Что происходит на тысяча сто двадцать седьмом этаже?

Прямо посреди ничего из пустоты возвышалось бетонное здание. В нем были тысячи этажей, миллионы окон, и сотни работников. Порой люди даже не понимали, как они сюда попали, но все равно продолжали работать, зная, что ждет их за отлынивание. Прямо сейчас, на тысяча сто двадцать седьмом этаже, решалась судьба одного голубого глаза и его владелицы. Напуганная девушка смотрела прямо перед собой, отвернувшись от монитора, и слушала причитания коллег. — С одним глазом еще ничего. Вот работать без двух — та еще работенка. Когда выкололи второй, я, веришь или нет, даже не знала что и делать. — дребезжащим голосом причитала женщина средних лет. — Я бы обменял один глаз на руку! — кричал где-то рядом пожилой мужчина, потрясывая обрубком руки. — Без глаза ты останешься красавицей, а как я выгляжу без носа? – тараторил молодой человек, потирая рукой без пальцев то, что осталось от его носа. Должно ли это было успокоить будущую одноглазую или нет, но оно не успокаивало. Она только сильнее начала всхлипывать и держаться за край стула. Бедняжка и не думала, что фраза «Извините, я проглядела» станет для нее роковой. Абсолютно все сотрудники, или, правильнее сказать — рабы, — были, так скажем, не полностью укомплектованными. У большинства отсутствовали пальцы, руки, ноги. Многие были лишены ушей. Ногти, вырванные с корнем и валявшиеся совершенно везде, уже успели стать привычной частью жизни любого работника. Открыть ящик с бумагами, и вместо бумаг обнаружить там окровавленные ногтевые пластины считалось хорошей приметой. Если, конечно, эти пластины не были твоими. Из-за отсутствия хоть каких-нибудь бинтов, все обитатели этого этажа были обмотаны клочками ткани с собственной одежды, что делало их вид еще более жалким. Руководство считало, что такой способ наказания смотивирует сотрудников работать еще прилежнее. Нельзя наверняка сказать, ошибались они или нет, но вот сотрудники ошибиться боялись. Хотелось бы заявить, что они проверяли все по сотне раз, но их время было ограничено. Каждую работу надо было сдать в четко указанный срок. Никаких просрочек, никаких задержек. Все прекрасно знали, что ждет их за опоздание, и, торопясь, ошибались еще больше. Поэтому на каждом углу можно было встретить человека без обеих рук, без ног, без языка и без глаз. Они не были ценными сотрудниками, но никогда не ошибались. Ведь если тебе просто нечем ошибаться — ты не ошибаешься. Нельзя сказать, что Будущая Одноглазая была работником месяца, но ей всегда невероятно везло. Как-то ей удавалось сваливать все свои ошибки на людей, работающих рядом с ней. Удивительно, но мало кто хотел работать рядом с ней. Наверное, вот почему ее несказанно поразило то, что сейчас она останется без глаза. Рука ее так и не отцепилась от старого и погрызанного рабочего стула. Вы не ослышались, именно погрызанного — она кусала его каждый день с 15.30 до 16.00. Она считала это занятие не только абсолютно нормальным, но даже достойным настоящей леди. Ее это успокаивало. Для обычных людей это кажется глупым и абсолютно неуместным, но остальные работники относились к этому со всем пониманием. В таком месте не оставалось ничего, кроме как выдумать себе успокаивающее занятие. Безрукий парень через несколько столов от нее ровно в полночь начинал биться головой о стол, предварительно зубами положив на него кипу бумаг, чтобы смягчить головное приземление. Не подумайте — у сотрудников было прошлое. Они не родились в этой бетонной коробке, у них, вероятно, была своя жизнь — хорошая или плохая, — это уже как везло. Но, что странно, они совершенно не помнили своего прошлого. Стирали им память или они забывали все сами — это сказать трудно. Как трудно было сказать и то, как они попадали в эту пародию на рабство. Некоторые работали тут годами, некоторые десятилетиями, а некоторые всего несколько месяцев или недель. Но ни те, ни другие не помнили момента своего прибытия. С точки зрения остальных они просто появлялись. Как будто всю жизнь сидели за рабочими столами с печальными лицами, безысходно набирая на клавиатуре страницы текста. На самом деле, последнее предложение звучит как обычное описание жизни среднестатистического человека, что, конечно, не делает его менее грустным. Будущая Одноглазая иногда задумывалась, что же было раньше - до темного и душного офиса, до беспрерывной работы. И единственный ответ, приходивший ей в голову — ничего. Верно, ничего не было. Каждый ее день был похож на предыдущий, так было всегда, и лишь изредка слушалось что-то хоть мало-мальски странное. Надо отметить, что стол нашей героини находился прямо около дверей лифта, но ей никогда не приходилось покидать рабочее