Несправедливо

Несправедливо. Вот первое, что грозит сорваться с языка, когда Джулс отшатывается от поцелуя с раскрытыми в удивлении глазами. Ру даже приходится зажать рот рукой, чтобы это слово не успело вылететь из нее так же быстро, как и самое чистое и правдивое «я тебя люблю». И это самое настоящее достижение, в ее-то состоянии. Мир сужается до размеров игольного ушка, и дышать становится нечем. Нужно бежать, как можно дальше от этого дома, от этой девочки с блестками на веках и изящными ключицами. Ру не уверена, что сможет выдержать полный жалости взгляд «подруги» и выбегает в слезах. Руль велосипеда напоминает последнюю соломинку, и приходится вцепиться в него изо всех сил, чтобы пустота не сожрала изнутри, как самая настоящая черная дыра. Мир несправедлив, Ру Беннет, ты забыла? Именно поэтому ты и начала принимать наркотики. В карманах предательски пусто. Улицы проносятся одна за одной, и проходит пять или десять минут, прежде, чем Беннет понимает, что ездит кругами по тому же району. Хочется ту дрянь, которую тогда ей дали попробовать у Феско. Чтобы отрубиться и проспать 15 часов. Отрубиться и просто ничего не чувствовать — вот что нужно Ру сейчас. Самое прекрасное, что она только ощущала — чувство абсолютного покоя. Пока не встретила Джулс. Наверное, в клубе анонимных наркоманов это назвали бы «отправной точкой» к исцелению или еще как-нибудь. Эта странная девочка с чувством стиля как у Сейлор Мун и доверчивостью Бэмби покорила Ру с самой их первой дозы. Впасть в наркотическую кому уже не кажется такой уж прекрасной идеей, иначе Джулс уйдет, она ведь говорила, что уйдет. И впервые за долгое время Ру как-то свыкается с мыслью, что ради Джулс она могла бы пойти на очень многое. На то, на что даже не решилась бы ради мамы, сестры или себя. Ради того, чтобы быть рядом с этой удивительной девочкой стоит бросить баловаться порошками и таблетками. Ради Джулс Ру даже согласна не разрушать себя. Но вся эта сопливая любовь двух подруг-старшеклассниц бывает только в кино и в романах для подростков. Вместо любящей Ру «девочка мечты» выбирает парня-анонима из сети, с которым она даже ни разу не виделась. 21 век, сука. Зачем общаться с живым человеком, когда каждый незнакомец в интернете — тот самый Джордан Каталано, по которому так сохли все девочки 90-х. Тянет блевать от всех этих бесконечных переписок и фото, на которых Джулс, ее прекрасная Бэмби, выгибается под неестественным углом и надеется, что так она понравится «Тайлеру». Откуда ей знать, что он не разобьет ей сердце, а в худшем случае — лицо? Ру достаточно долго прожила в этом городе, чтобы понять, что все те, кто его населяют — конченые идиоты. Ну разве что ради Феско можно было бы назвать исключением. Идея. Она снова чуть не падает в живую изгородь, когда резко сворачивает на другую улицу. Вот где она точно найдет решение от всех своих проблем. Ей нужен свой рыцарь в сияющих доспехах, и вот ирония, вместо спортсмена-качка или самого популярного мальчика у Ру предел мечтаний сейчас — барыга. Оказывается, когда тебя отвергают и похлопывают по плечу, это довольно болезненно. Настолько, что Ру не уверена, выживет ли она в итоге после очередного тычка от судьбы. И это, опять же, несправедливо. Несправедливо. Джулс смотрит на пустой дверной проем и нервно сцепляет руки в замок. Зачем? За что? К горлу подкатывает ком, когда входная дверь хлопает немного громче обычного. У них ведь все было так хорошо. Нам ведь было так хорошо, так зачем ты решила все испортить? Джулс злится. И уже не понимает — на себя или на Ру. Она слишком долгое время была в своем пузыре, не подпуская никого. Яркая обертка с тусклым содержимым. Но это было до этого города, до той вечеринки, до Ру. И с того вечера в компании со странной девочкой, только что выписавшейся из рехаба, Джулс показалось, что ее жизнь начала налаживаться. Но жизнь все-таки несправедлива. И в какой же момент она не увидела, что дружеские объятия стали длиться на одну-две секунды дольше, как