Скрытная охота

— Угрх, — усатого блондина повалили на землю. Раздались щелканье пальцев — это «охотники» разминали свои кулаки: — Ну что-ж, не повезло напороться, малыш. Наруто резко развернулся и рванулся между широко расставленных ног, возобновляя свой бег. Настоящий Наруто выполнял очередную деревенскую миссию под наблюдением Какаши. В этот раз ему досталась легкая миссия — прополка огорода. Изначально он решил поручить эту работу клону, но его тело не было готово выдержать обыденную охоту. А вот клон — да, пусть и принесет и в начале, и в конце жуткую боль. При создании клона не переносится состояние тела, оно как бы становится таким, словно не было ни следы порезов, ни синяков, ни гематомы. Услышав что-то, Наруто повернул голову. Похоже, охота вновь возобновилась. Остается надеяться, что клон, крепкий и набитый плотной массой чакры, выдержит эту охоту. Надо не забыть проверить Кагами. А ведь, он еще договорился со своими встретиться ночью… — Саске, проснись, — кто-то звал его. Кот сонно поморщился и плотнее сжался в клубок. Зов повторился. — Не сплю уже, — послышался от черного спящего клубка. — Я считаю до десяти. Раз… — начал отчитывать время Кибиши. За это время он сумел многое показать и объяснить ученику, но останавливаться не был намерен. Рамки поведения, установленный сенсеем в самом начале обучения, даже не думал расширять. — Два… — Саске начал неохотно шевелится. — Три… — кот повернулся на спину и подтянулся. Кибиши на этом моменте запнулся. Вроде пространство небольшое и коту нормально не подтянешься, этот наследник все равно умудрялся так потянутся, что по всему телу пробегалось напряжение. Он сам как-то пытался повторить за действием ученика, но не получилось. Критическое сравнение позволило выявить, что у Саске лучше развито мышечная система и был худым, тогда как Кибиши представлял собой плотным и толстым. Спохватившись, Кибиши продолжил отчет. В каком-то мере сенсей завидовал строению ученика. Когда счет уже дошел до 7, ученик уже проснулся. — У меня такое ощущение, будто специально издеваешься, — проворчал сенсей, имея в виду «потягушки». — Ладно, сегодня серьезный день. Будешь учиться призывать защитника. — Я думал, не дождусь, — пошевелив ушами, ученик опередил учителя и первым вышел наружу. Ему не терпелось изучить эту интересную технику. Некоторые коты стаи могли призывать своего защитника, но применяли это крайне редко, так как это грозило серьезными проблемами. — Ух, тебя явно ничему не учили, — вслед за Саске полетели слова учителя. Кот улыбнулся. Сенсей то, что надо — строгий, но терпеливый. Неожиданно прозвучал клич. Сигнал утренней раздачи. Лагерный шум мигом сошёлся на нет. Жизнь на время замерло. Резко остановившись, Саске, а автомате лег на живот и отпустил морду на лапы. Подоспевший сенсей тоже улёгся рядом. Через несколько минут Кормачи стали разносить еду. — Опять Мамору, — пробормотал Кибиши. Саске поднял голову и увидел мелькающую голову призыва Кормача в том месте, где расположен вход на территорию Кормачей. Пёс действительно обладал внушительным размером, позволяющий без труда придавить к земле трёх самых крупных котов в стае. Да и его вид не располагал дружбы. Тем не менее, Кормачи спокойно подходили к нему, перекидывались парой слов или даже могли запрыгивать на спину — как Сэйёри, так Асэми и Кэзуки. Любая попытка Саске узнать побольше о Мамору и прошлое главной Кормача от самих учеников Кормачей наталкивалась на неприступную стену. Сейчас Мамору помогал Кормачам — перетаскивал мышей с комнаты на коробку, верхнюю ступеньку «лестницы». Кормачам оставалось только прыгать, брать и разносить. Вздохнув, Саске положил голову, гадая, кто принесёт ему еду. Если позавчера во время утренней раздачи была Асэми, вчера — Кэзуки, то сегодня должен был — Сэйёри? Рядом послышался активные хрусты Кибиши — Сэйёри минуту назад отнесла ему мышку. Значит, Саске правильно угадал. Нет, опять ошибся. К нему подошёл Кэзуки, при виде которого Саске невольно опустил глаза вниз, и бросил упитанную мышку. Подождав, пока Кормач не отойдёт в сторону, Учиха вцепился в мышку. Даже он, новичок в стае, стал постепенно проникаться в глубокое уважение к Кормачам. Полное осознание того, что власть действительно принадлежала Кормачам пришло со временем, после некоторых запоминающихся событий. Тактика, которую выбрала Сэйёри, направлена на минимальное вмешательство в жизни стаи. Главная Кормач вмешивалась только тогда, когда становилось ясно, что ситуация выходит из-под лап предводителя. Наблюдая со стороны реакцию на вмешательство Сэйёри, Саске видел в глазах сожителей мест эмоции — страх и облегчение, боязнь и радость и некоторые другие сочетаемые несочетаемые чувства, чего не скажешь при Наоки-сама. Только успел проглотить половину мыши, как со стороны пещеры предводителя раздались затейливые ругательства знакомого голоса — Сакура. Похоже, она хотела проверить состояние предводителя, но тот решил превратить в развлечение. От этих мыслей Саске насмешливо профырчал — и так скоро закрепиться за ними мнения, что они состояться в «браке». Слухи о том, что они «выясняют отношения», давно гуляют по лагерю. И в самом деле — как стоит реагировать, если чуть ли не каждый день доносятся маты лекаря и весёлый, беззаботный голос предводителя. Да что там, Сакура стала спать в пещере предводителя. Однажды