Запах Малфоя

Когда-нибудь это должно было случиться. Гарри проигнорировал наставления друзей и переступил порог Магического института «Истинных пар». Ему совсем недавно исполнилось тридцать, и дальше откладывать возможность создать крепкую семью он не собирался. Его можно было понять, даже если друзья уже обожглись в прошлом, выяснив, что несовместимы друг с другом. Теперь Гермиона, являясь бетой, жила со своей истинной — Панси Паркинсон. Джинни была с альфой Дином Томасом, а Рон по-прежнему отказывался связывать свою жизнь с Грегори Гойлом. Кто же мог знать, что он - один из героев войны никогда не сможет пережить те дни, смириться, что его вторая половинка была по другую сторону и, возможно, даже причастна к смерти его брата — Фреда Уизли. Именно поэтому Поттер так долго не решался обратиться за помощью. Процедура поиска истинного механическим путём не только изрядно била по кошельку, но и не оставляла потом никакой надежды отказаться от результатов, которые вы получите. Конечно же, можно было, как Рону, просто не принять действительность, в которой его парой был совсем не тот человек, которого хотелось бы видеть рядом с собой до конца дней, но, в тоже время тот, практически собственноручно отказался от собственного счастья. Он мог найти другого альфу, но его внутренний омега никогда не сможет принять замену, как единственно возможного партнёра. Эти поиски могли не закончиться никогда. Может, поэтому на всю Магическую Британию остался только один институт с волшебниками, способными назвать истинного партнёра любого мага. Никто не хотел больше узнавать, что навечно будет несчастен, так как его пара погибла или не хочет с тобой иметь ничего общего. Но Гарри хотел. Мечтал возвращаться с работы и обнимать любимого человека. Он был готов создать семью. Даже дети его больше не пугали, заставляя впервые за долгие годы гордиться, что он герой. Ведь это было не потому, что он был избранным, нет, он каждый день спасал жизни магглов и видел их благодарность. И пусть работа в пожарной части не приносила ничего, кроме удовлетворения собственных потребностей быть нужным, Поттер никогда бы не променял её ни на что другое. Единственное, чего ему не хватало, так это партнёра, который был бы только его. Даже если ради этого придётся построить дом в магической части города. Всё было лучше, чем менять партнёров один за другим в поисках своего истинного. А в этом все люди были похожи. Обладал ли человек магией или нет. Суждено ли ему было родиться бетой или нет. Каждый искал свою пару, и у некоторых даже получалось. Но не всем так везло, как Гермионе и Рону, партнёры которых учились с ними в одной школе или хотя бы находились в той же стране. Для этого и существовал институт, где волшебников обучали видеть невидимые нити каждого человека, связывающие его с единственным, рождённым для него соулмейтом. Местные свахи, как Гарри их называл, обсуждая в сотый раз с друзьями свой возможный поход к ним. И вот, он тут. Сидит в большом пустом зале напротив одного из таких магов и усиленно пытается делать вид, что совсем не волнуется. Что сейчас не решается его судьба, и этот мужчина, больше похожий на монаха в белой мантии и с длинной седой бородой, не может одним своим словом уничтожить любую надежду на счастливое будущее. Всё, чего хотел Поттер, так это чтобы его партнёр был жив. Просто жив. Даже если он никогда не будет рядом с ним, не разрешит любить себя, не даст и шанса узнать его получше, пусть он или она будет жив. Брюнет не думал, что просит многого, пока не посмотрел в бездонные черные глаза мужчины и узнал истинную цену предлагаемой информации. — Мистер Поттер, — сказал старик хриплым, осипшим голосом, словно заклинанием Легилименс пробираясь в его голову, завладевая всеми его мыслями. — Можете не переживать, молодой человек. Ваш истинный партнёр жив и всегда был рядом, — Гарри казалось, что он вернулся на первый курс, и сейчас с ним разговаривает Распределяющая шляпа, предлагая отправиться в Слизерин, чтобы иметь возможность проявить свои лучшие качества. Вот только сейчас он не мог выбирать, желая избежать внимания одного избалованного, назойливого блондина. — Не понимаю, зачем вам понадобилась моя помощь, если вы и так уже знаете ответ? — спросил этот мужчина гипнотизирующим голосом, и Гарри нечего было ответить. Разве что начать оправдывать свою трусость, с которой он не имел желания бороться. Игнорировать было куда проще. — Ну, что ж, значит хотите, чтобы я не оставил вам выбора? Не волнуйтесь, мистер Поттер, вы не первый и не последний, кто хочет любви, но боится впустить её в свою жизнь, — почему-то он продолжал молчать. Будто снова почувствовал себя ребёнком. Сравнивал причудливый тёмный зал с кабинетом директора. Не решался смотреть в глаза мужчине, сидящему напротив. — Вы готовы услышать имя вашего партнёра? — Да, — несмотря на страх и сомнения, он не хотел больше убегать. Даже если знал, что ничего хорошего не услышит. Ведь правда была всегда на поверхности, кружила вокруг него и не забывала портить кровь всевозможными способами. Иначе, почему он не удивился, услышав, наконец, это имя. — Драко Люциус Малфой — ваш истинный партнёр и вторая половинка, — и всё же, Гарри не смог удержаться от истеричного смешка. Герой, который заплатил часть своего состояния, чтобы услышать от других то, что знал с самого начала. — Надеюсь, на этот раз вы не попытаетесь оборвать нить, связывающую вас с вашей парой. Поверьте моему опыту, молодой человек, узы которые вас связывают, крепче жизни или смерти. Чем больше вы оба натягиваете эту нить, пытаясь убежать в разные стороны, тем больше существует вероятность, что вы просто-напросто столкнётесь лбами, когда вас снова отрикошетит друг к другу. — О, знакомая ситуация, — вновь усмехнулся, смотря не в глаза этого мошенника, а на огонь, тлеющий в настольной лампе. — Я уже шишку себе набил с ним сталкиваться. Спасибо, но, пожалуй, на этом всё. Гарри встал, склонив голову в знак благодарности, и хотел было уходить, как мужчина снова заговорил, привлекая его внимание. — Мистер Поттер, вы, кажется, не понимаете, что именно вас сюда привело, — теперь, когда Гарри стал к старику спиной, тот не мог читать его мысли, поэтому стало вдвойне интереснее, что же тот скажет. У него была слабость к ответам на вопросы, которые он боялся себе задать. — Дело не только в неизбежности, которая вас настигнет после оглашения правды вслух, — тут последовала пауза, которая заставила брюнета повернуться к собеседнику лицом. Он поверил, что тот понимает, о чём говорит. — Дело в том, что вам хотелось узнать, почему именно Малфой, не так ли? — И почему же? — не теряя времени, подтвердил он догадки мудреца, задавая интересующий его вопрос. — Потому что, как бы он не старался убежать, спрятаться, оттолкнуть вас, обычно используя очень грубые методы, Драко Люциус Малфой — ваш, — как всегда случалось при разговоре с манипулятором Дамблдором, Гарри мало что понимал, просто запоминая слова старика, а потом прокручивая их в голове, пока не находил в них смысл, зачастую заслуживающий затраченного на поиски времени. — Этот омега рождён для вас, но, что ещё более важно, он сам является вашим идеальным партнёром. Идеальным только для вас. Подумайте об этом. — Спасибо, всего хорошего, — немного растерявшись, он всё же поблагодарил мужчину и, наконец, покинул стены института, сбегая оттуда, словно за ним гнался Василиск. Казалось, голос в голове преследовал его до самых ворот, нашёптывая на Парселтанге данные стариком советы. — Что значит, он идеален для меня? — спросил он сам себя, спускаясь по горе к Хогсмиду, всё время возвращаясь взглядом к старинному замку, где располагался институт. — Как вообще этот белобрысый хорёк может быть для кого-то идеальным? Но, несмотря на полнейший хаос, царивший в его мыслях, Гарри собирался послушаться ещё одного старого манипулятора, повстречавшегося ему в жизни. Он собирался об этом подумать. А ещё дать шанс этой невозможной, нелогичной связи между двумя заклятыми врагами. Альфа и омега. Брюнет и блондин. Герой и его извечный