Каждый новый взгляд

      Когда Неро впервые встретил своего отца, его мир разлетелся осколками так же, как и пасторальная иллюзия старого особняка, сотворенная Клипотом. Впрочем, нет. То была не первая их встреча. Больше месяца назад именно возникший сейчас в столпе светящейся энергии мужчина оторвал ему руку и забрал Ямато: тот же рост, разворот плеч, те же четкие движения. В общем, та же самая паскуда, являвшаяся ему в кошмарах, пока он валялся без дела в больнице. В голове после исчезновения Ви царила звенящая пустота, а налившееся свинцом тело отказывалось двигаться вовсе. Да и какой смысл, если он только что потерял самого важного человека в своей проклятой жизни? Его приемные родители умерли, потому что он не умел драться с демонами, потом он лишился Кредо из-за своей заносчивости и слабости, а теперь и Ви превратился лишь в воспоминание, засевшее осколком памяти в рваной кровавой ране в груди. Ему оставалось только смотреть, как Данте с несвойственным ему яростным упорством снова и снова наскакивает на Вергилия в бесплодных попытках… сделать что? Убить его? Собственного брата? Неро наблюдал со стороны, не в силах поверить в происходящее, и чувствовал, как привычная ему реальность встает на дыбы и переворачивается вверх тормашками. Последние два гвоздя в гроб его здравомыслия забил Данте, заявив, во-первых, что Ви – это часть Вергилия, его близнеца, а во-вторых, что этот самый внезапно объявившийся родственничек – его давно пропавший папаша.       Что за гребаный ужас?! Это шутка такая? Тогда ему не смешно. Дикая злоба пополам с болью затопили сознание: мало того, что его бросили, мало того, что собственный отец лишил его руки, так еще и родной дядя молчал много лет и молчал бы дальше, если б Неро не припер его к стенке! Он ведь чувствовал, что Данте с самого начала этой истории темнил и пытался от него избавиться, но никогда бы ему и в страшном сне не приснилось, что причина заключается в их общей крови. Он ведь, черт его задери, все понял еще в Фортуне, поэтому и оставил ему Ямато. В качестве памятного подарочка, даже с ленточкой, разве что забыл предупредить, что у семейной реликвии имеется вполне живой хозяин, который однажды за нею явится. Вся эта чушь просто не укладывалась в его голове – она и так готова была взорваться. Ему хотелось кричать от бессилия, что-нибудь сломать, разбить, разрушить, а еще лучше набить рожи двум зазнавшимся демонам, которые снова оставили его на обочине. И почему вдруг все вокруг решили, что он обязательно убьет Вергилия? (Вот не факт, еще надо расспросить папочку, куда он подевал его мамочку). Или что он его ненавидит? Ненавидит ли? Неро не смог бы ответить. Ви он любил, ненавидел же Уризена – его с удовольствием и без малейшего сомнения покромсал бы на тонкие ломтики, подвернись такая возможность. Но жаль, Вергилий – не громадная куча потустороннего дерьма с тентаклями. Хотя мысль о том, что синий глазастый урод – такая же полноценная часть его отца, как и Ви, вызывала почти физическую боль и тошноту. Впрочем, сейчас любое воспоминание о зеленоглазом парне приносило почти равнозначные мучения. Их последние минуты вместе… Господь всемогущий, он, что, выходит, отсасывал собственному отцу?! Внезапно Неро разобрал приступ истерического смеха: вполне возможно, ребята в Фортуне были правы, считая его психованным фриком. Он бежал, что есть сил, так, как никогда не бегал раньше. Неро, может, еще не понял, как относиться к новообретенному папочке, зато братья прекрасно знали, чего друг от друга хотят – они наглядно ему это продемонстрировали, а Ви еще и попытался объяснить. Хотя более абсурдной причины нежели «они должны драться», он в своей жизни еще не слышал. Так, значит, сложилось? Ну, тогда он установит новые правила, сразу после того, как вобьет здравый смысл в их пустые великовозрастные бошки. Лишь бы успеть. Лишь бы не опоздать. Легкие горели. Ноги едва касались земли. Его тело болело, а руки судорожно сжимались в кулаки, и ногти (когти?) впивались в ладони до кровавых отметин. Кожа зудела, словно после многочисленных ожогов. Глухое, хриплое рычание вырывалось из горла, и Неро уже не мог понять, он ли издает эти нечеловеческие звуки или его зверь. Ему нужно было бежать еще быстрее! Иначе он потеряет их обоих, как когда-то Кредо! Неро не заметил, в какой момент отлетела первая пластина от Бича Дьявола. Просто внезапно на его месте оказалась полноценная рука, а два полупрозрачных крыла подняли его в воздух.

***

      Неро все-таки успел остановить двух идиотов от совершения непоправимой ошибки. Он разметал их в стороны, словно нашкодивших котят. И их удивление могло бы даже позабавить в иной ситуации – они выглядели так, будто перед ними явился сам Спарда с широким отцовским ремнем наперевес.       Данте драться отказался, а вот Вергилий… Сойтись в поединке с высокомерным ублюдком оказалось сродни извращенному удовольствию раз за разом срывать коросту с заживающей болезненной раны. Кровь Неро кипела, он наносил удары с немыслимой скоростью и силой, и даже зубы, превратившиеся в острые клыки, ныли от желания глубоко вонзиться в чужую шею… или руку, или плечо, да хоть в чешуйчатый хвост! Он перехватывал Ямато и с остервенением вгонял его в грудь Вергилия, мечтая, чтобы тот вновь отделил от себя Ви, отдал его, молча моля вернуть того, кого он любил. Верниверниверниверни!       Только Вергилий вместо нападения предпочел оборону. Он произносил его имя так же, как Ви – чуть растягивая первый слог. Он смещался в сторону плавно, уходя от атаки, снова как Ви. И в серых глазах он читал такое же сожаление, которое испытывал Ви, ступая вместе с ним на последний уровень Клипота вслед за Данте. В конце концов, Неро выиграл бой. Но победа обернулась полынной горечью поражения, когда его снова оставили в одиночестве, бросив напоследок потрепанный томик стихов. Он держал в подрагивающей руке единственное физическое доказательство существования тощего чернокнижника, который много дней назад романтично влез через окно в его палату, и смотрел, как стремительно исчезают внизу две крылатые фигуры.       Неро не был уверен, можно ли дважды потерять одного и того же человека в течение всего нескольких часов. Разве может истерзанное сердце разбиться дважды? Хотя погодите-ка, он же ведь теперь демон. Дьявол во плоти… но почему-то с человеческими слезами на глазах.