Девушка Дождя

— Бежим! — командует Джек. Мими тянет меня за руку, и мы несемся с криками, дождь ослепляет нас, а капли стекают под кожаную куртку, грязь стекает в туфли. Ливень такой мощный, что мне кажется мир вот-вот растает. Из-за дождя меня шатает, и, хвала богам, Мими не отпускала мою руку, иначе мое платье превратилось бы в простую половую тряпку. Перед тем как сесть на переднее сиденье к Джеку, я передаю свой футляр с гитарой Юу, и, когда я оказываюсь в машине Джека, мне действительно становится плевать на потекший макияж и промокшую одежу, мы просто истерически хохочем и кричим, взбодренные холодом и дождем. Фостер ворчит что-то о мокрых задницах на сиденьях, заводя машину, Михо умоляет заскочить в кафе за омлетом с сыром и молочным коктейлем, и жалуется, что я всегда сижу рядом с водителем, а Мими требует включить обогреватель и угрожает, что умрет от пневмонии, Юу, сидевший с ними на заднем сидении, обреченно выдыхает и наверняка тоже желает оказаться на переднем сидении. — Это было круто! — Восклицает Михо, засовывая чупа-чупс с апельсиновым вкусом в рот, боже, как она не заработала себе кариес с такой маниакальной любовью к леденцам? Ей Богу, она может прожить неделю без воды, но и часа не протянет без этих вредных стекляшек. — А народу-то сколько было, — мечтательно протягивает Мими, кивая головой на комментарий шатенки. — Умоляю, музыку, — стону я, потянувшись за айпадом, — не то мне конец, — я начинаю листать на экране различные композиции. Казалось бы, мы только выступили, но мне все мало, да и никто не возражал. Для ребят вроде нас, музыка сродни наркоте, и мы подсели на это не хуже чем на иглу с героином. — Я тоже чупа-чупс хочу, — тянет Джек и наклоняется назад, а Михо с гиперскоростью пихает ему в рот леденец с лимонным вкусом. Блондин приоткрывает окно, и через него задувает ледяной ветер, Мими снова начинает хныкать, что ей холодно, я наконец-таки выбрала песню, которую хочу послушать, естественно, что эта была песня нашей группы, только вот я включила композицию, которую написала я, а не Юу, и совсем не удивилась, что он растягивает ремень безопасности и тянет свои шаловливые руки к айпаду, ха! Будто я позволю переключить! Джек жалуется, что кто-то толкнул его локтем в шею, и у него выпал леденец изо рта, падая ему между ног, он начинает ругаться, мы с Юу ссоримся из-за айпада, постоянно переключая треки, Мими продолжает хныкать из-за холода, а Михо просит нас всех наконец заткнуться и намекает нам с Юу, что мы её бесим. Последняя цифра на айпаде мигает: сорок восемь минут одиннадцатого. Покрышки скользят по мокрой дороге, я ничего не замечаю, но потом резко перед машиной вспыхивает белое пламя, Джек что-то вопит, пытаясь вывернуть руль, мы с девочками кричим как ненормальные, сердце в горле застучало, я смотрю на Джека, но вижу лишь его испуганные голубые глаза, а потом машина летит с дороги прямо в черную пасть леса, я слышу жуткий звук скрежета железа о железо, звон стекла и барабанящий дождь, а затем ощущаю запах гари. Машина вдребезги?.. В этот самый момент, что-то происходит со мной. Я чувствую жар, грохот и невыносимую боль, раскаленная воронка разрезает меня надвое, что-то жжет, испепеляет, рвет на куски, и если бы крик был чувством, то это был бы именно он. А после — ничего. На самом деле, вся загвоздка в том, что мы не чувствуем заранее, не просыпаемся с дурным предчувствием, не видим теней в ясный день, к нам не подходит странный человек и не предупреждает об опасности, как это бывает в фильмах, забываем сказать родителям, что любим их, или, как в моем случае, вообще забываем с ними попрощаться. Хотите, я вам кое-что расскажу о смерти? Это не так плохо как кажется — вернуться к жизни оказалось намного страшнее…