соперник. Они были такими разными, но… — Мерлин, вечно это «но» в основном всё решает. *** Когда это началось? Когда понял, что Малфой для него не просто раздражающий каждую клеточку его сознания омега? Примерно тогда же, когда он возненавидел его. А именно, с первого курса. Тогда ещё запах Малфоя не вызывал отвращения у всех в радиусе ста метров в школе. Его омега проявился куда позже, на курсе так пятом. После уже было сложно понять, за что парня так ненавидят и сторонятся. Тот стал похожим на призрака, а на последних годах обучения и вовсе пропадал где-то. Конечно, это волновало Поттера. Но если он и говорил что-то друзьям насчёт этого, то непременно оправдывал себя беспокойством, что хорёк что-то замышляет. К сожалению, именно это и делал блондин, связавшись с Волан-де-Мортом. Может, этот факт и стал поворотным моментом, после которого Гарри заставил себя забыть об этом засранце. Он повторял себе, что тот, хоть и защищал свою семью, делал это неправильно. Не так, как должен был поступать его омега. Это если не брать в расчёт, что блондин в последние годы стал ужасно выглядеть и, само собой, пахнуть. Для других. Для него же Малфой никогда не был особым красавцем и пах не так отталкивающе, как об этом отзывались другие. Гарри списывал это на то, что ему нравился запах свеже сожжённой бумаги и чуждые для магов нотки дорогого бензина. Дело вкуса, так сказать. Но для остальных это был чуть ли не самый главный повод воротить нос от хорька. Они не только обходили его стороной, но и перестали называть слизеринским принцем, посчитав, что острые черты, вытянутое, узкое лицо и зализанные волосы уж никак не подходят столь высокому званию. Одно в этом ученике Снейпа никогда не менялось и притягивало взгляд — серебристые большие глаза. В них Поттер был готов смотреть часами, чтобы уловить тот момент, когда парень посмотрит в ответ и заставит поверить, что сейчас этот жидкий свинец затопит его сознание и навечно прикуёт к себе. Столь кричащие мысли не могли остаться для брюнета незамеченными. Он знал, но не хотел этого признавать ни тогда, ни сейчас. Просто теперь не было выбора. — И что вы тут делаете? — спросил он своих друзей, которые успели оккупировать гостиную его съёмной квартиры в маггловском районе и нисколечко этого не стыдились. — Ты думал, что сможешь избежать наших вопросов после того, как посетил институт «Истинных пар»? — Гермиона, сомневаясь, хмыкнула и села по-турецки на кожаном чёрном диване, всем своим видом показывая, что готова слушать занимательную историю от начала и до самого конца. — Помню, как сама себя чувствовала, узнав, что Панси — моя вторая половинка. Не спеши, я понимаю. — Если, конечно, ты не начнёшь несколько часов к ряду говорить о хорьке, — предупредил Рон, присев рядом с бывшей девушкой и закатив глаза, когда увидел шокированный взгляд друга. — Гарри, ты это знал, Герми это знала, я вынужден был смириться. Не делай удивлённый вид. — Но как? — до сих пор не мог поверить Поттер, рухнув в кресло напротив и обессилено посмотрев на друзей. — Поэтому вы не хотели, чтобы шёл туда, не так ли? — Во-первых, мы были против, потому что это — пустая трата денег, и не спорь, —всегда было трудно возразить девушке, но, после тесных отношений с Паркинсон, та и вовсе перестала спрашивать чужого мнения. Она любила говорить, что «компромиссы для тех, кто не прав, а я права». — Во-вторых, только ты мог не замечать, что все твои решения так или иначе связаны с Малфоем. — Какие, например? — нужно было услышать это от других, чтобы понять, насколько очевиден тот был в своих поступках. — Для начала, ты выбрал наш факультет, чтобы не идти на Слизерин, где был он, — Рон никак не мог успокоиться, после того, как друг рассказал ему правду о Распределительной шляпе. — Потом ты не замолкал о нём ни на секунду. Даже заставил нас выпить оборотку, чтобы пробраться к нему в спальню. — Именно, не забудь ещё, что ты рисковал своей жизнью, чтобы спасти его из Адского огня, а потом заступился за него в суде, — в прочем, ничего нового Гарри не услышал от друзей, но рано радовался. — И, думаешь, мы не поняли, почему ты пошёл учиться на пожарного? — добил его рыжий, открывая глаза на главную причину его любви к этой опасной профессии. — Запах, друг мой, всё дело в том, что тебе единственному нравился запах Малфоя. — Что вы хотите этим сказать? — пытался защититься брюнет, раздражённо разводя руками. — Разве это что-то меняет? Рон, ты тоже спас Гойла из Адского огня, это стало для тебя решающим фактором? Почему я должен был бежать к кому-то вроде хорька и умолять принять меня? Он по-прежнему остаётся чёртовым придурком с неприлично раздутым самомнением. — Ты спросил нас, откуда мы знаем, что он твоя пара, Гарри, не стоит на нас злиться, — предупреждающе заметила Гермиона, научившаяся манипулировать друзьями не хуже представителей змеиного факультета. — Никто тебя не заставляет делать то, чего ты не хочешь. — А вы? Вы не стали бы возражать, если бы я попробовал построить отношения с Малфоем? — Поттер хоть и спрашивал обоих, но смотрел исключительно на друга, боясь услышать именно его ответ. — Дружище, дело не в том, что думаем мы, пойми. Разве ты не поддержал Герми, когда она сошлась с Паркинсон? — напомнил ему Рон, но всё же не смог развеять его сомнения, так как сам отказался от собственного счастья из-за невозможности быть с бывшим врагом. — Если хорёк сделает тебя счастливым, я собственноручно куплю ему корм в зоомагазине. — Удивлён? — спросила девушка, увидев его реакцию на слова рыжего. — Наш омежка забыл тебе рассказать, что недавно виделся со своим истинным. — Гойлом? Ты встречался с Гойлом и не рассказал мне об этом? — Гарри не знал, о чём думать. Внутри всё сжалось от возможной надежды, что лучший друг не исчезнет из его жизни, если он попытается добиться Малфоя. — Это случилось сегодня утром, не стоит так бурно реагировать, — отмахнулся парень, заметно покраснев при упоминании партнёра. — И, если что, этот придурок сильно изменился. Вымахал в росте, не меньше тебя, и так накачался, словно собирается выступать на ринге и размахивать кулаками. — А ещё он пришёл и предъявил на Рона свои права. Плевать, что тот против, Гойл заявил, что начинает официально ухаживать за своей парой, не так ли, рыжик? — глумилась девушка, усилив в сто крат смущение друга. — Панси говорила, что Грегори и в школе был очень сообразительным, но для защиты статуса лидера своего друга, блондинчика, даже переодевался в девушку, чтобы охранять его, пока тот пропадал в Выручай-комнате. Этого уже не стоило говорить. Потому что Гермиона напомнила о том, что так сильно противило Рона в этой связи. В отличие от него, Поттер уже давно забыл прошлое и оправдал Малфоя за каждый его грязный поступок. Он был бы лицемером, если бы сказал, что не понимал причины поступков блондина. Между ними была лишь одна разница: семью у героя отобрали ещё в младенчестве, в то время, как его омега рисковал потерять её по собственной вине. Немаловажно, что тот так и не смог убить Дамблдора, даже несмотря на огромный риск. — Прости, Рон, я не хотела, — извинилась шатенка, взяв парня за руку, которую несильно сжала в своих пальцах. — Уверена, что Гойл не хотел никому причинить вреда. Он просто защищал друга. Как и мы Гарри, когда он вляпывался во что-то опасное. — Я знаю, ничего, — за что Поттер любил своих друзей, так это за понимание, которое, несмотря на ссоры, всегда возвращало их друг к другу. — Давайте не будем сейчас говорить об этом. Куда важнее то, что ты решишь делать дальше, дружище. Не думай о нас, мы всегда будем на твоей стороне. — Но, мне всё же хотелось бы узнать, что тебе сказал наш великий мудрец. Имя, что он говорит, не так значимо, как причины, почему вы идеальная пара друг для друга, — никак не могла угомониться Гермиона, возвращаясь к тому, с чего они начали. — Кстати, тебе не показалось, что этот мужчина был похож на профессора Снейпа? Такой же мрачный и с длинными волосами. — Вообще-то, нет. Скорее, напоминал лысого Дамблдора, с такими же повадками скрытого манипулятора, — задумчиво