~ VII ~
– Почему из всех жителей Кореи на труп с перерезанной глоткой наткнулись именно вы двое? – раздражённо выпалил Ёнгук, с усилием потирая припухшие глаза. Задремав на служебном диване, он надеялся немного поспать, но не прошло и тридцати минут как начальник поднял его на ноги. – Говоришь так, как будто мы сами преследовали эту цель, – проворчала Боми, закутываясь в любезно поданный ей служащим участка плед, — в кабинете было холодно: даже зуб на зуб не заходил. – Я уже ничему не удивлюсь. С вас станется поиграть в сыщиков, – взъерошил мужчина волосы, после чего подошёл к стоящему на полу сейфу, на котором уютненько располагался неоново-жёлтый чайник в меленький розовенький цветочек. Боми помнила, как старательно Айли выбирала его с ней. Озадачившись покупкой, она хотела разбавить ярким пятнышком мрачное рабочее место. Суровость кабинета брата отталкивала от него посетителей так же, как его суровая личность. Самые важные стопки бумаг, покосившись, стояли на столе, намереваясь от одного нечаянного касания полететь вниз, стопки менее важных бумаг смиренно стояли на полу, ожидая, когда очередь к прочтению дойдёт и до них. Одна из стен была заставлена книжными стеллажами, на которых располагались служебные отчёты о расследованиях. Тёмно-синие папки указывали на завершённые дела, тёмно-зелёные — на текущие, а ярко-красные — на глухарей, которых было немного, но из-за выбранного цвета именно они в первую очередь бросались в глаза. – Издеваешься? Я похожа на Нэнси Дрю? – зло прошипела Лимбоми, растирая ладони между собой. В её планах было сегодня напиться, погрустить, а потом ещё раз напиться, но в итоге она уже два с половиной часа торчала с Юджин в полицейском участке, давая показания. – Несомненно, – усмехнулся Ёнгук, ставя чайник на дисковый нагреватель, – маленькое и избалованное создание, которому не сидится на месте и оно вечно ищет приключений на тощую задницу. – Глаза раскрой, моя задница не тощая, – фыркнула Боми, скидывая с плеч плед и направляясь в сторону сейфа с кодовым механическим замком. – И вообще, иди ты... – Куда? – В скорострельное сексуальное путешествие. – Тебе бы язык укоротить. – Попробуй, – присев на корточки, Боми дотронулась до замка, прокручивая по часовой стрелке его ребристую ручку. – А ты как всегда слишком предсказуем. Комбинация та же, что и дома. Потянув тяжёлую дверцу на себя, девушка заглянула в сейф с двумя полками. На первой располагались бумаги — явно ценные: место хранения говорило само за себя, на второй — покоились наручники, табельное оружие, какие-то маслянистые жидкости для его чистки и смазки, шомпол, а также кучка тряпочек замаранных чернильным, как сажа, пороховым нагаром. – Ты чего там забыла? – сморщился Ёнгук, заливая кипятком одну столовую ложку растворимого кофе — чайной под рукой не оказалось. – Джин, будешь? – бросил он взгляд на девушку через плечо. – Не откажусь, а то в сон клонит. Долго нас ещё здесь держать будут? – уточнила девушка, рассматривая кабинет, который с последнего её визита, что был года два назад, ничуть не изменился. – Я попросил начальника поскорее оформить бумаги, хотя и без моих просьб он там носится вихрем: в инцидент вмешалась семья Боми. Говорят, председатель Пак там молнии мечет, вышел даже на министра внутренних дел, – плеснул он в ещё одну кружку кипятка. – А ты будешь, рыжая бестолочь? – Сам пей свою сублимированную гадость, и не рыжая я, сколько раз тебе повторять, проверься у окулиста в конце-то концов, – рука забралась глубоко в сейф, на ощупь исследуя дальние уголки. Под руку попалась плоская фляжка с виски. Уголки губ торжественно приподнялись вверх. – Так и знала, что ты тут закладываешь, пока начальство не видит, – присвистнула девушка, откручивая металлическую крышку на горлышке. – А ну верни на место, – приказал полицейский, нависая над расхитительницей чужого имущества, которая уже успела жадно присосаться к стратегическим запасам. – Ещё чего, надо уметь делиться, Бан Ёнгук. – Тебе на вечере было мало? – выдернул он опустошённую на треть бутылку из женских рук. – От тебя и так спиртным тянет за версту. – У меня был тяжёлый день — я так расслабляюсь, – поджала девушка губы, – и вообще, может, у меня психологическая травма, этот парень с покосившимся лицом у меня до сих пор перед глазами стоит. И кровища, кровища, много кровищи под ногами. – Да, было жутковато, – согласилась Юджин, размешивая сахар в кружке с кофе. – Он сидел в такой неестественной позе, и эти стеклянные глаза, и приоткрывшиеся губы... мы видели его не так давно с Боми на вечере, он был воодушевлён и о чём-то разговаривал с Джебомом. – С Джебомом? – уточнил Ёнгук. – Эй, слышь, Гук, а таким можно кому-нибудь яйца прострелить? – покрутила Боми в руках с любопытством пистолет, который вытащила из сейфа. – Мне тут мужика одного кастрировать захотелось, но надо это дело аккуратно провернуть, чтобы он кровью не изошёл и не издох. – Ёжкины кочерыжки! – отобрал полицейский у девушки пистолет, закидывая его обратно в сейф. – Перестань тут шариться. – Боишься тоже чего-нибудь лишиться? – Боюсь, руки у тебя из задницы растут. Тебе противопоказано брать в руки вещи, которые умеют стрелять. – Думаешь? – ухмыльнувшись, девушка опустила взгляд на металлическую бляшку мужского ремня. Черти весело заплясали в карих глазах. Ёнгук проследил за чужим взглядом, застывшим там, где целомудренным барышням делать было нечего. Секунды — и каждый подумал о зимней ночи, когда один искал любви, а второй готов был её подарить, но кто именно искал, а кто именно готов был подарить, до сих пор оставалось для них загадкой. Поцелуи тонули в тёмной комнате, тёмной настолько, что Боми не боялась того, что он может разглядеть её неопытность и неловкость. Она не видела его, но кончики её пальцев и сейчас точно помнили все рельефы чужой кожи, все шрамы от ножей и пулевых ранений. Она помнила его запах. Терпкий и горький, как вермут. Нет, скорее, как целебная полынь, которую добавляют в этот алкогольный напиток. В ту ночь, ей очень хотелось, чтобы он её исцелил, но она понимала, что он и сам нуждается в целителе. – Перестань, – кашлянул Ёнгук в кулак. – Что? – Снимать с меня штаны своим взглядом. – Больно надо, – надула девушка губы, вставая с корточек и гордо направляясь на свободный стул рядом с Юджин, который в отличие от всех прочих не был заставлен папками. Из вредности по пути Боми даже не забыла прихватить чужой кофе. – Так, давайте ещё раз пробежимся по