Бог есть...

- Они попытаются снова. Это прозвучало так просто и буднично, что Азирафель, у которого до сих пор дрожали руки, почувствовал, как липкая волна ужаса прокатилась по телу. Во рту появился противный привкус желчи, и ангел судорожно сглотнул, борясь с тошнотой. От Кроули, обычно в такой ситуации излучающего волны паники, веяло мраком. Средоточие холодной ярости, он стоял посреди комнаты, и ее стены, казалось, подрагивали, как мираж, готовый вот-вот рассыпаться на фрагменты, в которые превратились для ангела последние полчаса. Вот он выходит из своего книжного. Вспышка… В ушах звенит, и сквозь этот звон по нарастающей – звук приближающихся сирен. Разбитые витрины и порхающие в них страницы – все, на что он может смотреть, пока чья-то тень не заслоняет от него обзор. Наверное, впервые он на заднем сидении "Бентли" - болтается, как багаж, заброшенный туда одним рывком. Кроули гонит 130, и радио молчит – из того места, где был приемник, торчат обрывки проводов. Поворот – и ангел бьется головой о дверцу, но демон только сильнее вдавливает в пол педаль. Он узнает это место, он уже бывал здесь, хоть и не во плоти, и готов поклясться, что к двери ведет несколько пролетов темной и обшарпанной лестницы. Но он не помнит, как они поднимались. - Давай-ка я… У тебя кровь, – лицо Кроули, когда он обернулся к нему, немного смягчилось, но красноватый свет, пробивающийся сквозь неплотно прикрытые шторы, отражался в его глазах недобрым огнем. - Господи, - произнес Азирафель, чувствуя покалывание там, где ладонь демона прошла над его лбом. – Господи! – повторил он, когда окровавленный осколок стекла упал на его колени, пятная и без того покрытый грязью пиджак. - Чш-ш-ш, - прошипел Кроули. – Наклони голову. Азирафель склонился перед ним, и затылок отозвался тянущей болью. Кроули пробормотал что-то, похожее на "ублюдки". Ангел был с ним полностью согласен. Беспечные рассуждения о том, что их оставят в покое, казались сейчас насмешкой, но, лежа на потертом диванчике в бывшей гостиной мадам Трейси, Азирафель задался вопросом, который поспешил озвучить. - Кто "они", Кроули? Демон, роющийся в буфете в поисках случайно завалявшейся там бутылки-другой, мельком взглянул на него. - Которые "они", - уточнил ангел, приподнимаясь. В ушах все еще звенело, а звуки казались приглушенными. Просто чудо, что его всего лишь отбросило взрывом. - Хастур и Михаил, - даже не названные имена, а то, что они прозвучали вместе, заставили Азирафеля сесть ровнее. – Похоже, эти двое давно спелись, - продолжал Кроули, с глухим стуком ставя рядом с хрустальным шаром, очевидно, оставленным мадам за ненадобностью, два стакана. Если бы ангел своими глазами не видел Михаила в аду, он бы нашел, что возразить, но сейчас ему только оставалось кивнуть и поморщиться от боли, отразившейся за глазами. - Да. Раз уж мы с тобой… друзья, странно предположить, что никто больше не станет… налаживать контакты с другой стороной, - произнес Азирафель, принимая из рук Кроули стакан, на дне которого плескалась янтарная жидкость. – Кстати, как ты так быстро оказался возле магазина? Кроули помолчал, опрокинув в себя содержимое своего стакана, и Азирафель понял, что с того самого момента он всегда был где-то поблизости. Протянув руку, он коснулся плеча демона, внезапно осознавая его хрупкость. - Кроули, я… - Головой ударился, - демон смотрел прямо перед собой, сжимая стакан так, что костяшки пальцев белели сквозь тонкую кожу. Он все еще был в бешенстве. - И это тоже, - согласился Азирафель. Оба помолчали. - Они хотят разогнать нас по домам, как нашкодивших