Пепел

У Адамая бешено застучало сердце. — Врача! Врача! Скорее врача! Здесь пациенту плохо! В палату тут же влетели несколько медработников с необходимой апаратурой и начали реанимировать пацана. — Разряд! — скомандовал один из них. Ничего. — Разряд! Сердце совершило удар и снова замолкло. — Малыш, ну же. Ты ведь сильный мальчик, — причитала медсестра. — Разряд! В следующее мгновение на кардиомониторинге снова начали отображаться удары сердца. Юго вернулся к жизни. — Спасли… — облегчённо выдохнул его лечащий врач. Ещё немного постояв, приходя в себя, они перекинулись парой слов с Адамаем, а после ушли из палаты. — М-м-м… Где… Где я? — хриплый голос раздался с койки. — Юго? Юго! Ты… Ты жив! — Адамай бросился к брату. — Ади… — мальчишка посмотрел на близнеца. — Ты плачешь? Где мы? — Мы в больнице. Но ты не волнуйся! Теперь всё хорошо! Теперь всё будет хорошо! Тебе сейчас нужно отдохнуть, а я пойду позвоню родителям, скажу что ты пришёл в себя, вот все обрадуются! После этих слов он выскочил в коридор, и, достав дрожащими руками телефон, начал набирать номер Килби. — Ади? — Юго пришёл в себя! *** Амалия сидела и читала дамский роман, когда на её телефон поступил звонок с неизвестного номера. — Да? — она подняла трубку. — Как проходит наш план? — из динамиков раздался знакомый голос Коула. — Никак. Он уже месяц в коме лежит. И около него всё время Адамай, а он, как ты знаешь, меня недолюбливает, из-за чего к Юго я попасть не могу, — как можно безразличнее произнесла Шеран-Шарм, хоть внутри у неё всё сжималась от одной только мысли о том, что мальчишка, с которым они только недавно держались за руки и болтали на уроках, лежит в коматозном состоянии без изменений. — А врачи что-то говорят? Или ты этого не знаешь? — Не-а. Не знаю. — Ну так узнай, это в твоих интересах, — рявкнул мужчина так, что девушка вздрогнула, после чего отключилсяч оставляя Амалию наедине с гнетущими мыслями. *** Спустя пару недель Юго выписали из больницы. Наконец-то он мог вернуться домой! Вся семья была несказанно рада этому не меньше самого парня. Сёстры всю дорогу до дома обнимали больного, рассказывая о том, как им всем было плохо без него. — А Адамай-то… Каждый день к тебе приходил и сидел до победного. Первое время доходило до того, что его из больницы выгнать не могли. Он так убивался из-за этого… Винил себя в этой аварии, — тихо сказала Нора, когда они уже сидели в комнате парней. — Да-да. Я и не думала, что у вас настолько крепкие узы, — поддержала сестру Мина. — Девчата, верните мне брата, — в обитель заглянул Адамай. — Нет! — они одновременно прижалась к Юго и засмеялись. — А за шоколадку? — ехидно улыбнулся парнишка. — Не-а. — Ну любимые мои, — ласково произнёс он. — Ну ладно, но с тебя шоколадка! — Нора слезла с кровати и направилась к дверном проёму. — Каждой, — бросила Мина. — Хорошо, — улыбнулся Ади, закрывая дверь. Девчонки ушли, оставив братьев наедине. Повисло неловкое молчание. Адамаю надоело стоять у входа, как бедному родственнику, и он, подойдя к своей кровати, облегченно упал на нее. — Юго! Адамай! Спуститесь вниз! — раздался голос Чиби с первого этажа. — Идём! — в ответ крикнул Адамай. — Ну, пошли, братец. На семейный совет лучше не опаздывать. — Семейный совет? — Да. Что-то вроде новой традиции. Что, непривычно после сна длиною в месяц? — А то! Не удивлюсь, если уже и президент у нас поменялся. — Ну, президент всё тот же, а вот Гроуви уже другой. — Неужели он теперь с Евой? — Кто знает, — ехидно ответил брат. Парни вошли в гостиную, где сидели все остальные члены семьи. Килби подозвал «гонщика», и жестом предложил сесть между ним и Шинономе. Последняя приобняла сына, прошептав, что очень сильно его любит. Юго ответил тем же. — В общем-то, каков повод нашего собрания? — поинтересовался Чиби. — Мы с вашей мамой долго думали, стоит ли вообще проводить этот разговор, и в конечном итоге решили, что стоит, — строго произнёс глава семьи. — Тема очень важная и серьёзная. — Половое воспитание? — Нет. Но об этом мы тоже как-нибудь поговорим. Сегодняшняя тема — наша жизнь. Насколько нам известно, вы между собой не делились подробностями из прошлой жизни, до того момента, как попали к нам. Да, тема неприятная и болезненная. Но так вы сможете, во-первых, лучше друг друга понимать, во-вторых, вам может стать легче после того, как вы выговоритесь, — закончила за мужа Шинономе. Ребята призадумались над словами родителей. Тема и вправду была не самой радужной. Никто из них не хотел вспоминать те события, что заставили их измениться и переосмыслить некоторые вещи. Повисло напряжённое молчание, кототорое начинало давить невидимой силой на многодетную семью. — Ну так что? Пойдём от старших к младшим или наоборот? — Гругалорагран осмотрел ребят и