признался брюнет, вспоминая старика из института. — Я слышал, что он предстаёт в том виде, в котором мы сможем максимально ему довериться. И никто до сих пор не знает его имени, — поделился Рон, радуясь, что им удалось сменить тему. — Мой был подозрительно похож на отца, даже волосы были рыжие. — Так что он тебе сказал? — и всё-таки, эту девушку нельзя было игнорировать, когда та чего-то хотела. Особенно, если это касалось секретов. — Он сказал, что Малфой не просто мой истинный, он идеально подходит именно мне, — не нужно было вспоминать слова, сказанные стариком, ведь, после ухода из института, он только о них и думал. — И что это могло бы значить? — спросил Рон, словно кто-то из них знал больше него самого. Гермиона пожала плечами, разочарованно выдохнув, потому что не любила чего-то не понимать. Иногда Поттеру хотелось сказать подруге, что она такой же человек, как и остальные, и это нормально — не знать всего на свете. Но он не был самоубийцей. — Не знаю, — ответил Гарри, думая о том, как, собственно, должен себя вести, чтобы заполучить самого холодного и недоступного омегу в Магической Британии. — Но собираюсь это выяснить. Как можно скорее. *** Четыреста пятьдесят два. Именно столько Поттер насчитал белоснежных, маленьких мраморных квадратиков на стенах комнаты ожидания, ведущей в кабинет Малфоя. Тот был довольно-таки известным архитектором в маггловском мире. Конечно же, потому что не мог рассчитывать на должное доверие в магическом обществе. Гарри понимал, что это вполне заслуженное наказание за всё, что натворил его партнёр в молодости, но что-то внутри было против подобного пренебрежения талантами блондина. Он по-прежнему не терпел несправедливого отношения к кому-либо. И дело было не только в том, что сейчас этот кто-то, возможно, станет его настоящим и будущим. Мужчина видел оформление здания и помещения, в котором его заставили ждать чуть ли не три часа к ряду, и не мог не оценить талант Малфоя. Каждый уголок был наполнен светом и располагал к приятной беседе. Может быть, уютный, современный дизайн и не был делом рук самого архитектора, но большие панорамные окна, что заменяли одну из внешних стен, безусловно, были его работой. — Поттер? — ах да, он и забыл, что хорёк всё это время не мог принять его, потому что Гарри явился к нему без предупреждения в начале рабочего дня и не знал, что тот практикует встречи за завтраком вне офиса. — Что ты тут делаешь? — Твоя секретарша была так мила, что впустила меня, — нужно было вести себя естественно, но где-то в глубине души он понимал, что отношения между ним и этим блондином могут быть какими угодно, но не естественными. Поэтому не стал смущаться, когда встал с уже приглянувшегося ему кремового мягкого дивана и практически вплотную подошёл к омеге. — Конечно же, она не могла оставить нового клиента ожидать на улице, не находишь? — Нет, я нахожу, что ты странно себя ведёшь и разговариваешь, Поттер, — не особо церемонясь, словно они виделись каждый день, сказал блондин. — Но это не важно. Боюсь, ты зря меня ждал. Не хочу показаться грубым с героем, но не собираюсь работать на тебя. Хотя нет — хочу. Гарри знал, на что подписывался, когда шёл сюда. Не просто так он называл истинного холодным принцем. Даже несмотря на свою явную невзрачность во внешности, что в принципе было несвойственно омегам, и отталкивающий для других альф запах, о Драко ходили легенды, как о самом недоступном и неприступном парне в городе. В какой-то степени это даже прельщало. Если верить старику из института, в этом он тоже был идеален для Гарри. Одна мысль, что его партнёр ходил по рукам, вызывала бурю ненависти ко всем, кто посмел к тому прикоснуться. И, хоть пока не имел права на подобные чувства, ревность в Поттере по отношению к этому блондину ещё со школы была привычна и принята, как должное. Он просто хотел быть в центре внимания этих серебряных глаз. Даже если они смотрели на него только лишь с ненавистью. Как и сейчас. — Малфой, ты бы для начала меня выслушал, — перешёл он к сути, отбрасывая в сторону лишние формальности. — Прекрасно помню, кто мы друг для друга, но это не значит, что ты можешь забывать, кто я. — Мы никто друг для друга, Поттер, — махнув рукой, сдался омега, пропуская его в свой кабинет. — Но раз избранный опустился до упоминания своего статуса, так уж и быть, я готов послушать, что ты скажешь. И всё хорёк знал, просто умело делал вид, что это не так. Гарри в жизни не поверит, что такой любопытный и сующий везде свой нос мужчина первым же делом не узнал, кто его партнёр. Для такого богача, как Малфой, сто галлеонов, что он заплатил в институте, даже не деньги. Не удивился бы, если бы тот пошёл туда ещё на первом курсе и поэтому ненавидел даже само упоминание его имени. Брюнет горько усмехнулся своим мыслям и осмотрелся. Ничего экстраординарного. Конечно, Драко же изображал из себя маггла. Светлые стены, небольшой белый стол, стоящий у ещё одного панорамного окна на всю стену. Пару замшевых кресел с мягкими подушками и узкий диван по левую сторону, от которого шли полки с книгами, образуя собой большую безголовую змею. — Мило, факультет вспомнил? — спросил Гарри, смотря на полки, после чего сел в предложенное кресло напротив Малфоя. — Нет, тебя. Это же ты разговариваешь на Парселтанге? — конечно же, паршивец говорил с сарказмом, но ему хотелось верить, что доля правды в этом всё же была. — Не буду предлагать герою выпить, думаю, Алиса и так успела побыть с тобой милой, как ты сам выразился. — Не ревнуй, Малфой, тебе это не идёт, — Поттер привык ходить по острию ножа рядом с этим мужчиной. Всегда провоцировал блондина, чтобы не видеть этот спокойный, безразличный взгляд серых глаз. — И не злись, ты первым начал светить своим низкопробным чувством юмора. — Зачем ты пришёл, Поттер? — ничего удивительного, что омега разозлился и смотрел на него волком. — Мне нужен дом, который смогу в будущем назвать родовым поместьем, — пришло время для заготовленной речи, которую альфа тренировал несколько часов к ряду, так и не сумев уснуть после ухода друзей прошлым вечером. — Мы с моим партнёром хотим съехаться и попробовать создать семью. Ему вряд ли понравится жить в заброшенном и мрачном доме на площади Гриммо. Нам нужно другое имение. — Я не занимаюсь магическими домами. Пожалуй, на этом всё, Поттер, — а вот такую реакцию блондина уже можно было засчитать за ревность. По крайней мере, Гарри хотелось так думать. — Свободен. — Драко, — омега вскинул голову, не веря в то, что сейчас услышал. — Только подумай, ты построишь дом самому Гарри Поттеру. Герой доверил тебе своё самое укромное место. Его защиту, месторасположение. Всё! — соблазнял он омегу, любуясь замешательством мужчины и представляя, как тот удивится, когда в конце узнает, что строил дом для самого себя. — Настолько хочешь этого, что опускаешься до хвастовства? — странно, но Гарри всегда считал, что Малфой был бы первым, кто назвал его тщеславным и любящим всеобщее внимание к своей персоне. Даже Рон не смог избежать подобного мнения о нём. — Не думаю, что есть что-то, что испортит твоё мнение обо мне ещё больше, чем наше совместное прошлое. Так что прости за попытку говорить на понятном тебе языке, — он не понимал, как с каждым новым словом ещё больше отталкивает блондина. Как и не верил, что тот когда-нибудь разрешит приблизиться к себе. Ему было просто нечего терять. Зато потом можно было со спокойной совестью сказать себе, что пытался. Неспособность хоть немного уступить Малфою, чтобы получить шанс быть с ним, раздражала даже его самого. Ну и о каком будущем может идти речь с таким отношением к партнёру? С их обоюдной холодной войной, которую они начали на первом курсе и через которую не хватает сил переступить ни одному из них? Пока Поттер задавал себе эти вопросы, блондин смог успокоиться и взять себя в руки. — Ну, допустим, мне будет выгода с этой работы, — вмешался холодный низкий голос в мысли Гарри, возвращая его внимание. — Но зачем это тебе? Почему именно я? Разве нет других арх… — Нет, — перебил он мужчину, склонив голову к плечу