показаниям без протокола. Тет-а-тет, – пододвинул к себе Ёнгук табуретку, оседлав её как скаковую лошадь. – А так можно? – насторожилась Боми. – Можно, если осторожно, – усмехнулся полицейский. – Получается, что этого типа вы лично не знаете, а до этого времени видели его в компании Джебома. Труп обнаружили случайно, когда зашли попудрить носик. – Физиологическую нужду справить мы туда зашли, называй вещи своими именами. Ох уж эти мужчины. Прям как кисейные барышни. Всё им стыдно произнести, – фыркнула Боми, с трудом заглатывая невкусный кофе. – Так вот, зашли вы, значит, в уборную, болтали-болтали и тут бац — и кровь по полу стелется. Дверь открыли, а там парень с перерезанным горлом. Верно? – Верно, – сглотнула Юджин. – А ты ещё и настаиваешь на том, что в соседней кабинке кто-то был? – Не настаиваю, а предполагаю, – поправила его Юджин. – Я же объяснила, что у двери такой механизм, при котором красный ярлык «занято» появляется только тогда, когда закрываешь дверь изнутри. – Может глюк системы? – почесал Ёнгук подбородок. – Вы ведь в зеркале ничего подозрительного не увидели? По идее там обзор хороший открываться должен. – Нет, ничего подозрительного кроме этой закрытой двери я не видела. Ёнгук перевёл взгляд на Боми, уплетающую солёные крекеры, раздобытые в ящике стола. – Я тоже ничегошеньки не видела, – жуя, с паузами пробормотала девушка. – Не густо растёт в траве капуста, – вздохнул Ёнгук. – Вы даже не представляете, сколько сейчас начнётся мороки и документной волокиты из-за того, что вы оказались в ненужном месте в ненужное время. Вам теперь путёвка в отдел криминалистики заказана, теперь станете у нас тут частыми гостями. – Мы же ничего толком не видели, – возмутилась Боми, собирая на смоченный слюной палец крошки от раскрошившегося печенья. – Что поделать — бюрократия, – пожал плечами мужчина. – Того требует регламент, сначала к одному следователю на беседу, потом ко второму, третьему, и так по кругу. Грохнули-то не хухры-мухры какого парня, а наследника элитного гостиничного бизнеса. – Это уже третий богач? – уточнила Юджин. – Первый вроде был сыном банкира, второй связан с сетью японских и тайских ресторанов. – Всё верно. – А что говорят камеры видеонаблюдения? – полюбопытствовала девушка. – Или тебе нельзя разглашать ничего в интересах следствия? – Нельзя, – скрестил Ёнгук на груди руки, – хотя рассказывать всё равно не о чем, в этом месте есть пару слепых зон. Камеры ничего не уловили. – Значит, преступник готовился к убийству, – постучала Юджин ногтями по керамической кружке, создавая глухие звуки. – Ты будешь заниматься этим делом? – поинтересовалась Боми, всё ещё не отрываясь от крекеров. Весь рот её облепили крошки. – Не хотелось бы, моя голова сейчас занята совершенно другим типом, если я его в ближайшее время не приструню, то он так и продолжит безобразничать, – не сдержавшись, подал он девушке из ящика стола салфетку. – Шутник объявился? – уточнила Юджин. – Достал меня уже, – кивнул Ёнгук в сторону двери, рядом с которой в ведре стоял шикарный букет пионов. – Раздувает пламя размером с многоэтажку, а мне его приходится гасить. Сначала слил в сеть обнажённые фото дочки начальника департамента по борьбе с особо тяжкими преступлениями, который пытался прикрыть его бизнес, связанный с предоставлением секс-услуг, — к слову, дочка его спала с женатым мужиком, — а потом слил на сайт правительства липовый диплом сына заместителя начальника в главном управление безопасности и противодействия коррупции, намекнув всем про двойные стандарты. – Ничего себе, – присвистнула Юджин. – Похоже, временами он мнит себя современной версией Робин Гуда? – Только если очень извращённой, – хмыкнул полицейский. – Говорят, в самом распространённом на сегодняшний день фольклоре он жестоко убивал людей. – Вряд ли он выкалывал им глаза и отрубал пальцы, – закатил глаза Ёнгук. – Средневековье — суровое время, – пожала Юджин плечами, – чего там только не отрубали. – Так, а если это не твоё дело, почему тогда мы тусуемся здесь? – вмешалась в диалог Боми, мысль, что она могла бы сейчас находиться в более приятной компании с бравыми полицейскими неожиданно закралась в голову. – Сказал, что знаю вас и поэтому хочу допросить лично, что-то мне подсказывает, что со мной вам комфортнее общаться, чем сидеть под светом лампы в дознавательной. – Много на себя берёшь, – поджала губы Боми, – я бы и от другой компании не отказалась. Видела я там пару красавчиков на входе. – Ёнгук, – позвала Юджин мужчину, когда он отвлёкся на лежащий на столе протокол, – мне вот не даёт покоя одна вещь. – Закрытая кабинка? – Нет, – замялась девушка, – та белая роза в его кармашке. Она ведь что-то значила? Послание от убийцы? Склонив голову на бок, мужчина бросил взгляд на девушку. – Было ли на месте первого преступления найдено что-то подобное? – Юджин поддалась вперёд, выдавая всем своим корпусом заинтересованность. – Кто знает, – щёлкнул мужчина ручкой, – в любом случае мне ведь нельзя разглашать детали дела, – губы тронула хитрая улыбка. – Издеваешься? – цокнула языком Боми. – Просто хочу, чтобы вы крепко и сладко спали по ночам, – рассеянно пожал он плечами.***
Развалившись звёздочкой на диване, Юджин разглядывала забавную люстру с гранёными шариками, водопадом свисающими вниз. Лимбоми, застряв в ванной комнате, как обычно перед сном принимала душ и намазывала каждую часть тела кремами и маслами, которые с этикетки кричали ей о том, что собираются сохранить навечно её цветущий и молодой вид. Айли же в очередной раз отчитывалась брату по телефону, заверяя его в том, что они с подругами собираются ложиться спать, а не бежать из дома на очередную вечеринку. – Привет, – заглянула в комнату светлая макушка погодки Айли и самая младшая в семействе Бан. В отличие от старшей сестры девушка была шустрой и через меру любопытной, не способной долгое время усидеть на месте. Айри часто отвлекалась и не поспевала за своими же мыслями, и если старшую сестру можно было сравнить с комнатной фиалкой, требующей заботы и внимания ежедневно, младшую можно было сравнить с кактусом, который внимания требовал только раз в месяц. Единственное, что, пожалуй, роднило сестёр — была внешность, обе были миниатюрные и хрупкие, как фарфоровые статуэточки. – Привет, – улыбнулась Юджин, приподнимаясь на кровати. – Тут у меня дело к тебе есть или к Боми, от Айли толку мало, – махнула она рукой на дверь, за которой по телефону разговаривала