3 июля 2019 г. в 22:57
Над Пристанью Лотоса уже давно висела тёплая летняя ночь. Даже слуги уже не терялись во тьме хозяйских комнат, а мирно спали в своих кроватях. Лишь в одном доме горел еле заметный свет.
Цзян Фэнмянь вернулся домой из Лан Лин Цзина буквально пару часов назад и лишь попросил прислугу нагреть воды и больше его не беспокоить. После тяжёлого длинного дня полного переговоров и неожиданного предложения голова нещадно гудела, а руки так и чесались расплести тугую причёску.
Успокаивало лишь осознание того, что мадам Юй не будет грызть ему голову перед сном. Ведь они уже давно спят в отдельных домах и не делят постель как супруги. А зачем? Наследники есть, а в этом и был смысл их брака по расчёту.
Проходя в свою спальню, Фэнмянь чувствует что-то неладное. В полутьме на кровати виднеется непонятный тёмный свёрток под одеялом, который словно пытается не двигаться. Получается у него это просто отвратительно.
Но мужчина принимает правила игры и, как будто не заметив ночного гостя, садится на кровать и начинает снимать верхний халат, который он накинул после купели.
Взгляд цепляется за тонкую щиколотку, торчащую из-под одеяла, и длинные узловатые пальцы резко хватают её и тянут на себя.
Слышится громкий вскрик, и испуганный Вэй Ин тут же вылезает из-под одеяла.
— Дядя, зачем Вы так? Я чуть душу небесам не отдал, — парень хватается за грудь, в которой от испуга сумасшедше бьётся сердце. — Это я должен был напугать Вас и сделать сюрприз.
— Ты и так его сделал, — Фэнмянь тепло улыбается и тянет юношу на себя, приобняв за талию.
Они встречаются в комнате главы ордена каждую ночь в то время, когда, кажется, даже боги уже спят и не видят всего того бесчинства, что творится за закрытыми дверьми.
— Вы опять перетрудились, дядя. Я вижу это по Вашему лицу, — Вэй Ин садится к мужчине на колени, так правильно и идеально подходяще. От него пахнет влагой и лёгкими травами, а также пряным вином. Наверняка опять умудрился выпить кувшин вина в тайне ото всех.
— Я глава ордена. Мне свойственно много работать, — мужчина касается губами обнажённого плеча, что виднеется из-под шёлка халата.
— Вы себя совсем не жалеете, — Вэй Ин прикрывает глаза и откидывает голову назад. Вкус вина и разлуки заставляют возбуждение быстрее стремится к животу, чтобы приятной тяжестью осесть в паху. Юношеская жажда даёт о себе знать, и уже спустя пару минут Вэй Ин неловко ерзает и потирается о бедра мужчины.
Фэнмянь уже не молод. Возбуждение не бьёт его обухом по голове, и он лучше сдерживает себя, чем его мальчик, который похож на жадного котёнка, добравшегося до зарослей мяты.
— Тише, мой мальчик, тише, — руки ложатся на узкие бедра, чтобы успокоить разлившееся внутри юного тела желание.
Юное тело. В голову Фэнмяня бьёт мысль, от которой тонкие иглы пронзают душу насквозь.
"А-Чэн ведь младше его, твоего любовника. Того, с кем ты делишь удовольствие, которое должно быть только между супругами".
Мужчина качает головой, но он не в силах отпустить юношу и отказать ему. Он будет с ним, пока Фэнмянь не ответит согласием на поступившее сегодня предложение.
— Я кое-что привёз для тебя, — откинув все поедающие его мысли, мужчина пересаживает юношу на кровать и идёт к сундукам. Он извлекает из недр одного небольшую коробочку из красного дерева и кладёт её на край кровати. — Мне сказали, что это должно облегчить... нашу любовь.
Вэй Ин удивлённо хлопает глазами, ничего не понимая, но всё же кивает и вновь протягивает руки к дяде, чтобы притянуть, прижать и больше не отпускать от себя до конца ночи.
Мужчина вскальзывает в объятия узких ладошек, что уже скользят по его спине. Пухлые губы касаются уголка рта мужчины, чувствуя лёгкое покалывание от щетины. Мысленно Фэнмянь бьёт себя рукой по голове. Опять забыл побриться, и на следующее утро нежная кожа его мальчика будет неприятно зудеть во всех местах, где мужчина оставлял поцелуи.
