Демоны не способны любить!

Великолепный вечер. Необыкновенно красивое чистое небо, усыпанное яркими огоньками небесных тел, настолько далеких, что эти светящиеся точки и принято называть звездами. Думаю, нет нужды описывать самую большую из них – яркую круглую луну, которая побольше остальных освещает все, что находится под ней, в том числе и огромное поместье Мидфордов, где сегодня отмечается день рождение младшей дочери семьи маркизов – Элизабет Мидфорд, которой исполняется восемнадцать лет. На бал были приглашены все близкие дворяне, с которыми общались Мидфорды. И среди них были, конечно, почетные гости: сам «Цепной пес королевы» граф Сиэль Фантомхайв со своим загадочным идеальным во всем дворецким Себястьяном Михаэлисом, дочь графа Рэнделла прекрасная леди Сара Рэнделл, красноволосая бледнокожая семнадцатилетняя девушка, сердце которой хотели украсть множество молодых дворян. Почетными они были, т.к. граф Фантомхайв – жених именинницы, а девушка – подруга детства и Сиэля, и Лиззи. Семьи Мидфорд, Фантомхайв и Рэнделл были знакомы достаточно долго, а сами молодые люди – с детства. В частности, глава семьи Рэнделл являлся деловым партнером компании «Фантом», это во многом и предопределило их знакомство и последующее сотрудничество не только в деловом плане, но и в плане просто общения. Рэнделлы гостили в поместье графа Винсента, когда произошел пожар, унесший жизни не только самих мистер и миссис Фантомхайв, но и Рэнделл. В это время маленькая Сара по причине плохого самочувствия не присутствовала с родителями, потому она и не умерла или пропала без вести, как Сиэль. Но сейчас, повзрослевших друзей детства, прибывших только что, радостными возгласами и криками встречала именинница Лиззи, попутно обнимая гостей. «Совсем не изменилась. Кажется, сколько бы ей не исполнилось лет, она останется все такой же радужной девочкой, обожающей все милое» – незаметно усмехнулась под свои мысли Рэнделл. – Наконец-то вы пришли! Я так рада вас видеть! – накинулась девушка. – Как же мы могли пропустить такое важное событие нашей любимой подруги! – ответила любезностью Сара. – Как мило! – опять душит в объятиях. – Неужели мой дорогой жених ничего не скажет мне? – хитро-весело лепечет она, но Сару на «дорогом женихе» передергивает, а улыбка вмиг спадает с ее лица. – С днем рождения, Элизабет, – говорит он, отчего та заключает в объятия и его. – Леди Сара, Вам плохо? – вроде бы обеспокоенно, а вроде бы и нет, говорит Себастьян, наклоняясь к ней, пытаясь заглянуть в опущенное лицо, хотя до этого ухмылялся, смотря на эту картину. Он давно знает про ее чувства, давно знает о полном незнании Сиэлем ее чувств, однако молчит, возможно, потому, что не хочет, чтобы они оказались вместе. – Все в порядке, не о чем беспокоиться. – она поднимает взгляд на дворецкого, искусно эмитируя хорошее настроение. Далее они приветствовали семью Мидфордов, а затем и семьи других аристократов. К середине бала мистер Мидфорд произнес речь о том, как его девочка выросла, какой красавицей стала, и как же он будет скучать по той маленькой девочке, которую он вырастил. Затем заиграла музыка, и мужчины стали приглашать своих дам на танец. Сиэль естественно пригласил свою невесту на танец, и та, конечно, с радостью согласилась. POV Sara *** Заиграла музыка и вскоре зал заполнили пары людей, плавно движущихся под игру музыкантов. Я общалась с другими гостями, когда мой взгляд упал в центр зала, где мило танцевали Сиэль с Элизабет. Ничего необычного, они ведь помолвлены и должны танцевать друг с другом. Должны. И это абсолютно нормально. Опять это чувство, ужасное чувство клокочущей обиды в груди, желание прямо здесь расплакаться от безысходности. Чувство неразделенной любви. Я влюблена в него, влюблена в графа Сиэля Фантомхайва, влюблена безответно. У него есть невеста, на которой он женится, и эта невеста – моя подруга. Я меняюсь