***
И что это значит? Не понял я, однако, нихуя. Вот от слова совсем не понял. На какой хрен мне к нему идти, чё я ему сделал? Может, что-то не так? Да нет, вроде бы. ну, это только вроде бы. Ладно, зайду к нему. Но только после Чонгука. Надо с ним поговорить. Задолбался уже вот так вот жизнь свою прожигать в никуда.***
— Юнги-хён, ты так и собираешься молчать обо всем этом? — А что ты мне предлагаешь, Гук? Подойти и сказать прямо в лоб и при всех? — Почему бы и да, хён? Или тебе есть что терять? — Чонгук, пойми, что это, во-первых, как-то странно. Во-вторых, а вдруг я ему совсем не нравлюсь. Вдруг он натурал? Блять, это же хуже отказа! А вдруг у него парень есть, но они скрываются? — Не накручивай себя раньше положенного, хён. Хорошо? Он ведь тоже не простой. — Что ты имеешь в виду? — Он мне как-то по-пьяни сказал, что ему кто-то из наших нравится. Да так, что до смерти. Жить нормально не может, встает только от голоса одного, вот он и смывается в ванную сразу. А ещё вдвоем с ним он пиздец как нервничает, краснея и заикаясь. Нервничает жутко, аж стрёмно за него. — Какого хуя вы пили?! Ты же знаешь, что его разносит после второго захода соджу! — Да, блять, знаю! Он сам предложил! Сам, понимаешь? Мол, Чон, пошли пару бутылок перекинем, побазарим ни о чём, на жизнь попиздим и вся такая хуйня. Я его не заставлял — это он всё! — Понятно. Как там Тэ? — Вроде нормально все. С Ёнтаном пошел гулять. Скоро должен вернуться. — С ним точно все нормально? Он мне как младший брат. — Хён, все хорошо, правда. Не надо придумывать план какой-либо мести за ТэТэ-хёна. — Я подумаю, мелкий, подумаю. — Это кто тут мелкий? Помолчал бы. Я вообще удивляюсь как ты можешь Чиму понравиться? Кожа да кости, не на что смотреть. Другое дело я, Тэхён аж на месте падает. — Чонгук, на вкус и цвет фломастеры разные. — Да знаю я, знаю. Ты когда приедешь? К ужину успеешь? Сокджин-хён волнуется, ты же не ешь почти. — Постараюсь успеть. Я, возможно, и раньше вернусь. Но это не точно, Гу. — Не называй меня так! Так только ТэТэ может, понятно?! — Понял-принял. Молчу. — Чонгук! Я, блять, так больше не могу, мне надо выговориться. Я так сильно влюблён в Юнги, но смелости признаться не хватает. Что мне делать? — воскликнул он в крайнем раздражении. — Юнги, я тебе перезвоню…***
— Сядь, больное нечто! Сядь, я сказал! Хватит перед глазами ебашиться! — вспылил Чонгук. — Ты с ним по видеозвонку разговаривал, да? И он всё слышал?! Да пошли вы все к черту! Я целый год бегаю за ним, боясь признаться в своих чувствах, а можно было так просто. Так просто взять и спалить меня?! Я ведь хотел нормально ему сказать о чувствах, но нет, блять, надо было вот так вот ущербно! — кричал и возмущался парень, не выдержав давки этой ситуации. — Чимин, блять, завали ебальник! Заебал уже орать на всю общагу! — Хоуп, тебя ещё не ебут, поэтому скажи на этом великое спасибо, — зашипел на Хосока он. — Да я, мать твою, благодарен за это! Только смотри, чтобы у тебя там все регулярно было, — ледяным тоном сказал парень, криво ухмыльнувшись. — Ребята, прекратить сейчас же спор! Дайте поспать! — начал возмущаться Намджун. — А тебя, Джун, вообще никто не просил вмешиваться! — Все захлопнулись к чертям собачьим, ибо каждый получит по самое не хочу! Потом жаловаться никто не будет! — Джин, выйдя из своей комнаты, принялся ругать парней. — Да, Джин-хён…Пять минут криков в этой общаге — рекорд. Куда дели тех бантанов?