и рассматривая тонкие выразительные черты бледного лица. — Знаешь, один человек сказал, что ты идеален для меня. Я склонен с ним согласиться, — загадочно пояснил он, замечая, как серые глаза сверкнули серебряным огнём. — Я не хочу другого архитектора. Я хочу именно тебя. — Поттер, тебе не кажется, что слишком часто упоминаешь это эгоистичное «я»? — они оба понимали, что речь уже давно не идёт ни о каком доме или работе Малфоя. Это всегда было о них. Между ними. — Хочешь над этим поработать? — альфа не намекал, он спрашивал напрямую. Потому что готов был меняться, чтобы иметь шанс быть рядом с этим омегой. Даже если для этого придётся признаться самому себе, что его не только всегда тянуло, будто магнитом, к этому человеку, но и распирало на части, когда тот видел его превосходство. Пойманный прямо под носом блондина снитч в квиддиче и победный кубок в руках, серебряно-зелёные флаги в столовой в конце года, которые становились ало-золотистыми только потому, что он в очередной раз совершил какое-то безумство и выжил. Похоже, альфа только сейчас понял, как все прошедшие годы старался покрасоваться перед партнёром. — Послушай, Поттер, это уже не смешно, — Драко встал, скрывая своё взволнованное выражение лица ладонью, которой потирал лоб. — У меня нет времени на игры с тобой. Я взрослый человек, у которого очень много, бесконечно много дел. — Правда? А твоя секретарша сказала, что в этом месяце ты свободен и сам ездишь к клиентам, чтобы не торчать в офисе без дела, — немного приврал слова юной помощницы Малфоя, с которой он познакомился у входа и успел выпить пару чашек кофе за приятной беседой. Та была магглой, омегой в придачу, поэтому не представляла для него угрозу и сразу же расположила к себе своим простодушием. — Ну ладно, вообще-то она просто сказала, что ты сможешь мне помочь, так как свободен в ближайшие недели. Не увольняй её. — А если моя занятость не касается работы? — смотря ему в глаза, с лёгкой улыбкой на лице спросил омега. Тут уже пришла очередь Гарри встать, чтобы подойти к блондину и угрожающе над ним нависнуть. Прошло много лет с тех пор, как ему было шестнадцать лет, когда был ниже Малфоя. Как только он перестал быть крестражем Волан-де-Морта, альфа смог восполнить все прошедшие годы, прибавить значительно в росте и нарастить мышцы. Поэтому мог выглядеть вполне угрожающе в горящих провокацией серебряных глазах. — Так тебе тем более нечего бояться, — несмотря на то, что его переполняла ревность и желание узнать, о ком именно говорил омега, он старательно держал себя в руках, а руки подальше от Малфоя. — Ты же не боишься, Драко? — Ещё чего, — предсказуемо принял вызов тот, как истинный слизеринец, лишь на шаг отходя назад, чтобы обозначить границы своего личного пространства. — Только предупреждаю, — Гарри мог поклясться, что, если ещё раз увидит, как этот змеёныш облизывает нижнюю губу, соблазнительно захватывая её зубами, не выдержит и просто поцелует его прямо там в тот же момент. — Тебе это не дёшево обойдётся. Я дорого стою, знаешь ли. — Не сомневаюсь, — Поттер не стал проверять свою стойкость и отошёл к двери, чувствуя, что их разговор подходит к концу. Точнее, его терпение. — Я так понимаю это твоё «да»? — Малфой не ответил, просто кивнул и сел обратно в кресло за столом. — Тогда жду тебя сегодня вечером в Ален Дюкасс в отеле Доршестер. Думаю, ты любишь французскую кухню? — Но… — что нужно делать, если хочешь на свой вопрос услышать стопроцентно положительный ответ? Правильно, делать ноги до того, как ты его получишь. — Поттер! Да, Гарри аппарировал прямо из кабинета омеги к себе в квартиру и долгие несколько минут стоял на одном месте, проматывая в голове весь разговор с блондином. К вердикту он пришёл уже на кровати, улыбаясь потолку и своим собственным недалёким мыслям. — Наше первое свидание, и оно будет уже сегодня вечером, — не мог он поверить в свою удачу. — Может, даже всё пройдёт нормально, и мы не переубиваем друг друга до подачи десерта? — размышлял вслух, после чего гиперактивный сейчас Поттер подскочил с постели и начал вываливать всё из шкафа, подбирая одежду, которая ему идёт больше всего. — Нет, без сладкого в такой вечер никуда, нужно будет держать себя в руках. Он старательно делал вид, что совсем не думает о Малфое в качестве основного блюда, попробовав которое можно не хило влипнуть и, скорее всего, быть наказанным продолжительной, убийственной голодовкой. Или думал? *** Оставалось только ждать. Не то чтобы Малфой нещадно опаздывал, просто Гарри пришёл на час раньше оговоренного и каждую минуту поглядывал на часы. Блондин вот уже, как две минуты должен был сидеть напротив него, но, вместо этого, только сейчас вальяжно и расслабленно переступил порог ресторана, называя своё имя и так же, не спеша, следуя за официантом, который привёл мужчину к заказанному столику. — Ты опоздал, — несдержанно высказался брюнет, нервничая и успешно накрутив себя за время отсутствия партнёра. — И тебе добрый вечер, Поттер, — Драко не был как-то по-особенному одет, нет, но, независимо от черной лёгкой водолазки, поверх которой тот надел приталенный синий пиджак на четырёх пуговицах и с высоким воротником, все, безусловно, смотрели в его сторону. — Мы вообще-то не обговаривали время, и тебе нужно быть благодарным за моё решение откликнуться на приглашение и прийти, хоть и убеждён, что ты не имеешь понятия, как нужно себя вести в приличном обществе. — Высказался? — спросил брюнет, чувствуя внутреннее напряжение и раздражение к Малфою, который, казалось бы, разговаривает с каким-то стариком, а не с ним. — А теперь давай попроще, или я предпочту уйти и провести этот вечер с кем-то, из кого ещё не сыпется песок при разговоре. — Бестолочь, — всё же пошёл на уступки мужчина, закатив глаза и с ухмылкой на лице откинувшись на спинку стула. Конечно же, его идеальная осанка от этого не пострадала ни на йоту. В этом тоже было что-то чисто для Поттера. Официальный вид блондина успокаивал, но в тоже время будоражил. Гарри было любопытно, что находится под этими слоями одежды. Так ли тот натянут, будто тетива, как это выглядит со стороны. Сможет ли Малфой расслабиться в его руках. Довериться. Позволить прикоснуться и, наконец, как будет звучать голос омеги, выстанывающего его имя. Эти мысли заполнили голову мужчины, окружая его партнёра несвойственным ему очарованием. Желанием спрятать того от чужих глаз. Что, конечно же, было очевидным только для него, потому что для окружающих куда интереснее было разглядывать его самого. — Поттер, заказ, — в который раз за день вернул его в действительность чем-то недовольный голос Драко. — Ты ещё не решил? Блондин улыбнулся ему и склонил голову к плечу, чем слегка шокировал альфу. Он не понимал, почему партнёр так резко изменился и даже не стал издеваться над его медлительностью. Всё стало на свои места, когда Гарри взглянул на официанта-омегу и увидел, как тот безотрывно на него смотрит. Он прикусил нижнюю губу, расплываясь в довольной улыбке, но не позволяя себе откровенно прокомментировать беспочвенную ревность пары. Ему часто говорили, как он красив и желанен для других, но Поттер никогда не был из тех, кто играет с чувствами своего партнёра. Даже если это был всегда холодный и безэмоциональный Малфой. — Я хотел, чтобы ты для меня выбрал, малыш, — но и упускать возможность стать немного ближе к своему истинному и пофлиртовать с ним брюнет упускать не хотел. — У них должно быть потрясающее фирменное блюдо. Всё на твоё усмотрение, сладкий. Внешне Драко оставался невозмутимым, но под столом с такой силы заехал ему по оголённой щиколотке носком ботинка, что стало совсем не до смеха. Гарри благополучно прослушал заказ, старательно сжимая зубы, чтобы не застонать от боли и не полезть под стол рукой, чтобы приласкать пострадавшее место. — Поттер, так и знал, что выкинешь что-нибудь подобное, — надругавшись над телом, Малфой приступил к его голове. — Поэтому и пришёл сюда сказать, что приму твоё предложение только при одном условии. — Ну, и что это, позволь поинтересоваться? — боль, наконец, утихла, и