задержал взгляд на своём близнеце. — Раз уж ты открыл рот, то придётся начать рассказ, — ответил на его вопрос Чиби. — На самом деле, рассказывать нам с тобой особо нечего. — Дело в том, что мы вообще не имеем понятия, кто наши биологические родители, — Гругал посмотрел на семью. — Как нам сказали в приюте, наша родная мать оставила нас в больнице практически сразу после рождения. В приюте мы прожили десять лет, а после нас взяли под своё крыло Килби и Шинономе. — Всё, что мы знаем о биологической семье — фамилия. Чиби и Гругалорагран Смит. Она весьма популярна и банальная, поэтому мы даже не пытались искать этих людей. В приюте вели себя как можно тише, чтобы не влезать в драки и другие неприятности, — Чиби прислонился плечом к брату. — Но, как известно, в тихом омуте черти водятся. И когда дело всё-таки доходило до потасовок, там мы давали жару! Не скажу, что мы этим гордимся, но одна из наших драк закончилась многочисленными переломами нашего противника. Этот парень был старше нас и считал себя авторитетным хозяином. Но после этого случая мы его не видели. — Да, потому что нас наказали. Мы три месяца сидели в комнате, где была только пара кроватей, небольшое окно и старый ковёр. После того, как мы отмотали этот срок, сразу же попали сюда. Вот и всё, — Чиби закончил рассказ, и теперь они с братом ожидали реакции остальных. Ребята не знали, как высказать свои чувства и оказать поддержку старшим братьям, поэтому они просто начали аплодировать. — Знаешь, что мне это напоминает? — Гругал слегка наклонился к близнецу. — Общество анонимных алкоголиков? — улыбаясь, предположил Чиби. — В точку! — со смешком подтвердил Гру. — Ну, что, Эфи, теперь наша очередь, — Нора легонько толкнула брата в бок. — Да, наша, — вздыхая, он начал рассказ. — С нашим отцом вы уже, к сожалению, знакомы, поэтому позвольте сначала рассказать немного о биологической матери. Её звали Эл и до встречи с Пьером она была бухгалтером. После того, как она сошлась с нашим биологическим отцом, работать она перестала. У Бланка была галочка на этот счёт: жена не должна работать, она обязана ухаживать за домом и детьми. По началу всё было не так уж и плохо. Они жили душа в душу и всё шло своим ходом. Каждые выходные мы устраивали пикник во дворе, вечерами гуляли по аллее. Нам тогда по пять лет было. Потом что-то случилось, мы не знаем, что именно, но мама подсела на наркотики. Приносил их ей наш отец. Кстати о нём, он имеет несколько судимостей за ограбления, ещё на него были заведены несколько дел за убийство и намеренное причинение вреда здоровью, порчу имущества. Как вы уже могли догадаться, дела замяли. Так вот. Он промышлял грязными делишками, она всё время была под кайфом. В конечном итоге мама умерла от передозировки, об этом мы узнали из документов, что хранились в его кабинете, когда он пытался нас отсудить. После смерти мамы, мы ему были не особо нужны, и он отдал нас в приют. Три года мы прожили в «холодной войне» с другими его обитателями, а после Килби и Шинономе взяли нас к себе. — Прошу прощения, мы будем кратки, — начал говорить Адамай за двоих сразу, получив одобрительный кивок от брата, сидящего напротив, — не очень хочется вспоминать те события. Наших родителей зовут Марша и Коул Арджинино. Папаша был алкоголиком, и после нескольких стопок срывался на матери по полной программе. Когда она теряла сознание, его целью становились мы. В один день он снова был под градусом, и ему что-то не понравилось в нас, поэтому он решил нас за это избить. Мама сопротивлялась, и он свернул ей шею. Нам пришлось бежать. После Коула отправили в тюрьму, а нас в приют, так как других родственников у нас нет. В приюте мы постоянно дрались с другими ребятами, отбирали еду, короче, боролись за лучшее. А потом пришли Шима с Килби, и вот, мы здесь. Предпоследними разсказчиками стали Мина и Фаэрис: — Мы с братом были нежеланными детьми. Нам об этом говорили с самого начала. Да и в их обращении с нами это было видно. Отец у нас академик, ему было не до семьи. Он и мать-то редко замечал. Хотя… Ей и самой домашний очаг был ни к чему. Она была артисткой, поэтому застать её дома было редкостью. Так получилось, что нашей матери предоставился какой-то шанс на миллион, как она нам объяснила. А после собрала наши вещи и отвела нас в приют. И буквально через полгода нас забрали Килби и Шинономе. С тех пор мы стали частью семьи Силенс, а до этого относились к семье Реган — А нашей маме было семнадцать, когда она нас родила. Её зовут Велда, папу Майлс. Отцу было двадцать четыре. Он в медицинском университете учился. Это все, что мы о них знаем по рассказам воспитательниц. Где-то они сейчас, наши родители… — Это уже не важно, — перебил брата Бальтазар, — вот ведь она, наша настоящая семья.