место. Порой ей становилось любопытно, что же происходит на других этажах (если эти этажи вообще есть), но редкие люди, проходившие через загадочные двери, всегда молчали, беспрекословно выполняя свою работу — доставку разных бумаг, например. Удивительно было то, что один и тот же человек никогда не приходил несколько раз; с каждым новым открытием дверей лифта появлялись новые люди, и девушка даже как-то заметила, что все части их тела были на месте, но присутствовали другие увечья. Но мы отвлеклись от главного — от становления Будущей Одноглазой настоящей одноглазой. Она любила оба своих глаза одинаково сильной любовью, и не могла распрощаться хоть с одним — оба много значили для нее. Она абсолютно точно хотела быть двуглазой, но судьба и руководство решили иначе. Процесс выкалывания глаз в принципе был штукой не очень приятной. Не то чтобы все остальные процессы выкалывания чего-либо были лучше, но, как бы сказала Будущая Одноглазая, глаза терять неприятнее всего. Возможно, такое заявление обуславливается отсутствием опыта в этой сфере — руки и ноги у нашей героини были на месте. Ее отчаянные крики, всхлипы и мольбы мы опустим. Зрелище не очень приятное, ознакомляться настоятельно не рекомендую. На лужи крови, размазанные по полу, мы внимания тоже не обращаем. Умереть от потери крови или от болевого шока в этом месте было невозможно. Умереть в принципе было невозможно. Само понятие смерти тут почему-то отсутствовало. Все знали это наверняка, но всё равно не упускали шанса прекратить свое жалкое существование. Некоторые прыгали из окон, некоторые придумывали способы поизощреннее. Но все потенциальные и самые что ни на есть реальные самоубийцы рано или поздно возвращались, правда, были уже совсем иными. Словно за время их отсутствия они пережили нечто похуже, чем вырывание ногтей и выкалывание глаз. На некоторых появлялись ожоги, а одному особо удачливому парню посчастливилось лишиться обеих почек (он постоянно кричал, плакал и раздражал всех сотрудников, поэтому его, в конце концов, заперли в железном шкафу, предназначенном для старых документов и бумаг). Будущая Одноглазая активнее всего запихивала его в этот злополучный шкаф. Но как же она теперь понимала этого парня! Ей хотелось кричать во всю глотку, плакать и выбрасываться из окна одновременно. Она еще никогда не чувствовала себя такой озлобленной и одновременно обиженной на весь мир. Чужие страдания, в отличие от собственных, ее не особо волновали. К тому же большинству сотрудников просто невозможно было сочувствовать — их взгляд был абсолютно пуст, а все действия они совершали будто на автомате. Начинало казаться, что они торчат в этом офисе уже не одну тысячу лет. Будущая Одноглазая много думала. По ней так сразу и не скажешь, что она умеет. Все ее коллеги старались не забивать свою голову мыслями, ведь это, как они обычно говорили, просто ужасно отвлекает от работы. Но девушка никак не могла перестать думать о всякой ерунде, особенно во время кусания стула. Занятие, бесспорно, вдохновляющее на всякие безумные размышления. Одно из этих безумных размышлений - побег. Никто никогда не сбегал отсюда. Поверьте, вы можете мне доверять, я располагаю абсолютно точной информацией. Но не будем о плохом. Ведь, как говорится, надежда есть всегда. Почти всегда. Девушка с той самой надеждой смотрела на двери лифта, да так, что чуть не просрочила данное ей задание — лишиться второго глаза было бы очень некстати, особенно учитывая, что первый лежал в кармане, как напоминание о том, что в этом месте ошибки непростительны. План был до крайности прост: 1) двери открываются 2) наша героиня срывается с места и забегает в лифт, благо что местоположение ее стола позволяло добежать до места назначения буквально за пару секунд 3) лифт отказывается работать и за неповиновение ей отрубают все конечности и выкалывают оставшиеся глаза (вторая часть пункта не займет много времени, ведь глаз у нее остался всего один) Будущая Одноглазая так сильно нервничала, составляя последовательность действий, что изгрызла весь стол. Вы могли заметить, что у нее была довольно странная привычка агрессивно точить обо что-то свои зубы, и это настолько сильно вымораживало ее-коллегу-безрукого-парня, что он начинал биться головой не по расписанию, параллельно с этим шепча какие-то слова, подозрительно напоминающие «сдохни сдохни сдохни сдохни». Единственная загвоздка в идеальном плане девушки заключалась в том, что лифт приходил не по расписанию, и она не знала, кто будет внутри. Иногда подъемник объявлялся чуть ли не каждый день, а иногда не радовал обитателей этажа месяцами. Будущая Одноглазая готовилась к худшему. Видимо, она была не знакома с выражением «дуракам везет».