Личный дневник. День 68.
Так бывает, что наша жизнь поворачивает куда-то безумным зигзагом, закидывает нас как слепых котят в реку сомнений, печалей и мыслей, берущихся из той части нашего сознания, о которой мы возможно и не догадывались. Когда ты просто что-то делаешь и не понимаешь во имя чего? Ради кого? Нужно ли это? Ты просто идёшь вперёд, блуждая в темноте. Вероятно это трудно представить, ибо такие периоды жизни наше сознание почему-то предпочитает хранить в ящике из мутного стекла, через которое видны лишь силуэты, а не полноценные воспоминания. И вот моя жизнь, недавно висевшая на волоске, забрасывает меня как раз в такой омут, и я не понимаю, почему? Почему, чёрт возьми, меня не съел сразу какой-нибудь подводный монстр?! Ответственность, куда страшнее любых чудовищ. Даника медленно шла по грязным коридорам Подгорода, в надежде, что идёт по направлению к рынку. Несмотря на глубокую ночь на поверхности, Подгород не спал. Он шумел, как огромный улей. В этом месте нет ночи и нет дня. Есть лишь одна безысходность. Дана специально надела на себя старую коричневую кожаную куртку, которую она покупала ещё в Речном, чтобы не искушать лишний раз местную фауну. На голову девушки был накинут выцветший зелёный капюшон, чтобы скрыть под тенью чистую загорелую нетронутую шрамами и каким-либо уродством кожу, которая каждый день питалась солнечным светом. Она не любила ходить в Подгород чаще необходимого, не из страха быть прирезанной за сапоги с заклепками, а из страха смотреть в глаза всем этим людям. Пока она спит в спальнях храма солнца, они мёрзнут на сырой и вонючей земле, деля ее с насекомыми и крысами. Искомый торговец нашелся сразу. Его роба выглядела потрёпанной и старой, но в свое время она была куплена за большую сумму. Он с недоверием посмотрел на Данику, но все же открыл ящик с драгоценными и запрещенными в цивилизованном мире книгами. Многие экземпляры были очень старыми и неаккуратными, но от этого не менее ценными. Книга в зелёной обложке как будто кричала о том, что именно за ней пришли. Даника открыла ее, чтобы убедиться, что это то, что нужно. Когда она начала перебирать страницы, торговец захлопнул книгу. — 640 медяков. Без торга. За такую магию положено платить. — Конечно, — Даника подняла на него серые глаза, которые окружал ободок синяков усталости. Она вытащила из маленького рюкзака за спиной увесистый мешочек и и докинула в него из кармана ещё немного медяков. — Будешь пересчитывать? — ехидно спросила она. — Будь уверена, — хрипло ответил старик, — буду.***
Найти тихий и темный угол в Подгороде не составило труда. Неподалеку от торговца мясом, если то что там лежало можно было назвать мясом, Даника села за стол рядом с которым было много паутины, но в Нериме ей приходилось и ночевать в подобных местах, так что прочесть одну тонкую книгу в подобном месте не было для девушки чем-то пугающим. Неподалеку что-то напевал уже охрипшим голосом старый бард, к которому судьба была немилостива и он был вынужден буквально убивать свой талант здесь, за гроши, которые кидали ему очень редко. Этот шум, что вечно гулял по туннелям Подгорода, не позволял проникнуть в голову Данике другому шуму, более страшному. Хрипы, стоны, крики. Они принадлежали всем людям, что погибли от руки Даники или когда она была рядом. В бою она не чувствовала ничего, а вот спустя время… Девушка обратила свои открывшиеся способности в школу, которая была запрещена практически везде. Псионика и энтропия позволяли зарываться в глубь сознания людей и животных, питаться их страхами, воплощать их в боевую мощь, которая и не снилась некоторым хранителям из Храма Солнца. И каждый раз Даника чувствовала себя на грани возможного. Этот страх сойти с ума по какой-то причине пробуждал в ней нездоровый интерес. Возможно, она уже сошла с ума, но ещё не осознала этого. А как ещё можно было объяснить все ее действия? Почему она решилась помогать одолеть это треклятый Цикл? Что это вообще? Она делала это просто потому что надо, но кому? Точно не ей. Даника не видела света в этой жизни до Эндерала, она не чувствовала жизнь в полной мере, не чувствовала своей значимости. Какая значимость может быть у раба? Последняя страница была прочитана и в теории схемы были ей понятны, хотя до ее «поднятия со дна