сестра. – Заинтриговала, – улыбнулась девушка. – Мне нужен парень, – выпалила Айри, забираясь с ногами на постель и скрещивая ноги. – Ой, сваха из меня так себе, – рассмеялась Юджин, – с таким только к Боми, но как знаю, у неё в кругу порядочных парней не водится. – Ты не так поняла. Мне не для отношений, мне на временное пользование. – Для того же, для чего и Боми? – настороженно спросила девушка. Только тяги к сексуальным приключениям со стороны младшей Бан им не хватало, ведь если Ёнгук узнает, что его сестрёнка нахваталась чего-то непристойного от наследницы Грин Плаза, то он точно с них три шкуры сдерёт. – Нет же, не собираюсь я его использовать как сексуальный объект, – сморщила Айри курносый носик. – Мне нужна модель. – Модель? – Да, нужен высокий и стройный парень, неплохо было бы, чтобы он и на рожу был симпатичный. Я хочу поучаствовать в одном университетском конкурсе по дизайну. В этом году тема мужские деловые костюмы. Мне как обычно немного не подфартило, в прошлом году на повестке дня были женские, могла бы позвать Боми — она красотка, а теперь вот с моделью проблемка. Сама понимаешь: откуда в моём кругу могут водиться высокие и красивые парни? – Признаться честно, – почесала Юджин лоб, – у меня тоже с этим не густо, – в голове всплыл образ высокого и стройного Чанёля, любителя дизайнерских вещей, который, к сожалению, ни за какие деньги не согласился бы участвовать в университетской самодеятельности. – Да я уже всё решила, – коварно улыбнулась младшая Бан. – Мне подойдёт Джинён. – Джинён? – Правда я не вразумлю, кто его уговорить сможет: сестра или девушка, которой он восхищается? Дверь со стороны ванной комнаты приоткрылась, из душа выползла разрумяненная Боми. Красная, свежая и цветущая. Мажущая жирный слой какой-то водорослевой маски на лицо. – Представляешь, Айри понадобилась мужская модель для университетского конкурса. Как понимаю, она положила глаз на Джинёна. Что думаешь? – с места в карьер сразу озадачила Юджин подругу. – Шутишь? Малыш, ты же слышала от меня, что он крайне ненадёжный, на него страшно полагаться. Может выкинуть что-то в последний момент. Забыть прийти на примерку или проспать сам показ. – А как у него с терпением? – решила уточнить Айри за неимением других вариантов. – Неусидчив, – вынесла Боми вердикт брату. – Плохо, – вздохнула девушка, – я пока не умею быстро латать на модели вещи. Процесс может затянуться на несколько часов. – Ну-у, – приподняла Боми голову к потолку, пытаясь снискать озарения, – его можно попробовать заинтересовать чем-нибудь. – Сексом? – улыбнулась Юджин – Жирно для него будет, – закатила глаза Айри. – Наш девиз непобедим: возбудим и не дадим, – щёлкнула Боми пальцами, забираясь к девушкам на кровать. – У него в субботу день рождения. Хотите сходить? Как раз замечательный повод втереться в доверие, и пока он пьяненький будет можно уговорить. – Куда сходить? – в комнате показалась Айли, выжатая, как лимон, после разговора с братом. – На праздничную вечеринку младшего Пака. – Мне казалось, что ты терпеть их не можешь, – покосилась Юджин на подругу. – Да-да, выпивка, наркотики и секс, в таких количествах, что пугают даже тебя, – заведённо закивала головой Айли, подталкивая в бок Боми. – Всё верно, но разве вам ни разу не было интересно воочию посмотреть на то, как развлекается молодёжь, родившаяся с золотой ложкой во рту? – Признайся честно: тебя просто настоятельно позвали, отказать брату в день рождения ты не можешь, поэтому теперь и нас пытаешься затащить, – сделала предположение Юджин, чувствуя, что близка к правде. – Почти, – отозвалась Боми, накручивая на палец выпавшую из небрежного пучка волос красную прядь, – Джинён из вежливости и правда пригласил, но он не настаивал на моём присутствии, у них там больше мужская вечеринка что ли. – А кто настаивал? Неужели отец? – выхватила Айли из рук Боми маску для лица, подозрительно её обнюхивая. – Он самый, просил, чтобы я приглядела за ним, боится, что прошлогодняя история может повториться. – А что было в прошлом году? – полюбопытствовала единственная несведущая в этой комнате Айри. – Одна барышня написала на брата заявление в полицию, мол, он её изнасиловал с другом. Сначала чем-то опоил, а потом надругался. – Чего? – и без того круглые глаза ещё сильнее округлились. – Это... он действительно... ну... – Не, в этом плане Джинён безобидный, – затеребила Боми прилипший к руке золотой браслет, – дамочка просто деньгами захотела обжиться, у неё на первом месте стояло не засадить брата, а вытрясти из него огромную компенсацию за нанесённый физический и моральный ущерб. Вроде бы, если я не ошибаюсь, она была начинающей певицей или что-то типа того. Уж не знаю, на что она надеялась, но Джинён явно не тот, кто может выбить ей путёвку в шоу-бизнес. – И чем закончилось? – Теперь компенсацию выплачивает она нам за клевету. Отец терпеть не может таких горе-дельцов, пытающихся нажиться на нашей семье. Джинён просил оставить её в покое, секс-то, как я понимаю, у них всё-таки был, но отец напрочь отказывается идти на уступки. Теперь дама полжизни будет нести повинную, а там такая сумма, что страшно озвучить. – Мышка съела кошку, – вздохнула Юджин. – Так что, есть желающие пойти со мной? – Даже и не знаю, – нахмурилась Айли, пытаясь в голове придумать способ как можно по-тихой улизнуть из дому, чтобы брат ничего не прознал, – на самом деле не очень-то и хочется там присутствовать после всех твоих рассказов. – Да, пожалуй, самое верное решение для тебя — остаться дома, – кивнула Боми. – Не обижайся, родная моя, но я бы взяла с собой только Юджин. – Почему это? – вспыхнула Айли, ощущая, что теперь она точно обязана пойти. – Из-за брата что ли, боишься, что если он прознает, ты снова будешь крайней и тебе влетит? – Да брось ты, – отмахнулась подруга, – я не боюсь Бан Ёнгука. В сложившейся ситуации я боюсь только тебя и последствий твоего там присутствия. – В смысле? – Не так давно в Пьяной Пэтти ты залипала на ключицы одного неблагонадёжного субъекта, что меня до сих пор тревожит. – Чего? – не поняла Айли. – Тебе и правда понравился Сон Мино? – сразу в лоб спросила Боми. – Ну, – кончики ушей предательски покраснели, выдавая девушку с головой. – Айли, из всех парней, что проходят мимо тебя каждый день, тебе понравился именно Сон Мино? Ты серьёзно? – проворчала Лимбоми. – Одной нравится невесть кто, второй нравится невесть кто. – Мы с нетерпением посмотрим на твой выбор, – рассмеялась Юджин, откидываясь