И снизу лед, и сверху

– Палыч, ты в своем уме? – тихо произнес Малиновский, когда в конференц-зале кроме него остались только Андрей и Катя. – Зачем так подставляться? Нет, я понял твою цель – ты с самого начала твоей речи вел к тому, чтобы Катю поставили на твое место, и педалировал, что во всех ошибках виноваты только мы с тобой. Нет, я согласен, что основные косяки – именно наши с тобой, а в узбекской истории вообще именно я виноват, задурил тебе голову… Но зачем же было доводить до того, чтобы Сашка захотел поменять тебя с Катей местами?! Андрей снял очки, покрутил их в пальцах и положил на стол. – Ромыч, Катюш, я все объясню. Извините, что не хотел говорить заранее. Не хотел расстраивать и настраивать на поражение. После разговоров с отцом я уже понял, что на месте президента он меня ни за что не оставит. Вопрос лишь в том, каким именно будет наказание. Тебя, Ром, он тоже наверняка захочет наказать. А вот вывести из-под удара Катю имело смысл попробовать. Как мне показалось, отец к Кате неплохо относится, особенно после того, как ему подтвердили, что, во-первых, Катя уже давно могла захватить компанию, во-вторых, очевидно, что Катя тормозит судебный процесс как может, в-третьих, НикаМода оказалась успешным проектом и во многом благодаря доходам и кредитам этой компании мы еще на плаву, и в-четвертых, он не мог не видеть Катины профессионализм и стремление помочь компании. Катя расстроенно вздохнула. Она так надеялась, что Павел Олегович все поймет и простит сына! У них же очень хороший антикризисный план, и только слепой не увидит, что Андрей делает все возможное, чтобы спасти компанию. – Катюш, я считаю, что ты будешь замечательным президентом, если отец тебя поддержит, – Андрей повернулся к Кате и взял ее руку в свои. – Катюш, ты сможешь следовать нашему антикризисному плану и выведешь Зималетто из кризиса. Возможно, ты сделаешь это даже лучше, чем если бы это делал я. Для компании это лучший выход. – А для тебя? – выдохнула Катя. – Это же твоя компания. И твое место! – Палыч, я тоже не совсем понимаю, как ты можешь обо всем этом так спокойно говорить. Сашка же теперь наверняка продавит, чтобы тебя сделали едва ли не секретарем при президенте. Ничего не имею против Кати, но… – Для меня это тоже лучший выход. А если Сашка и отец думают, что для меня это какое-то кошмарное наказание – тем лучше, не стоит их разубеждать, – Андрей усмехнулся, – вариант «не бросайте меня в терновый куст» вполне может сработать, особенно с СашЕнькой. В идеале было бы, если бы нас с Катей поменяли местами, а тебя, Ромыч, не тронули. Если СашЕнька будет считать, что для меня это ужас как обидно, то может нам удастся именно этот вариант и получить. Тогда по сумме полномочий для нас ничего не изменится, и мы справимся. Катя недоверчиво покачала головой. Слова Андрея звучали разумно, но верить им не получалось. Еще совсем недавно Андрей рвал и метал от одной мысли, что его сместят, а теперь – сдался, да еще и убеждает ее и Романа, что все нормально. – Палыч, ты вроде как логично рассуждаешь, но от твоих слов у меня шерсть дыбом, уж извини. – Ну, можешь пошипеть, когти об стену поточить… – хмыкнул Андрей. – Только стол не трогай, хорошо же смотрится. А если серьезно, Ромка, мы же сейчас с тобой ни на что повлиять не можем все равно. Если отец решит нас обоих сослать на производство или настоять на нашем увольнении – мы ничего не сможем сделать. Лично я при этом раскладе предпочел бы остаться в Зималетто хотя бы на производстве. И, очень тебя прошу, Ромыч, если он решит туда отправить только меня, а тебя оставить на