в лице и опускаю взгляд, чтобы никто не смог ничего прочитать в нем. – Не окажет ли мне честь леди и потанцует со мной, простым дворецким? – наигранно произносит Себастьян, что только что подошел, кланяясь и протягивая руку с привычной и присущей только ему ухмылкой. Его такая вежливость и внимательность всегда поднимает мне настроение, и он это знает. Я поднимаю взгляд, усмехаясь его поведению. – Думаю, в силу своей щедрости я окажу Вам честь и подарю один танец, – подыгрываю ему я, после чего коротко смеюсь, кладя свою ладонь в его. Он медленно уводит меня к центру зала, к другим танцующим гостям. Я аккуратно кладу вторую руку ему на плечо, не смотрю ему в глаза и вообще не поднимаю голову, чтобы взглянуть на него, но Михаэлис делает это вместо меня, за подбородок устремляет мое лицо на его. – В танце немаловажен и зрительный контакт, – опять ухмыляется дворецкий, после чего касается моей талии, тем самым притягивая меня ближе, и только потом мы начинаем танцевать. Его глаза настолько завораживают, что на время я даже забываю танцевать, а просто двигаюсь, когда как ведет танец именно демон. Я даже не замечаю мельтешение других танцующих пар, я просто смотрю на его идеальное лицо. Да, я знаю, что он демон, и знаю, что идеальный он именно поэтому, однако это никак не влияет на мое впечатление о нем, как и не влияет на то, что я сейчас вообще не хочу, чтобы эта музыка когда-либо кончалась – настолько мне приятно находится рядом с этим демоном-дворецким. Я просто хочу танцевать, танцевать с ним. Ох, нет! Хватит этого! В конце концов, я не могу чувствовать что-то подобное к демону, если уже чувствую что-то по отношению к другому человеку. Кстати о нем. Я уже оторвала взгляд и устремила за плечо дворецкого. Сразу заметила Сиэля и Элизабет, невероятно довольное лицо девушки, а затем и семью Мидфорд. «Господи, все выглядят такими счастливыми» – с этими мыслями прикрыла глаза и прильнула лбом к плечу партнера по танцу. – Похоже, мне не удалось отвлечь Вас от мыслей, портящих Ваше настроение, миледи, – говорит уже не в игривой форме. – Нет, что ты. Себастьян, похоже, что только с тобой я могу чувствовать себя освобожденной от своих мыслей, само твое присутствие уже успокаивает и умиротворяет меня, – честно говорю я, не отрывая лба. Но доходит до меня то, что я сейчас сказала лишнее, только тогда, когда я буквально ощущаю его удивление и я живо выпрямляюсь, отвожу взгляд в сторону, – Прости, мне не стоило так говорить. – Я всего лишь дворецкий, Вам совсем не нужно передо мной оправдываться, – опять улыбается. – Ой, ну не скромничай, ты же «и демон, и дворецкий», – передразниваю его манеру говорить это выражение, чем и вызываю наш общий смех. Музыка еще немного продолжалась, но позже танец закончился, и мы уже присоединились к другим гостям. Спустя некоторое время мне стало скучно, и Себастьян предложил выйти на балкон, на что я сразу же согласилась. Но я не могла и представить, чем это для меня обернется. Я не могла представить, что я там увижу, не могла представить, что увижу Элизабет, которая… целует Сиэля! (Примечание автора: именно Лиззи его целует, т.к. распахнутые глаза Сиэля явно выражают удивление) – Сиэль! – как-то рефлекторно кричу я, чем и прерываю этот поцелуй. Нет, я так больше не могу. Не хочу здесь находиться! Срываюсь с места и решительно выхожу из зала, а потом и из поместья. Меня переполняет обида. Не понимаю, я же давно смирилась со всем, так почему мне так сложно было увидеть их поцелуй? Я прямо сейчас готова расплакаться, но я не стану плакать здесь, я просто хочу домой. Сажусь в карету, которая и привезла меня, и после моего злобного «Отвези меня домой!», карета тронулась и поехала. Смотрю вниз, на свои колени, думаю, вспоминаю, судорожно закрываю ладонью рот, чтобы прямо здесь не разреветься. Мне хочется кричать, но вырывается только какой-то приглушенный звук в