на подушку. – Мой выбор уже предрешён. Ты его видела не так давно на банкете, – губы скривились, показывая отвращение. – Сестрёнке кто-то понравился? – загорелись глаза младшей. – Нет, – возразила Айли, – это ничего не значило. – Он трогал твою грудь, с твоим воспитанием — это значило очень даже многое: теперь он явно обязан на тебе жениться, после увиденного. – Что? – оживилась Айри. – У тебя с кем-то уже было, а ты молчишь? – Ничего и ни с кем у меня не было. Боми ерунду говорит. – Ты ей не показала? – Не успела, её вечно дома нет, а когда есть — рядом Ёнгук шастает. Вы ведь знаете какая она эмоциональная бывает, точно бы спалила меня. – О чём вы? – оглядела всех присутствующих Айри. – А вот о чём, – пальцы Боми, схватившись за чужую футболку, резко дёрнули её вверх, оголяя маленькую грудь. – Ты чего?! – возмутилась подруга. – С ума сойти, – взвизгнула младшая сестра, ледяной ладошкой дотрагиваясь до бледной кожи, – ты набила татуировку под титькой! А чего сосок сразу не проколола для антуража? – Хватит трогать мою грудь! – раскраснелась Айли, как перезревшая на солнце ягода. Только недавно она пыталась вытерпеть на себе любопытные ручонки Лимбоми, а сейчас и младшая трогала её без зазрения совести. – Было бы что трогать, – звонко рассмеялась сестра. – Так ты чего втюрилась в своего тату-мастера? – Ни в кого я не втюрилась, – шикнула Айли, пытаясь приструнить подругу и сестру.***
Коттедж, находящийся в собственности Джинёна, располагался за городом вблизи западного побережья в нескольких метрах от моря. Выложенное из бурого кирпича строение гордо смотрело в сторону горного хребта с тенистым лесом, пытаясь соперничать с ним в своём величии. Пейзаж будто бы сошёл с картин Клода Моне. Вытянутое в высоту здание имело белую башню, способную сражаться по красоте с любым восточным минаретом. Со стороны конструкция походила на темницу, в которой томятся все сказочные принцессы, ожидая своих принцев. Крыша была покрыта изумрудной черепицей, отливающей на солнце детскими леденцами от кашля. На придомовой постройке располагалась крытая терраса, бассейн и небольшой летний домик. Младший сын президента Пака появлялся здесь только во время вечеринок, а на постоянной основе, как и сестра, всё ещё жил в фамильном особняке, именно поэтому со стороны дом до сих пор казался необжитым. Сомневающиеся в правильности своего визита девушки прибыли в названное место в самый разгар праздника, когда ночь уже вступила в свои права и друзья Джинёна, спрятанные под её покровом, не боялись снять офисные маски. Народу было много, почти все гости высыпались на улицу, за исключением случайно образовавшихся парочек, которые закрывались в первых попавшихся помещениях и теперь пытались заняться сексом. Хотя некоторым и уединение не требовалось, они могли начать совокупляться где-то на шезлонге или за летним домиком. Айли, прижавшись к руке Боми, всё ещё пыталась набраться храбрости и понять, что она здесь не зря: происходящее со стороны действительно походила на что-то бесовское. Юджин же с любопытством рассматривала случайных прохожих, понимая, что Боми не соврала, когда говорила о том, что вечеринки брата похожи на оргию. Кругом было море алкоголя, в котором плавали захмелевшие люди. Девушки без верха купальника бесстыдно ныряли в бассейн, выставляя свою голую грудь всем напоказ. Молодые люди курили травку и играли в покер, делая шуточные ставки, которые Юджин точно не показались бы шуточными, услышь она количество нулей в суммах, которые парни перекидывали друг другу на карту. Музыка грохотала настолько сильно, что пугала даже пришпиленную к небу луну, которая то и дело подрагивала в тени мокрых дрожащих звёзд. Один из самых безбашенных гостей даже умудрился на глазах девушек забраться на крышу коттеджа, открыть бутылку шампанского, разбрызгать её на людей, стоящих на лужайке, а потом сигануть в бассейн. – Интересненько, – усмехнулась Юджин, – а соседи не жалуются? – Спроси у них сама, они тоже где-то здесь, – обвела Боми пальцем площадку. – Я знала, что Джинён очень общительный парень, но не представляла, что у него так много друзей, – с придыханием прошептала Айли. – Уверяю тебя, он не знает и половины присутствующих. Всех его близких можно пересчитать по пальцам, а это так, – махнула она рукой, на которой звонко заиграли браслеты с маленькими бубенцами, – чтобы скучно не было. Помнишь вечеринку в Великом Гэтсби? Считай, что это её жалкая копия. Просто мальчику порой хочется чувствовать себя властелином мира. Стоило только упомянуть главного виновника торжества, как он сам появился на горизонте в ярко-розовой рубашке с белыми акациями и светлых джинсах. Губы младшего Пака то и дело приподнимались в приветственной улыбке, когда на пути его возникало свежее лицо, с которым он ещё не успел сегодня пересечься. Сильно захмелевшие глаза уже говорили Боми о том, что праздновать он начал ещё с утра. – Где мой подарок? – приобнял он Боми за талию, прижимаясь губами к её виску. Алкоголь пропитал всё его тело и мысли — она сразу это почувствовала. – Вот, – сунула девушка перевязанный красной лентой чёрный коробок, – от всех нас. Недавно в пьяном угаре ты разбил свои любимые часы, мы нашли неплохую замену. – Часы? – поджал обиженно он пухлые губы. – Почему так не оригинально? Часы я себе и сам мог купить. – Очень даже оригинально, они с гравировкой, – шикнула Боми. – Серьёзно? – пьяно улыбнулся Джинён, развязывая бантик и доставая подарок. – Только попробуй разбить, мудила. Они стояли восемь с половиной тысяч долларов, – прочитал он вслух надпись, кучеряво начерканную на металле. – Вот видишь, таких ни у кого нет. – И правда, – усмехнулся молодой человек, – эксклюзивненько. Твоя идея, сестрёнка? – Нет, моя, – отозвалась Юджин, – часы покупала Боми, но за гравировку платили мы с Айли, поэтому будь любезен хотя бы раз побереги дорогущий подарок от сестры. – Скорее уж от отца, – язвительно заметил Джинён, – деньги-то с его счёта списывались. – Хорошо, – закатила глаза девушка, – не хочешь беречь деньги отца, побереги хотя бы мои и Айли, гравировка обошлась нам в приличную сумму. – Могла бы и не утруждаться так, – отлипнув от Боми, протиснулся он между Айли и Юджин. Рука прошлась по спине последней, остановившись где-то на копчике. За долгое время он первый раз видел девушку в юбке, красный цвет которой уже издалека приказывал сорвать её с покатых бёдер. Длина была чуть выше колен с рядом металлических заклёпок спереди, что