- Я дома!
Дилан устало ввалился в квартиру, захлопнув дверь с характерным звуком. Роуз невольно вздрогнула и откинула книжку в сторону, зарываясь в одеяло и прикрывая глаза. Она не хотела, чтобы молодой человек застал ее в таком положении в пять часов утра. Не хотела, чтобы он подумал, что она не спала всю ночь и ждала его, нервно кусая губы и обзванивая все морги и больницы. Опять О'Брайен наступает на одни и те же грабли. Черт... Сколько можно?!
Девушка понимала, что Дилану нужно пространство, чтобы выплескивать всю свою энергию, которая скапливается в нем. Знала, что в четырех стенах актер сидеть не сможет, да и не захочет. Роуз была не против клубов и встреч с друзьями и коллегами, не была против фанаток и интервьюеров. Но все, что должен был сделать Дилан, - это позвонить и сказать:"Со мной все хорошо. Скоро буду". Парень никогда этого не делал, хотя девушка всячески намекала, да и прямо просила своего возлюбленного не пропадать и оповещать ее. Дилан лишь нервно морщил нос и бубнил что-то в роде:"Я что, маленький что ли, чтобы отчитываться о каждом своем шаге?". Конечно, актер был уже совсем немаленький, но сердце Роуз все равно обливалось кровью, волновалось за О'Брайена.
И вот, в очередной раз, Дилан пришел практически под утро, слегка пошатываясь и бурча себе под нос всякий пьяный бред. Девушка вся сжалась под одеялом в ожидании. Сердце предательски забилось чаще, когда брюнет небрежно плюхнулся рядом с ней, сразу же утыкаясь носом в ее шею. Стаи мурашек забегали по бледной коже от жаркого дыхания Дилана. А после поцелуи. Такие мягкие, слегка влажные прикосновения губ, от которых у Роуз моментально сбилось дыхание и завязался тянущий узел в низу живота. Этот чертенок знал, как следует просить прощения за столь поздний приход. Мужские руки крепко обхватили талию любимой, а проворные пальцы уже давным-давно забрались под пижамную футболку, рисуя незамысловатые узоры.
- Я знаю, что ты не спишь, врушка, - прошептал Дилан на ушко Роуз, осторожно покусывая мочку. - Знаю, что ждешь меня...
Рваный вздох сорвался с губ шатенки. Она прекрасно знала и понимала, что будет ждать актера вечно. Лишь бы снова услышать любимый всем сердцем голос с невероятной сексуальной хрипотцой и почувствовать теплые прикосновения ладоней к телу. Наверное, это любовь...
А после темная и холодная мгла, которая резко, внезапно окутала хрупкое тело. Осознание пришло сразу, но так не хотелось верить в то, что это был всего лишь сон, всего лишь далекое воспоминание, которое из ночи в ночь видится Роуз.
Она с огромным трудом распахнула глаза и, пошарив рукой по ужасно холодной стороне Дилана, поняла, что лежит в постели совершенно одна. Тугой ком встла поперек горла, и вдруг в груди что-то защемило. Плакать уже не хватало сил, да и слез совсем не осталось. Было только горькое чувство пустоты и утраты, словно в груди Роуз проделали огромную зияющую дыру, которая постоянно саднит.
Он бросил ее. Пришел вечером, после работы, собрал все свои вещи и захлопнул дверь. Девушка даже не успела слова сказать. Дилан не отвечал ни на звонки, ни на сообщения. А когда они случайно встретились на улице, и О'Брайен был в компании незнакомой для Роуз девушки, стало все ясно. Мир перевернулся с ног на голову. Бедняжка даже не помнит, как дошла до дома и завалилась в постель в душераздирающих рыданиях.
Шатенка в прямом смысле рвала на себе волосы от невыносимой боли в груди, словно в ее сердце вонзились тысячи осколков. Плохо спала, плохо ела. Появились проблемы на работе. Разлады с родными и друзьями. Жизнь бедной девушки превратилась в сущий ад. Дилан слишком много значил для нее.
Все это длилось на протяжении полугода. А потом отпустило. В груди уже ничего не билось, не чертыхалось при виде бывшего молодого человека на экране телевизора или в какой-то статье очередного модного журнала. На лице ни единой эмоции, только полное отрешение и безразличие.
"Я сломалась?"
* * *
Роуз даже стало интересно - чувствует ли она хоть какую-то боль, или же она окончательно сошла с ума. Девушка садилась в ванную, доставала недавно купленные лезвия из упаковки и просто делала длинные полосы на руках, ногах, груди, животе, а после наблюдала, как из ран сочится кровь и, смешиваясь с водой, утекает в водопровод. Ее это забавляло.
Когда родители заметили нездоровый интерес своей дочери, было уже поздно. Перед ними стояла тощая, ужасно бледная и изуродованная девушка. Ее голову больше не украшали густые светло-русые волнистые волосы; она побрилась налысо, думая что это поможет избавиться ей от флешбэков, где Дилан поглаживает их, вдыхая "изумительно вкусный запах" парфюма. Она больше не красилась, не следила за собой. Ей больше не хотелось быть красивой. Не было чувства желанности и нужности. Все тело было покрыто разными по форме и длине ранками, а кожа обтягивала выпирающие кости и позвонки. Роуз была похожа на мертвеца, который недавно вылез из своей могилы, чтобы проветриться. От нее действительно исходил запах смерти.
"Я умерла?"
* * *
Белые стены, белый потолок. Роуз снова бьется в истерике, пока фельдшеры пытаются завязать ей руки длинными рукавами распашонки. Снова не удержалась. Терапия совсем не помогает. Состояние ухудшалось с каждым днем, проведенным в психиатрической больнице, в которую девушку отправили родители. "Так будет лучше", "Тебе помогут". Но врачи лишь разводят руками. "Ничем не можем помочь", "Исход летальный".
И вот, шатенка уже бьется головой о стену, чтобы избавиться от голоса Дилана, который раз за разом все громче и громче твердит:"Ты мне не нужна. Я тебя никогда не любил". Удар, затем еще удар, а теперь еще сильнее:"Ну же! Покончи с этим!".
Роуз нашли повешенной на собственной простыне на 1095 день.*
* * *
Дилан сидел в комнате совершенно один. По его щекам стекали горькие слезы, а под ногами валялись пустые бутылки из-под выпивки. С досады он пнул одну из них к стене, на что хрупкое изделие ответило звоном разбитого стекла. В груди закралась жгучая боль, которая становилась все больше и сильнее каждый раз, когда О'Брайен думал о ней.
И ему вдруг стало интересно - чувствует ли он хоть какую-то боль, или же он окончательно сходит с ума. Парень садился в ванную, доставал недавно купленные лезвия из упаковки и просто делал длинные полосы на руках, ногах, груди, животе, а после наблюдал, как из ран сочится кровь и, смешиваясь с водой, утекает в водопровод. Его это забавляло.
"Я сломался?"