он смог сосредоточить всё своё внимание на омеге, явно придумавшем что-то очень коварное и обламывающее, раз сидел с таким довольным видом, попивая красное полусладкое, что заказал ранее. — Я покажу тебе проекты, которые подойдут для твоего дома и исправлю их так, чтобы они стали идеальны для тебя, — узкий бокал смотрелся волшебно в длинных аристократических пальцах. — Но во время процесса, а может понадобиться месяц-другой, ты не будешь беспокоить меня и придёшь только тогда, когда нужно будет сдавать объект. К слову, я не вижу твоего партнёра, разве ему не нужно тоже обговорить со мной все детали вашего будущего дома? Это была самая длинная речь, которую альфа слышал от этого мужчины. И, вместе с тем, самая разрушительная для его планов по сближению. Не мог понять, почему тот так себя ведёт. Допустим, он полукровка и не самый завидный жених лично для Драко. Гарри так же не был одарён особой гениальностью или запахом, от которого все омеги сходили с ума. Нет, он пах свежескошенной травой и утренней росой, что, безусловно, привлекало к нему внимание, но всё было в рамках приличия. Поэтому единственной внятной причиной, почему от него бегал собственный партнёр, была ненависть, которая держала их друг от друга на расстоянии все прошедшие годы. Аппетит резко пропал. Как, собственно, и желание что-то продолжать. Малфой чётко дал понять, что его открытые попытки начать ухаживать за омегой, использовать то время, которое тот будет работать над домом, чтобы попробовать сосуществовать, не нужны никому, кроме Поттера. — Можешь сам определиться с проектом, расположением дома и прочими деталями. Думаю, моему партнёру понравится всё, что ты выберешь, — и всё бы хорошо, но лёгкое покачивание головой блондина из стороны в сторону и горькая ухмылка подсказывали, что тот на самом деле верит, что у него кто-то есть, помимо истинной пары. — Малфой, на самом деле у меня нет… — Не волнуйся, это не моё дело. Не стоит врать, чтобы я, не дай Мерлин, не сотворил какой-то ужас, вместо дома, — тут Гарри понял, что, независимо от того, что он скажет, омега не поверит ему и просто продолжит думать, что он хотел того успокоить. — На кону моя репутация, и я не стану рушить шанс вернуться в магический мир. — А ты хочешь? — лишь бы сменить тему, спросил он, откидываясь на стуле, когда официант принёс ему филе утки со специями и апельсинами. — Ну, вернуться. — Работать — да, но мне нравится жить среди магглов. Они не знают, что означает моя фамилия, понимаешь? Тут у меня есть выбор, — он не думал, что Малфой ответит, поэтому чуть не поперхнулся великолепным, тающим во рту мясом, доводя тем самым официанта до нервного срыва. Гарри представить не мог, что было бы, если бы он выплюнул всё обратно в тарелку. Высокая кухня не терпела подобного пренебрежения своими блюдами. — Поттер, зачем ты меня сюда привёл, если тебе явно тут не по себе? — Почему же, еда мне определённо нравится, — не дал себе соврать Поттер, улыбаясь маленькой победе в виде немного раскрепостившегося блондина.— А насчёт магического мира, я согласен с тобой. Хочу дом на берегу моря, мне хватит денег купить маленький остров. Желательно скрыть его местоположение чарами, и сделай одолжение, лично для меня построй магическую пристройку у воды напротив дома. Небольшую беседку, в которой будет кровать и всё необходимое, чтобы ночевать на свежем воздухе. С раздвижными витражами и стеклянным потолком, если погода вдруг испортится. Как думаешь, это осуществимо? — В маггловском мире — с определёнными затратами и большим трудом, — сперва слегка разочаровал его Малфой, чтобы после подарить надежду. — Но в нашем — это даже слишком просто. — Если ты так говоришь, — доедая своё блюдо и облизываясь, явно выражая протест, что порции в этом ресторане слегка приуменьшены для такого большого мальчика, как он, Гарри прокручивал в голове слова омеги и наслаждался фактом, что их с партнёром в кои-то веки связывает один мир. — Значит, ты согласен с моими условиями, Поттер? Никаких встреч, до сдачи объёкта? — даже если это не значит, что они когда-нибудь смогут быть на одной стороне этого мира. — А у меня есть выбор? — Драко сказал, что среди магглов обрёл выбор, но почему же тогда сейчас тот выглядит так, словно опять находится в ловушке и не может позволить себе делать то, что хочет. Ну, или Гарри хотелось так думать. Ведь в противном случае выходило, что его омега не желает быть рядом с ним. Отвергает его. Как и все остальные в жизни Поттера, решает всё за него. — Выбор есть всегда, — брюнет всматривался в грустные серебряные глаза и пытался понять, что же происходит с этим мужчиной на самом деле. — Просто иногда человек выбирает не иметь выбора. Так безопаснее, знаешь ли. — Безопаснее или привычнее? — расширенные зрачки и быстро отведённый взгляд говорили громче слов. Малфой боялся чего-то. Казалось, тот вполне мирно общается с Гарри Поттером, но каждый раз, чувствуя флирт и внимание альфы, прячется в панцирь безразличия и официоза. — Хорошо, малыш, я перечислю на счёт твоей фирмы деньги и буду ждать, когда разрешишь увидеть дом, — опять же, блондин вжался в спинку стула, услышав нежное обращение. — Хотелось бы ещё знать месторасположение и увидеть проект, что ты выберешь. Пришлёшь совой? Стоило заговорить формально, без эмоций, как Драко снова расслабился и даже доел морепродукты, что заказал для себя. Альфа впервые видел омегу, который пахнет так горько, выглядит так сухо и больше всего страшится сладости из уст своего истинного. В этом случае нужно было действовать аккуратнее и разобраться со страхами Малфоя. А пока, держать себя в руках. Наблюдать, беречь, охранять на расстоянии, которое будет сокращаться каждый раз, когда Драко доверится и сам сделает незаметный для себя шаг навстречу. Только так. Но Гарри не могло не пугать то неконтролируемое чувство, что заполняло его грудь и ускоряло пульс. Оно было родным, знакомым со школы и забытым примерно тогда же за неимением другого выбора. Или, как сказал омега, потому что так было безопаснее — отказаться от выбора. Ведь никто не хотел раствориться в другом человеке, потеряв самого себя. Жить одним лишь им, надеясь, что он когда-нибудь сможет повторить твой опрометчивый подвиг и начнёт жить одним лишь тобой. Наверное, это и называют взаимной любовью. Если сходить с ума, то вместе. Ловить ответные чувства в каждом жесте. Отдавать своё сердце без страха и поруганной чести. Это самое сложное для обычной любви без ложной лести. Выбор был всегда. И на этот раз он собирался выбирать любовь. Выбрать Драко Малфоя. *** Следующие две недели прошли для Гарри в поисках информации. Он узнавал всё больше и больше про Малфоя, вплоть до его любимого кафе, где тот бывает каждое утро. Для этого занятому всегда работой Поттеру, пришлось посвятить партнёру все выходные и свободное время в будние дни. Он не встречался с друзьями и уже не помнил, когда за последние дни возвращался домой сразу по окончании работы. Теперь его маршрут включал в себя ежедневную аппарацию в графство Суссекс, а точнее, в город Брайтон, где омега купил ему пять гектаров земли, на южном побережье Англии. Конечно же, тот не знал, что стал объектом пристального внимания альфы, но Гарри считал, что и так слишком хорошо себя ведёт, наблюдая со стороны и не мешая работе Драко. Так сказать, сталкерит по-тихому, для себя. Для души. На третью неделю этого бесконечного беспредела случилось кое-что новое. Малфой не стал аппарировать домой, закончив пристройку к недостроенному дому, откуда вышел с метлой в руках. У Поттера было пять секунд, чтобы, положившись на свою удачу, призвать метлу, которую, по его мнению, должен был купить для него омега. Слава Мерлину, партнёр позаботился о нём, даже если он того не просил. Быстро оседлав метлу, тот на безопасном расстоянии полетел за блондином. Когда они пролетели Хемфилд, Поттер посмотрел на Малфоя с подозрением. Недалеко находился район Медоу Драйв, где он снимал квартиру. Это, по меньшей мере, было для него странно. Но он не стал делать поспешных выводов, продолжая лететь за омегой и приземлившись