месте, не становись в позу и не геройствуй – Кате потребуется поддержка. Мне хочется верить, что я реакцию отца понял правильно, и он согласится посадить Катю в президентское кресло, но при таком раскладе Кате будет необходима поддержка. Особенно, если вдруг Кира передумает уходить. Роман встал, обошел Андрея и перевернул лист, на котором тот написал записку для Кати, поморщился и положил бумагу на место, текстом вниз. – Хорошо, Палыч, что будем делать? Расходимся по кабинетам, которые пока что занимаем или тут ждем? Перерыв может затянуться до обеда, потом будет сам обед… хорошо еще, если нам после этого хоть что-то скажут. – Я не знаю, как долго отец будет беседовать с Сашкой. Если отец примет предложенный мной вариант с Сашкиной поправкой, они найдут общий язык быстро. Если отец решит отправить меня на производство, то Сашка тоже вряд ли будет против, наверное. Хотя, не уверен – очень уж у него глаза загорелись от мысли, что меня можно попытаться сделать помощником Кати. Так что я бы не расходился, на всякий случай. Катя согласилась, Роман тоже не спорил. Следующие пару часов они провели в ожидании. Андрей в очередной раз пролистал отчет, потом схлопнул папку и подошел к окну, думая о чем-то своем. Катя встала рядом и взяла Андрея за руку, переплетая его пальцы со своими, и ей тут же стало немного спокойнее. Может, Андрей все же ошибается? Может, Павел Олегович все же поддержит сына? Роман же говорил, что на Совете, где выбрали Андрея, Павел Олегович мог голосовать против именно потому, что был уверен – Андрея все равно выберут. Может, и сейчас он совершенно не поддерживает сына именно потому, что знает что-то такое, что позволит Андрею остаться на месте президента? Роман то вскакивал и начинал мерять комнату шагами, то садился в кресло и пытался рисовать какие-то рожицы на бумаге, а потом не выдержал: – Я так свихнусь. Давайте хоть в морской бой поиграем втроем, что ли? 15 на 15, чтобы не мелочиться. Кать, у вас же с собой блокнот в клетку. Пожертвуйте пару листов. * * * – Г-11. – Ранен. – Г-12. – Убит. – Хм… – раздалось от двери. Катя рефлекторно захлопнула тетрадку и растерянно уставилась на вошедшего Павла Олеговича. – Мы поговорили с Александром и Кирой, – сухо произнес он, – но разговор с остальными я бы предпочел провести без вас, во избежание очередных стычек. Сейчас должны привезти обед, не могли бы вы перейти в другое место. – Конечно. Мы подождем в президентском кабинете, – ответил за всех Андрей. Роман тут же вышел, прихватив с собой и листы в клеточку, и записку Андрея. Катя вышла следом за Андреем и услышала, как Павел Олегович тихо бросил сыну: – Андрей, ну что за детский сад… Когда они отошли от конференц-зала на достаточное расстояние, Катя прокомментировала: – Ничего себе детсад у тебя был продвинутый. Я в морской бой только в старших классах играть стала. Андрей фыркнул, но ничего не ответил. – Предлагаю все-таки доиграть, – произнес Роман, когда они вошли в кабинет Андрея. – Пока еще обед принесут, нужно же себя занять хоть чем-то. Когда они сыграли еще пару раундов, он предложил: – Давайте я пойду узнаю, когда там обед доставить собирались. Заказ делала Вика, так что «сейчас» Павла Олеговича штука очень относительная. Не Андрею же с этим бегать. Роман вернулся минут через пять, неся в руках три бумажных стаканчика, источавших аромат кофе. – Не знаю, чей это косяк, – буркнул он раздраженно, – но Шура сказала мне, что сама слышала, как официанту сказали обслужить только конференц-зал, а лишнее унести. Андрюх, ты не раздробляйся, я думаю это мелкая пакость Вики или подлянка