Status Armarium.

Бургундия, Брюссель, Двор Филиппа Доброго, 1441 год Июль только-только разобрался в своих правах, которые ему уступил его братец Июнь. Солнце пока еще не припекало так, чтобы хотелось снять с себя кожу, а дожди были прохладными и ласковыми, принося скорее наслаждение, чем раздражение. Под вечер становилось даже немного прохладно, заставляя жаться к кострам и шумным большим компаниям. Кому было хорошо и в одиночестве, проводили вечера в какой-нибудь таверне, заливая глаза вином. Азирафаэль прибыл в город, когда солнце уже сползало по небосводу. Оно еще упрямо цеплялось за облака, не желая пускать на своё место высокомерную Луну, но его нещадно тянуло вниз. Его белые доспехи покрывала дорожная пыль, а меч натирал бок до неприятной ссадины. Было еще довольно много дел, если он хотел успеть к утру со всеми приготовлениями. К тому же, ему нужно было найти оруженосца. Ангел засиделся в дороге, любуясь красотой земли, цветущими деревьями, поэтому почти опоздал. Пока он устраивался на ночлег, пока распорядился о чистке доспехов, пока проверил верного коня, уже вовсю был вечер. Прохладный ветер гулял между домов, раздувая флаги и приподнимая шторы в незакрытых окнах. Город и не думал ложиться спать. Слишком важное и интересное событие планировалось с утра, чтобы кто-то мог добровольно отправиться на боковую. Родители пытались уложить детей, но гудение рога, когда тот или иной рыцарь въезжал в город, громкий смех пьяных мужчин и, в целом, предвкушение чего-то необычного не давало детишкам возможности даже попытаться заснуть. На площади вовсю кипела жизнь. За стеной, в большом дворе дворца Филиппа Доброго готовилось ристалище. Всю ночь стучали молотки, слышались окрики рабочих и, иногда, грохот плохо закрепленных конструкций. По эту сторону стены горели яркие костры, прогоняя ночные тени. А вдоль ворот были выставлены рыцарские щиты: различной формы и цвета, известные и не очень. Проходившие мимо люди радовались, когда узнавали кого-то и в то же время гадали, кто мог бы скрываться за неизвестным гербом. Азирафаэль, покинувший постоялый двор, как раз вышел на площадь. С невольной улыбкой он наблюдал за весельем и за довольными людьми, которые, преодолевая скромность и трусость, подходили знакомиться к рыцарям, расспрашивали о странствиях. Его взгляд упал на стену из щитов. Он сам несколько часов назад отправил нанятого мальчишку-оруженосца отнести его щит к герольдам. А значит, где-то там должен быть и его щит. Если бы судьи не допустили его к участию в турнире, то щит вернули бы. Но внимание его отвлекли звуки около дворцовых ворот. Там уже столпился народ, одобрительно выкрикивая что-то. Раздался громогласный вой труб. Азирафаэль едва заметно сморщился, вспоминая, как подобное любят наверху. Он несколько месяцев ходил, подоглохнув на правое ухо, когда один из невнимательных ангелов умудрился протрубить почти вплотную в него. Звон в голове прошёл только через несколько дней, но за это время Азирафаэль успел наворотить таких кривых чудес, что в один из вечеров из тени дерева шагнул красноволосый демон и в лоб спросил «Какого падшего?». И не уехал, пока не убедился, что Азирафаэль больше не будет сиять без причины, как небесное светило, или не вырастит себе на голове кроличьи уши. Из ворот вышла группа женщин, под защитой охранников и самого начальника стражи. Во главе группы шла герцогиня Бургундская Изабелла, поражая всех своей красотой. Нежная улыбка, кроткий взгляд, плавные движения. Это была достойная партия для Филиппа. И Азирафаэль почувствовал скорее, чем увидел, что герцогиня носит под сердцем сына. Эта деталь вызвала у ангела нежную улыбку. Не было, по его мнению, в жизни ничего прекраснее таинства материнства. Может быть, только любовь. За Изабеллой ступала свита прекрасных дам. Они были в красивых платьях, сделали замысловатые прически. Еще бы, за последнюю половину столетия рыцарский турнир из