-то соображать. Рядом с нами спала Хэисуи, а рядом с Хэисуи спал Даикири, принудительно отправленный в прострацию за нарушение моей зоны комфорта. Наблюдать за молчаливым Кинари было не очень интересно, поэтому я подошёл к окошку, открывающему вид на прекрасную зелёную лужайку. На лужайке — куст. Под кустом — Ансей. Лежит и с упоением перелистывает банкноты, которые дал ему Доран. А Доран тем временем сидел на крыльце и курил самокрутку. А потом, поймав в фокус помутневших глаз младшего брата, о существовании которого минут как десять уже успел забыть, он вспомнил, что тот получил от него деньги, которые даже не удосужился отработать. Поэтому Холрелайн-старший, бросив окурок там же, где и сидел, пошёл к Ансею, чтобы заставить того пояснять за отработку. Пока я наблюдал за этими двумя, то не заметил, что брошенная Дораном сигарета упала прямиком на коврик на крыльце, который начал тлеть, а потом оказался обволочен весёлым оранжевым пламенем. Я вспомнил, как меня обвиняли в том, что я устроил пожар в доме Нори, хотя я сам не мог понять, как это произошло. В итоге я решил не дожидаться вмешательства других и пошёл справляться с огнём в одиночку. Полил его водой из вазы для цветов, посыпал землёй из горшка для цветов, закидал кучей одеял, попрыгал на них сверху… Вроде помогло. Пламя закончилось. Может быть, после этого Ансей снимет с меня клеймо вредителя, а остальные перестанут считать последним трусом… На следующий день Ансей негодовал так, словно Доран заставил его отрабатывать деньги натурой. Он сказал, что больше никогда и никому не позволит проводить никакие вечеринки в своём доме. Но больше всего он орал, как обычно, на меня. Но почему? Я же ничего плохого не делал, скорее наоборот. Я потушил пожар! Как оказалось, виной всему был Кинари — он нарисовал кривого меня, прыгающего на пламени. И кривого меня, бьющего по голове Дайка дневником. Холрелайн-младший злобно воскликнул: «Вот видите! Он снова за своё! Поджигает дома! И нападает на своих близких! Ненавижу баулаев! Тупые животные!» Пока он причитал, Нори тихонько обняла меня и сказала: «Не слушай скупердяя, вечеринка прошла отлично». А с другой стороны меня обнял Даикири и, хитро улыбнувшись, произнёс: «Пока ты слушал пернатого, я всё-всё прочитал, до последней фразы: «может быть, после этого Ансей снимет с меня клеймо вредителя, а остальные перестанут считать последним трусом». Да ты герой, оказывается!» Но после оскорблений Ансея похвала Дайка мне не зашла, и он снова получил дневником. Эх...... Несмотря на то, что Нори понравилось, как всё прошло, я принял сторону Ансея. Всё-таки он был прав. Вечеринки — это вообще не весело…»