морского», она бы не разобрала ни единой руны. Не стесняясь прохожих, она подняла руку и начала рисовать в голове схемы с ветхих страниц книги. Пальцы вспыхнули красным светом и Даника как и всегда начала слышать в голове шепот, который мешался с криками неизвестных существ. Она завороженно смотрела на мерцающие огни в своей ладони. Все как и всегда получилось. Безумство. Бардовские песни отдыхали рядом с происходящим. Вдруг девушку окликнул грубый женский голос. — Эй ты! Свое световое шоу устраивай наверху или проваливай отсюда. Для огненных шаров есть Арена. Даника тут же прекратила. Её окликнула одна из этих ненормальных местных бритоголовых культисток. Арена… Последние деньги у девушки ушли на этот фолиант. Орден платил исправно и казалось бы она не должна была нуждаться в чем-либо и проводить дни в бане и Толстом леоране, но нет. Их никогда не хватало. Из-за частого использования магии, Дану часто накрывали приступы лихорадки, и поэтому нужно было постоянно пополнять свои запасы амброзией. Но девушка все равно была благодарна жизни за то, что она могла спать в жилых помещениях Храма с мягкими кроватями и тёплыми каминами. Арена? Почему бы и нет? Можно ведь просто посмотреть, она ведь может не кидаться сразу в бой с гладиаторами.***
Арена не особо отличилась от всего остального Подгорода. Разве что в воздухе здесь витал запах свежей крови и мяса. А так все та же тотальная безысходность и мрак. Даника ходила и присматривалась к потенциальным противникам. Она ещё не решила, стоит ли это того — деньги на жизнь. Чужую или свою… Даника направилась к аэтерна, сидевшей на ящиках. Кажется, она была той, кто принимал заявки. — Я подхожу? — спокойно спросила Дана. Аэтерна усмехнулась. — Вы все подходите, ну, по крайней мере, пока стоите здесь передо мной и делаете вид, что вас испугает только сам Черный страж. Это была молодая девчонка, скорее всего она имела здесь маленький вес и просто вела списки. Данике понравилась она. Забавная. — Если так случится, что я буду побеждать, то я должна окончательно добивать соперника? — этот вопрос был глупым, но все же Даника, ведомая остатками совести, задала его. Девица расхохоталась громко и заливисто, как ребенок. — Нет, — резко-спокойным голосом вдруг ответила она, — но тогда скорее всего тебя закидают крысиным дерьмом, если не хуже. Толпа ждёт крови. А что ты хочешь? Как здесь ещё развлекаться этим «бедным заблудшим душам»? Хотя тут не только они, знать с поверхности тоже не редкие гости. — Понятно, — посмотрев в сторону арены произнесла Даника, — что я получу? — Ты гляди какая самоуверенная, — девице это явно нравилось, — ты не разочаруешься. Ну так что? Вносить твое имя в список? Даника молчала. Она все ещё пыталась найти в себе что-то светлое, чтобы отговорить себя от этой затеи. — Да, записывай, — ответила она. <i>Не осталось…<i>***
-…"Тёмная»? — с небольшой издёвкой уточнила аэтерна, — ну хорошо, вот, подпиши здесь. Ты подтверждаешь, что согласна на то, что возможно ты будешь мертва уже через пару часов бла-бла-бла… Да, да, вот так. Ну, а теперь жди, скоро начнем. Прошло меньше часа с того момента, как Даника подписала неказистый договор. И вот, она стоит здесь, не вслушиваясь в слова комментатора, смотрит на противников. Их всего четверо вместе с ней, и Даника уже решила что будет делать. Она даже не будет драться. Они сами поубивают друг друга. Лишь один человек ее смутил. Парень с луком. Худой и совсем бледный. Бледнее, чем все жители Подгорода. Он смотрел куда-то вверх. Даника проследила за его взглядом. Он переглядывался с девушкой, которая смотрела на него, словно на покойника. Парень приложил руку к груди, она также сделала в ответ. Внутри, прямо под сердцем что-то заскрипело, как старый заржавевший механизм. Но нельзя было задумываться сейчас. Как только комментатор прокричал о начале боя, Даника не дожидаясь удара в мгновение Ока швырнула в центр арены красный шар, который обратился в дым, такого же цвета поражая соперников. В этот момент они обезумели и Даника начала чувствовать уже знакомое насыщение. Она как паразит питалась их злобой. Это чувство захватило ее. Ее пальцы пылали как раскаленное железо, а глаза горели зеленью. Сверху слышались крики восхищения и голос комментатора. Но Даника не обращала