Последствия

      Казалось, время на Сакааре летит гораздо быстрее, чем в остальном мире. Незаметно проходили дни и даже недели, а наши заговорщики медленно, но верно пробирались к заветной цели, стараясь при этом пересекаться как можно реже. Хэгги во всю строила отношения с тем случайным знакомым из ночного клуба, в отчаянии пытаясь найти способ на спасение своей жизни, а Локи же, снедаемый ревностью и обидой, также прокладывал себе путь в высшее общество Сакаара. И, стоило заметить, у обоих это выходило прекрасно, так что уже несколько недель спустя асгардцы получили приглашение на празднество в честь очередного «Боя чемпионов» — шоу, в котором гладиаторы сражались друг с другом за место под солнцем и милость самого Грандмастера. И именно этот вечер, согласно планам магов, должен был стать отправной точкой их плана, ведь в бой вступал не обычный гладиатор, коих на арене полегло немало, а сам Тор. И выходил он против лучшего чемпиона Грандмастера, а именно — Халка. Зеленый гигант, как оказалось, вообще был любимцем местной публики. Неконтролируемый сгусток ярости, готовый разнести все на своем пути, определенно привлекал внимание жестоких сакариан, жаждущих крови и зрелищ.       Тяжело вздохнув, Хэгги без особого энтузиазма окинула взглядом свое отражение. Принцесса была прекрасна. Впрочем, как и всегда. В этот раз на ней было черное бальное платье в пол со смелым разрезом до бедра. Волосы девушка убрала в замысловатую прическу, что было совсем ей несвойственно. Однако для того, чтобы полностью отойти от обычного образа, принцессе пришлось пойти на такие неудобства. Желание уйти от прежней себя появилось в ней спонтанно, как раз после того неприятного вечера. Нежданно-негаданно царевна вдруг поняла, что ей до ужаса осточертела такая жизнь. Жизнь, в которой не было места покою, дорогим людям и банальному счастью. Нет, все это она променяла на страсть, свободу, порывы, эмоции, химию и драйв, в итоге приведшие девушку сюда, на Сакаар, и вынудившие скрываться под вымышленным именем. А человек, которого она по неосторожности впустила в свое сердце, по иронии судьбы должен был стать ее палачом. Или же принцесса должна была стать его… Хэгги знала, что в решающий момент ее рука не дрогнет, вот только… Что дальше? Обыкновенное существование, прожигание жизни в каком-нибудь богом забытом мире, полное воспоминаний и скорби? Тоски по родным людям, которых у нее и так было ужасно мало? Хэдвиг не хотела этого. Более того, она страшилась одиночества, а потому попросту смирилась со скорой кончиной. Иронично, что именно Локи удалось сделать то, чего до него еще ни у кого не получалось. Он смог сломать ее, лишить надежды и веры в себя, и за это девушка ненавидела его. Ненавидела за то, что царевич каждую ночь являлся ей во снах, заставляя ее с криками подскакивать в постели, сотрясаясь в безудержных рыданиях. Ненавидела за то, что он сумел убить в ней душу, оставив лишь безжизненную оболочку. Ненавидела ровно до тех пор, пока, не махнув на все рукой, перестала вообще что-либо чувствовать. Ненавидела настолько, насколько могла его любить… Так сильно, как могла лишь она…       Но что же происходило с самим трикстером? Он был напуган. Напуган тем, что эта непокорная девчонка и в самом деле стала ему дорога. Юноша не хотел этого. Страшился и презирал себя за слабость, которую, по его мнению, могли допустить лишь слабые глупые мидгардцы, но только не он, сам Бог Коварства. День и ночь царевич всеми силами старался убедить себя в том, что принцесса — лишь развлечение, с помощью которого он всегда мог приятно провести время. Что она ничего не значит для него, и в любую минуту он может от нее избавиться. Вот только каждый раз видя девушку в компании распутного Джима, царевич с трудом мог контролировать себя и свою ярость. Все его желания в такие моменты сводились лишь к одному — забрать Хэгги у этого расфуфыренного идиота и испробовать на нем парочку темных заклинаний. Ночным кошмаром трикстера, опять же, была Хэдвиг, идущая в обнимку с Тором и счастливо ему улыбающаяся. Юноша все бы отдал за то, чтобы вновь стать адресатом ее улыбки, но в последнее время на лице девушки застывало безразличие или же даже ненависть. И это было больнее всего — знать, что отныне она ненавидит тебя. Ненавидит всем сердцем, и вряд-ли когда-либо изменит это. Слишком много боли трикстер причинил ей из-за своего страха. И он понимал это, вот только поделать с собой ничего не мог. Юноша попросту боялся, что, раз доверившись ей, в ответ он получит лишь предательство. Ведь никто не знал, как завтра ляжет карта авантюриста-обманщика, а это означало, что удача уж точно не всегда будет на его стороне. И именно этого царевич боялся. Боялся, что при первой же его неудаче Хэдвиг сбежит, переметнется к Тору, как многие другие до нее… К тому же он страшился того, что любовь теплые чувства к принцессе смогут изменить его, сделать слабым и уязвимым, открыть для врагов его слабое место… А потому царевич старался сделать все, чтобы вытащить эту надоедливую занозу из своего молодого, однако ужасно израненного и потрепанного сердца…       Под руку с расфуфыренным Джимом Хэдвиг вошла в вип-ложе Грандмастера. Здесь находились уже не просто сливки, а сливки сливок сакарианского общества. Локи, к слову, был тут же. Девушке даже показалось, что он недовольно прищурился, увидев ее в компании кавалера. Вот только принцессе не было никакого дела до его чувств. Ну, правда же, не было? — Анджела, познакомься, мой отец — Йозеф, — представил Джим высокого статного мужчину с угрюмым взглядом.       Локи многозначительно отвернулся, всем своим видом пытаясь показать полное безразличие к происходящему. Раздосадовано прищурившись, Хэдвиг принялась продумывать свой коварный план, направленный на то, чтобы вызвать у царевича ревность. Она с удовольствием отметила, что трикстеру не удалось до конца изменить ее, так что авантюрная натура все еще слабо трепетала в душе интриганки. — Приятно познакомиться! — вежливо кивнул она. — Джим очень много рассказывал о Вас! — В самом деле? — приподнял бровь Йозеф. — Что-ж, это довольно необычно…       Однако едва начавшийся разговор прервали громкие фанфары, оповещающие собравшихся о начале битвы.       Замерев в нетерпеливом ожидании, сакариане во все глаза уставились на поле прямо перед ними. Каждому хотелось побыстрее узнать исход столь чудесной битвы. Битвы двух главных фаворитов Грандмастера.       Внезапно все стихло. На арене повисла такая тишина, что, казалось, все просто перестали дышать. Однако уже в следующее мгновение толпа взорвалась сумасшедшими аплодисментами и ревом. Хэгги с улыбкой вспомнила, что именно так и встречали Тора преданные асгардцы. Похоже, хоть что-то все так же оставалось неизменным…       Гордо шагнув на ринг, царевич смело взглянул на беснующихся зрителей. Даже с огромного расстояния принцесса смогла различить повязки, порезы, синяки и ссадины, покрывающие все тело юноши. Затаив дыхание, она смотрела, как Тор абсолютно без страха встречает своего противника, похоже, рассчитывающего на скорую победу. Халк наслаждался, купаясь в лучах славы и в любви зрителей. Он красовался, во всю демонстрируя свою ярость, и принцессе в голову невольно закралась страшная мысль… Ведь Тор никогда раньше не сражался с Халком, а сейчас он, к тому же, был лишен своего верного Мьелльнира… Перевес явно был на стороне зеленого монстра, но ведь Громовержец просто не мог проиграть! Так ведь? Просто не имел права!       Бой длился более получаса, и все это время Хэгги не переставала нервно теребить подол платья. Она всем сердцем молила Одина, чтобы тот дал своему сыну силы на победу. Девушке было страшно. Действительно страшно за мужа. И не потому, что он был ее реальным шансом на спасение. Нет, принцесса просто всей душой желала, чтобы царевич выжил… Выжил просто так. Просто для того, чтобы она и дальше могла ночами вспоминать его объятия и ругать себя за то, что своими же руками разрушила столь прекрасную жизнь, как та, что была у нее до того, как Локи сумел одолеть Одина…       Так и случилось. Тор практически смог победить монстра, вот только хитрый ход Грандмастера, в последний момент заставившего юношу потерять сознание, решил исход боя. Халк одолел Громовержца, однако люди не были согласны с этим, а потому юношу решено было поселить в квартире победителей. Такой чести удостаивались не все, и это еще больше подняло авторитет царевича в глазах сакариан.       