вслед за ним в парке неподалёку, где никого в столь позднее время не было. Принять ту действительность, где блондин, оставив метлу на скамье, прямиком направился к дому, где жил Гарри, далось с трудом. У него в голове не укладывалось, почему тот за все эти годы так и не решился к нему зайти. А то, что это был не первый визит Драко, легко всплыло на поверхность, когда тот присел на корточки и стал кормить кошку Мэри — местную попрошайку. Та недавно подарила жизнь пяти котятам и сейчас очень редко оставляла их одних, не доверяя прохожим, желавшим погладить её пузатых пушистиков серого окраса с белыми пятнами на маленьком тельце. Поэтому сомневаться не приходилось — Малфой навещал его не в первый раз и успел полюбиться кошке. Она даже истерично замяукала, пытаясь залезть на колени блондина, когда тот собирался встать, чтобы уйти. Но омегу это не остановило. Мужчина встал, посмотрел наверх, где можно было увидеть окна Поттера, в которых не горел свет, и, плотно укутавшись в длинное лёгкое пальто, пошёл к парку, где оставил метлу. Гарри смотрел на него из-за угла и только через минуту сорвался, чтобы последовать за ним. Для него всё было настолько сюрреалистично, что напрочь выбивало из колеи. Драко боялся его, сторонился, но при этом приходил к нему тайно, когда Гарри не видел. Он бы так не смог, может, поэтому не сразу сообразил, что омега не собирается больше использовать метлу. Тот прошёл пару кварталов и зашёл в один из многоэтажных домов, очень похожий на его собственный. Малфой не только следил за ним, но и поселился рядом. Альфа не знал, как на это реагировать. Он не верил, что блондин был настолько ранимым или неуверенным в себе, чтобы вести себя столь нерешительно. Возвращаясь домой, он вспоминал печальный взгляд серебряных глаз, что ночью смотрели в его окна, наверное, гадая, чем сейчас занят герой. Может быть, тот даже гадал, дома ли он, вспоминает ли свою омегу. Во всяком случае, ему хотелось этого, потому что себе он задавал именно такие вопросы, ложась спать с мыслями о блондине и просыпаясь с неконтролируемым желанием его увидеть. Как и сейчас, когда Гарри вернулся в пустую квартиру и лёг в кровать, обдумывая события сегодняшнего дня. Пытаясь принять, понять тот мир, где Драко хочет его, думает о нём, но по каким-то своим, только ему известным причинам держится на расстоянии. Вместе с подступающим сном к нему прилипла сумасшедшая мысль: в следующий раз самому выйти к блондину и больше никогда его не отпускать. Даже если тот начнёт вырываться. *** Но, к сожалению, Малфой больше не делал попыток наведаться к нему. Тот практически ночевал на новом объекте, а Гарри был настолько занят на работе, выжимая из себя последние соки, чтобы не сорваться и не помчаться к омеге с нескромным предложением прямо там в тот самый момент отдаться ему, что они и вовсе перестали пересекаться. В конце четвёртой недели, ближе к выходным, у Поттера совсем снесло крышу. Он сорвался ночью и, быстро приняв душ, прямо в льняных свободных штанах и белой фуфайке из хлопка аппарировал в свой новый дом. Ему хватило одного взгляда на коттедж, чтобы сердце на секунду замерло, уступая место более высоким частотам и непрекращающемуся, ускоренному в несколько раз сердцебиению. Это место было прекрасно. Но, самое главное, оно очень напоминало дом в Годриковой лощине, в котором он родился, но так и не смог жить, будучи подростком. Именно тогда Гарри понял, почему Малфой был для него идеален. Ведь кто ещё мог настолько хорошо его знать, чтобы решиться дать ему то, что он и сам не осмелился бы попросить. Ворошить прошлое, которое тот пытался забыть, но так и не смог. Дом был двухэтажный, из белого камня, в классическом Английском стиле. Многоскатную крышу покрывала тёмно-коричневая черепица, а труба от камина уже во всю работала, выпуская дым, оправдывая наличие поленницы рядом со зданием. Массивный фасад был украшен расползающимся в разные стороны зелёным плющом, который стремительно заползал на высокие витражные окна. Застеклённую веранду в свете уличных старинных ламп окружал небольшой сад, плавно переходящий в аккуратную лужайку, и коротко стриженный зелёный газон. Слишком красиво, всё было просто выдрано из его мечты об идеальном доме, в котором хотелось бы жить со своим омегой и растить детей. И самое главное, что Малфой мог и не думать о нём. Не знать, что тот любит утку под специями и, мягко говоря, игнорирует морепродукты, которые для него все на вкус, как солёная вода с привкусом железа. Драко мог забабахать огромный особняк, больше похожий на замок и добавить кучу современных деталей, безошибочно повторяя архитектуру его собственного офиса. Он мог сделать всё, что угодно, и это, безусловно, понравилось бы Гарри. Вызвало бы усмешку, но никак не раздражение. Но его омега был идеален во всём. Как и уверенность Поттера, что эту ночь они проведут в их новом доме. Сейчас его не остановит даже страх блондина. Украдёт, запрёт, привяжет к себе, но никуда больше не отпустит. Больше никогда. *** С этими мыслями он спустился вниз, к морю, видя, что из недостроенной беседки виднеется свет. Малфой не работал, нет. Он сидел на небольшом утёсе, смотря в одну точку и наблюдая за неспешными, тягучими волнами. Гарри подошёл к нему на расстоянии пару метров, не решаясь резко вторгаться в умиротворённое состояние блондина. Тот, кажется, не заметил его присутствия, продолжая пребывать где-то в своих мыслях, после чего достал палочку и начал что-то чертить в воздухе. Уже на третьей букве Поттер понял, что это была его фамилия. Это стало последней каплей, переполнившей чашу его терпения. — Малыш, ты настолько странный, что даже когда мечтаешь и скучаешь по мне, вспоминаешь по фамилии? — спросил он, подходя ближе и замечая, как омега вздрогнул, замирая на месте, так и не повернувшись к нему лицом. — Что ты тут делаешь? — к тому, что его вопросы зачастую будут оставаться без ответов, ещё придётся привыкнуть. — Месяц прошёл, пришёл взглянуть на проделанную работу, — ухмыльнулся брюнет, любуясь Драко, который всё же удостоил его чести лицезреть собственное лицо и возведённые к небу глаза. — Хорошо, я скучал. Не могу больше так. Не хочу. — А чего ты хочешь? — раздражённо спросил тот, нахмурив брови. — Узнал-таки, что я твой партнёр и теперь вынужден расшибиться в лепёшку, но наладить со мной отношения? Малыш? Какой к Мордреду малыш, Поттер? Все эти годы ты меня ненавидел и теперь воспылал любовью? Думаешь, я в это поверю? — Что? — Гарри ошарашено смотрел на блондина, не понимая причин его эмоциональности. Расстёгнутая рубашка на мужчине развевалась под воздействием холодного ветра, придавая его истерике долю необузданной драматичности. Его вид завораживал, притягивал ближе, будто призывал обнять, погладить по голове и согреть своим теплом. Но молнии в глазах предупреждали оставаться на месте. Это было куда важнее собственных желаний альфы. — Ты совсем с ума сошёл, Малфой? Я грезил о тебе ещё со школы. Преследовал, везде ходил за тобой, словно тебя могли похитить, как какую-то принцессу, и утащить от меня подальше. И не делай вид, что это не взаимно, видел тебя возле моего дома, ты следил за мной. — Ты обознался, Поттер, не было такого… — Сегодня утром одного из котят Мэри чуть не сбила машина, — не дал он договорить Драко, используя выдуманную историю, чтобы вывести того на чистую воду. — Что с ним? Он жив? — сразу же забыл о своём образе омега, еле удерживаясь от того, чтобы не аппарировать в свой квартал. — Попался, малыш. Не беспокойся, с котёнком всё в порядке, — конечно же, ложь была быстро вычислена, и теперь его с ненавистью прожигали взглядом. — К тому же, этот коттедж, он ведь очень сильно похож на дом, в котором я родился. — Не понимаю, что с тобой не так, герой. Это просто дом в английском стиле, — вновь начал оправдываться блондин, боясь хоть на секунду позволить ему увидеть истинные чувства. — Ты же сам сказал сделать всё по моему вкусу, так вот — он мне нравится! — если бы не звенящие нотки в голосе Малфоя, Гарри бы ему даже поверил. — Что же, к сожалению, он не нравится мне, — сделал ещё один удар по маске партнёра, не видя, но чувствуя в ней трещину. Слабость, за которую он тут же ухватился. — Что ты сказал? — возмущению Драко не было предела, он готов был взорваться. Поттер всегда умел выводить его из равновесия. — Я столько старался, чтобы угодить тебе, даже купил в магической библиотеке книгу с твоей биогр… Нет ничего такого в том, что я хотел угодить своему заказчику. — Неужели тебе так стыдно испытывать ко мне что-то? Это не достойно Малфоев? Я тебе не нужен? Хочешь, чтобы я ушёл? — наконец, вышел из себя альфа, понимая, что не сможет всю жизнь чувствовать стену между ним и его партнёром. — Мне стыдно? Именно поэтому ты захотел, чтобы я построил дом для тебя и твоего партнёра?! Ты на самом деле пришёл ко мне со словами о другом омеге? — и тут, несмотря на плохое освещение, брюнету удалось уловить боль в глазах Драко, что подтверждал и его голос. Тому удалось пристыдить его, заставить жалеть о собственных словах. — Я хотел сказать тебе, что ступил тогда, решив посмотреть на твою реакцию, но ты не стал меня слушать, уверенный, что просто оправдываюсь, — отчаянно пытался объясниться брюнет, умоляющим голосом .