Но Вэй Ина этот факт не отталкивает, и он снова тянется за поцелуем, уже сам проявляя инициативу и толкаясь языком в рот мужчины.
Первый за этот вечер поцелуй неторопливый. Они медленно изучают друг друга, словно не успели сделать это ещё за прошлые ночи, проведённые вместе. Фэнмянь скользит языком по щеке и дальше вдоль чужого языка и к нёбу, заставляя Вэй Ина задыхаться от собственного возбуждения.
На глазах юноши слезы, а дрожащие руки тянут нижние одежды мужчины вниз, обнажая распаленную кожу. Вэй Ин проводит по всем оголенным участкам, чтобы вспомнить каждый изгиб, каждую впадинку и каждый шрам. Кое-как развязав нижние штаны дяди, Вэй Ин скользит рукой в них, обхватывая тяжёлое и горячее, чтобы приласкать и понежить.
Фэнмянь задыхается и двигает бедрами навстречу ласке. Вэй Ин его маленький искуситель, уже знает, где потрогать и как лучше сжать, чтобы мужчине было сложнее себя сдерживать.
Увидев такую реакцию, юноша ликует и продолжает движение. Тяжёлая плоть словно сама тянется к руке и скользит по ней. Тонкие пальчики очерчивают головку и самым кончиком размазывают густую смазку, пока вторая рука сжимает потяжелевшие яички.
Мужчина кусает свой грех за плечо, оставляя след в виде полумесяцев. Вэй Ин дёргается и убирает руки, удивлённо хлопая глазами. Дядя ещё никогда не был так груб.
— Прости... Не сдержался, — Фэнмянь касается влажными губами губ Вэй Ина и тянется к коробочке. Достаёт из неё небольшой бутылек и странную фигуру из нефрита.
Увидев это, Вэй Ин покрывается румянцем до самой груди. Фигура представляла собой настоящий мужской член, только в полтора раза меньше. Мастер, выполнивший эту скульптуру, не скупился даже на выпуклые венки и округлую головку, что дополняли иллюзию подобия мужской плоти.
— За-зачем? — Вэй Ин боязливо свёл колени вместе. Даже возбуждение слегка отступило, настолько юноша был в смятении.
— Не хочу, чтобы тебе снова было больно, — прошептал на ухо мужчина, смазывая нефритовую игрушку специальным маслом.
"Не хочу, чтобы тебе было больно в наш последний раз".
Каждое их занятие любовью было болезненным для Вэй Ина. Бывали моменты, когда по утрам Фэнмянь обнаруживал на белоснежных простынях кровь. Его мальчику было сложно принимать всего его сразу. Вэй Ин долго задыхался и даже плакал, принимая в себя член мужчины, но отстраняться не разрешал. Фэнмяню было больно смотреть, как юноше приходилось страдать, чтобы получить хотя бы крупицу удовольствия и доставить это удовольствие ему самому. Мужчина пытался отталкивать Вэй Ина, предлагал обходиться лишь руками и губами, но мальчик лишь злился, топал ногой и потом долго обижался на него.
И в этот раз поездка в Лан Лин Цзинь была куда более полезной. Фэнмянь узнал об одной лавке, владелец которой и подсказал, как сделать их с Вэй Ином любовь куда менее болезненной. Масло должно было разогреть и расслабить мышцы, а нефритовое изваяние должно было растянуть и подготовить Вэй Ина для своего любовника.
Когда холодная головка игрушки коснулась входа, Вэй Ин дернулся и ещё больше сжался.
— Не бойся, это не будет так больно, как со мной, — мужчина мягко целует веки своего мальчика, губами спускаясь ниже, заласкивая нежную кожу. Вэй Ину требуется ещё с полминуты, чтобы взять себя в руки и позволить игрушке проскользнуть внутрь наполовину.
Юноша сжимается в страхе от того, что сейчас должно быть больно. Но боль не приходит. Нефритовый член лишь приятно давит изнутри и непонятным образом греет тугие мышцы.
Вэй Ин откидывается на подушки, прикрывая глаза и пытаясь понять эти ощущения. Фэнмянь рад, что его мальчик не скулит и не плачет из-за боли, а лишь сводит тонкие брови к переносице, ещё не понимая этого странного удовольствия.
