К закату завтрашнего дня

Сегодня Теодора точно опоздает на торжественный прием. Оно знала это сама, и это же чувствовала Эванора, продолжая лелеять надежду, что младшая сестра явится к обеду. Но Теодора не вспоминала о таких мелочах. Что ей приемы в пыльных залах - за спину бы крылья, и по ветру вперед. Она беспечно шагала по дороге из желтого кирпича держа шляпу в руках и поднимая лицо к солнышку. Она давно привыкла к прогулкам в компании самой себя и уже перестала думать об одиночестве. *** Теодора ненадолго остановилась у водопада, чтобы полюбоваться на радугу, появляющуюся у кромки пенящейся воды, попутно вспоминая, как несколько лет назад Эванора пыталась всеръез заняться культурным образованием сестры. Она даже позвала для Теодоры учителя по рисованию. Леди Азалия была строга, а Теодоре нравилось ее имя. Старая художница, чьи работы украшали стены Изумрудного дворца неоднократно, пыталась научить юную ведьму правильно работать хотя бы с цветовой гаммой, и начала с рисования радуги. -Запоминай, дорогая. Сначала у нас идет красный, как твое платье, - леди Азалия взмахивала в воздухе кистью, как волшебницы палочками, - далее - оранжевый и желтый, цвета осени. После зеленый - мох. Далее - голубой и синий, как холод и лед. Последний - фиолетовый, цвет злобы. Повторяй. Злобы? - Первый - красный, как мое платье, - послушно повторяла Теодора. -Верно, продолжай, - Азалия вновь замахала кисточкой, на этот раз чуть мягче. -Потом голубой, цвет неба, зеленый - трава, желтый - кирпичная дорога... -Теодора, дорогуша, что ты такое говоришь? Неверно, начинай сначала, - взмахи кистью участились. Будь художница колдуньей, Теодора уже превратилась в лягушку. -Но я не знакончила, - возразила Теодора, одергивая юбку, - потом оранжевый - облака на закате и фиолетовый, когда небо уже темнеет. -Все не то, нет, - старая художница устало потерла глаза. -Леди Азалия, а почему в радуге нет белого и черного? - спросила вдруг Теодора, - как добро и зло? -Добра и зла вообще нет, деточка, - ответила Азалия, и с тех пор занятий больше не было. Теодоре до сих пор было непонятно, отчего радуга так неправильно существует - не в том порядке, да еще и без черного и белого. Это было странно. *** Теодора шла через тропы Большого леса, темнота меж ветвей которого была сравнима лишь с полумраком старой библиотеки во дворце, где она любила проводить минуты досуга. Хотя читать Теодора любила только сказки, и только красиво иллюстрированные, и не оттого сидела она в библиотеке, что любила читать. Ведь из пыльного уголка читального зала Теодоре открывался вид на поляну возле замка. Тео часто забывала о книгах и с восторгом наблюдала за тем, как Глинда учится колдовать. Вокруг нее собиралась толпа местных ребятишек, ровесников Глинды, и все восторженно смотрели, как по мановению волшебной палочки огромные мыльные пузыри летят к небу, отбрасывая траву прозрачные тени. Теодора восхищенно смотрела вместе с ними в небо. В библиотеке Теодора безуспешно пыталась повторить заклинания белокурой сестры, но получались только огненные вспышки, и Тео оставалась в библиотеке, стесняясь подойти к сестре и попросить ее научить создавать пузыри. *** Теодора все шла и шла, по привычке остановившись возле перепутья дорог. Три дороги пред ней ветвились, указатель пояснял, что впереди - Юг, справа - Восток, а слева - Запад. Запад. Теодора там была лишь однажды, сопровождая отца. -Запад, Теодора, чудесное место. Когда я был мал и правил мой отец, Запад был великолепно обжитой страной. Большая часть мигунов жила здесь. Они честно трудились на Альфабу - колдунью Запада. Все здесь было - бескрайние поля, реки, а какие праздники устраивались в честь весны - все диву давались, - говорил отец своей младшей дочери, когда они шли мимо опустевших домов. -А что случилось потом? - спрашивала Теодора, огромными глазами оглядывая раззоренный город, -В то время были завоевания. Войска повстанцев с дальнего Севера раззорили это место... Теодора продолжала вовсю разглядывать местность. На битой каменной мостовой бесполезно отживали свое вещички и лоскутки, остатки былой жизни. -Оно так и останется пустовать? - спросила Теодора, поднимая глаза на отца. Он улыбнулся. -Надеюсь, что нет. Наступит время, и я передам вам с сестрами все земли страны. И на плечи одной из вас падет бремя - ответственность за восстановление Западного королевства. Тебе нравится здесь? Теодора закивала, и неожиданно задержав взгляд на земле. Возле раскрошившегося фонтана красным пятном лежало что-то большое. Отважившись подойти, маленькая ведьма рассмотрела широкополую шляпу с тремя помятыми перьями, немного грязную и обоженную, -Папа, папочка, посмотри! - Теодора осторожно подняла шляпу и показала отцу. Тот кивнул. -Наверное, эту шляпу потеряла одна из жительниц Запада, во время спасения бегством. -Можно я возьму ее? Пожалуйста! - глаза юной ведьмы полыхнули в полумраке огнем. Отец рассмеялся. -Бери, но ее саму не надевай. Отнесешь к шляпникам, они тебе сошьют ее точную копию. Теодора помнила, как она ехала в карете домой, с трепетом держа обгоревшую шляпу в руках. Чувство восторга наполняло ее до краев, хотелось прыгать и петь от красоты этой шляпы. Шляпы ей перешивали несколько раз, всякий раз немного увеличивали, ведь с момента знакомства с первой шляпой ей было всего восемь лет. На Запад она больше никогда не возвращалась, хотя знала, что на следующий свой день рождения получит в подарок от Эваноры земли Запада. Теодора частенько представляла, как отправится туда, в свое маленькое королевство, и все улучшит, создаст новый хороший город. В конце своей прогулки Теодора всегда оказывалась в лесу, где росли цветы, что умеют петь. Собственно, он и являлся конечной целью ее редких прогулок. Растения любили добрую Теодору, ведь только она могла слушать их, не прерывая, часами. И каждую мелодию она напевала тихо-тихо, не перебивая мелодию цветов. Если бы Теодора знала, что такое музыкальная шкатулка, она могла бы с уверенностью заявить, что музыка, которую ей играли цветы, вполне могла бы в такой шкатулке уместиться. Но сегодня привычная тишина леса нарушалась плесками воды и приглушенными криками. Теодора не задумываясь пошла на звук. Конечно, она не могла знать, что сейчас встретит человека, из-за которого все радуги мира приобретут обычный цвет, все мыльные пузыри станут до боли тошнотворными, красная шляпа обратится в черную, а музыка впредь доноситься будет только из шкатулки. Так же не знала Теодора, что уже к закату следующего дня ее поглотит зло и она окажется на столь желанном Западе в полном одиночестве. Она этого не могла знать. Ей было известно лишь, что сегодня она опоздает на торжественный прием.