Однако уже на следующий день весь Сакаар облетела страшная новость: Лорд Грома похитил ценнейшего чемпиона Грандмастера и скрылся в неизвестном направлении! За голову царевича была назначена огромная награда, так что желающих найти его сыскалось немало. Вот только для Локи это означало, что всем его планам пришел конец. Если юноша все же хотел исполнить задуманное, ему нужно было очень поторопиться…       Для Хэгги же этот побег означал лишь одно: удачу. Принцесса понимала, что, скорее всего, Громовержцу некуда будет податься, а потому попыталась разыскать его с помощью поисковых заклятий, и это, конечно же, дало свои плоды…       Несколько часов спустя принцесса, получившая точное место расположения Тора, решительно отправилась на главный базар Сакаара. Это место многие еще называли «Притоном» или просто «Свалкой», однако для беглого царевича укрытия лучше было просто не найти. Скрытый толпой, он, никем не замеченный, пытался понять, что же делать после того, как его план с угоном квинджета провалился. — Какие люди! — хмыкнула принцесса у него за спиной, заставив царевича испуганно вздрогнуть.       Резво обернувшись, он мгновенно принял боевую стойку, готовясь отражать удары. Но увидев, кто перед ним, юноша на мгновение застыл, силясь понять, сон это, или же все-таки нет. В его усталом взгляде промелькнуло недоверие, смешанное с какой-то сумасшедшей надеждой. Растерянно подойдя к девушке, Громовержец медленно протянул дрожащую руку к ее лицу, однако тут же резко отдернул ее, боясь разрушить столь приятное видение… — Да я это, я! — усмехнулась принцесса, за бравадой скрывая робость и первой подходя к ошарашенному юноше. — Здесь… Жива… — хрипло просипел он, в мгновение ока сгребая девушку в охапку. — Хэгги! Жива!       Всем телом прильнув к мужу, принцесса наконец позволила себе расслабиться. Чувство защищенности окутало ее, заставляя забыть обо всем на свете кроме этих сильных и родных рук. Именно этого ей так не хватало все эти долгие годы… Осознания того, что ей есть, на кого положиться и есть, кому открыться. Хэгги и сама не заметила, как на ее глазах выступили слезы. Вот только в этот раз это были слезы радости… — Я думала, что больше никогда тебя не увижу… — сдавленно прошептала девушка, пряча лицо в складках плаща Громовержца. — Я тоже… — срывающимся голосом отозвался он, нежно поглаживая принцессу по спине. — Но как же это… — Хелла послала Локи убить тебя, и он взял меня, как… — сбивчиво объясняла Хэгги, стараясь не обращать внимания на колющее чувство в области сердца, которое вызывало одно-лишь упоминание имени трикстера. — Как приманку для меня, — закончил Тор. — Ясно… — Я хочу помочь тебе! — горячо воскликнула принцесса. — Вместе мы сможем убраться отсюда!       Казалось, это был первый раз, когда она абсолютно не кривила душой. Девушка желала покинуть эту планету как можно скорее, оставив в прошлом страхи, боль, обиды и… Локи. Да, его принцесса надеялась забыть в первую очередь, хотя и понимала, что ее чувства к трикстеру не остынут никогда, продолжая медленно пожирать принцессу изнутри. — Прошу прощения… — неуверенно проговорил голос за спинами у молодых людей.       Испуганно отпрянув друг от друга, асгардцы настороженно оглянулись. По старой привычке Тор мгновенно загородил принцессу собой, готовясь отражать любую возможную угрозу. Однако это был всего лишь Брюс Беннер, с интересом рассматривающий старых знакомых. Как оказалось, мужчина все это время тихо наблюдал за друзьями. — О, боги, Беннер… — облегченно выдохнул Громовержец. — Простите, не хотел пугать… — неловко произнес мужчина. — Рад видеть тебя, Хэдвиг. — Взаимно, — практически искренне улыбнулась принцесса. — О, черт… — испуганно воскликнула она, почувствовав поисковое заклинание. Чужое поисковое заклинание… — Нам нужно уходить! Срочно! — в панике воскликнула колдунья.       Однако не успела принцесса произнести это, как Сталкер 162 ловко вышла им наперерез. Она самодовольно усмехнулась, перегородив заговорщикам пути к отступлению. Хэдвиг была несказанно удивлена тем, что маячок, созданный, в чем она не сомневалась, руками Локи, оказался сейчас у этой девицы. Настороженно оглядев воительницу, принцесса на всякий случая приготовилась к битве. — Я с вами, — коротко бросила Сталкер. — Я знаю, где вы можете скрыться.       