Скользнув по кровати ниже, Фэнмянь оставляет поцелуй на тазобедренных косточках, щекой задевая розовую головку члена. Мужчина обнимает её губами, одновременно толкая нефритовый член до упора, пока Вэй Ин теряется в веренице ощущений.
—Дя-дядя! — юноша закусывает ладонь, второй рукой цепляясь за крепкое плечо мужчины. Боли нет, есть чистое удовольствие. Тяжёлый член внутри приятно давит и тянет, пока мягкие губы Фэнмяня скользят дальше, вниз по стволу, словно считая венки на члене.
Вэй Ин не помнит, в какой момент мужчина начинает плавно двигать нефритовой игрушкой внутри тугого и горячего ануса. Парень всхлипывает и только сильнее сжимается, не желая выпускать из себя удовольствие. Фэнмянь скользит губами по внутренней стороне бёдер, прихватывает губами небольшие яички и вводит искусственный член до конца, вырывая сладкий вскрик из его молодого любовника.
Внутри Вэй Ина приятно тянет и печёт. Юноша сам отталкивает руку дяди и вынимает игрушку, отбрасывая в сторону.
Он толкает мужчину в грудь и роняет на кровать, усаживаясь на крепких бёдрах. Пятнает губами мокрую от пота шею, ягодицами притираясь к давно стоящему члену.
Вэй Ина непонятно ведёт, а все тело окатывает странным огнём, от чего желание начинает плескаться через край.
Оттолкнув руки, пытающиеся помочь ему, Вэй Ин сам насаживается на крупный член, придерживая его узкой ладошкой. Он входит без боли, и плакать от неудобства совсем не хочется. Хочется двигаться и только глубже впускать его в себя.
Фэнмянь садится, за талию притягивая своего мальчика к себе и влажно целует, срывая с губ сладкие стоны удовольствия, пока так внезапно осмелевший юноша плавно двигается на его члене.
Вэй Ин уже давно не кажется мужчине маленьким мальчиком, которого он привёл в свою семью много лет назад. Он кажется ему привлекательным юношей, с которым Фэнмянь уже почти год делит постель.
"Он старше твоего сына. Тебе нельзя быть с ним. Он предназначен для другого,"— Фэнмянь вздрагивает от бушующих мыслей. — "Он слишком напоминает свою мать. Именно поэтому ты сейчас ласкаешь его, а не мадам Юй," — мысли продолжают грызть изнутри, заставляя мужчину дрожать как от ведра ледяной воды.
— Что-то не так, дядя? — Вэй Ин останавливается и внимательно смотрит. Он видит странное поведение Фэнмяня, но не понимает причину.
— Нет, — мужчина нервно сглатывает и нагло врёт, — просто мне слишком хорошо.
Он меняет позицию и уже сам толкается внутрь юноши, пока тот скользит нежной спиной по шелковым простыням. Вэй Ин быстро забывает странное поведение дяди, утопая в удовольствии.
Член растягивает его слишком сильно, почти на грани, но масло делает своё дело, и Вэй Ин получает от этого лишь слепящее удовольствие. Сквозь влажные ресницы он смотрит на мужчину взглядом, полным обожания и даже поклонения. Фэнмяня от этого взгляда мутит.
Не для него. Не для него этот взгляд.
Но удовольствие берет своё, и Фэнмянь толкается до конца, изливаясь глубоко внутри. Вэй Ин жалобно скулит от опаляющего внутри семени. Мужчина покидает тело и заменяет член пальцами, растягивая края входа и надавливая на бугорок простаты, пока Вэй Ин бьётся в сладком, тягучем оргазме.
— Что же Вы делаете, дядя? — мальчик смотрит игриво, в совокупности с румянцем щёк и пьяной улыбкой это становится почти смертельно.
Вэй Ин тянет испачканные в семени пальцы дяди в рот и с жадностью облизывает их, кончиком языка проходясь по шершавым подушечкам.
Его грех и порок. Он сам допустил его падение. Эту ошибку ему не исправить уже никогда.
Уже спустя несколько минут Вэй Ин сладко спит на широкой груди, сыто улыбаясь. А Фэнмяню не спится. Мысли продолжают терзать его.
"Это не твоё счастье. Это был последний раз, когда вы вместе крутились в удовольствии. Он достанется другому. Предложение о браке поступило, и ты уже не сможешь отказать. Твой мальчик станет мужем Второго Нефрита ордена Гу Су Лань."