сопровождении потоков слез. Я так устала, зачем я вообще это терпела, зачем я столько мучилась? К чему это все привело? Ни к чему! Как же меня угораздило влюбиться в графа Сиэля Фантомхайва! Я не заметила, как вышла из кареты и увидела поместье… Фантомхайвов?! Черт, я совсем забыла, что живу здесь уже несколько дней и именно отсюда мы и ехали на бал. Все равно! Быстро вхожу в помещение, естественно, меня встречает Мэйлин. – Госпожа, Вы так рано? А где же господин Сиэ… – Меня не беспокоить! Быстрым шагом направляюсь к себе и с громким звуком закрываю дверь своей комнаты, затем обессилено опираюсь о нее и скатываюсь вниз. Наконец-то я могу расплакаться, выразить свои чувства, не боясь, что кто-то увидеть и мне нужно будет объяснять, почему мне плохо. Зарываюсь лицом в собственные ладони и громко плачу. Я не могу больше это терпеть, просто не могу. Мне так хотелось верить, что все будет хорошо. Это дурацкое чувство надежды, когда думаешь, что именно ты отличаешься от всех остальных, и именно тебя ждет нечто иное. Но все это редкостная ерунда. Я давно должна была смириться с этим. Но, черт подери, я не хотела! То, что произошло, будто открыло мне глаза на то, как отчаянно я кормила себя пустыми надеждами, стараясь не смотреть в лицо реальности. Я устала и очень зла. В порыве ярости от всего того, что происходит, я резко вскочила и направилась к письменному столу, что находился у стены, напротив кровати. На нем были какие-то бумаги и пара других вещей, но меня это мало волнует. С злобным криком я сметаю все содержимое, наслаждаясь тем, что наконец могу выплеснуть злость. Иду к кровати, хватаю подушки и с силой кидаю их прочь. Как же хреново, когда злость исчезает и на смену опять приходит отчаяние и я опять плачу. Подхожу к большому окну, слева от кровати, смотрю на улицу и сажусь на пол уже без сил. End POV Sara После того, как красноволосая вышла, люди на балконе стояли в ступоре несколько секунд. Взгляды всех троих не особо отличались: у Элизабет он был удивленным, у Сиэля еще и вперемешку с обеспокоенным, собственно, как и у Себастьяна, но вот выражения лица парней отличались тем, что дворецкий знал причину ее ухода, когда как сам господин был в неведении. – Что случилось? Почему она ушла? – задала вопрос Лиззи. – Я и сам не понимаю. Нужно ее догнать, вдруг ей станет нехорошо, вдруг упадет и ушибется! – беспокоится граф, направляясь к выходу с балкона, но его останавливает дворецкий. – Господин, позвольте мне. Не бросайте леди Элизабет в ее день рождения, – слегка кланяясь, говорит Себастьян. – Да причем здесь это? Это сейчас совсем неважно! Важно то, что Саре плохо, и мы даже не знаем, что с ней! – вспыхивает Фантомхайв. – Сиэль…– тихо и жалобно произносит блондинка, чем привлекает внимание парней. Ее обижает то, что ее жених так относится к ее дню, но совсем не задумывается о том, что может быть с ее подругой и не интересуется причиной ее поведения. (Примечание автора: ахах, как эгоистично.) Сиэль лишь обреченно вздыхает и кивает дворецкому на его предложение. – Хорошо, выясни, что с ней, головой отвечаешь за ее сохранность, – наказывает он – Да, мой лорд, – кланяется и уходит. Себастьян в момент оказывается за пределами поместья и видит, как девушка садится в карету и улыбается, но не привычной ухмылкой, а скорее чем-то добрым. Скорее всего, он просто рад, что не потерял ее из виду. Всю дорогу до особняка он следовал за каретой и зашел уже после нее, встретив по дороге в ее комнату ошеломленную Мэйлин, которая удивилась еще больше, увидев Себастьяна, но тот лишь пальцем показал ей, чтобы она вела себя тихо и просто шла дальше, и она, конечно, так и поступила. Подойдя к ее двери, он просто прислушался, услышал сначала всхлипы, потом и громкий плач, затем послышались звуки падающих вещей и злобные крики, а затем опять плач. И только теперь он решил, что пора, аккуратно открыл