уже намекало на то, что снять вызывающий элемент гардероба не составит большого труда одним резким движением. – С тебя мне хватило бы и поцелуя, – палец постучал по губам, которые в эту ночь целовали уже не раз и не раз, наверно, ещё поцелуют. – Много хочешь, – отклонилась от него Юджин, когда дыхание опалило тонкую венку на шее. – Ну, жалко тебе что ли? Почему Чану можно, а мне нельзя? – прошептал он ей на ухо, чтобы расслышать его смогла только Юджин. – Или ты даёшь только в президентском люксе? Растерянно девушка бросила взгляд на молодого человека, как всегда рассеянно и беззаботно улыбающегося, как будто ему не была известна информация, о которой до этого знали только двое. Чужие глаза походили на расплавившуюся магму в тёмно-сизом желобе вулкана. В душе беспокойно начало трепетать море. – Бан Айли, – отрываясь от Юджин, перевёл он глаза на ещё одну гостью, – надеюсь, твой брат не испортит нам снова всё веселье. – Ещё свежи в памяти воспоминания двухлетней давности? – рассмеялась Боми, припоминая, что когда-то полицейский накрыл одну из вечеринок, где присутствовал брат. Кажется, дело было связано со сбытом наркотиков одному из гостей. – Он у тебя больной какой-то, – сморщился парень, – и жесть какой агрессивный, его где так выдрессировали? Дерётся не как человек, а машина для убийств. Отвечаю, его в какой-нибудь спецлаборатории выращивали, поили всякой химией, и теперь он тайное оружие спецслужб для борьбы с Северной Кореей. – Отмутузил что ли тебя? – сразу попала в цель Боми. – Ещё чего не хватало, – обиженно отозвался Джинён. – Точно отмутузил, – кивнула сестра. – Боже, как я всё-таки рада, что Айри нашла себе модель. – Ты о чём? – не понял молодой человек. – Собиралась предложить тебе стать лицом одного малоизвестного, но в будущем очень даже мирового бренда, но к счастью туда поступила вакансия получше. – Мирового говоришь? – оживился Джинён. – А поподробнее можно? – Нельзя, – махнула Боми, зашагав в сторону дома. – Эй, стой! – поплёлся за ней утёнком брат. – Я очень даже хочу стать частью мирового бренда! – Боже, он не меняется, – вздохнула Айли, болтая в руках закупоренную бутылку воды — брать открытые Боми ей запретила. – Такой же, как и в школе. В своём возрасте всё ещё ребёнок. – Думаешь? – нахмурилась Юджин, провожая фигуру молодого человека, которая подобно вьюну пыталась завладеть вниманием Боми. – Мне кажется, он сильно изменился за последние пару-тройку лет. – С чего ты решила? – Смотрит как-то не так, – не смогла подобрать Юджин правильные слова. – Не так это как? – не поняла Айли. – Как будто знает о тебе всё, и даже больше, чем знаешь ты. Сложно объяснить. Просто не бери в голову. Думаю, это всего лишь моя дурная фантазия. Пока Юджин и Боми исследовали дом, а последняя так и вовсе пыталась найти хоть одного сносного на вид парня, не отпуская свою идею закрутить мимолётный роман, Айли храбро пребывала в одиночестве на летней веранде, глазами пытаясь отыскать молодого человека, мысли о котором занимали её голову уже пару недель. С каждым новым днём ей всё сильнее и сильнее казалось, что маргаритки расцветают не только на её коже, но и запускают корни глубоко в её сердце. Впервые в жизни Айли чувствовала что-то трепетное внутри себя, что-то нежное и тёплое как морской бриз. Теребя джинсовый сарафан, девушка с любопытством заглядывала в каждое мимо проходящее лицо, ощущая себя в эту ночь самой настоящей бунтаркой, которая снова, ослушавшись брата, сунулась в место, в котором прибывать ей было категорически противопоказано. Круглые глазёнки не переставая бегали по незнакомцам, стараясь полностью оценить обстановку и пытаясь подобрать определение ко всему происходящему, пока не стало очевидно, что всё вокруг — это мир плохих парней. От осознания этого факта всё внутри заклокотало, а под ложечкой начало приятно посасывать. Прожив всю жизнь под опекой, и видя мир только с одной прекрасной стороны в лице брата и его сослуживцев, Айли впервые могла потрогать его тёмную сторону, ту, от которой её долгое время пытались отгородить. Вдалеке под тёмно-синим брезентом девушка впервые смогла распознать своего тату-мастера. От местоимения «свой» по телу начало разливаться тепло, а маргаритки на рёбрах непроизвольно распушились, гордо выпятив грудь. Облокотившись плечом о деревянную балку, Сон Мино о чём-то ворковал с длинноногой блондинкой, пытаясь её обаять. Получалось или нет — издалека сказать было трудно, но Айли была уверена, что она бы точно расплавилась, как масло на солнце, начни он ей о чём-нибудь с таким же упоением шептать. Очень свободная белая рубашка по-разгильдяйски сидела на теле, один её рукав был закатан и специально пришпилен патой к плечу, а второй — болтался, закрывая костяшки пальцев. На ногах сидели джинсы. Светло-серые с вышивкой в виде колючего тернового куста. В ушах, оттягивая мочки, блестели кольца. Большие и круглые. Отвлёкшись, девушка почувствовала толчок мускулистого плеча. На лестнице неожиданно образовалась пробка. Группа молодых людей, шумная, как команда баскетболистов, громко загоготала, пытаясь разом протиснуться в дом. На мгновение Айли показалось, что её задавят, но чья-то рука, усеянная россыпью колец, неожиданно выдернула её из толпы. Тонкие. Платиновые. Керамические. Сплетённые и просто литые. С чешуйками как драконья кожа. Исписанные незнакомым ей языком, похожим на иврит. Со вставками камней и без них. Увлёкшись красивыми пальцами с их украшениями, Айли поздно сообразила, что нужно поблагодарить спасителя, но вместо этого увидела лишь чужую спину на отдалении. Пепельные волосы, высокие сапоги и шёлковая чёрная рубашка были последним, что она увидела. Вспомнив об объекте наблюдения, Айли быстро перевела взгляд в сторону Мино. К её счастью, он всё ещё стоял под брезентом. Правда ситуация между ним и его спутницей отчего-то накалилась. Внезапно длинноногая блондинка, фыркнув, отступила на несколько шагов, после чего, махнув рукой, что-то прошипела в ответ собеседнику. Айли приподняла брови. Всего пару минут назад ей казалось, что они мило беседовали, но какие-то доли секунды смогли настроить девушку против молодого человека. Развернувшись, барышня гордой походкой направилась в сторону дома, а стоило ей только оказаться на крыльце бок о бок с Айли, как до последней долетело тихое: «урод». Потоптавшись на месте, Мино ещё какое-то время постоял с тени брезента. Выудив из кармана чупа-чупс, он задумчиво покрутил его в руках. Видимо, взвешивая