детей, - снова начал ангел, заражаясь от друга бессильной яростью. - Мне нравится это тело, - сквозь зубы произнес Кроули. - Мне тоже. Демон приподнял бровь. - Хотя я бы мог лучше заботится о нем, - Азирафель опустил опечаленный взгляд на складки жилета. – Есть меньше сладкого… - Сильно ударился, - фыркнув, констатировал Кроули, забирая у него пустой стакан. За окнами стемнело, и единственным источником света в комнате оставался свет фонаря, пробивающийся сквозь неплотно закрытые шторы. - Я всегда считал, что есть добро и есть зло… - тихо, но твердо произнес Азирафель. - И есть здравый смысл. - Каждый из них верит, что поступает единственно правильно, - продолжил ангел, но Кроули внезапно расхохотался. - Ты так думаешь? Поверь, Хастур мстит за то, что я убил его приятеля, и наше счастье, что он неспособен на… что он не такой, как я, - сбивчиво закончил Кроули и отвернулся, но Азирафель успел увидеть болезненную гримасу, исказившую его лицо. - Я знаю, - как можно мягче произнес он. - Я тоже. На лице Кроули недоверие и замешательство сменилось смятением, прежде чем исказиться привычной ухмылкой. - И ты не такой, - ответил он, дернув уголком рта. Азирафель чувствовал головокружение и непривычную легкость. - Кроули… ты знаешь, что я имел в виду. Взгляд падшего ангела метнулся в сторону, словно в поисках пути к отступлению. Азирафель улыбнулся. Темная комната слегка расплывалась, а потом пришла в движение – словно они плыли, покачиваясь, по глубокой – глубокой и очень холодной воде. - Ангел? – услышал он, словно издалека. – Ангел! Это происходило снова, но на этот раз медленнее. Лучи света тянулись к нему сквозь темноту, постепенно затапливая все кругом ровным белым сиянием. - Ангел! – Кроули успел поймать Азирафеля за плечи прежде, чем его голова запрокинулась, и он осел назад. – Ангел! – пальцы демона дрожали, когда он прикасался ко лбу, вискам, локонам светлых волос в поисках той трещины, того кровоизлияния, что он пропустил. Но он уже сделал все, что мог. - Ты! – запрокинутое лицо Кроули исказилось. – Ты! Не смей, слышишь! – он снова склонился над Азирафелем, бледным, словно светящимся в темноте, и непонятно было, к кому именно он взывает. Что, если они не увидятся до скончания времен… которое никогда не настанет, благодаря их же усилиям! Птица, летящая к горе… Кроули застонал. Азирафель чувствовал, что парит, к тому же он не был точно уверен, где верх, а где низ – теплое сияние окутало его, пронизывая насквозь. - Господь? – неуверенно произнес Азирафель – или подумал, потому что губы его не шевельнулись. – Я… мы… прости, если мы как-то помешали твоему замыслу, - ангел должен был чувствовать себя неуютно – он думал о том, что должен чувствовать себя неуютно, но на деле ощущал поразительное спокойствие и… это было похоже на чувство, которое он уловил в Тадфилде, только неизмеримо сильнее, настолько, что Азирафель даже не осознал сперва всей его пронзительности, всей силы. И внезапно он понял. - Ангел? – не веря своим глазам, Кроули заморгал и слегка отстранился, вглядываясь в лицо Азирафеля. Что-то в нем неуловимо изменилось. Губы Азирафеля шевельнулись. Кроули наклонился так низко, что дыхание ангела вливалось в его ухо, а вместе с ним – слова. "Бог есть любовь". Азирафель открыл глаза, но сперва ничего не увидел. Затем он различил силуэт Кроули, стоящего у окна. - Я задремал? Который сейчас час? – ангел приподнялся на локте. - За полночь. Спи. - Но Кроули… что, если они придут за нами? Азирафелю показалось, что демон улыбается, хотя в темноте он не мог сказать наверняка. - Неважно, ангел. С нами Бог.