обыкновенного мордобоя превратился в оду женской красоте. Многого стоило привлечь к себе внимание знатного герцога или рыцаря. Ходили слухи, что сам Ричард Львиное Сердце несколько раз скрывался под шлемом обычного рыцаря. Поэтому, дамам нужно было быть в полной боевой готовности. Молодость коротка. Внимание Азирафаэля привлекла одна из дам. Она была одета в очень изящное чёрное платье, с опущенными плечами и глубоким вырезом. Нежный шёлк спадал водопадом по ее телу, превращаясь в ворох юбок. На голове была причудливая шляпа, платки которой скрывали лицо незнакомки. Ее загорелая кожа выглядела диковато на фоне прекрасных дам с молочным цветом тела. Но ангела не интересовали прочие. Его внимание целиком и полностью было обращено на неё. Дама остановилась около щитов, внимательно разглядывая их. Внимание ее привлёк щит, на правой стороне которого был крылатый чёрный змей на красном фоне, а слева был красный крест на чёрном фоне. Это был щит Азирафаэля. Он старался не делать что-то вычурное, заключив все, что для него имело значение в несколько символов. Его глаза неотрывно следили за дамой, которая чуть дольше, чем оно того стоило, разглядывала его щит. Потом она резко выпрямилась и обернулась. Даже сквозь дымку шарфа он почувствовал ее взгляд, который требовательно изучал его фигуру. Мелкая дрожь прошла по спине, словно затылка коснулось чьё-то дыхание. Но все наваждение мгновенно испарилось, стоило ей отвернуться и двинуться дальше, следом за герцогиней. Азирафаэль был не единственным рыцарем, застывшим около костра и наблюдающим за шествием дам. И другие представители как Англии, так и Франции, и Германии были там, не скрывая предвкушающих улыбок. Девушки заметили внимание в свой адрес. Послышался смущенный смех, тихие разговоры. Какие-то слова они намеренно говорили громче, чтобы мужчины поняли — их обсуждают. Герцогиня с улыбкой наблюдала за своей свитой, но в общей суете не участвовала. Но ее взгляд наткнулся на ангела, и Изабелла поспешила к нему. — Сэр Азирафаэль, — голос женщины был мягким и очень ласковым, словно легкий летний дождик в убийственный зной. — Как приятно видеть Вас сегодня здесь. — Герцогиня, — ангел опустил голову, выражая свою почтение. — Вы потрясающе выглядите. День ото дня Вы расцветаете пуще прежнего. — О, бросьте свою лесть, — она довольно насмеялась, прикрывая ладонью рот. — Наш общий знакомый передавал Вам пламенный привет. Очень сетовал, что Вы избегаете его общества. — Ян ван Эйк? — догадался Азирафаэль, чуть виновато покачав головой. — Ох, я и правда долгое время не имел возможности навестить его. К сожалению, так и не успел… — Ох, мой дорогой, — Изабелла поймала его руки своими, чуть сжимая в стремлении поддержать. — Мне очень жаль… Вы были так дружны, когда он приезжал писать мой портрет… — Да, он жил искусством, дышал им… — горько сказал Азирафаэль, поджимая губы. — Никогда не смогу себе простить… — Вам придется, дитя, — покровительски улыбнулась герцогиня, взгляд ее стал чуть более серьезным. — Будьте завтра осторожны. Ходят слухи, что наши французские гости не особенно жалуют англичан. — Я не… — вежливо улыбаясь, сказал Азирафаэль и случайно кинул взгляд за спину герцогини. Дама в платье цвета ночи игриво прикрывала рукой глаза, пока какой-то рыцарь довольно фривольно целовал вторую руку, удерживая ее дольше, чем того требовалось. Азирафаэль удивленно узнал в том кипятке, который затопил его сердце, жгучую ревность. Она требовала пойти и оттащить нахала за штаны куда-нибудь подальше, а там отрубить ему все, что могло понадобиться для… целования чьих-либо рук. — Ааа, — понимающе протянула Изабелла, проследив за взглядом собеседника. — Я думаю, Вы уже нашли, чем отвлечь себя от скорбных мыслей. Будьте осторожнее, это прекрасная дама, но Вы сгинете как все ее поклонники. — Все? — нахмурился Азирафаэль, а после спохватился. — Что Вы имеете ввиду — сгину? Изабелла тихо засмеялась, и