Волшебные цветы

Эридан не верит в магию. Вот совсем. Просто не верит, как и полагается всем, кто является носителем титула Принц Надежды — Разрушитель всего хорошего, доброго и светлого… По крайней мере, так пишут во всяких справочниках-прохождениях игры, и у Эридана, как и у окружающих его троллей, не было никакой причины не верить этому. Сказали ему, что он Принц, значит, так оно и будет, значит, он — мудак по определению, да не простой, а такой, кто всю Надежду рушит. Магия тоже живёт Надежда? Если это так, то Эридан разрушает и магию. А она во все сферы жизни проникает. Что любовь, что вера, что всё остальное. Не понять ему магию любви… а может всё дело в том, что никто и не пытался ему показать истинную силу волшебства? Кто решил что Принц Надежды не может быть счастлив? Все от него отворачиваются. Никому с ним не интересно. Слишком назойливый, слишком надоедающий, слишком настырный, мало ли какие причины. Чтобы он ни делал, как бы ни старался стать полноценным, незаменимой частью команды, ему это никогда не удавалось. Эридан вознёсся до богоуровня? Эридан пал в бою, защищая Фефери? У всех на уме один вопрос: а кто такой Эридан? Вопрос, конечно, не звучит так явно, как может показаться, но тролль с пурпурной кровью невероятно быстро выветривается у всех из памяти. Словно Вриска никогда не состояла в кисмесисе с Эриданом, словно к Терези никогда не подкатывали с предложением о начале пепельных отношений… Эридан рушит не только надежды врагов, но и свои собственные. Он хочет хотя бы немного любви, хотя бы какого-нибудь подобия внимания к себе. Кто-то, кто мог бы подарить ему надежды и мечты. Ведь Принцы такие же живые существа и, гонясь за разрушением, они могут сломать и себя. В жизни ведь всякое бывает. А кто как не Ведьма, что может изменить саму жизнь, дать Принцу немножечко, хотя бы самую малость Надежды? Пора бы уже и самой Ведьме распахнуть свои богоуровневые крылья, да вдохнуть жизнь в душу, подарив ей хоть какое-то подобие жизни в Пузыре Снов. Всё живое заслуживает любви и сострадания. Даже Принцы. Даже те, кто не верит в магию. Эридан входит в обе эти категории, но менее несчастным он от этого не становится. Он разбит. Он сломлен. Ему нужно исцеление. Ему нужна жизнь. Посему — время магии! Фефери находит Эридана очень и очень скоро. Он ходит, ищет чего-то, всё время подходя и отходя от троллей и инопланетян-людей. Фефери до сих пор не может привыкнуть к последним, а Эридан бесстрашно тянется к ним. Его смелость воистину поражает воображение: он совершенно не боится «краснокровных дикарей». Он постоянно бросает колкости в их адрес, но Фефери понимает, что это — лишь маска. Если бы Эридан действительно настолько сильно ненавидел тех, кто ниже его по крови, то давным-давно схватил бы научную палочку и убил всех повторно. Раньше он так и поступил бы. Но он изменился. Жаль только, что этого никто так и не заметил. Эридан отходит от детей и бредёт в полном одиночестве дальше. Локация меняется: теперь Эридан попадает в собственный пузырь снов. Вокруг становится ощутимо мокрее, и жабры Эридана начинают мягко подрагивать. Хоть жизнь давным-давно оставила их, вода всё равно ощущается очень, очень приятной. А ещё в воде великолепно видна магия. А значит, Фефери сможет наконец исполнить свой план. Фефери незаметно следует за Эриданом по пузырю снов. Взмах рукой, и около его ног начинают расти цветы. Большие, маленькие, средние… жизнь начинает наполнять их всё больше и больше, а их краски становятся всё ярче и ярче. Их лепестки раскрашены в самые разные оттенки, но в основном — фуксию и пурпур. Эти два цвета сливаются друг с другом посередине лепестков, образуя очень красивый градиент. Фефери видит, как в глазах Эридана начинают сверкать огоньки. Они узрели перед собой настоящее чудо, и Надежда заполнила их до самых краёв! Но, увы, триумф Фефери недолог. Эти огоньки гаснут слишком быстро, и, бурча под нос ругательства, Эридан идёт дальше. Как же Фефери могла забыть его невероятное упрямство? Но нет смысла останавливаться. Теперь везде, куда падает взгляд Эридана, начинают расти цветы. Любой другой тролль давным-давно взял бы в руки цветок, но Эридан лишь хватается за научную палочку. — Растворы несовм-местим-мы, — бурчит он, но в этом недовольстве Фефери слышит не только злобу, но и обиду и тоску. — Они не м-могут сл-ливаться… Фефери больно. Эридан настолько сильно поверил в то, что ему никогда не быть с Фефери, что даже цвета их кровей рядом друг с другом вызывает у него тоску и Ярость. Всё, что ранит должно быть уничтожено. Всё, что противоречит его вере должно быть уничтожено. Фефери ничего не стоит создать ещё больше цветов. Но она поступает немного иначе. Цветы не могут исцелить разбитого сердца. Зато тролль, который эти цветы подарит, — вполне. Эридан не успевает сделать первый выстрел, как перед ним как будто из неоткуда появляется Фефери. Она, улыбаясь, мягко срывает самый большой цветок, что она только способна найти и протягивает его ошеломлённому Эридану. — Это м-магия, — говорит он. — М-магии не существует… Он словно ищет защиты у своей уничижительной веры. Веры, что оставляла его без малейшей капельки надежды. Веры, что отравляла всю его жизнь. Но теперь они мертвы. А смерть — новое начало. Начало магии и Надежды. — Теперь она есть! — мягко улыбается Фефери. — Тебе просто нужно открыться ей! Или хотя бы представить, что она есть. Фефери бесстрашно берёт в руки научную палочку и отбрасывает её в сторону. Эридан, на удивление, совсем не сопротивляется. Его щёки пылают пурпуром, а в глазах загораются крохотные огоньки надежды. Палочка падает прямо в цветы и выстреливает, но не уничтожает их, а сливает цвета фуксии и пурпура воедино. Теперь все лепестки окрашены переходным цветом: совершенно новым, которого нет и никогда не было на шкале гемоспектра. Ведь теперь он больше не имеет значения. А значит, Надежда может быть восстановлена. И это — самый первый шаг к ней. Фефери прижимается к губам Эридана и в душах обоих расцветают цветы пурпура и фуксии. Они окрашены цветом Надежды.