все за и против сладкого на ночь. В итоге: тяга к сладкому пересилила, стянув разноцветную фольгу, он запихал синий леденец в рот. Глаза его немного побродили по толпе, ища что-нибудь примечательное, пока не наткнулись на Айли. Широко улыбнувшись, он без колебаний направился в её сторону. – Привет, мятежница, – перекинул он с одной стороны щеки в другую карамельку во рту. – Тебя отпустили или ты снова по-тихой сбежала? – Мне кажется, окружающие слишком часто акцентирует на этом внимание, – робкая улыбка тронула губы. – Ладно, больше не буду спрашивать, – снова перекатил он во рту леденец — и так искусно и выразительно, что Айли стало неловко, когда она представила его язык, который наверно умел очень многое, возможно даже что и завязывать узелок на хвостике вишенки. – Как тату? Всё хорошо? – Да, всё зажило, – кивнула девушка. – Покажешь? – хитро блеснули его глаза. Айли замялась, потупив глаза в землю. Одно дело было довериться ему, когда это было частью работы, а другое из праздного любопытства. – Если не хочешь, не показывай — я не настаиваю. – А это профессиональный интерес или... – Или? – причудливо изогнулась его бровь. Склонив голову на бок, он снова лукаво улыбнулся. На кончике носа Айли смогла разглядеть маленькую родинку. – Мужской? – сжала девушка подол джинсовой юбки. – А что если профессиональный, смешанный с мужским? – Ну, – щёки зарумянились, – ладно, – схватив за руку парня, Айли настойчиво поволокла его за собой, пока ещё решительность её не оставила. Люди замелькали перед глазами, на одной из кухонь она даже увидела Юджин, пьющую воду из-под крана. Заглянув в ванную комнату на втором этаже, девушка удостоверилась, что она пустая, после чего затащила Мино внутрь, щёлкая замком. Отстегнув ремешки на плечах сарафана, Айли попыталась вытащить футболку. Молодой человек присел на край ванны, закидывая согнутую ногу на колено. – Выглядит так, как будто ты собираешься надругаться надо мной прямо здесь и сейчас, – хохотнул он, накрывая губы пальцами. – Не нужно оголяться, – перехватил он тонкое запястье, пока девушка не успела скинуть с себя верх. – Ты же хотел посмотреть на свою работу. – И до сих пор хочу, – кивнул он, – но если увижу, определённо захочу прикоснуться. – Я не против, чтобы ты прикоснулся, – прохрипела Айли, не понимая откуда внутри неё взялась такая решительность, – маргаритки выглядят как живые, ей-богу. – А я вот против, – вытащил он чупа-чупс изо рта. – Сколько тебе, прелестное создание? – Сколько? – не поняла Айли. – Сколько тебе годиков? – Двадцать, – прошептала девушка. – А мне скоро тридцать. Попахивает растлением. Не думаешь? – Тебя смущает мой возраст? – Меня всё в тебе смущает, Бан Айли, – рассмеялся Мино, рукой расчёсывая блондинистые волосы, – и уж поверь, возраст тут стоит не на первом месте. – А что на первом? – Твой брат. – Тоже как все боишься его? – выпалила девушка. – Я не как все, котёнок, – ласково улыбнулся он, прокручивая в руках палочку от карамели. – Здесь немного другое. Считай, что я боюсь неприятностей, которые он может навлечь. – Разве это не одно и то же? – Не одно и то же, – заглянул он в глаза напротив. Телефон в джинсовом кармане завибрировал. Айли грустно глянула на дисплей, запихивая сотовый обратно. – Ответь, – кивнул он на кармашек, прячущий неприятный скорый разговор, – он волнуется. Очень. Это ведь брат? Я правильно понимаю? – Брат, – кивнула девушка. – Ты не показался мне моралистом с самого начала. – А я им не являюсь, – улыбнулся он, – просто мне тоже знакомо это чувство, когда теряешь из виду что-то ценное. – Ценное, – повторила она одними губами. – У меня есть маленькая племяшка, – мягко улыбнулся он, облизывая карамель на палочке. Посмотрев прямо, Айли попыталась просеять ложь через сито правды. Ценное. Он ведь сейчас это не о племяннице? Нет, точно не о племяннице. Отделившись ото всех, Юджин побрела в дом, пытаясь найти кухню. Пить хотелось неимоверно, но пробовать что-то со стола желания не было. Она прекрасно знала Джинёна, который шутки ради мог подмешать в какой-нибудь из напитков что-то запрещённое, и как назло что-то подобное по иронии судьбы могло попасться именно ей. Нужную комнату удалось найти не сразу, немного поплутав, она успела наткнуться и на девушку, танцующую на столе стриптиз для небольшой мужской аудитории, и на человека, блюющего в хрустальную вазу, и даже на юношу, разговаривающего с карликовой пальмой. В кухне было не прибрано, груда мусора в виде пустых бутылок и коробок из-под ресторанной еды валялась на столе и полу. Осторожно проковыляв, Юджин набрала воду, начав с жадностью её поглощать. Цифровой дисплей на холодильнике высветил полночь. Приподняв занавеску на окне, она глянула на кусочек чёрного неба, после чего посмотрела на непроницаемый алюминиевый забор, скрывающий шумное и беспокойное море. Захотелось прогуляться по пляжу, но опасаясь за свою сохранность, пришлось отказаться от спонтанного желания. – Привет, красотка, – раздался пьяный голос с входа. Юджин насторожилась, аккуратно бросая взгляд за спину. В проёме двери стоял холёный молодой человек. Небрежно засунув руки в карманы джинсов, он раскачивался на пятках из стороны в сторону. – Меня ждёшь? – Определённо нет, – качнула головой девушка, понимая, что всё-таки зря пустилась в прогулку по дому одна. – Познакомимся поближе? – сделал он шаг в её сторону. – Не горю желанием, – рассеянно качнула Юджин головой. – А я вот весь горю уже от твоего вида сзади, – опасно сделал он ещё один шаг в её сторону. – Тогда сходи и охладись в бассейне, – попыталась она обогнуть незнакомца, но он резко схватил её за запястье. – Давай охладимся вместе. – Пусти, – словно ужаленная зашипела девушка. – Не строй из себя недотрогу, пупсик, или ты только семье Пак даёшь? Тоже повелась на счета в банках? – Чего? – не поняла Юджин, когда её нагло прижали к стенке. Жадная до ласки пятерня, протиснувшись между ног, впилась пальцами во внутреннюю сторону бедра. – Мне вот любопытно стало: чего это на тебя старший сын запал? Поговаривают, он женщин не очень-то и жалует, а тут такой скандал и перед самой свадьбой. Так что ты трахаешься охуенно или сосёшь? – Что за чепуху ты городишь? – попыталась оттолкнуть его в сторону Юджин, но молодой человек ловко заключил её руки в ловушку, не давая выбраться. – Неужели ещё не в курсе? Пупсик, ты за событиями в газетах следишь или как? Открой новостную ленту на досуге. – Сейчас же убери свою граблю, урод, иначе