Сашки. На Павла Олеговича это как-то очень не похоже. Андрей небрежно пожал плечами, но Катя почувствовала – его эта ситуация задела, и от этого ей стало очень тоскливо. – Так что у нас только кофе, – продолжил Роман неестественно бодрым тоном. – В баре, как назло, шаром покати. Можно, конечно, сделать заказ самим, но пока доставят, нас могут уже вызвать на ковер. – Ой, как же я забыла! – Катя вскочила и кинулась в свою каморку. – Мне же мама с собой дала целую кучу пирожков на всякий пожарный. Я ей сказала, что у нас сегодня тяжелый день и возможно нам снова придется работать допоздна, и она наготовила запасов как на полк! Тут и с картошкой, и с капустой, и сладкие… – Прекрасно, Катенька! – Андрей широко улыбнулся, но Кате показалось, что взгляд у него был вовсе не веселый. – Пирожки у твоей мамы просто чудесные! Ромка, у тебя появился шанс приобщиться. Мне в прошлый раз особенно понравились с картошкой и сладкие, но с капустой тоже пальчики оближешь. Хорошо, что ты сообразил принести кофе. – Катенька, вы, как всегда, нас спасаете! – рассмеялся Роман. – Еще немного, и я к этому начну привыкать. Катя быстро накрыла стол листами белой бумаги, чтобы не испачкать столешницу, и разложила там пакеты с пирожками. – А жизнь-то налаживается, – усмехнулся Роман, доедая третий пирожок. – Только, Палыч, я с тобой не согласен – самые вкусные как раз с капустой. – Тогда я и не буду на них покушаться, уступаю, – серьезно кивнул Андрей, но глаза у него уже улыбались, и Катя вздохнула с облегчением. – Катя, я вот давно хотел узнать, – внезапно спросил Роман, – вы фанат Леннона или Гарри Поттера? – Что? – растерялась Катя. – У вас очки круглые. Первая ассоциация – Гарри Поттер, вторая – Джон Леннон. Конечно, может вам просто такой дизайн сам по себе нравится, но я почему-то подумал, что это фанатское. – Точно, фанатское, – рассмеялась в ответ Катя. – Делаю ставку на Леннона, – тут же вклинился Андрей. – Андрюша, это не спортивно! Ты у меня плакат видел. – Ну и что?! Я же прав! – А вообще, если говорить о Гарри Поттере, то там интересно выходит, – произнесла Катя, отсмеявшись, – у него же очки вроде как от Джеймса Поттера были, а вот тот как раз вполне мог быть фанатом Битлов, по времени подходит. – Очки отца? – с сомнением протянул Роман. – Нет, Катенька, вам с Андреем, конечно, виднее, я очки не ношу, но разве там нет каких-то индивидуальных параметров вроде диоптрий, центра-чего-то-там и прочего? Да и детские очки должны чем-то отличаться от взрослых, наверное. – Роман Дмитриевич, это же магия! У Гарри вполне мог быть выброс магии или даже не один, который подстроил очки Джеймса под то, что было нужно Гарри. Это называется детская или стихийная магия, он с ее помощью и волосы отращивал и на крышу попадал… – Хм… – раздалось от двери, и Катя чуть не подпрыгнула от неожиданности. Павел Олегович окинул взглядом стол и тяжело вздохнул: – Андрей, ну что за ребячество? Зачем было отсылать официанта и устраивать эту забастовку? Что и кому ты хочешь этим доказать? – Если это и ребячество, то явно не мое, – улыбнулся Андрей, явно обрадовавшись, что указание официанту дал все-таки не его отец. – Павел Олегович, – вклинился Роман, – я узнавал у секретарей, мне сказали, что официанту сказали обслужить только конференц-зал, а лишнее унести. И они поняли, что это было как раз ваше указание. – Что за чушь! – Да ладно, пап, я догадываюсь, чья эта шуточка, но в результате мы тут очень душевно посидели с Катиными пирожками – у нее был запас на случай, если все затянется очень надолго, а сходить пообедать или поужинать будет некогда.