Азирафаэль еще раз порадовался за Филиппа. Его жена была умна и прекрасна, как самый редкий цветок. — Очень многие пытались завоевать ее сердце. И простые рыцари, и графы, и герцоги. Говорят, был и король. Но они все так или иначе погибли, ведомые ревностью и жадностью, — герцогиня мягко коснулась его руки, выражая своё расположение на глазах у многих участников турнира. — Будьте осторожны, мой дорогой. Развернувшись, женщина направилась в сторону какого-то знакомого ей рыцаря. Дамы потянулись вслед за ней. Несколько заинтересованно остановились около Азирафаэля, преподнося ему в дар свою нежную улыбку. Кто-то позволил себе мимолетно коснуться его плеча, задеть бедром. Но их словно ветром сдуло, стоило даме в чёрном приблизиться к рыцарю. Она подошла почти вплотную и оказалась немного выше, чем Азирафаэль. Она замерла на мгновение, будто вглядываясь в его лицо. Они медленно поменялись местами, не разрывая взгляда, после чего ангел позволил себе попросить ее руку и оставить невесомый поцелуй чуть ниже костяшек. Изящные пальцы дрогнули. — Миледи, — выдохнул он одними губами. Дама чуть наклонила голову, принимая его приветствие, после чего отступила. На секунду Азирафаэлю показалось, что огонь костра отразился в золотых глазах под покровом платка напротив. Но лишь мгновение, и все прошло. Дамы двинулись дальше, приветствовать рыцарей, а он поймал на себе несколько очень неприятных и раздражённых взглядов. Особенно от того рыцаря, что пытался привлечь внимание до него. Азирафаэль на всякий случай проверил меч, висящий на бедре. Следующий день обещал быть долгим. ~~ Грудь Азирафаэля отказывалась работать. Он пытался вдохнуть свежий воздух, но легкие и рёбра решили взять коротковременый отпуск, презирая своего хозяина всей душой. Если бы у легких и у рёбер, конечно, была душа. Но у них ее не было. Толпа, кажется, кричала его имя. Шлем свернулся в сторону, болезненно защемив шею. Он пропустил удар в щит, засмотревшись в ложу дам. Та самая прекрасная леди сидела в первом ряду, закрывая лицо широким темным веером. На турнир она выбрала темно-зеленое платье с длинными рукавами и стоячим воротом, обшитым золотом. Азирафаэль, стыдно сказать, засмотрелся. Поэтому подлый удар копья в щит он пропустил. Удар вышиб из него весь воздух. Но он умудрился вцепиться в поводья лошади, удерживаясь каким-то неведомым образом. Лошадь, к несчастью, не избавившись от груза, завалилась на бок. Но он упал вместе с ней, значит очко он все-таки получит. Однако, бой еще не закончился. К слабеющему сознанию, наконец, пробились окружающие звуки. И он отчетливо уловил топот копыт. В седле сидел тот самый рыцарь, накануне презрительно плюнувший ему под ноги. Француз. Ангел открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть над собой нависнувшие копыта. Он собрал все свои силы и откатился в сторону, спасаясь от разможжения черепа. Ребра отозвались глухой болью. Предчувствуя неприятности, он крепко сжал меч и вскинул его над собой, защищая спину от последующего удара копьем. Плечо обреченно заныло из-за вывернутого положения руки. Сталь лязгнула. Удар отражён. Плюс очко. Ангел протянул руку, цепляясь за попону лошади противника. Животное трусливо отступило, помогая ему встать на ноги. Вражий рыцарь закричал что-то, по всей видимости, нецензурное и пнул его ногой, сбивая шлем. Ветер ударил в лицо, отрезвляя. Сталь оставила надо лбом неопасную, но болезненную рану. Свежий воздух помог немного прийти в себя и перехватить следующий удар, подставив локоть. Плечо окончательно обиделось. К этому моменту, наконец-то, подоспели судьи. По недавно принятым правилам турнира — Status Armarium или «оружие мира» — после того, как противник упал на землю, добивать его нельзя. К тому же, нельзя наносить удары, если шлем открыт или сбит. Азирафаэль устало вытер локтем лоб, стирая пот и кровь. Француз кричал ему что-то, но его уводило несколько человек. При