Кибиши застал их в забавный момент. Сенсей зашёл было доложить о результатах вылазки, несмотря на шум, а там обнаружил — Сакура силой прижимает Наоки к полу и сердито шипела угрозы пыток, а Наоки, явно не чувствуя давления чужого тело, ласково поглаживал кошку хвостом, непонятно как выросший в приличную длину. Все это Кибиши потом рассказал Саске, перед этим получив серьезный нагоняй Сакуры и отказ от лечения навсегда. Правда, вскоре Харуно смягчилась и сняла запрет. Ну, а все докладчики теперь дожидались у входа, пока «разборки» не закончатся и не откроется вход. — Пошел есть, иначе я примусь за тебя, — вопль самки стал отчётливее. Наоки, улыбаясь, неторопливо вылез из пещеры и направился в сторону выхода. Кто-то подходил к Наоки и интересовался состоянием, а глава отшучивался. Кто-то подходил с целью доложить ситуацию и получить распоряжения, кто-то с любопытством оглядывал Наоки. В общем, шел обычный день. Саске уже казался — всю жизнь провел только в кошачьей шкуре. Слишком насыщены все эти дни в шкуре кота. — Пошли, Саске, — Кибиши, покончив со своей едой, пнул ученика лапой и двинулся в сторону соседней маленькой «комнаты». Как оказалось, её выкопал пёс по просьбе учеников Кормача. Данное помещение было сравнительно меньше главной, но подходящей для тренировки. Все равно эта пещера не пользовался особой популярностью из-за репутации Сэйёри. — Саске, для начала я покажу своего защитника, — Кибиши сел в центр тренировочной пещеры и сосредоточился. Через секунду за спиной учителя что-то вспыхнуло и из неё вынырнул крупный представитель кошачьего — маленький лев. — Мой защитник — лев. Говорят, защитники походят на нас самих. С этим сложно не поспорить. Лев означает лидерство. Не удивлюсь, если у тебя появится пантера — символ скорости и скрытности. Саске наклонил голову на бок. Он как-то не задумывался над символами зверей. Интересно, кто у него будет? — Призыв, как правило, осуществляется на эмоции. При первом призыве чаще всего случается такие ситуации, когда призывник вышел из себя и орёт. — Звучит, как издёвка, — пробормотал Саске, — вы опять будете затрагивать моё прошлое? — Для эмоции нужны чувствительные «точки», — посуровел Кибиши, глядя на ученика. Вскоре и из тренировочной поляны вся стая могла слушать вопли ученика, перекрывающий тихого голоса учителя. Дразнящий запах щекотал черный нос рыжика. Поморщившись, Курама звучно зевнул, с трудом открыл глаза и снова зевнул. Похоже, что сейчас утро, раз чувствуется свежий запах мяса. Уже третий раз зевнув, Кьюби взглянул на спящего старика. Что-то в последнее время Старику становится плохо — постоянно кашляет и даже стал заметно медленно с трудом передвигаться, хотя на тренировках он двигается нормально. — Эй, Старик, проснись, — Курама принялся будить старика. — А? Что? Что-то случилось? — спросонья старый кот резко поднял голову. — Наруто принёс завтрак, — рыжий кот отряхнулся от прилипших комков земли и привычно поднялся наверх по лопате. Чувствовался сильный, крепкий запах Наруто, от которого Курамы становился не по себе. Нервно дёрнув ушами, лис-кот принялся есть мясо. Странно, что-то старый кот не появляется: — Старик? — Курама с куском мяса во рту взглянул в дыру пола. — Я в порядке, просто сил нет залезть… — послышался ответ. Опешивший Кьюби выронил кусок мяса в дыру. Он ещё три дня назад это говорил, и сегодня вот! — Может, расскажешь, что творится с тобой? — поразмыслив, Курама спустился вниз и встал перед стариком, наверху оставляя тарелку с частично уничтоженной едой. Потом он поест. — Тебе не надо знать… — прохрипел Старик. Снова эта отмазка! Сколько раз Курама пытался заставить рассказать правду, но добился понимания того, что старик и здесь опередил, каким-то образом сделав эту тему запрещённой для него самого. Может, здесь замешан его джинчурики? Раз в день Наруто стал появлялся в их подвале и менял бутылки под старую подушку — с оставшиеся водой на горячую. Он не говорил ни слова, когда появлялся в подвале — просто делал то, что считал нужным. Однажды он забрал Старика на целый два дня и пропал. Курама мест себе не находил, хоть связь позволяла не беспокоиться на этот счет. Как оказалось, черного кота отвели к ветеринару, где выявило неутешительный вердикт проверки здоровья Старика. — Хотя, только при одном условии, — неожиданно продолжил Старик, — если ты согласишься на это, то я взамен расскажу, что со мной. — Что за условие? — Раскрытые перед джинчурики… — Что?! Нет, не за что, — Курама, вздыбив шерсть, отчаянно помотал головой. — Я не уверен, что смогу договориться с Наруто. На публику он играет роль дурака, а когда в своём окружении — показывает себя как хладнокровный, невозмутимый, с издевательской улыбкой! Так он ещё умеет пользоваться моей, чёрт побери, чакрой. Старик хрипло рассмеялся: — Ты мало знаешь о своём господине. Это все Коноха. Деревня как бы разделились на две лагеря — на тех, кто охотиться за господином и те, кто на самом деле не причастен. Кьюби прикусил губу. Опять старик подталкивает его поговорить с джинчурики, но рыжик не готов к этому. — Ладно, начнем тренировку, — Старик вдруг резво поднялся на лапы и посмотрел на ученика. Вздрогнул, Курама поднялся на лапы. Поговорить с джинчурики — это пока выше его нынешних сил, а вот потренироваться то не против. Главное — чтоб Старику не стало плохо во время тренировки…