В одну реку дважды не войти.

Кажущееся храбростью безрассудство, застилающее глаза, желание защитить близких, являющееся маслом, подливаемым в огонь и закипающая в жилах кровь, а ныне — холодный плен камеры и полумрак. Вот всё, что было у Стэнфорда… Ах да. Ещё она рядом. Однако рядом можно быть по-разному. Сидеть около человека, прижиматься к нему, а душой стремиться куда-то вдаль. Но физически ведь рядом… А можно находиться за много километров от кого-то, но сердцем быть с ним. И это тоже — рядом… Люси, очевидно, выбрала первый вариант. Она сидела, обняв колени, прислонившись спиной к холодной стене и смотрела куда-то вглубь тьмы, и от этого тьма казалась ей всё более непроглядной… Её плечо соприкасалось с плечом Форда. Физически, она была рядом с ним. Мужчина слышал, как она дышит, а иногда, сам переставал дышать и прислушивался, дабы услышать биение её сердца… Его мысли смешались. Дети, брат, мститель-психопат-садист, который когда-то был другом,воскреснувшая вернувшаяся из глубин мультиизмерений Люси и чувства к ней — всё превратилось в одну сплошную кашу… Стэнфорд не знал, что делать дальше. От слова совсем. Соул хорошенько подготовился к поимке Форда, который не подозревал, что опасный противник буквально дышит ему в спину… Ничего не оставалось, кроме как поговорить с Люси. Это была замечательная идея, ведь между ней и Стэнфордом — огромная пропасть из недомолвок… — «Люси… Я… Рад, что ты вернулась…» — робко начал Форд. — «Да-а-а, радости полные штаны…» — протянула Люси в ответ, не поворачивая головы в сторону своего сокамерника. — «Но, как выяснилось, моё возвращение ни к чему хорошему не привело… Да ты и сам видишь.» — «Это не твоя вина, Соулу нужен я.» — «Не-ет, ему нужна твоя боль…» Они оба замолчали. Стэнфорд чувствовал пустоту диалога… Вышесказанное — лишь факты, которые им известны. Мужчина хотел поговорить об их отношениях, но вовсе не об озлобленном кинокефале*. — «…Мне жаль, что я причинил тебе боль тогда…» — Форд снова попытался начать разговор. — «Пф-ф, ты о чем?» — молодая женщина постаралась произнести эту фразу непринужденно, но вышло грубовато. Впрочем, ей показалось что так даже лучше. — «Люси, я о том, что было тогда, одиннадцать лет назад. Помнишь, ты призналась мне в своих чувствах?..» Почувствовав, как в душе у неё что-то защемило, женщина отодвинулась от Стэнфорда. — «Прости меня…» — продолжал мужчина. — «Я вёл себя, как дурак. Старый дурак… Мне было так больно тогда, когда я узнал о твоей смерти… Думал, ты погибла, думал, никогда больше тебя не увижу… Мою Люси… Ты стала моей светлой печалью… Пока не вернулась. Я… Я, как только увидел тебя, чуть в обморок не упал! Сначала решил, что крыша поехала, а потом всё понял. Я не помнил себя от счастья!.. А за этот месяц, который ты провела в нашей хижине, я…» — «Ты действительно старый дурак, Форд.» — перебила его Люси, наконец обернувшись к нему. — «Одиннадцать лет назад я инсценировала свою смерть. Подкупила парочку «гонцов-молодцов», чтоб донесли тебе о моей «смерти». Мне нравилось смотреть, как ты мучаешься. Помнишь тот кабак? И то дешёвое пойло, в котором ты решил утопить горе и от которого тебе жгло глотку, мутило? Помнишь, как ты, еле-еле двигая конечностями, выбрел на улицу и грохнулся лицом в грязный снег? И как, тогда ещё добрый Соул, подобрал тебя? Хе-хехе, знаешь, я ведь всё это видела. Да, Форди, видела… И вернулась я не просто так. Мне захотелось посмотреть на тебя, подумать, стоит ли говорить, что из-за тебя дружки Билла разнесли трактир несчастного Соула и сожрали всю его семью, что теперь он открыл на тебя охоту?.. И во всем, что произошло, ты виноват!.. Хотя знаешь… Я не лучше… Тоже виновата… Это всё из-за моего разбитого сердца...» Сказать, что Стэнфорд был шокирован услышанным — ничего не сказать. Мужчина растерялся, не знал, что ответить… Однако это не отменяло его чувств к ней. За последний месяц он полюбил её… Всей душой. И, несмотря на сказанное Люси, его чувства к ней не превратились в лёгкий пар… Форд тяжело вздохнул и произнес: — «Я ни в чём тебя не виню… Я люблю тебя, Люси. Очень люблю…» — «Любишь? Сомневаюсь… Я сильно изменилась. Я уже не та…» — «Я знаю! Думаешь, я слепой и ничего не вижу?.. Мы изменились, так и есть. Мы уже не те, какими были одиннадцать лет назад… Однако, ты по-прежнему любишь меня, хоть и отрицаешь это. По-прежнему любишь… Люси! Я знаю, тот человек, кого ты любишь во мне, конечно, лучше меня: я не такой. Но ты люби, и я постараюсь быть лучше себя…» — Стэнфорд схватил её за плечи и, притянув к себе, попытался поцеловать. — «Форд.!» — Люси увернулась от губ Форда, уперевшись ему руками в грудь и оттолкнув его. — «Люси, пожалуйста! Я же люблю тебя! Искренне! Поверь мне… Люси… Давай просто будем. Не надо обещаний. Не надо ожидать невозможного. Ты будешь у меня, а я — у тебя. Давай просто будем друг у друга. Молча. Тихо. И по-настоящему.» Женщина опустила глаза и отвернулась от Стэнфорда. Она молчала, а он ждал ответа. Мужчина чувствовал, как волнение зарождается где-то в районе пупка, затем поднимается вверх, подобно змее ползет под ребрами и достигает горла, превращаясь в комок… Сердце билось все сильнее… Люси взглянула на Стэнфорда. — «Нет, Форд. Ничего не выйдет. В одну реку дважды не войти.» — уверенно ответила она.