таком раскладе, победа в бою автоматически присуждается ему. Удачно. Ангел снова бросил взгляд на ложу дам. Изабелла улыбнулась ему и кивнула, несколько совсем молодых девушек покраснели скулами под его взглядом. Дама в зеленом собрала веер и держала его двумя руками все время, пока он бился. Она подалась вперёд, тревожась за него. Он это увидел. — В связи с нарушением правил, — раздался голос одного из судей. — Победа присуждается сэру Азирафаэлю. К тому же, наш Совет Дам хотел бы наградить рыцаря за отвагу. Мальчишка-оруженосец подбежал, забирая меч и поднимая с земли искореженный шлем. Азирафаэль отдал ему и тяжелые перчатки, разминая ноющую руку. Повернулся к высокому балкону, находя взглядом Изабеллу, но та сидела, и не пытаясь спрятать одобрительной улыбки, а к самым перилам подошла та самая дама в зеленом. Она аккуратно сняла с талии мягкий атласный шарф, украшенный золотом, как и ее воротник, после чего завернула в него розу. Все это она бросила точно ему в руки. — Совет дам нарекает сэра Азирафаэля Почетным Рыцарем Турнира! — с уважением объявил судья, подходя к нему. — Этот титул позволяет сэру Азирафаэлю быть распорядителем на следующем турнире! Ангел послушно навязал полученный шарф на своё копье, под пристальным вниманием всего ристалища. А розу он приладил на своём воротнике, аккуратно и трепетно, чтобы не задеть нежных лепестков. Подойдя к самому балкону, он снял висящее на груди золотое кольцо — обязательный символ — и осторожно подкинул его, точно в подставленные ладони. Ристалище охнуло, оценив шаг. Он уступил поле для следующих поединков, отправляясь на скамью. На голове кровоточила неприятная ссадина, а плечо практически наверняка было на грани вывиха. Но Азирафаэль не мог перестать смотреть на таинственную незнакомку. В какой-то момент он увидел, что она дарит еще одну розу другому рыцарю, наклоняясь намного ниже. Мужчина принял дар, не сходя с лошади, поэтому имел возможность поцеловать ее руку, а после, развернув, и ладонь. Ревность снова расправила свои плечи в его душе, призывая уничтожать и карать. Но ангел осадил свои чувства, уже прекрасно понимая, почему испытывает все это. ~~ Он занял почетное второе место, уступив всего несколько очков рыцарю из Германии. Тот с высокомерной, но доброй улыбкой пожимал его руку и зазывал в Кёльн на следующий турнир. После, все были приглашены на торжественный пир. Ему, как почётному рыцарю, было разрешено сидеть рядом с Изабеллой и таинственной незнакомкой, потому что, как он понял, выбрали его именно они. На пиру было шумно и весело. Рыцари, выплеснув свою природную жажду приключений, теперь стали едва ли не лучшими друзьями. Конечно, это все было до утра, и на следующий день они снова начнут воротить друг от друга носы, но в этот вечер все было дозволено. Азирафаэль смаковал терпкое вино и слушал забавные разговоры Изабеллы и Филиппа, который выбыл почти в первых же турах. Это было ожидаемо, никто не хотел угробить герцога неосторожным движением. Незнакомка сидела по правую руку, почти ничего не ела и только дарила нежные улыбки то одному, то другому. Но на среднем пальце ее руки сияло и раздражало всех рыцарей простое золотое кольцо. — Вы не хотите пригласить меня на танец? — послышался тихий голос с ее стороны, когда музыканты заиграли, и, наконец, объявили танцы. — Мессир? — О, дорогая моя, это будет огромной честью для меня, — улыбнулся Азирафаэль, чуть прищурив глаза. Он поднялся со своего места и протянул ей руку. Когда она положила свою ладонь, он почувствовал, какая она горячая. Они вышли в круг с другими парами. Дама опустила свои глаза, принимая исходную позу, а ангел отошёл на несколько шагов и расправил плечи. Танцы этой эпохи очень занимали Азирафаэля. По сути, лишь медленные шаги и взгляды, полные жажды чужой любви. Он посмотрел на свою партнершу и снова, лишь на секунду, ему почудился пронзительный взгляд желтых немигающих