***
Дороро двенадцать, и он сказал, что она красивая. Она сама не особо в этом уверена, она все еще похожа на мальчишку и все еще, по старой привычке, обращается к нему «Аники». Она не женственна, но он сравнил ее с красотой этого мира. Дороро не верит этому жестокому миру. Зато она верит Хяккимару, который, почему-то не понимает её смущения и совершенно не догадывается, что она полюбила дурака.***
Дороро почти четырнадцать, и она глотает слезы, когда он уходит, и прячет их в его кимоно, когда он, спустя почти два года, возвращается. Она вроде как уже большая и умная, теперь точно девушка, и... и... Но она стирает слезы, громко смеется и почему-то все еще твердит это тупое «Аники». Твердит это человеку, которому уже за двадцать, а он все еще не понимает, почему она млеет в его объятьях.***
Дороро шестнадцать, и Хяккимару ее достал. Любить глыбу непонимания, пусть и нежную, пусть и заботливую, пусть и переживающую, но все-таки ничего не понимающую – сложно. По этому Дороро психует, вскакивает с места и... ревет.Она не сможет.
Потому что «Аники». «Самый великий воришка этого мира» не может украсть его сердце. Сердце парня, который её достал. Она, вроде, и не много просит. Всего чуть-чуть. Капельку. Немного. Взаимности. И избавиться от этого «Аники».***
Дороро восемнадцать, и она все еще не знает, что такое «быть с мужчиной». Дороро вроде бы и неловко, но при этом как-то наплевать. А еще Дороро кажется, что она была готова ко всему, но только не к тому, что произошло. Хяккимару на очередное «Аники» заткнул ей рот. Заткнул поцелуем. Рот. Ей. Хяккимару. Мысли в голове побежали быстро-быстро, а потом отключились, чтобы заработать вновь, когда в груди закончился воздух и парень от нее отстранился, с какой-то обреченностью выдыхая: — Дура. И тут Дороро поняла, что не хочет с этим спорить. Потому что это факт и с ним она согласна. Хотя рядом с Хяккимару она, в принципе, на все согласна. Дороро восемнадцать, и она впервые в полной гармонии. Потому что любит этого дурака, до которого наконец дошла интимность прикосновений, краски ее смущения, обильность ее слов, соль ее слез, ее появившаяся женственность и ее, уже ставшее привычным, «Аники». До него дошли ее чувства.***
У Дороро много вопросов, но сейчас она будет просто плакать сидя у него на коленях, позволяя парню стирать бегущие по ее щекам соленые дорожки и перекрывать ее всхлипы поцелуями. Дороро восемнадцать, и она восемь лет любит этого дурака.***
Хяккимару уже за тридцать, когда он впервые слышит из уст Дороро обращение «муж мой». Кажется, тогда он вместе с ее слезами стер и это дурацкое «Аники».