Идеальная пара

Заброшенный дом находится на окраине захолустного городка. В принципе, где этому массивному несуразному громиле с темными провалами окон, самое место. Ты спускаешься в подвал, в самую зловонную кишку дома. Небрежно отряхиваешь с куртки паутину. Вместе с затхлостью разливается привкус сладкой патоки, ее навязчивый приторный осадок тревожит нёбо, зудит в глотке и заполняет легкие. Какого черта ты забыл здесь? Сам все прекрасно знаешь, хватит уже задавать себе риторические вопросы. Горящий факел усиливает угнетающий антураж — огонь создает неровный перелив теней на кривых в трещинах стенах. Не сравнится с искусственным светом фонарика смартфона. Словно специально подсвечивается смазанный багровый отпечаток руки. Сигнал. Нужно спешить. Оставив факел в держателе на стене, ты погружаешься во мрак узких коридоров. Глаза скоро привыкнут к темноте. Но идти, освещая себе дорогу, — это заранее сообщить о своем визите. Не в твоих планах. Скрипят под ногами старые доски. Вонь прогнивших солений в запертых подсобках преследует тебя. Вязко-кислый аромат переплетается с удушающей сладостью, гнильем и запахом мокрой шерсти крыс, шуршащих в проемах стен. Хвостатая визгнула где-то рядом. Чувствуют чужака. Мерзкие твари. Впереди последняя дверь. Одна не заперта. Толкаешь ее, недовольно отзываются ржавые петли. Главное — поступить правильно и не ошибиться. И тогда будет хорошая ночь: ты вернешься домой и не услышишь в новостях о найденном теле на окраине города, и сможешь с удовольствием выпить стакан виски. Осталось совсем немного. Ты слышишь громкие удары. Замираешь. Удар. Бах-бах-бах. Входишь в комнату. За дверью она — жмется к стене. Какие сочные губы… Ты захватываешь свою жертву, целуешь, слизываешь соленую дорожку со щеки. Она хорошо играет, а как дрожит в твоих объятьях, часто дышит, обжигая горячим дыханием, доступна. Вырывается, точно хочет вырваться. Ни черта не хочет. Ты в этом уверен. Тонкая ткань длинного белого платья подчеркивает ее фигуру, и тебя заводит эта видимость неприступности. Совсем близко под нежной кожей, тонкой оболочкой, горячая сладкая кровь пульсирует по венам, одурманивает и манит. Нужна секунда, чтобы вскрыть вкусный подарочек, забрать жизнь, услышать в своем теле чужой замедляющийся пульс. Кайфануть с жаждой наркомана, получившего дозу. Твои клыки выдвинулись сами, ты готов впиться в податливую плоть. — Маркус, — шепчет Лидия, — отпусти. Шепчет это, но не хочет. Но не в этот раз, опять не в этот… Лидия может с легкостью делать из тебя монстра. Ее возбуждает чувствовать себя гребаной жертвой, ходить по лезвию, играя в кошки-мышки, выбирать места, где бы ее труп не нашли, показывая, как легко убить. Она наигранно сопротивляется и с готовностью подставляет шею. Любит назначать тебе встречи в заброшенных местах. Каждый раз ты не можешь не прийти, тебя влечет к ней. У этих нелепых встреч будет один финал — все завершится с ее последним вздохом. Провоцирует и дразнит тебя… Тебя, вампира, хищника. И близость смерти только манит ее. Возбуждает. Лидия хочет ее даже больше, чем тебя. Неужели ревнуешь к старухе с косой? Ты поражаешься ей: как можно так себя ненавидеть и пытаться уничтожить? Высшая степень жестокости и безумия. Это и сделало ее при первой встрече особенной, интересной, другой. — Нет, не отпущу. — Притягиваешь ее к себе. Берешь за запястье с тонкими шрамами. Сумасшедшая — новые полоски, что она делает с собой… поэтому и тянется к тебе. К смерти. Целуешь в шею, слегка царапая клыками кожу. Лидия дрожит и извивается, прижимается бедрами к твоему паху, играет с тобой. Никто не знает, даже ты, — когда ты не сдержишься, когда игра тебе надоест, но пока горькие духи Лидии завораживают и притягивают, — ты подыгрываешь фантазиям. Она обхватывает ногами твои бедра, часто дышит в предвкушении, щеки наливаются румянцем — как и всегда, когда возбуждена. Ты выучил ее наизусть. Берешь, вырываешь стоны, желая вытрахать всю дурь из нее до последней капли. Злишься на себя и на нее за все это безумие, не сдерживаешься и не контролируешь силу. Лидия срывается на крик, плачет, стонет. Все вместе. И после всего, растерев гематомы на бедрах, умиротворенно улыбается и нежно с благодарностью целует тебя. Больная. И ты с ней уже сам с катушек слетел. Но все конечно. Грань всегда наступает. Она хочет смерти, а ты — ее. Когда-то Лидия получит желаемое, а ты… и ты тоже.