дверь, сразу заметив сидящую на полу женскую фигуру. – Я же сказала меня не беспокоить! – строго говорит она, прежде чем замечает уже сидящего рядом с собой Михаэлиса, после чего ее злость заметно уменьшается, – Себастьян? – Конечно. Кто как не дворецкий семьи Фантомхайв сможет понять причину Вашего недуга и успокоить? – тепло улыбается ей, а она улыбается сквозь слезы, ведь опять слышит фирменную фразочку. – Действительно… – Все ведь из-за поцелуя Элизабет? – как-то грустно спрашивает, хотя сам давно знает ответ. – Может да, а может, и нет. Возможно, это просто моя реакция на реальность и только сейчас я поняла, что жила надеждами, думала, что смирилась, хотя на самом деле просто обманывала себя. Сиэль предназначен Элизабет, кажется, до меня только сейчас дошло и… мне стало легче, – говорила девушка. – Возможно это и к лучшему, – говорит он, а девушка поднимает грустный взгляд на демона. Внезапно для парня, она обнимает его, сомкнув руки за шеей дворецкого, при этом кладет голову на его плечо, умиротворенно вдыхая его аромат, пока тот лишь приводит расширившиеся глаза в нормальную форму и, улыбаясь, в ответ обнимает девушку за талию. – И почему мне так спокойно с тобой? Ты и вправду идеальный демон-дворецкий, Себастьян, – усмехается. Вдруг демон аккуратно отстраняет ее, вглядывается в красивые черты лица, освещенного лунным светом, берет его в ладони. Их лица сейчас так близко, девушка чувствует волнение, но так же заворожено смотрит в глаза ему, совсем как тогда, когда они танцевали, она опять не в силах оторвать взгляд от лица, на котором сейчас играет та ухмылка, от которой мурашки бегут по всему телу и от которой хочется визжать. И если ухмылка и может выражать насмешку или уверенность, то глаза сейчас говорят совсем о другом. Демон может смотреть на человека только как на еду, но может ли смотреть как на возлюбленную? Похоже, что может. Ведь он смотрит на нее так, что девушке кажется, будто она единственная, такая особенная, кажется, что никто никогда не сможет испытать то, что испытывает сейчас она, находясь рядом с демоном (ну конечно, возможно никто и рядом с демоном так близко находиться не будет). – Вы в этом сомневались, Сара? – говорит он прежде, чем прильнуть к желанным губам, заставляя сердце девушки ускорить темп. Она не знает, стоит ли ей отвечать на такой сладкий поцелуй. Но ведь она девушка, у нее ведь есть право один раз не думать о последствиях и просто отдаться чувству, что сейчас бушует в ней? Поэтому она нежно отвечает ему, держит за руки, что касаются ее щек и наслаждается таким трепетным поцелуем. Разрывая поцелуй, демон не отпускает, а лишь лбом касается ее, смотря на прикрытые очи девушки, и опять ухмыляется, довольствуется, ведь, кажется, она наконец-то может быть только его. Он ждал этот момент, момент, когда безответная любовь, в конце концов, сломит ее, и тогда он будет рядом, с ней, защищать ее. – Хочешь знать правду? – дворецкий опускает прелюдия, нет больше никакого смысла в «леди» или же «вы», – Ты права, ты была слепа. Настолько, что не могла увидеть столь очевидного. Твоя сладкая душа, но я не смог и никогда не смогу поглотить ее, ведь ты единственный человек…– он отстранил ее, ухмыляясь ее выжидающему взгляду, – которому удалось влюбить в себя демона. Удивление, которое продлилось весьма недолго, ведь девушка мигом оттолкнула от себя Себастьяна и вскочила на ноги. – Как интересно, как же искусно ты можешь лгать, Себастьян. Только мне непонятно, зачем тебе все это. Разве может демона интересовать что-то помимо души, тем более человек, жизнь которого может в любой момент оборваться, человек, наполненный столькими пороками, эгоистичный и алчный человек? Разве демон способен чувствовать подобное? Нет, не способен, поэтому не смей лгать мне, Себастьян. Демоны не могут любить! – на это дворецкий рассмеялся и поднялся на ноги. – Какие же люди