Один день из жизни

      Два темных дракона носились в облаках над черной гладью океана, почти растворяясь в темноте. Более крупный и массивный преследовал другую, стремительную, как тень, ловкую, как птица. Она то и дело делала крутой вираж, ныряя в облака, падая вниз и расправляя крылья у самой воды – трюки, которые из-за больших размеров выходили более плавными и с более длинной траекторией у второго. От досады и азарта тот рычал и ревел, обещая взбучку, как поймает. А она только радостно фыркала и уносилась прочь, не позволяя себя догнать на прямой дистанции. Точнее, драконица позволяла приблизиться и почти схватить, а потом резко заворачивала, чуть ли не чиркая кончиком хвоста по темной чешуе, и уходила в петлю, бочку или иной вираж. Игра продолжалась всю ночь, принося несравнимое ни с чем удовольствие обоим ее участникам. Только ближе к утру, когда начали исчезать первые звезды, они сбавили скорость, снижаясь и летя бок о бок над почти ровной поверхностью океана к берегу, изредка срезая кромку воды кончиком крыла. На мелководье драконица притормозила и, сложив крылья, вошла в воду с веером брызг, начиная кататься по песчаному дну с урчанием, чистясь и наслаждаясь ласковой водой. Второй фыркнул от брызг и, долетев до берега, приземлился мягко в песок. Сложив черные без единого проблеска крылья, он сел головой к океану и стал наблюдать за нежащейся подругой, ласково щуря глаза. Так и не дождавшись своего партнера, драконица вышла из воды вскоре и устроилась рядом, потеревшись головой о его плечо, как кошка, показывающая свою любовь, тихо урча. Дракон довольно фыркнул и прикрыл ее спину своим крылом, позволяя изящной голове устроиться на плече.       В рассеянном утреннем свете стало видно, что в отличие от своей пары, драконица не была чисто черной: ее гребень, шипы и когти переливались голубоватым серебром; от гребня к лапам почти черная чешуя постепенно переходила в светло-пепельные пластины, словно светившимися собственным светом, таинственным, далеким, восхитительным. Не сказать, что крупная, но очень изящная, гибкая, с мечтательными бирюзовыми глазами она пленяла взор одним своим видом.       Небо уже окрасилось прозрачно голубыми, розовыми, оранжевыми цветами и разгоралось все ярче. Гладь воды медленно окрашивалась из темной во все более светло голубой оттенок. А едва видимые волны шелестели песком. Высокое небо, бескрайний океан и уходящий за горизонт пустынный песчаный берег – край мира, где кончается земля, и они только вдвоем, любящие и прекрасные…

***

      Шон проснулся на рассвете с часто бьющимся сердцем в груди и с восхищением и счастьем в глазах от увиденного. Не переставая мечтательно улыбаться, он смотрел как начинает светлеть и розоветь небо над ними, перебирая те светлые образы сна, что принесла это ночь… Да, он был прав в своих мыслях, когда думал о будущем Воробья. Драконица Тим станет когда-нибудь воистину прекраснейшей из видимых им…И вероятно, не только она… Маг опустил глаза вниз, разглядывая юную девушку, которая заползла погреться к нему на грудь, уткнувшись носиком в ткань туники и обняв рукой за талию. Его собственная рука, укрытая теплым плащом каштановых волос, обхватывала ее за плечи. Аскани же прижался с другой стороны к Тим, обнимая за пояс. Ребята еще спали, едва слышно дыша, только легкое дыхание девушки сквозь ткань согревало кожу под ней. Им снилось что-то хорошее, судя по безмятежным лицам. «Что же мы делаем?» — пронеслась привычная уже мысль в голове у Шона, и он как прежде попытался осторожно убрать свою руку с неположенного места, но Тим напряглась, хмурясь сквозь сон, и крепче прижалась к нему. Тихонько вздохнув, маг стал медленно перебирать тяжелые волосы, по-родному пахнущие мелиссой лимонной, поглаживая по спине. Постепенно ее лицо разгладилось, начало слегка мечтательно улыбаться. А он как-то незаметно с нежностью стал разглядывать хорошо знакомую девушку. Сейчас ее никто уже бы не принял за мальчишку с такими дугами бровей и чутким изгибом розовых губ. Из нескладного тощего подростка с большими карими глазами Тим превратилась в стройную, очень юную, но все же девушку. Еще год-два и она окончательно расцветет... и вылетит Луна… И что тогда делать? Отойти и держаться теплой дружбы? «Ты же все понимаешь. Зачем себя мучить? Мы будем с ней» — промелькнула мысль Мрака-дракона. «С ними. А надо ли это ей? Ему?» «Еще несколько лет и вы все будете на равных. И мы, и Аскани со своим будем с ней и с Пепельной. Остальное не так важно» — подключился ворон. «Важно… И это должно быть ее решение. Их общее, но ее в первую очередь» «Ты не понимаешь. Они – наше. Других таких нет и не будет никогда» — дракон не соглашался, вздыхая над упрямством человека. Шон просто не стал отвечать, зная, что ни к чему хорошему это не приведет, и закрыл глаза, прерывая терзания и пробуя снова заснуть. Вскоре ему даже удалось задремать...