глаз. Музыка повела их в мерном темпе, они то приближались друг к другу, то отстранялись. Едва лишь касались друг друга пальцами, после чего снова расходились. Когда танец подошел к концу, и дамы сделали реверанс, Азирафаэль поднял голову и понял, что его таинственной и прекрасной партнерши нигде не было. Он выпрямился и огляделся по сторонам, но везде видел только людей. Исключительно пьяных рыцарей и ублажённых вниманием дам. — Мессир, — кто-то коснулся его локтя, и ангел обернулся. — Моя леди просит Вас пройти в ее покои. Только тихо. И постарайтесь не привлекать внимания. Маленькая служанка поманила его за собой к двери, скрытой за портьерой. Перед тем, как скрыться за дверью, Азирафаэль бросил взгляд в сторону стола. Герцогиня Изабелла смотрела на него озабоченно, но с улыбкой. Эта женщина явно знала намного больше, чем говорила. В разы больше. Темный коридор все тянулся и тянулся, освещённый только факелами. Огонь плясал на своих насестах, заставляя дёргаться и растянувшиеся тени. Девочка служанка почти бежала перед ним, стараясь не поднимать глаз. Азирафаэль шагал за ней, пытаясь не слишком торопиться, чтобы она не упала. Они остановились около высокой двери. Девочка постучала по ней кулачком, после чего бросила тихое «Ожидайте!» и поспешила прочь, не оборачиваясь. Ангел проводил ее взглядом и остался ждать. Дверь открылась спустя четверть минуты. С тихим скрипом отворилась внутрь, приглашая войти. Он помедлил немного, но шагнул. Глаза пришлось прищурить — после темноты коридора яркий свет в комнате ослеплял. Сначала он увидел массивную кровать с балдахином, который покачивался из стороны в сторону. На столике стояла бутылка вина. Окно было приоткрыто, впуская вечернюю свежесть. Около окна стояли два небольших кресла, повернутых друг к другу. — Сэр рыцарь, — произнесла «дама», выходя из-за балдахина. — Кроули, — мягко вернул Азирафаэль, чуть наклоняя свою голову. Демон, наконец, распустил свои алые волосы, позволяя им вольно падать по шее. Платье, расшнурованное на спине, почти спадало с острых плеч, обнажая их и его грудь. Золотые глаза неотрывно следили за ангелом, будто гипнотизировали. Он покусывал нижнюю губу в нетерпении. Зашуршала ткань, когда он двинулся вперед. — Леди Кроуэлл, — поправил демон с довольной улыбкой. — Я… Его внимание отвлек шум из шкафа. Дверцы резко распахнулись, выпуская в комнату недавнего француза, который так и не смог пережить проигрыша. Он с гневным криком кинулся к замершему ангелу, замахиваясь острым ножом, доставшимся по наследству от героя-отца. Азирафаэль успел только нахмурить свои невероятные брови, когда Кроули с раздосадованным стоном щелкнул пальцами на обеих руках. Оскорбленный рыцарь замер и рухнул на пол, словно марионетка с перерезанными веревками. Нож с грохотом отлетел в сторону. Кроули презрительно сплюнул на ковёр. Все его настроение пропало. Он хотел предстать перед ангелом в соблазнительном виде, а не обезвреживать сумасшедших поклонников. Запустив руку в волосы на затылке, он развернулся и направился к столику с вином. Отпив прямо из бутылки, он протянул ее Азирафаэлю, любопытно изучавшему тело. — Ты его убил? — почти с упреком уточнил Азирафаэль, перешагивая рыцаря. Демон подошел к нему и очень мягко отвел в сторону светлые волосы, касаясь пальцами глубокой ссадины, после чего провёл по порезу на щеке. На ристалище он хотел испепелить этого мерзкого человека, его остановило только то, что Азирафаэль был слишком близко. Поэтому Кроули сдержал себя, только повернулся к Изабелле. Она поняла все сразу — чертовски умная женщина — и попросила признать ангела почетным рыцарем, отрезая ему любую возможность участвовать в следующем турнире. — О, я хотел бы, — с сожалением протянул демон, облизывая губы. — Как бы я хотел. Но ты расстроишься. И Изабелла не любит трупы в своём доме. — Но ты сам соблазняешь этих несчастных, — вопреки тону, Азирафаэль взял протянутую