— Прекрати это, слышишь? Я — дурак, но мои чувства не заслуживают того, чтобы ты не воспринимал их всерьёз. Этот дом для нас. Даже если ты не захочешь иметь со мной никакого дела, я не буду в нём жить без тебя. Он для нас. Для… — Прекратить? — омега начал вырываться, как только Гарри подошёл к нему вплотную и протянул руку к запястью. Его маски, как и попытки скрыть пережитую боль, сошли на нет. — Прекратить гадать, насколько тебя на этот раз хватит, пока не наиграешься в героя, который слишком хорош для Малфоя, чтобы потом снова игнорировать моё существование? — блондину не надо было повышать голос, его эмоции с лихвой придавали каждому слову убийственный оттенок. — Или прекратить думать о том, что ты воротил от меня нос в школе, избегал, когда сталкивались в маггловском мире? Ты хоть знаешь, что ради этих столкновений я решил отказаться от магии и жить рядом с тобой? Потому что мне было необходимо тебя видеть, Поттер. Я нуждался в этом. Не мог жить без того, чтобы увидеть, как ты возвращаешься с работы уставший и ничего вокруг не замечаешь. Хотел заботиться о тебе, быть рядом и больше не быть одному, разве так много просил? Но ты… — и снова тот отошёл от него на пару шагов назад, оступившись и чуть не упав. — Ты смог спокойно жить без меня. Встречаться с другими. Я это видел, придурок. Жил с этим! — Я не знал! — он не выдержал и тоже повысил голос, вновь сокращая между ними расстояние. — Почему ты просто не подошёл ко мне, не схватил за шкирку и не сказал, что я твой? Как я должен был понять это? По твоему ненавидящему взгляду или попыткам уничтожить меня каждый долбанный день, который мы были однокурсниками? — Ты мой альфа, Поттер. Мой, — практически шёпотом сказал Малфой, заставляя его застыть и ловить каждое слово. — Я не смог бы навредить тебе. Но что мне оставалось, кроме как ненавидеть, когда ты оттолкнул меня сразу же, как увидел. Не почувствовал моего запаха. Не принял его. — Вот тут ты ошибаешься, малыш, не сразу, но я полюбил его. Почему, ты думаешь, стал тушить пожары? После моего детства, сгоревшего дома и пламени, сжигающего тела прямо на поле битвы. Независимо от этого, я полюбил этот запах. Потому что сжигающий всё на своём пути огонь пах тобой, — было трудно раскрыться, но Гарри не посмел больше скрывать свои чувства. Не тогда, когда его всегда холодный партнёр был так искренен. — Поверь мне, пожалуйста. Сглупил, не отрицаю. Но, я бы никогда не стал сближаться с тобой, если бы это было не моё собственное желание. Продолжал Поттер, видя, что последние слова подействовали на блондина, и тот больше не пытается отстраниться, внимательно слушая его слова. — Но, это невозможно… Я должен был… — но альфа не дал ему договорить, наконец, захватывая мужчину в кольцо своих рук и, несмотря на сопротивление, целуя в губы. — Нет, ты не понимаешь! — Тс-с… — Гарри прижал к губам омеги палец, прося немного помолчать, после чего погладил подушечкой большого пальца тонкие губы, заставляя их интуитивно приоткрыться. — Я понимаю. Доверься мне. Он совсем не ожидал, что этого хватит, чтобы Драко раскрепостился и сам потянулся к нему за поцелуем. Но это перестало его волновать, как только он почувствовал язык блондина, которым тот пробрался к нему в рот и начал страстно толкаться навстречу. Малфой застонал, вызывая в нём первобытное желание завладеть каждой клеточкой его тела, сделать своим. Оставить на нём метку. Это было впервые, когда Поттер явственно ощущал своего внутреннего альфу. Раньше это была просто сила, дополнительные возможности, которые помогали ему в бою или доставляли больше удовольствия с другими омегами. Бывало, он и вовсе забывал, что обладает какими-то привилегиями или зависим от чужих запахов. Впрочем, то же самое у него было и с волшебством. Он вспоминал о нём, пожалуй, только тогда, когда пользовался палочкой или оказывался в трудной ситуации. Поэтому проснувшийся внутренний зверь даже немного пугал, ставя его перед неконтролируемой потребностью обладать партнёром. Запах омеги стал сильнее, просто снося контроль Гарри подчистую. Он так и не смог в полной мере оценить стеклянную беседку с кроватью, когда подхватил на руки блондина, чтобы через пару шагов кинуть того на кровать. Страх, что Драко быстро возьмёт себя в руки и вновь оттолкнёт его, сошёл на нет. Глаза омеги заволокло дымкой, придавая серебряной радужке дикий, соблазняющий блеск. Если раньше он считал партнёра просто притягательным, симпатичным в своей аристократичной манере, то в данный момент тот казался ему ослепительно красивым. До боли в паху, звёздочек перед глазами и пульсирующего желания в висках. Поттер по-хищному оскалился, снимая с себя одежду и наблюдая, как быстро Малфой избавился от своей вековой гордости, вместе с одеждой, которую, несмотря на взгляд зелёных глаз, стягивал дрожащими от нетерпения руками. Мужчину ощутимо трясло. Молочная кожа на лице и шее покрылась красными пятнами, а острые коленки безвольно разъехались в стороны, позволяя альфе пристроиться между ног. — Тебе ещё нужны доказательства, что мы идеально подходим друг другу? — спросил он, хватая блондина за подбородок и прикусывая нежную кожу на высокой скуле. — Можно я тебя съем? Ну пожалуйста? — Заткнись, Поттер, — каждый звук, доносящийся из горла Драко, был наполнен сладкой истомой, словно он уже был на седьмом небе от удовольствия и просто позволял его обмякшему телу находиться на грани обморочного состояния. — Заткнись. Что-то в Малфое, в его закатанных глазах настораживало, но когда тот сам потянулся к нему за новым поцелуем и вложил в руку палочку, Гарри забыл обо всём, кроме потребности подготовить партнёра и сделать их секс безболезненным, незабываемым. Он неспешно посасывал кончик языка омеги, после чего спустился ниже, покрывая тонкую шею легкими поцелуями, приласкав розовые соски, сразу же затвердевшие у него во рту. И, наконец, подставил кончик палочки к колечку напряжённых мышц, усиленно выталкивающих наружу прозрачную смазку, с удовольствием отмечая, что малыш уже готов принять его даже без дополнительной подготовки. Но, чувствуя, что Драко не обладал большим опытом, а может, и вовсе впервые кому-то отдавался, он всё же применил очищающее, не забыв растянуть разгорячённое тело. Всё было настолько импульсивно, что альфа и не заметил, когда блондин уже успел кончить, даже не прикоснувшись к себе, просто от предварительных ласк. Его собственное состояние тоже оставляло желать лучшего. Распалённому до предела, ему хватило только ощущения пульсирующих эластичных стенок мышц, обволакивающих головку его члена, чтобы с громким стоном излиться в омегу. Конечно же, это было началом, как для него, так и для Малфоя. Тот уже успел прийти в себя, с особой чувствительностью реагируя на каждый поцелуй и новый толчок внутри, всё глубже и глубже, пока Гарри полностью не заполнил его собой. Потрясающее чувство обладания раздразнило его альфу, подталкивая