ты у меня зубов лишишься, – забрыкалась девушка, когда свободная рука незнакомца отстегнула металлическую кнопку на юбке. Сначала одну, потом вторую, следом третью. На четвёртой незнакомец на секунду воспарил в воздухе, после чего больно ударился об керамический пол, разбивая лицо в кровь и, вероятно, действительно лишаясь парочки зубов. – Леди вроде бы уже несколько раз попросила тебя от неё отвязаться, уши засорились что ли? Так давай я тебе их бесплатно прочищу, – раздражённо проговорил Сехун с сигаретой между зубов. – А ты-то к ней каким боком? – прокряхтел парень, дрожащей рукой вытирая кровь с разбитого лба. – Парень, брат, друг, первая любовь, дальний родственник, агент по недвижимости. Неужели тебе что-то даст эта информация? – поинтересовался он, вытащив сигарету изо рта, которую так и не удалось закурить, услышав на кухне перепалку. – Сволочь, на драку нарываешься? – Не люблю насилие, – сморщился парень, заправляя сигарету за ухо, – но видать без него ты плохо соображаешь, – костяшки пальцев предупредительно щёлкнули. Незнакомец подскочил на месте, выставляя вперёд кулаки. Юджин напряглась, предчувствуя запах возможной крови. Сехун повёл правым плечом, разминая его. – Не стоит, – ухватилась девушка за ткань чёрной футболки защитника. – Не стоит что? – уголком губ улыбнулся Сехун. – Драться с ним. – А я и не собирался. Мне хватило бы одного удара, чтобы его вырубить. Засуетившись, Юджин подхватила молодого человека под руку, выводя из кухни. На прощание Сехун оглянулся, показывая застывшему в каменной позе парню жест перерезания горла. Незнакомцы мелькали цветным хороводом, проносясь перед глазами. Не отпуская молодого человека, Юджин быстрым шагом устремилась на задний двор. Голова кружилась и, несмотря на то, что алкоголя она не пила, её сильно тошнило. Расслабив хватку, девушка разжала руку, направляясь к кустам. Мокрый кашель вместе со слюнями сорвался с лихорадочных губ. Упав на колени, Юджин заколотила себя по груди. Пытаясь сделать глубокий вдох. На глазах навернулись слёзы. Непрошеные и предательские. Такие же дрожащие и пытающиеся сорваться вниз как звёзды над головой. – Есть сотовый? – хрипло спросила девушка. Сехун молча вытащил телефон из заднего кармана драных джинсов, подавая его девушке. Юджин рассеянно глянула на старый кнопочный кирпичик такой, какой когда-то был у неё в начальных классах. Как она знала, данная модель умела только звонить, отправлять сообщения и светить встроенным фонариком, но, к сожалению, доступа к интернету не имела. – Ты в каком веке живёшь? – некрасивая морщинка образовалась между бровей. – В том же, в каком и ты. А что? – Ничего, – вздохнула Юджин, – просто я надеялась, что он у тебя посовременнее окажется. – Эх, барышни, – печальный вздох утонул в стылом воздухе, – вечно вас чего-то не устраивает в рыцарях. Одной подавай храброго. Второй — красивого. Третьей — благородного. Четвёртой — с айфоном и не простым, а самым последним. – Мне просто новостную сводку захотелось посмотреть. – Зачем? – Не знаю. Просто захотелось. Ты читал её сегодня? – Я не слежу за новостями, мне и в реальной жизни лжи хватает. – Я тоже обычно не слежу, – прошептала Юджин, начиная раскапывать пальцами чернозём под ногами. Со стороны она походила на спятившую или больно приложившуюся обо что-то. Глаза то и дело бегали по всему, что попадалось под руку. – Тогда сдалась она тебе сейчас? – Очень сдалась, – не поднимаясь с коленей, бросила Юджин взгляд на Сехуна. Слёзы всё ещё не хотели таять на ресницах. – Ладно, жди, – приказал он, забегая по ступенькам снова в дом. Юджин озадаченно проводила глазами молодого человека, чьи широкие плечи едва входили в проём двери. Талисман ветра в виде колокольчика с язычком, на листке которого был выведен китайский иероглиф «кармическая любовь», закружился в воздухе, издавая приятный звон. Прислушавшись, Юджин впечаталась глазами в непроницаемый забор. Вдалеке, если отделить от общего шума грохочущие звуки музыки, можно было уловить волны, назойливо бьющиеся о береговые скалы. Ветер, забираясь в полые конструкции домовых труб, печально плакал, не зная как ему выбраться. Поднявшись с земли, девушка побрела по мощёной дорожке к единственному разбитому фонарю, освещавшему лестницу на заднем дворе. Пылинки медленно кружились в его тусклом жёлтом луче. Поднеся руку, Юджин прикоснулась к свету, со стороны было похоже на то, что она пропускает сквозь пальцы сияние звёзд. За спиной нависла устрашающая фигура, похожая на тень. На тень, что обычно порождает бессонную ночь. – Держи, – крутанул Сехун в руках чей-то мобильный. Юджин глянула на сбитые в кровь костяшки пальцев — раньше их точно не было. Улыбка медленно погасла на её лице, – последней модели, как и заказывала. – Ты где его взял? – возмутилась девушка. – Одолжил, – хмыкнул парень. – Что с рукой? – Тот, у кого одолжил, не сильно стремился одалживать, – взъерошил Сехун чёрную макушку. – Ты отобрал это у незнакомца? – Отчего же у незнакомца? Мы успели познакомиться с ним на кухне, – рассмеялся молодой человек, и Юджин впервые услышала, как он это делает. Волнительно и беспокойно. Как море, бьющееся за непроницаемым забором. – Ты всё-таки с ним подрался? – вздохнула Юджин, садясь на ступеньку крыльца и открывая веб-браузер. – Да не дрался я с ним. Я же сказал: ему хватит одного удара. – А рука почему сбитая? – в глазах замелькала лента и топ-десять новостей. На шестой позиции крупным шрифтом было выведено: «Наследник Грин Плаза за спиной невесты на протяжении нескольких лет тайно встречается с дочерью космонавта О Сухёна». Под заголовком была прикреплена размытая фотография дня, когда Чанёль приезжал к ней домой попрощаться. – Челюсть у него стальная оказалась, – усмехнулся Сехун, наблюдая за тем, как девичьи слёзы падают на сенсорный экран. Капля за каплей. Сливаясь воедино и соскальзывая по гладкой поверхности на землю. – Опять из-за экзаменов? – Что? – Неужели зубрёжка двухтомника по аэрогазодинамике реактивных сопел не помогла? Снова провалила тестирование? – Провалила, – осипшим голосом отозвалась Юджин. – Они пишут, что возлагали надежды на свою самую лучшую ученицу, но она оказалась легкомысленной девицей. – А это не правда? – Не правда, – шмыгнула носом Юджин. – Надеюсь, ты не собираешься и в этот раз заливать горе соджу? – осмотрев девушку сверху, Сехун выхватил у неё сотовый, запустив его в сторону железной ограды. Раздался звук бьющегося стекла. Сначала о