бутылку и сделал глоток. — Я работаю, ангел, — объяснил ему, как маленькому, Кроули. — К тому же, я узнал, что ты обязательно приедешь на этот турнир. Хотел посмотреть, чем ты будешь воевать: копьем или крестным знамением? — Кроули! — осуждающе прошептал Азирафаэль. — Я хотел тебе привезти, — он протянул руку и откуда-то из вороха тряпок к нему скользнула бумага. — Он просил передать тебе, если увижу. Кроули протянул рисунок ангелу. Азирафаэль раскрыл его, и болезненно-потрясённый вздох сорвался с его губ. На рисунке был изображен он с белоснежными крыльями за спиной, а рядом красноволосый демон с чёрными крыльями. Они стояли рядом, почти касаясь рук друг друга, а в небе над ними сияло солнце. — Ох, Иоанн… — тоскливо вздохнул ангел, трепетно касаясь рисунка. — Я обещал, что передам его тебе. Ян чувствовал, что вы уже не встретитесь. И я не мог тебя найти, прости меня, ангел. «Я хотел узнать, в порядке ли ты». — Дорогой… — нежная улыбка украсила его лицо, заставляя сердце демона застыть на месте. Он шагнул вперед и мягко обнял застывшего Кроули. Тот раздраженно зашипел, пряча в изгибе чужого плеча свою довольную улыбку. — Миледи! — дверь в комнату вдруг распахнулась, впуская начальника стражи. — Мы узнали, что во дворце убийца! Ох, Боже!.. Кроули дернулся, пытаясь закрыться платьем. Но Азирафаэль оказался быстрее, он мягко подхватил его и развернул спиной к вошедшему, чтобы его взгляду открылась только загорелая спина со сведенными лопатками и острыми позвонками. Уронив рисунок, Азирафаэль одной рукой придержал спадающие юбки «дамы», а вторую он положил на затылок демона, заставляя спрятать лицо в своей шее. — Прочь! — почти зарычал ангел, яростно глядя на незваного гостя. — Но, сэр… Кроули извернулся и швырнул в сторону голоса бутылку с вином. Послышался звон стекла и ругань стражника. Дверь поспешно закрыли с обратной стороны. Демон тихо засмеялся, почти касаясь губами линии подбородка Азирафаэля. — Какой ты смертоносный, с ума сойти можно… — Не хотелось бы, чтобы нас с тобой бросили в темницу за обман, — в своё оправдание сказал ангел, пытаясь заставить себя разжать руки. — Перестань… — Что перестать? — поинтересовался Кроули, медленно справляясь с креплением чужих штанов. — Перестань меня соблазнять… — Азирафаэль зажмурился, запрокидывая голову. — Я и не думал, — демон отпрянул и легонько толкнул рыцаря в грудь, роняя на свою широкую кровать, — Я лишь хочу отблагодарить тебя за спасение чести дамы. — Какой еще дамы? — попытался возмутиться Азирафаэль, но все силы уходили на то, чтобы ловить сползающие с бёдер штаны. — Кроули! — Леди Кроуэлл, — демон, с нескрываемым облегчением, избавился от юбок и перешагнул их. — Несчастная дама едва не была опозорена, а сэр рыцарь храбро спас ее, жертвуя своей репутацией. Демон ловким движением опустился на его бёдра, перехватывая руки. — И леди Кроуэлл от всего сердца хотела выразить свою благодарность, — Кроули прижал его запястья к кровати и медленно облизнулся. — Дорогой, — ангел тяжело дышал, в поисках всех своих сил. — В комнате труп… — Он жив, — опроверг Кроули и наклонился, почти касаясь искусанных губ своими. — Но подсматривать не будет, не волнуйся. — Кроули… — едва слышно прошептал Азирафаэль, не в силах оторвать взгляд ото рта демона. Змей, словно нарочно, медленно провёл языком по царапине на щеке, собирая сладкую кровь. — Запомни это имя… — довольно улыбнулся он, после чего, наконец, поцеловал дрожащего ангела. Утром Изабелла, прикрывая самодовольную улыбку веером, проводила рыцаря сэра Азирафаэля и его нежданно обретенную невесту леди Кроуэлл в путь, взяв с них честное слово, что она первая получит приглашение на свадьбу. А замучившему всех французскому рыцарю, который посреди ночи все-таки пришёл в себя, но не мог пошевелиться, никто не поверил, что под личиной «леди Кроуэлл» скрывался вероломный рыжий извращенец. Никто не поверил… кроме герцогини Бургундской.