не ждать, двигаться вперёд, пока узел на его члене не разбухнет внутри узкого канала, соединяя его с омегой невидимой, но прочной нитью принадлежности друг другу. Никогда раньше он не позволял себе так далеко заходить с другими партнёрами. Ему казалось, что узел это что-то личное. Особенно, без защиты, которая помогла бы ему избежать нежелательных последствий. Но сейчас это беспокоило его в последнюю очередь. Главное было — пометить этого мужчину. И, если это значило стать в ближайшее время отцом их ребёнка, Гарри был бы только рад. Он зарычал, зарываясь руками во влажные и, наконец, разметавшиеся в разные стороны светлые волосы, притягивая Драко к себе ближе, фиксируя его, чтобы вбиваться в податливое тело быстрее, так, как того хотелось Малфою, ведь он бесконтрольно подгонял его, обхватив длинными ногами талию и подталкивая на себя, глубже. Этот бешенный, сводящий с ума ритм за считанные минуты забрал у обоих все силы. Гарри вновь продержался больше блондина, кончив вслед за ним и обессиленно упав на него всем своим весом. Внутри набухал узел, связывая на несколько часов непрекращающегося сексуального напряжения. Выстрелов удовольствия, которые заставляли их кончать друг за другом или одновременно раз за разом. Что, несомненно, не могло не радовать, если бы у них остались хоть какие-то силы. Но одна возможность получить больше времени на осмысление того, что сейчас произошло и восстановление способности здраво мыслить в перерывах между оргазмами, не хило так воодушевляла. У них было пару часов, чтобы выстроить линию защиты или вовсе от неё отказаться. Но Гарри не был бы самим собой, если бы предоставил блондину столь пугающий выбор. Он боялся последствий столь продолжительного внутреннего монолога омеги ещё больше, чем раньше. — Драко, — это имя, сорвавшееся с языка, звучало странно, но оставило приятное послевкусие вседозволенности. — Почему твой запах так сильно усилился. Теперь ты пахнешь сожжённой хвоей, словно только что вышел из лесного пожара. — Потому что я феечка, — сперва Поттер даже не понял, что тот шутит, а потом, видя серьёзное лицо блондина с улыбающимися глазами, он еле сдержал сумасшедшую, влюблённую улыбку. Драко был таким милым. — Я хотел сказать, но ты полез целоваться, извращенец фигов, — недовольно напомнил омега, но при этом не оттолкнул, позволяя его пальцам приводить в ещё больший беспорядок растрепавшиеся светлые волосы. — Мой запах не должен был как-то меняться для тебя. На самом деле, я пахну Амортенцией. После этих слов Гарри нашёл в себе силы приподняться на руках и взглянуть в глаза партнёру. — Что это значит? — альфа внутри него свирепо рыкнул, представляя, что кто-то другой посмел бы приставать, пытаться прикоснуться к его омеге. — Успокойся, герой, у моих родителей была такая же реакция. Они с ума сходили, переживая, что любой прохожий альфа сможет предъявить на меня права, так как пахну для каждого своим истинным партнёром, — с грустью в голосе делился Малфой своими детскими воспоминаниями. Ему с трудом далось принятие собственной сущности, а когда узнал, что придётся отказаться от качеств, что делают омегу полноценной, и вовсе перестал за собой следить и потерял уверенность в себе, скрываясь под маской ледяного принца. — Поэтому мама решила обратиться к магии, меняя мои гормоны. Блокируя естественно вырабатываемые феромоны и, самое странное, оставляя мою привлекательность только для моего партнёра. Я ненавидел тебя за это. За то, что только ты мог ощущать мой истинный запах, но, даже так, по-прежнему был ко мне безразличен. — Но я же тебе объяснил, — он мысленно поблагодарил родителей своей пары, не представляя, что бы делал, если бы ему пришлось отбивать любимого от всех желающих оторвать от него лакомый кусочек. — Честное слово, до тебя никогда не любил запах горелого. — Это признание, Поттер? Потому что, если это не так, я… — блондин не успел договорить, так как его накрыло новым оргазмом, после чего и Гарри потерял связь с реальностью, насухую кончая внутри партнёра. — Я люблю тебя и тебе не надо угрожать мне, чтобы услышать это, — придя в себя, признался он, поцеловав обессиленного омегу в лоб и перекатившись на спину, чтобы тот смог быть сверху, расслабиться до следующего приступа удовольствия. — Что насчёт тебя, Малфой? — Как всегда, — мужчина был очень серьёзен, но глаза его улыбались, поэтому брюнет не стал напрягаться, услышав его ответ. — Ненавижу тебя всеми фибрами души, — как и ожидалось, тот предпочитал если не носить панцирь, то хотя бы прикрываться им для собственной безопасности. — И согласен переехать с тобой в наш новый дом. Только потому, что не хочу, чтобы он пустовал, когда я столько сил вложил в него. — Спасибо, малыш, ты просто идеальный, — и, хоть от милого прозвища Драко вновь передёрнуло, он ничего не сказал, отвечая со всей страстью на поцелуй Поттера. — А что тебе сказал маг из института. Почему именно я твой альфа? — Это была ведьма, и она была похожа на мою маму, — вспоминал блондин, невольно улыбнувшись своим мыслям. — Мне тогда только исполнилось одиннадцать. Помню, это было прямо перед началом первого курса. Я весь такой уверенный в себе, всё ещё привлекаю внимание прохожих своим запахом, как эта женщина мне заявляет, что мне придётся пройти сложный путь, потерять всё, чтобы стать идеальным для избранного. Для Гарри Поттера, ведь только он будет меня достоин. — И я достоин, — вскинув голову, гордо прокомментировал альфа, потом рассмеявшись вместе с партнёром, понимая, что высокомерие идёт только определённым чистокровным личностям. — Последнее… Почему ты избегал меня? — Не был уверен, что ты понимаешь, на что идёшь. Для тебя это могло быть просто игрой, очередным завоеванием или, что вероятнее, приказом судьбы, которой ты всегда подчинялся. Но для меня всё намного серьёзнее. Не думаю, что смог бы жить в качестве твоей вынужденной пары. К тому же, даже одна ночь с тобой смогла восстановить гормоны, выпустить наружу феромоны моей внутренней омеги, теперь, если не будет метки… Гарри осознал всё сразу, и то, что он понял, ему совсем не понравилось. Не думая ни секунды, он впился зубами в изгиб шеи блондина и оставил на ней укус, с наслаждением зализывая начавшую кровоточить метку. Сияние солнца, поднимающегося на расплывчатом розовом горизонте, позволяло рассмотреть, как на бледной коже появляются белесые узоры скользящего тельца, свернутого в небольшие кольца. После чего из них показалась голова любознательной королевской кобры, которая не стала тратить на него время и быстро поползла дальше, к уху омеги, спрятавшись в завитках волос. — Вопрос решён? — как ни в чём не бывало, спросил он, с любовью улыбаясь уже точно своему единственному и неповторимому омеге. — Ты придурок, Поттер, — не изменяя себе, с любовью ответил Малфой. Они уже могли расслабленно лечь рядом друг с другом, несвязанные узлом, но по-прежнему ощущая нить, которая связала их навсегда. Это счастье, что переполняло их обоих, можно было почувствовать в их нежных объятиях и весёлом смехе, когда они стали вспоминать прошлое и все их попытки убежать друг от друга. Ненавидеть свою неспособность отпустить. Перестать пытаться быть в центре внимания друг друга. Через стеклянный потолок было видно безоблачное небо, а на горизонте по-прежнему медленно занимало своё привычное место солнце, словно освещая им путь, по которому они пойдут вместе. Может быть, не всегда с миром и пониманием, но с большим желанием встречать каждую проблему вместе. Рука об руку. — Поттер, если, упаси Мерлин, у нас, после сегодняшней твоей глупости, будет ребёнок, я смею надеяться, что он будет похож на меня. Думаю, хватит на меня одного гриффиндурка, не нужно больше. — Конечно, малыш… Буду надеяться на второго или третьего. — Что? — А что? Боишься, Малфой? — Ещё чего! И где-то, подобно Гарри и Драко, просыпался ещё один довольный альфа, держа в объятиях своего рыжего омегу. У них всё только начиналось, но он был счастлив, что смог отвоевать мир, способный принять их двоих. Вместе. Но это уже совсем другая история. Хоть она и о любви.