пропустила мимо внимательные взгляды Ру и мягкую улыбку, которую сама же видит в зеркале каждое утро, стоит только открыть сообщения от Тайлера. Хочется выть от отчаяния. Джулс всхлипывает, обхватывая себя руками. Еще пару ночей назад ее так же обнимала Ру. Мокрая от пота, с колотящимся сердцем. Самая лучшая в жизни Джулс подруга. Но теперь вряд ли они когда-нибудь будут так же лежать в обнимку. Только не после сегодняшнего. «Мне очень плохо. Поговори со мной?» Пальцы набирают сообщение быстрее, чем Джулс осознает, что делает. Отправлено. Получено. Прочитано. Тайлер: «Окей. Ты в порядке?» Джулс: «Да. Поссорилась с подругой, глупо расстраиваться из-за мелочей, да?» Тайлер: «Я так не думаю. Не хочешь рассказать в чем дело?» Она всхлипывает и улыбается опухшими от слез губами экрану телефона. Тайлер стал тем самым, кого она ждала, хотя даже не знала об этом раньше. И в глубине души Джулс чувствует какой-то подвох. Жизнь же несправедлива, и не может же девушка-трансгендер вот так с неба получить идеального парня. Это просто невозможно. И Джулс уже готовится к тому, что будет дальше. Что у озера ее вполне себе может ждать не прекрасный мальчик с большим членом, а какой-нибудь извращенец. Она бы хотела, чтобы все было по-другому. Чтобы она влюбилась в Ру прямо в тот момент, когда та подошла к ней после той вечеринки. Потому что Ру Беннет тот человек, с которым ничего не страшно. Она любит тебя несмотря на все выходки и странный характер, обожает твои волосы и даже странный макияж. Джулс хотела бы влюбиться в Ру и провести с ней все отведенное ей время в этом городе. Но вместо этого она так глупо и действительно окончательно потерялась в своих чувствах к Тайлеру. Тайлер: «Хочешь, можем поговорить?» Он впервые пишет о том, чтобы поговорить по телефону. Джулс тут же вытирает слезы и смеется в потолок, ощущая, как волны ужаса и счастья одновременно накрывают ее с головой. Так вообще возможно? Бояться и желать чего-то так сильно в одно и то же время? «Не знаю, мне еще нужно поужинать с отцом», — пальцы дрожат так сильно, что она пару раз промахивается и попадает не по тем буквам. Джулс влюблена в человека, которого не видела и не слышала ни разу в жизни. Идеальный незнакомец из сети. Она смотрит, как Тайлер набирает сообщение, затем перестает печатать и пропадает из сети. И было бы куда как проще ответить на поцелуй Ру, взять ее за руку и снова и снова повторять «я люблю тебя» так, как она бы этого хотела. Но жизнь отвратительно несправедлива, и Джулс глупо улыбается сама себе, сидя на полу в ожидании нового сообщения. Несправедливо. Это слово успевает пронестись в голове Феско пять или семь раз, когда он слышит голос Ру из-за двери. И почему эта девочка не найдет себе кого-нибудь еще, чтобы помучить чувством вины? Она выглядит ужасно. Не то, чтобы наркоманы вообще выглядели, как топ-модели, но последние пару недель Ру начала выглядеть гораздо лучше. Феско был рад, даже если ему пришлось бы потерять свою постоянную клиентку. Но сейчас она здесь, у его двери. И приходится одернуть себя в последний момент, чтобы не открыть ей дверь, когда он видит синяки под глазами и размазанные по щекам слезы. Это, блять, несправедливо.  — Пожалуйста, Фес. Мне очень плохо, у меня был хреновый день. У меня был очень хреновый день. Это несправедливо. Феско опирается о дверной косяк и смотрит на Ру. Ей правда хреново, но и ему не лучше, хотя какая ей разница? Все, что заботит Ру сейчас — возможность получить дозу. И ему ли не знать, какой убедительной она может быть. Он и сам не заметил, как она проросла в нем, гораздо глубже, чем он мог бы себе позволить.  — Извини, я не могу помочь.  — Что это значит?! Феско! Да брось, чувак! У нее разбито сердце. Он знает этот взгляд, наблюдал пару раз в зеркале. И это наверняка связано с той девочкой Сейлор Мун. Хочется похлопать ее по плечу и сказать, что так бывает — почти всегда так и бывает. Жизнь несправедлива, сестренка, ты любишь того, кто не любит тебя, а тебя любит кто-то, кого не любишь ты. Вот такое уравнение получается с тремя неизвестными. Он закрывает дверь и слушает то, как она сходит с ума, всерьез, кажется, намереваясь выбить дверь в его квартиру. Она кричит на него, кричит на весь мир.  — Открой, или я возненавижу тебя! Возненавижу до конца своей жизни! Неужели это чувство вины? Феско казалось, что у наркодилеров это чувство атрофируется и отмирает где-то на второй неделе торговли. Через него прошли десятки подростков, да даже сотня бы точно набралась. Но эта девочка… Феско упирается лбом в закрытую дверь и слушает всхлипы Ру, впитывает ее боль и тонет в ней. Это, блять, несправедливо. Обвинять только его в том, что произошло с ней. Ему хочется накричать на нее, открыть дверь и высказать Ру все, что он о ней думает. Не только он поставлял ей наркотики, но Фес был тем, кто вложил первый экстази в узкую ладонь и пообещал достать еще, если снова захочется провалиться в сказочный мир. Но он точно не будет тем, кто даст ей провалиться в этот иллюзорный мир навсегда. Хотя бы это не будет на его совести.  — С чего это ты вдруг стал моралистом?! Он сам может задать себе такой же вопрос. С каких пор, Фес? Может, с тех, когда он услышал, что ее госпитализировали. Она была такой же грустной, как сейчас, когда пришла за дозой в то утро. Мазала по щекам слезы и просила дать ей почувствовать себя лучше. Он даже не спросил что случилось — просто протянул заветный пакетик и взял измятые купюры. Всем надо как-то вертеться в этом мире. Но теперь он знает ее лучше. Он знает о ее страхах и даже немного о ее желаниях. Ру мечтает когда-нибудь умереть, желательно, поскорее. Она напоминает ему его самого в 17 лет. До того, как наркотики из увлечения превратились в источник заработка. Молодые и сломанные — сколько про таких, как они, сняли фильмов. Феско не смотрит такое кино. Он предпочитает комедии со счастливым концом. Наверное, потому что в его собственной жизни радость является лишней в уравнении. Очередной вопль только подтверждает его мысли. Удивительно, но как же сильно человеческий крик может походить на звериный.  — Это ты меня такой сделал! Он будет это слышать еще долгое время, даже когда она перестанет колотить в его дверь. Да, он ее такой сделал, и Феско никак не может изменить этот факт. Наверное, у них мог бы быть какой-то шанс. Мизерный шанс на то, что все в конце концов наладится: Ру завяжет с наркотой, а он уйдет с улиц и поступит в колледж. Но это в параллельной, блять, реальности. Феско уже как-то смирился с тем, что кончит свои дни в этой пропахшей лекарствами квартире с пулей в голове. Из этого бизнеса, как правило, только один выход — ногами вперед. Но пару раз (окей, больше чем пару) Фес все-таки ловит себя на мысли, что ради Ру он мог бы пойти на многое. Ради нее он мог бы попытаться выбраться из той ямы, в которую загнал себя сам. Но ей это не нужно. Этой девочке сейчас нужна доза и «понимающий» друг-наркодилер. Феско упирается лбом в дверь и медленно выдыхает. Это он с ней сделал. И ему с этим жить. Наверное, кто-то бы сказал, что это вполне себе ожидаемо. Но в его жизни было мало приятных моментов. И Ру, влетевшая в его мир, как самое настоящее маленькое торнадо, стала одним из них. Наркотики стали причиной их знакомства, и они же станут причиной расставания.  — Мне очень жаль. Ему становится легче, когда она уходит. Никаких больше проклятий, и если она и будет ненавидеть его до конца своей жизни, Фес уверен, что эта жизнь продлится больше одного дня. Солнце уже начинает заходить. Сколько часов она проторчала под той дверью? Горло сдавливает от новой волны рыданий, пока тело трясет от усталости. Ей нужно с кем-то поговорить прямо сейчас. Ру смеется, нервно покусывает нижнюю губу. Она опять облажалась. На все ебанные сто процентов. Жизнь отвратительна. Ру убеждается в этом в который раз, потирая ушибленные костяшки пальцев. Но теперь у нее даже нет верных друзей-таблеток, чтобы пережить еще один удар от суки-судьбы. И это просто несправедливо.