— Ну что, успокоился? Поговорим нормально? — поинтересовался Чонгук. — Да, пожалуй стоит, — вздохнул Пак и сел поудобнее, потому что жопой чует, что пиздец крадётся незаметно. — Итак, тот «кое-кто из наших» — Юнги. Я правильно понял? — Ага, всё верно. — И ты год уже сохнешь по нему? — продолжает «допрос» Чон. — Ммм, вроде бы больше. — И когда же ты хочешь признаться, хён? Это чонгуковское «хён» было какое-то… не такое, что ли? Он ведь никогда так Чимина не называл, а тут, БАЦ! И хён. Странно, очень странно… — Вечером. Сегодня вечером. — Понятно. Иди готовься, ведь сегодня не совсем простой вечер у тебя намечается, Чим, — Гук улыбнулся и выставил старшего за дверь комнаты, потому что сейчас Тэхён заявится и всё, пиши-пропало.***
Юн~и-хён: Чимин~а, все хорошо?
Чимин~и: Да, хён. Чимин~и: Ты скоро будешь?Юн~и-хён: Постараюсь, Минни.
Чимин~и: Хорошо, хён, буду ждать)***
— Чим~а, ты на ужин выходишь? Все тебя ждут, — подходит к Чимину лидер. — Джун-хён, а Юнги-хён не приехал еще? — Нет, еще не приехал. Ты идёшь? — Нет, спасибо. Я хёна подожду, нам поговорить нужно, — сказал Пак и снова залип в какую-то игру. — Сильно не засиживайтесь, хорошо? — Так точно, Намджун-хён, сэр! Спустя 10 минут Чимин так и заснул в гостиной на диване в ожидании Мина. А ещё через 5 минут пришёл сам Юн и отнес своего тонсена к себе в студию.***
— Что ты делаешь со мной? Заставляешь волноваться, нервничать. Я из-за тебя не могу спать нормально. Да что там спать, я сидеть рядом с тобой не могу. Да и вообще просто находиться. Особенно когда ты с Хосоком или кем-то ещё из группы. Я просто с ума схожу от ревности. Ты, с одной стороны, ничего не делаешь для этого, а с другой — ой как делаешь. Просто надеваешь свои все эти свитера мягкие и милые. Это просто убивает. И взгляд твой. Да и сам ты… заставляешь ревновать, хоть и неосознанно. Люблю, дурака, и ничего с собой поделать не могу. — Х…хён? А что я у тебя делаю? Засыпал, вроде, в гостиной. — Проснулся? Я думал уже в комнату тебя относить, — Юнги повернулся на голос младшего. — Мне Джин-хён сказал, что ты со мной поговорить хотел. О чём? — Есть одна тема. И хорошо, что не пришлось тебя дожидаться на кухне. Я давно хотел с тобой обсудить это. Что же, я бы начал сейчас рассказывать о том, что я страдаю уже второй год. Люблю тебя, что аж умираю. Рядом с тобой находиться не могу. Ревную даже к шкафу. Господи, со мной такого никогда не было. А тут как снег на голову. Начал замечать все мелочи. Как ты реагируешь на похвалу, особенно мою. Как ты мило краснеешь, когда смеёшься. И просто исчезаешь из поля зрения камер, и глаза твои полумесяцы, и ладошки твои маленькие… прям лапки котёнка. И то, что в своих этим милых и пастельных свитерах ты действительно похож на котёнка. Хочется тебя… — Хён! Я тебе, что, нравлюсь? — неожиданно спросил Чимин, перебив Юнги. — Боже, ну почему ты такой милый?.. Так покраснел, — Мин сел на диван к смущающемуся Чимину и обнял. — Нет, ты мне не нравишься. Я люблю тебя, Минни. — Кстати, по поводу той ситуации с видеозвонком… Хён, я ведь не врал. — Помолчи сейчас, пожалуйста, и дай мне наконец-то поцеловать тебя. — Всё, что угодно, хён, — Чимин улыбнулся и придвинулся ещё ближе к Юнги. — Всё, что тебе угодно.