Вид сверху лучше

Облачное небо где-то над Ирландией отбивало слабые, мягким шлейфом ложащиеся лучи закатного солнца. Слабый летний ветер чуть шевелил листву кленов, высокую траву, а земля отдавала тепло, которое накопила за день. Когами поднял руку, пропуская сквозь пальцы ветер. - Никак не пойму, как мы могли при такой-то жизни попасть в Рай, - низким негромким голосом спросил Когами и повернул голову влево,- или это Ад? Макишима, казалось, был счастлив. Он оперся руками на место позади себя и прикрыл глаза, позволяя воздушному потоку играть со своими волосами. На фоне садящегося солнца концы прядей отливали золотым. - Не знаю, Когами-кун. Меня больше интересует тот факт, что я с тобой, - на этом слове он сделал акцент, - оказался в одном месте. И никого вокруг. Это наталкивает на определенные мысли… Шинья сузил глаза, но огрызаться не стал. Всё время, что они провели здесь, почти в полном молчании, он чувствовал себя будто в сладкой полудреме. Не хотелось ни о чем говорить, только чувствовать и смотреть: на проплывающие где-то внизу горы, леса, реки, маленькие деревушки и сменяющиеся дни. Он хмыкнул, приподняв уголок рта. - Сёго, почему именно на облака? Ведь было так много версий Рая – и бестелесные призраки, обитающие на земле, и буддистское перерождение, и католическое Чистилище… И даже обычное исчезновение. - Я думаю, - начал Макишима, скосив взгляд на спутника, - каждый получает то, во что верит. Облака, как казалось мне при жизни, самое оптимальное и наивное представление Рая. А всё гениальное – просто. Хотя, вполне возможно, что для каждого существует свой собственный Эдем. И ты ненастоящий. - Уж кто-то, а я – настоящий, - снова хмыкнул Когами, принимая сидячее положение, - от этой чертовой Сибиллы не спрячешься. - Тогда слушаю твои варианты, - парень развел руки в немом вопросе и улыбнулся, понимая, что на дискуссию Шинья не настроен. Да и кто будет спорить, когда вокруг такое блаженство? Макишима негромко засмеялся. - Чего ты вдруг? – спросил хаунд. - Только не говори мне, что ожидал увидеть семьдесят две девственницы, как пророчит ислам. Когами приподнял бровь, не в силах сдержать улыбку. - Мне и одного девственника хватает. Макишима ради приличия попытался что-то возразить (хотя не сказать, что эта подколка его хоть как-то зацепила), но тут же был захвачен и прижат сильными руками к мягкому облаку. - Интересно, а если тебя перекинуть ногами через себя, ты улетишь вниз? – задумчиво спросил парень, чувствуя, как ладонь Когами еле слышно скользит по его волосам. - Заткнись, Сёго. - Но я хочу попро… - Просто заткнись. Едва ощутимое прикосновение губ в уголок рта и Макишима безмятежно откидывается назад, подставляя мягким поцелуям шею, ключицы и плечо, с которого так некстати съехала рубашка. Это только капля из океана, которая влечёт за собой простую мысль: «Есть люди, которым достаточно и дуновения, чтобы полностью их изменить в следующую секунду». Мы приземленные и одинокие. Но мы не понаслышке знаем, что такое настоящая искренность.