преграду, встретившуюся на пути, а потом о камни на земле. – И зачем ты это сделал? – проводила Юджин в дальний полёт чужой телефон. – Ты плакала из-за куска железа, я решил избавиться от источника негатива — вдруг это заразно. – Я плакала не из-за куска железа, а из-за того, что внутри него было. – Поэтому я и люблю старые модельки, – покрутил он в руках свой кирпичик, – никаких плохих новостей, да и не бьётся, даже если об стену хорошенько приложить. Лично проверял. – Ты странный, – прошептала Юджин. – Ты тоже, – свет фонаря искрился в его глазах, – мы знакомы не так давно, но это уже второй раз, когда я вижу тебя зарёванную. Тебе нравится плакать из-за мудаков? – Очень. Люблю страдать душевным мазохизмом. – Получаешь удовольствие от болезненных отношений? – Неизгладимое, – поднявшись с места, Юджин отряхнула юбку, направляясь в сторону забора. – Не подсадишь? – Что? – Хочу выбраться на волю, – прошептала девушка, глядя на алюминиевую преграду и ища в ней изъяны и выступы, за которые можно было бы зацепиться. – На романтику потянуло? – Потянуло, – бросила Юджин взгляд на молодого человека. – Так ты подсадишь или как? – Ладно, лётчица, эксплуатируй меня как вздумаешь, – вздохнул Сехун, подходя ближе. – Но разве ты не боишься, что я не только серийный маньяк, но и извращенец? Вдруг в таком положении мне захочется узнать цвет твоих трусиков. – Белые, – скинула Юджин красные кеды с ног, перевязывая их между собой и закидывая на плечо. – Ну вот, зачем сказала? Теперь мне захотелось посмотреть. – Они абсолютно не сексуальные, тебе не понравятся. – Тогда теперь я определённо должен убедиться, – улыбнулся он широко и ясно, встречаясь с глазами Юджин. – У серийных маньяков и извращенцев необычные вкусы, если ты не знала. – Тогда выкинь из головы. – Как можно перестать думать о розовом слоне, когда ты просишь меня ни в коем случае о нём не думать? – руки мягко легли на чужую талию. – Готова? – Как никогда, – возбуждённо прошептала девушка, воспарив в воздухе и приземлившись на чужое плечо. С мужской помощью и без колебаний Юджин осторожно перелезла на забор. Слух её не подвёл, пустынный пляж действительно стелился по другую сторону дома. Жидкий лунный свет беспокойно накатывал волнами на берег, так, словно бы луна набросила серебряную сеть на воду и теперь пыталась выловить хоть что-нибудь. Улов был невелик — ракушки, да прибрежные камушки, которые вдохновенно перешёптывались между собой. Песчаные узоры плёл на песке ветер. Волнующая и безмолвная тишина стояла в стылом воздухе. Залюбовавшись видом, Юджин не заметила, как Сехун каким-то невероятным образом уже оказался по ту сторону ограды, когда она всё ещё сидела, свесив ноги вниз. – Прыгай, лётчица, – выставил он руки вперёд, – я поймаю. – Я не лётчица, я будущий космический инженер. – Неужели один из тех злостных вредителей, которые загрязняют планету и отправляют всякий металлолом в космос? – Не совсем, – улыбка стыда вспыхнула и погасла в глазах. – Хотя есть в твоих словах доля истины. Космос действительно на данный момент очень сильно загрязнён и не такой прекрасный, как всего десять лет назад, когда не были ещё развиты современные технологии. – Я же сказал, что эти современные технологии — зло, – поймал он девушку под мышки, когда она бесстрашно соскользнула вниз, совершенно не капризничая — он любил бесстрашных и не капризных. – Ты тоже решил прогуляться? – поинтересовалась Юджин. – Как-то негоже оставлять девушку на пляже глубокой ночью одну на произвол судьбы, – попытался зачесать он назад чёрную чёлку, которая всё время падала на глаза. Ветер, обдувающий смуглое лицо, нежно целовал его кожу. Юджин пробуравила голыми ногами песок, прислушиваясь к приятным ощущениям внутри. Ей давно не было так спокойно на душе, всё существо будто бы наполнилось шумом моря. Глаза устремились на водную гладь. Бледный белый свет играл на гребешках волн. Луна жадно пила из моря. Песчинки, подхваченные ветром, сыпались к ногам. – Ты не против, если я покурю? – спросил Сехун, вспоминая о сигарете всё ещё находящейся за ухом. Покрутив трубочку в руках, он снова засунул её в рот. – А то у меня ломка уже. – Против, – улыбнулась Юджин, – что будешь делать? Всё равно закуришь? – Нет, но я точно умру в страшных муках на твоих бесчестных глазах, – вытащил он сигарету изо рта, снова запихивая её за ухо. – Это так важно? – Что? – скинул молодой человек на песок свои кроссовки, тоже начиная идти вдоль берега босиком. – Моё одобрение? – Не знаю, наверное, важно, – почесал он переносицу, – не только же я буду нюхать, вдруг тебе неприятно или у тебя астма. – Тебя всегда интересуют подобные вещи? – Я не задумывался никогда над этим сильно, пока однажды меня не упрекнули в том, что мои пагубные привычки причиняют другим дискомфорт, – пожал он плечами. – Кури, – бросила ему через плечо Юджин, – только с той стороны, где ветер на меня дуть не будет. Достав зажигалку из кармана, Сехун прикрыл огонёк рукой, поджигая кончик сигареты. Через пару быстрых затяжек до Юджин долетел запах пепла. Девушка замерла, наблюдая со стороны за молодым человеком. Выразительные руки то подносили, то опускали разожжённый фитиль. Манимая строгой фигурой девушка подошла ближе, наблюдая за витиеватыми рисунками, тонущими в воздухе. – А можно мне тоже? Одну затяжку, – неуверенно прошептали губы. Сехун с удивлением заглянул в карие глаза, теряясь в их неопределённости. Рука оторвала от губ сигарету, после чего парень, медленно склонившись, выпустил никотин из лёгких в девичье лицо. Вместе с ярким запахом пепла Юджин почувствовала на языке дым и послеобеденное солнце — именно этим пахла чужая кожа. – Такой затяжки тебе будет достаточно? – в лунном свете лицо сияло, как лики святых на старинных полотнах Микеланджело. – Нет, – приподнявшись на носочках, Юджин обхватила мужское лицо, прижимаясь к шершавым губам своими мягкими и истосковавшимися по ласке. Обхватив влажно нижнюю губу Сехуна, она впервые в жизни чувствовала какой именно на вкус пепел. Казалось, что за прошедшие пару секунд миллионы звёзд родились вокруг и миллионы умерли в полном забвении. – Тебя сильно огорчит, если я скажу, что у меня есть девушка? – настороженно изогнулась его бровь, когда Юджин оторвалась, так и не получив ответа на свои действия. С кончика сигареты упал пепел, закружившись в воздухе. Лёгкое разочарование с долей облегчения отразилось в глазах вместе с волнами, подступившими к ногам. Сердце и берег накрыла печаль.