Ночь после признания

Только недавно ей удалось спастись, наконец-то вырваться из оков страха… И все же признаться ему. * * * Хак после этого еще долго ходил в недоумении, прокручивая в голове заветные слова снова и снова, будто для него они стали молитвой. Слишком долго он надеялся, что веры почти не осталось. К вечеру начинало заметно холодать, и ветер, словно золотые монетки сдувал листья вековых дубов. Зверь до темна не появлялся, уже местные совы давно разрезали крыльями воздух, ища добычу, а его все не было. Не было и покоя на еë душе, как не было и сна, просто не хотелось засыпать без него. Тесная палатка внезапно стала такой огромной, мрачной и холодной, что у девушки непроизвольно начало сдавливать грудь. Слишком пусто… Йона, ты дурочка, давай уже спи! Хак же сказал, что скоро вернется… А как скоро знал лишь сам Хак. Сон по-малому начать обволакивает ее, все-таки сегодня был сложный день, полный красок и… она так рада, что наконец-то сказала это. Сквозь дрëму девушка чувствовала, как краснели щеки и как губы вытянулись в непроизвольной улыбке. Принцесса обняла одеяло, крепко прижимая его к себе, ее радости не было предела, когда уже почти уснувши она прокручивала в голове лицо Хака в момент потока хлынувших, до того сладких слов... Что-то очень теплое повисло над ней. Йона сразу ощутила любимых запах, но в нем было что-то еще… алкоголь? Это приятное тепло никуда не спешило и еще некоторое время не двигалось, словно боялось потревожить сон. Как-то прерывисто дыша, Хак с легким шуршанием потянулся, и девушка почувствовала невесомое тепло уже на своей коже. Она побоялась открыть глаза и сон пропал, будто его и не было, когда щеки коснулись пальцами. Он нежно огладил кожу, а Йона с каждым действием все больше вжималась в мягкий футон, хоть и казалось, куда уж более. Парень словно не замечал, что девушка давно не спит, лишь тяжело дышал. В порывах выдоха немного взбудораживая алые волосы, он провëл большим пальцем дугообразную линию, заправил выпавшую прядь за ушко, замер на секунду. Принцессу не покидало чувство того, что ее упрямо и пристально разглядывают. Она хотела закричать, выбежать из палатки, чтобы не чувствовать этого, но понимала, что этим вызовет лишь недоумение окружающих. Мужчина еще больше приблизился к девушке, поднеся к своим губам огненный кончик волос. Что он делает?! Отпустив прядь Хак опустился к лицу принцессы, опаляя щеки опьянелым дыханием, легко поцеловал, оставляя слегка влажный след. Это было последней каплей. — Хак! — Йона мгновенно обернулась, опираясь на локоть, а другой рукой нервно прикрыла место поцелуя. —Ой, Принцесса, а я знал, что вы не спите, — он произнес это еле-еле. Сразу стало ясно, что он выпил не одну бутылку саке. —Хак…что ты делаешь?! —Люблю… В темноте не разглядеть его глаз, но даже в таком сумраке ясно ощущался жар его воспаленных, черных, словно угольки зрачков. Девушка, еще больше зардевшись, немного отпрянула, она не могла на него смотреть, но оторвать глаза было практически невозможно. Слишком волнующе. — Обожаю, когда ты краснеешь, — от такого внезапного комплимента девушка отвернулась. Взяв её лицо в ладонь, он медленно настигал пространство между ней и собой, заставив ее вновь заглянуть себе в глаза. — Ч-что ты, — её губ легко коснулись, оставляя свежий поцелуй алкоголя, и мужские пальцы нежно вплелись в непослушные волосы. — Ну все, Принцесса, я пьян, не ведаю, что творю, — чуть отстранившись, сказал он, — Теперь можно и спать ложиться. Парень плюхнулся в постель, увлекая за собой еле дышащую Йону. —Сладких снов! —Хак! Отпусти! —По крайней мере, у меня они будут сладкими.– усмехнулся он. В последнее время Хак выглядел особенно счастливым, перестал скрывать яркую улыбку, что таилась в нем, больше не прятал взгляда, иногда слишком красноречиво выражал его, мог целый вечер не отрывать глаз от девушки, чем очень смущал ее. В минуты тишины можно было почувствовать дрожь в его сердце, когда оставшись наедине он накрывал своей ладонью руку принцессы, слегка сжимая ее. В эти моменты девушка чувствовала себя безгранично счастливой, но тогда разочарование в себе не давало ей насладиться этим. Ведь он признался ей, а она? Но сейчас уже все переживания не важны, она наконец смогла исторгнуть из пересохшего горла заветные слова. —Сладких снов. Она обняла его в ответ, ощущая себя в его объятиях так же уютно, как в огромной тени дерева, что раскинуло ветви на столько, на сколько была конечность границ этого шумного, порою опасного, но до того любимого мира.