И снизу лед, и сверху

С примеркой все же пришлось повременить – Катя решила разложить хоть часть своих вещей. Чтобы не путаться под ногами, Андрей ретировался в гостиную, а затем и вовсе на кухню – чтобы хоть как-то занять время, он решил просмотреть отчеты по производственному отделу, а делать это было удобнее за кухонным столом. Андрею показалось, что хлопнула входная дверь, и он вышел в коридор, посмотреть, в чем дело. Кира? Но ей-то что тут нужно? И как это он забыл забрать у нее ключи… – Добрый вечер. А разве тут остались какие-то твои вещи? – удивился Андрей. – Я еще позавчера все привез в Зималетто. – Здравствуй, Андрюша, – улыбнулась Воропаева мягко, и стала расстегивать шубку, – я тут поговорила с твоей мамой. Она сказала, что вы очень хорошо по-семейному посидели в ресторане, и что ты поехал домой. Вот, я и решила заехать. Чтоб тебе скучно не было. – Кир, не стоит. Мы же с тобой расстались. Окончательно. Было бы здорово, если бы ты просто отдала мне сейчас ключи и больше не приходила без приглашения. Я, конечно, могу сменить замок, но мы же давние друзья и я бы хотел… Андрей замер на полуслове – Кира скинула шубку на пол, и оказалось, что надета она была всего лишь на белье. Вот ведь… А если Катя сейчас выйдет в коридор? Что она подумает? Такого финта он мог бы ожидать от кого-то из недалеких моделек, но не от Киры, которую он знал с детства. – Андрюш, давай поговорим о ключах чуть позже. Мне кажется, что у нас есть и более интересные темы. Кира сделала несколько шагов вперед, и Андрей машинально отступил в сторону кухни. Устраивать скандал очень не хотелось, выставлять Киру силой – тем более. Только бы Катя не увидела. Она включила в спальне плеер, так что может за своими любимыми «Битлами» она и не услышит, что происходит в коридоре. Главное, чтобы Кира поскорее ушла. – Кир, давай ты все-таки оденешься и спокойно уйдешь. Давай все же расстанемся друзьями. – А зачем нам вообще расставаться? – выдохнула Кира, танцующей походкой надвигаясь на Андрея. – Кир, ну мы же все обговорили, – произнес Андрей уже раздраженно, но все же отступил дальше на кухню. – Уходи, пожалуйста. Я очень не хочу выставлять тебя силой. – Вот и не выставляй. Нам есть, что вспомнить. Ты ведь соскучился, Андрюша. Я вижу, насколько сильно тебе меня не хватало. – Добрый вечер, Кира Юрьевна, прекрасно выглядите. Андрей мысленно выругался. Нужно было выставить Киру из квартиры сразу же, даже если бы это и означало серьезную ссору с нею и, в результате, неприятный разговор с мамой. А теперь будет еще более неприятный разговор с Катей, который еще неизвестно чем закончится. И улыбалась Катя сейчас точно так же, как… точно, в день, когда она обнаружила инструкцию. Здороваясь с консьержкой, Катя улыбалась точно так же – неестественно и зло. Катя вошла на кухню, проскользнула между ними к столу, села и пододвинула к себе бумаги, которые до прихода Киры читал Андрей. – Пушкарева, вон отсюда, – прошипела Кира возмущенно, и не успел Андрей и слово вставить, как Катя ответила сама: – Ничего, Кира Юрьевна, мне это не мешает, мне не впервой работать практически в том же помещении, когда... хм. Вряд ли вы будете намного шумнее Валерии Изотовой, так что не беда. В общем, не стесняйтесь, не стоит извиняться, – произнесла Катя язвительно, и у Андрея все внутри оборвалось. Было такое чувство, что он провалился в ту, не случившуюся, зиму. Взгляд у Кати был точно такой же, как тогда. В «Лиссабоне», в день того Совета, после возращения из Египта... – Да что ты себе позволяешь, Пушкарева! – взвизгнула Кира. – Тебе позволили занять место президента на полгода, но это не значит, что тебе дозволено вмешиваться со своей работой в нашу личную с Андреем жизнь. Быстро собралась, и чтобы через секунду и духа твоего тут не было! – Кира! – рявкнул Андрей во всю мощь лёгких, краем глаза заметив, что вздрогнула от этого крика не только Воропаева. – Хватит. Одевайся и уходи, пока я не вышвырнул тебя силой. Считаю до трех. Раз! В глазах потемнело от злости – и на Воропаеву, и на самого себя. Киру хотелось придушить на месте. Ну почему он не выпроводил ее сразу! Решил, если пару раз