самоуверенные, вы считаете, что знаете о демонах все? Но правда в том, что это далеко не так. Мои чувства искренние, к несчастью для тебя, ведь от меня ты никогда не сможешь убежать, – подходит ближе, переплетает их руки, и наклоняясь к ее уху, сладко шепчет, – Но что-то мне подсказывает, что ты и сама этого не захочешь, дорогая Сара. В яблочко! Чутье его не подводит, она и не думает от него сбегать. «Что же это такое? Как вообще такое возможно? Возможно ли, что вся приятность нахождения рядом с ним на самом деле была совсем другим чувством? Я в замешательстве, оттого и не могу принять решение: оттолкнуть или принять реальность?» Дворецкий подносит переплетенные ладони к губам и, прикрыв глаза, галантно целует. Но как только мягкие губы касаются бледной кожи правой руки аристократки, она чувствует, как кожу будто что-то жжет. Девушка рефлекторно разрывает переплетение длинных пальцев и вынимает свою ладонь из ладони демона. Отходит на некоторое расстояние, однако даже когда контакт был прерван, наружная сторона не переставала гореть, доставляя хозяйке неимоверную боль, от которой хотелось рвать на себе волосы, лишь бы, не чувствовать ее. Девушка падает к стене спиной, сжимает запястье, ногтями впиваясь в участки выше ладони. Истошный женский крик становится громче, когда на этом же месте она чувствует, как будто бы острым лезвием вырисовывается определенный рисунок, причем невыносимое чувство причиняет не столько острота, сколько то, с какой силой это самое лезвие вдавливается в кожу, при этом выводя круги, прямые, буквы. Струи алой жидкости стекают из этих самых художеств по недавно горевшему месту, что вызывает третью волну боли, но после этого боль стихает, будто ее и не было до этого и, оправляясь от шока, Сара видит ту же бледнокожую ладонь, ни ожогов, ни следов от порезов она не видела, только лишь этот загадочный рисунок красовался на поверхности – пентаграмма демона Себастьяна. – Что ты… сделал? – все так же рассматривает черные узоры пентаграммы синеглазая. – Ничего особенного. Не волнуйся, я не заключал с тобой контракт, ведь на это нужно согласие обоих и потом, у меня уже есть хозяин, – складывает руки на груди. – Тогда что это? – Это метка демона, – преспокойно отвечает он. – Что еще за метка? – девушку начинает раздражать, что ответы надо буквально выпытывать вопросами. – Метка демона – это знак, защищающий тебя от влияния других сверхъестественных существ, но главным образом… это связь между демоном и человеком, – подходит ближе, – так, я смогу найти тебя, где угодно и когда угодно, не будет такого места, где ты смогла бы спрятаться от меня, ты не сможешь убежать, Сара. Эта метка – знак того, что ты, твоя душа принадлежат только мне, – паузы нет, демон сразу же впивается в губы девушки, но она отталкивает его, отходит, отворачиваясь. – Как же ты посмел оставить на мне метку без моего согласия, – аристократка и есть аристократка. – Ведь я один из немногих, которые знают лучше тебя, что тебе действительно нужно, оттого и посмел, миледи. – Я способна понять, что мне нужно! Но… в любом случае, думаю, мне нечего терять, – наконец оборачивается к нему, – Пусть будет так. Я буду твоим человеком, душой и возлюбленной, Себастьян. Стану тем, кем только захочешь видеть, но ты никогда не причинишь мне боль, если я того сама не захочу. Мы станем друг для друга всем, будем готовы пойти друг за другом куда угодно, пока смерть не разлучит меня с тобой, – Сара решительно двигается к нему, хватает за рубашку, наклоняя к себе, и сама целует демона. – Ошибаетесь, Сара, – отстраняясь, проговаривает Себастьян все с той же ухмылкой, – Даже после смерти ты останешься моей… Странная, казалось бы, невозможная любовь между столь разными существами, любовь между человеком и демоном. Вещь столь запретная, но разве человек был бы человеком, если бы не осмелился испробовать всю сладость недозволенного?..