внимания. Она просто наблюдала. Но случилось то, на что девушка не рассчитывала. Огромная баба и такой же огромный мужик вцепились в друг друга как разъярённые коты. Когда один из них одержал победу над другой, вцепившись ей зубами в глотку, он встал и поднял руки к толпе. По его рту была размазана кровь, он чувствовал в себе силу, глаза его были наполнены жутким удовлетворением. В этот момент в его голову прилетела стрела. Он упал. Остались только Даника и этот бледный лучник. Чародейка выпала из своего состояния, близкого к наркотическому и смотрела на стрелу, которая была направлена в ее сторону. В последний момент она сделала кувырок вперёд и тут же в ее руках оказались два мистических кинжала. Хоть она и не рассчитывала марать руки самостоятельно, но какой был теперь выбор? Либо она, либо он. Это Арена. Здесь все знают, на что идут. Парень растерялся и новая стрела улетела куда-то совсем не в ту сторону. Даника, воспользовавшись этим, рванула к нему и полоснула его прямо по ноге. Парень упал и она вскочила на него перед этим хорошенько ударив его ногой по быстро вздымающейся груди, замахнувшись магическим орудием. Ей стало ясно, что он был очень слаб, на подготовлен к этому месту. Толпа кричала дико и яростно. Ненормально. УБЕЙ!!! ВСКРОЙ ЕГО!!! ДАВАЙ ЖЕ!!! Даника вслушалась в общий гул. Ей стало страшно от самой себя. Она смотрела на лицо юноши. Совсем молодой, ещё моложе ее, недавно перестал быть подростком. Чародейка посмотрела вверх на ту девушку. Ее руки закрывали рот. Она захлебывалась в своих слезах, соплях, отчаяние и бессилии. У Даники потемнело в глазах. Она слезла, нет, стекла с парня и встала на дрожащих ногах. УБЕЙ! УБЕЙ! УБЕЙ! Мистическое оружие с хрустом костей исчезло из рук. Девушка с трибун тяжело дыша смотрела на происходящее, Даника обернулась к ней. Девица упала на колени. Все это замечала лишь чародейка, толпе было плевать, она хотела смерти, крови, мяса. Словно дикие животные. В глазах ходили круги, смерть тех двух бойцов все ещё питала ее разум, и все эмоции ощущались ярче обычного. Даника отошла назад, жестом показывая комментатору, что не будет добивать соперника. Толпа в это же мгновение сменила настрой. Крики восторга сменились на неодобрительный гул, вниз кажется что-то полетело, но Даника отошла под козырёк. Комментатор понял, что ему придется успокаивать толпу, как это часто бывает, иначе придется применять силу. — Неужели нашей темной колдунье не чуждо милосердие?! — воскликнул комментатор, — безжалостно уничтожила одной мыслью двоих, а самому неказистому участнику сохранила его жалкую жизнь? Это куда большее наказание вы не находите? Он обращался к толпе, которая все ещё повиновалась стадному чувству, начала с воодушевлением прислушиваться к оратору. — Так поблагодарим же Темную за это шоу! Она это заслужила! Даника снова посмотрела на ту девушку. На губах ее она прочла слова благодарности. Чародейка кивнула ей в ответ.***
Даника шла по Подгороду на дрожащих ногах, в рюкзаке лежал плотный кошель с деньгами, но она не радовалась этим деньгам, хотя стоило. Эти люди хотели ее убить, но просто она была успешнее в этом. И все же, так легко достались ей эти деньги. Убийце. Уже несколько месяцев она живёт на Эндерале и как только она сюда попала, то сразу присвоила себе этот статус. — Миледи! — тонкий девичий голос окликнул ее. Даника обернулась. К ней бежала так девчонка, из-за которой она обрела статус милосердия на арене. — Вы…вы…я честно не знаю, почему вы так поступили, редко двоим удается уйти живыми с арены, но спасибо. Те деньги, которые хотел там получить Сириус… И тут Дане совсем поплохело. Сириус… Ком в горле был как камень, его было не возможно проглотить. Чародейка не слышала, что ей говорила девушка. Она почувствовала знакомую и ненавистную лихорадку. Вдруг, речь девушки прервалась. — О боги! — воскликнула она, — вы белее стен в храме Солнца… Я пойду, вот, это вам, возьмите, больше у нас ничего нет. — Стой! — прохрипела Дана. Но девицы уже и след простыл. Глаза Даники застелила розовая пелена. Медальон, который всучила ей девушка выпал из рук. Амброзия, кажется, у нее ещё осталось пол флакона. — Эй ты, — обратился мужской голос, — иди свои приходы лови в другом месте. Чародейка злобно посмотрела на мужчину. Это был один из