повторит ей, что разрыв был окончательным, Кира образумится, и ссоры удастся избежать. Идиот! – Андрюша? – пролепетала Кира ошарашено. – Да что ты такое говоришь?.. – Два! – рыкнул Андрей с ненавистью, и Кира отступила в коридор. Он направился следом, рывком поднял с пола шубу, сунул ее в руки Воропаевой и распахнул дверь. Кира накинула шубку на плечи, но уходить не спешила, все так же ошарашено глядя на Андрея. – Три… – произнес он уже чуть тише, с трудом сдерживая клокотавшую в нем злость. Похоже, Киру это испугало. Она швырнула ему в лицо ключи и выскочила из квартиры. Андрей тут же захлопнул за нею дверь, повернул в замке ключ и прислонился к двери спиной, переводя дух. В висках стучало, хотелось если не разнести все вокруг на атомы, то хотя бы расколошматить на мелкие кусочки. Он прикрыл глаза, сжал кулаки и стал считать до ста, пытаясь успокоиться – если он сейчас сорвется и наорет на Катю, помириться с нею будет гораздо сложнее. И так-то… Вот как ей теперь объяснять, почему он позволил Кире в таком виде не только войти, но и прошел вместе с ней на кухню? Чаю попить и о делах Зималетто побеседовать?! Кретин… Меньше всего Андрей ожидал почувствовать в этот момент на своей груди ладони Кати. – Андрюш, ну зачем так кричать, – произнесла она тихо. – Уже двенадцатый час, соседи уже спать могут, а тут такое… – она успокаивающе погладила его по плечам и обняла. Он медленно выдохнул, приходя в себя. Не похоже, чтобы Катя сильно обиделась. – Я слышала, что ты ей отвечал, – вздохнула она, – но я очень разозлилась от того, что говорила Кира. И не сдержалась. Хотела позлить ее, но, похоже, задела своими словами именно тебя, – Катя прижалась крепче. – Обними меня, пожалуйста. Андрей стиснул ее в объятьях, а потом обхватил руками Катино лицо и поцеловал: – Катюш… Ты даже представить себе не можешь, как я тебя люблю… – Я тоже тебя очень люблю. И Кира любит… Знаешь, когда я помогала тебе заметать следы твоих похождений, я все время думала, что это мы с тобой такие гениальные конспираторы. И только сейчас поняла, что очень даже возможно, что это не планы конспирации были такие удачные. Просто Кира могла делать вид, что тебе удается все провернуть незаметно. Как и сейчас она пыталась проигнорировать то, что ты ей говорил. И это страшно, Андрюша, очень страшно. Потому что я совершенно не представляю себе, как и что я бы делала в такой ситуации. Вы ведь были вместе так долго, но… Но вот сколько месяцев из всего этого времени вы были действительно вместе? Пару месяцев? Полгода?.. И сколько времени пройдет, пока… пока я не окажусь на ее месте?.. – закончила она горько. – Катюш, но это совершенно разное, – произнес Андрей, как ему показалось, уверенно. Он очень растерялся от слов Кати, и с трудом подбирал слова: – Я всегда хорошо относился к Кире, мы были дружны с детства, потом у нас было немало хороших моментов вместе, но я ее никогда не любил. А тебя я люблю. Поэтому «такой ситуации» у нас с тобой быть не может по определению. Это полный абсурд, Кать… А давай ты сейчас примеришь обновку, и мы пойдем спать? Или не совсем спать… Он стал короткими поцелуями покрывать лицо Кати, потому что внятных аргументов у него не было. Вернее, не было таких аргументов, которые он мог бы ей сказать. Ну разве можно сказать ей, что все те месяцы без нее были как вязкая душащая муть? Не было для Кати этих месяцев, не было. И слава Богу… Ну разве можно сказать ей, что сама мысль о том, что придется точно так же просуществовать все те месяцы снова, вызывала только одно желание – не жить, прекратить все как можно быстрее? Нет, ни в коем случае. Она и так на фоне разговоров с Ромкой и тех снов очень испугалась. Ну разве можно сказать ей, что даже тени сомнения не было, когда решил вычеркнуться из той реальности, только желание сделать все так, чтобы никто от его действий не пострадал, особенно если та реальность не исчезнет? Нет, вот как раз всего этого Кате знать совершенно не нужно. И если они вдруг окажутся рядом с тем мостом, Катя ни в коем случае не должна догадаться, что это место у него хоть с чем-то подобным ассоциируется. Ни при каких условиях. Никогда.