И, ничего больше не объяснив, девушка принялась с легкостью лавировать в многолюдной толпе, направляясь к одному дому, ничем не отличающемуся от остальных таких же построек. Хэгги настороженно взглянула на Тора, нисколько не доверяя новой знакомой. — Тор, разумно-ли… — неуверенно протянула принцесса. — Она нашла нас с помощью маячка Локи… Это может быть ловушкой… — Я верю ей, — покачал головой Громовержец. — Она — Валькирия, а это так просто не пропить…       В ответ Хэгги лишь удрученно покачала головой. Принцесса нисколько не доверяла этой малознакомой «Валькирии», да и тот факт, что она во всю использовала поделки Локи, не красил ее в глазах подозрительной асиньи. Вот только выбора у компании беглых заговорщиков не было. Узнав о побеге мужа, принцесса первым делом решила найти его и предупредить обо всем, а потом уже думать, куда бы им податься. И в данной ситуации помощь Валькирии могла оказаться как нельзя кстати… Если, конечно, в планах девушки не значился пункт «Обмануть наивных асгардцев и сдать их на растерзание Локи», который, к слову, не стал бы с ними церемониться. — В общем… — протянула Валькирия перед входом в, очевидно, свою квартиру. — Я долго жила, как в тумане, пытаясь забыть прошлое… Сакаар это то место, где можно напиться, забыться и однажды умереть. Но глушить память я больше не могу! — в сердцах воскликнула она. — Словом, лучше уж погибнуть в бою, пронзая мечом поганое сердце Хеллы. Итак… Я хочу быть членом вашей команды.       Хэгги тайком закатила глаза. Девушка не была полностью уверена, что не бросит этих самоубийц сразу же после того, как им удастся покинуть планету. Конечно, принцесса не хотела оставаться в одиночестве, не хотела покидать Тора и вновь чувствовать себя в постоянной опасности… Вот только и боя с Хеллой она ужасно боялась, и пока никто не знал, какой именно страх должен был взять верх над ее разумом. — Кстати… Я со вступительным взносом! — мило улыбнулась Валькирия, открывая двери в свою квартиру, в которой, к немалому удивлению и раздражению принцессы был-таки Локи. Вот только он был связан по рукам и ногам толстой цепью. — Ну надо же! Какие люди… — подозрительно прищурилась девушка, пытаясь найти во всем этом подвох. — Сдаешь позиции, дорогой! — насмешливо заметила она, окинув трикстера изучающим взглядом. — А ты совершаешь самоубийственную глупость, помогая моему брату, так что квиты, я думаю, — парировал трикстер. — Здравствуй, Брюс, — мгновенно переключился он на другую тему, показывая тем самым, что ему глубоко все равно на то, что девушка вообще каким-то образом присутствует здесь. И это, конечно же, не могло не задеть ее. — В нашу последнюю встречу, помнится, ты порывался всех нас убить… — неуверенно проговорил Беннер. — А сейчас как настроение? — Меняется, — издевательски пожал плечами царевич. — То хочется, то расхочется. — Дай знать, как захочется, — фыркнула Хэгги. — Мы уж придумаем, как успокоить твое величество!       В который раз наблюдая за сложными отношениями между братом и девушкой, Тор опять задавался вопросом, который уже очень давно не давал ему покоя. Так все же, кем молодые люди являлись друг для друга на самом деле? Друзьями? Любовниками? А может, заклятыми врагами? Или всем вместе? Ведь искры, во всю летающие между ними, мог не заметить разве что слепой. Маги изводили друг друга, желая одержать над противником верх. Они лгали друг другу, изворачивались, подставляли, уничтожали… Однако никогда не расставались. Всегда существовала какая-то сила, удерживающая их непокорные умы вместе и не дающая им в конец заиграться. И название этой силе — страсть, химия. Или все-таки любовь? Но ведь когда мы кого-то любим, мы наоборот стараемся сделать все, чтобы ему было комфортно? Вот только мы никогда не попадали, и никогда не попадем в ситуацию, в которой нам пришлось бы страшиться своей и чужой любви. Воспринимать ее не как нечто прекрасное, а как самое сильное оружие против нас же самих… Ни нам, ни Тору никогда не пришлось бы ругать себя за проявление теплых чувств, в то время как трикстеру и принцессе приходилось поступать так постоянно, регулярно одергивая себя за излишнюю теплоту по отношению друг к другу…