Холодной зимней ночью

Ночной мрак безжалостно давил на виски, будто пробираясь тонкими пальцами в мозг. Ветер трепал полы юбки и путал волосы, раз за разом бросая их в лицо. Рэки не замечала этого: в груди что-то невыносимо больно сжалось, ноги словно сами брели вперед. Улицы плыли перед глазами размытым маревом. Прохожих не было - да и какой сумасшедший стал бы гулять в три ночи? - поэтому ее сопровождал только оранжевый свет фонарей. Шаги гулко отражались от каменных стен зданий и терялись где-то по темным переулкам в вездесущем мраке. Оцепеневшие от боли и холода пальцы сжимали тонкую рубашку на груди все сильнее. Мороз вцеплялся стальными когтями в кожу: она забыла надеть что-то теплее. Просто выскочила из Дома в том, в чем была, и теперь тело начинала бить дрожь. Крылья, не скрытые чехлами, мелко дрожали. Там, в Старом Доме было тепло. Там была грелка, был чай, который заваривала Нэму, и булочки в форме нимбов, которые снова принесла Хикари. Там были шуточки и подколки Каны, была старая воспитательница и целая стая малышей. Там была Ракка. Ракка со светло-серыми крыльями, которые уже не нужно было отмывать лечебными настойками, Ракка, которая уже открыто смеялась со всеми, Ракка, которой уже не нужна была ее помощь. Ноги подкосились, и Рэки тяжело осела на мостовую, обессилено опираясь плечом на стену дома. По щеке стекла горячая слеза, из груди вырвался сдавленный всхлип. Ее снова бросили. Она снова осталась одна. Единственная грешница, единственная неправильная хайбане, сколько бы она не пыталась что-то изменить, черный цвет возвращался на перья снова и снова. Ракка смогла исцелиться, смогла пойти дальше, и она не должна была ей завидовать, не должна была жалеть о том, что черные пятна больше не покрывали хрупкие крылья. Она просто не имела права, она должна была радоваться за Ракку - а сама... - Рэки?.. Она медленно обернулась. Вторая слеза скатилась по холодной щеке. Позади нее стоял Хеко. Когда он впервые ее увидел, то понял, что просто обязан спасти. Взгляд Рэки пять лет назад как будто пронзил душу и навеки отпечатался в ней, и он так и не смог его забыть - ни тогда, когда он пришел в себя в храме Альянса, ни тогда, когда узнал, что на Южный Угол ему ходить теперь запрещено, ни тогда, когда Мидори со слезами на глазах кричала, что ненавидит и никогда не хочет больше видеть Рэки. Он не смог забыть этот взгляд за все годы - и сейчас снова видел его. Рэки сидела прямо на покрытой инеем мостовой в одних рубашке и тонкой юбке. Волосы спутались от резкого ветра, по щекам текли слезы, крылья мелко дрожали. Он ничего не стал говорить - просто подошел, подхватил под локоть, заставляя встать, затем снял с себя куртку и накинул на дрожащие плечи. Рэки смотрела на него широко открытыми глазами, слезы блестели на ее щеках в тусклом свете фонарей. - Пойдем, - он не отпустил ее руку и развернулся, делая шаг вперед, но она не сдвинулась с места. - Хеко... - голос звучал совсем хрипло и норовил сорваться. Пальцы на мгновение сильнее сжали холодное, почти ледяное запястье. - Пойдем, - повторил Хеко, делая еще один шаг. - Ты здесь насмерть замерзнешь. И она пошла - послушно, не спрашивая куда, не пытаясь вырвать руку, просто пошла за ним. А он сжимал ее запястье, в глубине души боясь отпустить - так, словно если бы он сделал это, она бы растаяла в морозном воздухе. Небольшая комната под самой крышей дома была не очень просторной, но здесь было значительно теплее, чем на улице. - Подожди, я сейчас придумаю, как тебе согреться, - Хеко бродил по помещению взглядом, стараясь не думать о том, что Рэки здесь, совсем рядом. Ведь они не были вот так, наедине, еще со времен детства - и сердце вдруг предательски напомнило об этом бешеным стуком. - Хеко... - наверное, он слишком сильно задумался, потому что не услышал ее шагов. Только когда обернулся на голос, увидел, что она уже совсем рядом. - Что ты хо?.. - слово само оборвалась, когда холодные пальцы Рэки коснулись горящей от румянца щеки. Хеко смотрел в покрасневшие от слез глаза и не мог оторвать взгляда. Казалось, время растянулся на бесконечные секунды, и все вокруг замерло, словно боясь спугнуть мгновение. Рэки встала на цыпочки и потянулась вперед. Ее губы оказались чуть теплыми. Старый рассохшийся диван предательски поскрипывал от мельчайших движений. Хеко бы предпочел, чтобы этот звук не тревожил тишину: он полностью перекрывал тихое дыхание Рэки рядом, и тогда начинало казаться, что она не спит, а... Он отогнал эту мысль подальше: голова Рэки лежала на его плече, его рука обнимала ее талию. Он чувствовал кожей ее тепло - и это было лучшим доказательством. - Я спасу тебя. Обязательно, - он сам не знал, перед кем клялся - но почему-то понимал, что должен был сказать это вслух, даже если она не услышит. Засвидетельствовать это - перед кем, перед ней? Перед небом? Перед самим собой? Рэки еле слышно вздохнула и немного повернулась во сне, удобнее устраивая голову у него на плече. Темные пряди волос легко щекотали грудь и путались, переплетаясь между собой. Хеко крепче обнял ее, прижимая к себе, и закрыл глаза. Тишина наполнялась ровным сдвоенным дыханием. Рассвет осторожно пробирался сквозь закрытое старыми шторами окно. В бледных пока лучах солнца медленно танцевали пылинки, тонко свистел в щелях ветер. Хеко спал, подложив одну руку под голову. Губы у него были приоткрыты, на щеке отпечатались складки подушки. По лицу блуждала теплая улыбка - как будто он нашел наконец то, к чему давно стремился. Рэки бросила на него долгий взгляд, затем отвернулась. Снаружи потихоньку пробирался шум: город медленно просыпался, первые прохожие уже шли по улицам. Вот протарахтел своей повозкой молочник, пробежала со смехом чья-то детвора. Рэки ослабевшими руками натянула на плечи рубашку. Спину скреб холод, а дорога к Старому Дому была длинной - но оставаться она не могла. Хеко спал и беззаботно улыбался во сне. Его лицо сияло такой чистой тихой радостью, что Рэки невольно опустилась рядом на колени и протянула руку, желая коснуться - но в последний миг остановилась. Посидела молча, просто глядя, затем поднялась и тихо подошла к двери. Рука дрогнула всего раз, ложась на стертую дверную ручку - а потом Рэки потянула дверь на себя, открывая ее. Наполненная тонкими солнечными лучами комната со спящим Хеко осталась за спиной, отпуская ее во мрак коридора. Она знала, что не заслуживает спасения. И не должна была на него надеяться.