бритоголовых культистов. Этот был ещё и остроухий. Не отрывая от него взгляда она откупорила бутылку и выпила оставшееся содержимое. Мужчина понял, что это амброзия. Только она имела такой красивый молочный цвет. Да и признаки лихорадки отличались от наркотического опьянения. — Так это ты была на арене сегодня? — усмехнувшись спросил он, — хороший бой. Даника услышала усмешку в его голосе и посчитала это оскорбительным для себя, возможно, потому что её лихорадило, возможно, потому что она ненавидела этих лысых сектантов, которые ходили здесь на каждом углу, показывая здесь всем свою значимость. Она не могла разглядеть лица аэтерны полностью, но вот его голос показался ей очень приятным, от этой мысли Даника нахмурила изогнутые брови и поправив иссиня-чёрные волосы, пошла в другую сторону от сомнительной персоны. По какой-то причине, которую Даника ещё сама не поняла, она пошла неестественной для себя походкой дворянки из квартала Знати, словно это не она только что корчилась и извивалась от лихорадки в углу, напоминая местных любителей светопыли.***
Даника смотрела как по небу, которое уже начало светлеть, плыли жиденькие облачка. И думала. Это было самым страшным занятием в ее жизни. Даже если Цикл будет остановлен, и о, чудо, вся беготня по руинам и болотам это не пустая трата времени, то что будет потом? Для кого будет этот мир? Для таких же как она? Или может Джеспар? Даника ничего не имела против наемника и себя тем более, но она прекрасно понимала, что оба они зависели от земных удовольствий, о великом не размышляли и таких людей большинство. Даже Цикл Даника хотела предотвратить, хоть и не верила в общие силы, только потому что хотела жить дальше. Ей это нравилось. Всем нравится жить, никто не хочет умирать. Ни знатный человек, ни фермер, ни нищий из Подгорода. Свой личный эгоизм Даника доказала себе, когда заставила головорезов на арене сцепиться зубами друг другу в глотки. Буквально. А ради чего? Ради денег. Деньги на амброзию, на новую броню в конце концов. Опасностей было много, а девушка была чуть ли не центральной фигурой во всей этой безумной пляске против могущественных сущностей. Эти мысли могли бы быть оправданием, но нет. Даника не пыталась себя оправдать. На арену она пошла не только ради денег. Ее слабостью с недавнего времени стал адреналин. Острые ощущения добавляли вкуса в ее апатичное бытие. Это уже было соизмеримо с пристрастием к наркотикам. Ее размышления прервал стук чьих-то сапог позади. — Са’ира, я увидела тебя в окне, — так обращался к ней только один человек, — ещё даже первые лучи не показались. Тебя что-то тревожит? — Калия, здравствуй, — Данике почему-то становилось спокойно рядом с этой девушкой, — нет, просто небо красивое. Чародейка усмехнулась сама над собой. Небо красивое, ага, небо как небо, но все же она это сказала. — Кто знает, может скоро мы уже не сможем на него смотреть. — Видимо, тебя все же что-то беспокоит, раз ты так говоришь, — Калия подошла ближе и устроила свои руки на главном балконе Храма Солнца, — мне с трудом верится, что мы все же смогли найти эту машину, так скоро. — Многие до нас находили ее, — чародейка нахмурила брови, — у меня в голове постоянно блуждает одна мысль, и хотелось бы мне ошибаться. — Хочешь поделиться? — Сакареш никогда не настаивала, она всегда подходила тактично ко всем их разговорам. — Может быть своими действиями мы сами приближаем Очищение? Если верить моим прорицательским способностям, — на этой фразе голос Даники стал саркастично-токсичным, — то делаем то же самое, что и другие цивилизации, а толку от этих действий… Чёрт. Калия ничего не ответила. Она тоже задумывалась над этим. Цикл, петля, порочный круг. Даже в каких-то мелочах трудно прервать замкнутость однотипных событий, а они пытаются прервать цикличность, которая была на протяжении неизвестного числа лет. — Са’ира, — обратилась она к Данике, — идём спать. Этими мыслями сейчас мы не сделаем лучше ни себе, ни кому-либо ещё. Даника кивнула и попрощавшись отправилась в свою келью. Как ни странно, увидев кровать, чародейка ужасно захотела спать. И сбросив с себя куртку и ботинки, легла спать в чем была. В эту ночь сны ее не беспокоили, так как сознание ее было измотано на сегодня, и мозг был не в состоянии показывать ей сны.