***
— Почему ты не любишь звёзды? — спросил Азирафаэль в одну из их следующих встреч. Кроули еле сдержался, чтобы не фыркнуть, и то, лишь потому что только сделал глоток вина. Ангел смотрел на него выжидающе. — Я не не люблю звезды. Просто отношусь к ним с меньшей радостью, чем ты, и не пылаю обожанием ко всему сущему, — Кроули усмехнулся, как всегда натянуто, но едва ли Азирафаэль за эти без малого шесть тысяч лет видел его настоящую усмешку больше пары раз. Вряд ли он смог бы отличить. Демон был уверен, что такой ответ, немного ехидный и резкий, оттолкнёт ангела: обычно Кроули не позволяет себе быть с Азирафаэлем хоть в какой-то степени грубым. Он и сейчас не позволил бы себе этого, если бы ангел невольно не затронул его больную тему. Он не знал, разумеется, откуда ему было знать, если Кроули так старательно скрывал свою главную тайну. Главное наказание — вечное напоминание об ангельской жизни. Кроули знал, у всех демонов такое есть, но никто о нем не рассказывает, хотя иногда все равно получается выяснить, что это. Вельзевул, например, ненавидела бабочек. — То есть ты хочешь сказать, — удивлённо произнёс ангел, — что при всём твоём любопытстве, ты бы не хотел узнать, как Она их создала? Кроули мотнул головой, поставив недопитый бокал вина на стол и скрестив руки на груди. Он видел краем глаза в каком-то журнале, что это называют защитной позой. Демон не был уверен, от чего она защищает, но надеялся, что не от исчадий ада — было бы обидно умереть от собственных рук. Что-то в глубине души уговаривало его рассказать Азирафаэлю правду, что вовсе не Богиня создала его любимые далёкие огоньки, но Кроули молчал. Он не хотел, чтобы ангел перестал любить ночное небо из-за глупой ассоциации с таким богомерзким созданием, как он. — Уверен, так же, как она создавала людей и животных. Ничего особенного. Азирафаэль не ответил, поэтому Кроули откинулся назад, на спинку дивана, и прикрыл глаза. От выпитого алкоголя в голове стало почти пусто. По плечам пробежали мурашки, и демон прижал скрещённые руки к груди сильнее. Сонливость подкралась незаметно, и Кроули не собирался с ней бороться. Он поджал под себя ноги для удобства, свернулся на кресле, как змея на нагретом солнцем камне, и, засыпая, услышал тихий голос Азирафаэля: «А мне они нравятся».***
Подарки. Люди постоянно дарят друг другу подарки, и Кроули даже поспособствовал этому немного — вложил в умы людей мысль о том, что хороший подарок нуждается в красивой упаковке. Однако сам демон не дарил подарки никогда (за исключением того раза, когда увидел на витрине шапку-муху и не смог удержаться от желания вручить ее своей начальнице), а потому, когда Азирафаэль принёс к нему в квартиру картину, перевязанную ленточкой, лишь удивленно поднял бровь. — Что это, ангел? — Поздравляю с несостоявшимся Апокалипсисом, — произнёс лучащийся счастьем Азирафаэль, протягивая демону картину. Кроули осторожно забрал ее, снял ленточку и поднял, чтобы она была на уровне глаз. — Это реплика «Звездной ночи». Как тебе? У Кроули внутри все замерло. И если бы не очки, Азирафаэль прочёл бы это по его глазам. Демон отложил картину на стол, полотном вверх, чтобы не испортить, но тут же отвернул от неё голову. — Спасибо, Ангел, но, боюсь, мне некуда будет ее повесить, — Кроули пожал плечами как бы извиняясь. — Она не совсем в моем… вкусе. Азирафаэль посмотрел на него разочарованно, будто маленький ребёнок, поделка которого осталась пылиться на верхней полке шкафа, спрятанная от чужих глаз. Кроули мысленно проклял себя (едва ли это помогло, в конце концов, быть проклятым, как и устраиваться на работу, страшно только в первый раз). — Я не придумал для тебя подарка, ангел, — протянул Кроули, пытаясь перевести разговор в другое русло. — Ты мог бы соблазнить меня на прогулку в парке и, возможно, на пару бутылочек того напитка, что мне прислала Анафема, — мягко улыбнулся Азирафаэль, снова едва ли не светившийся от счастья. — Колдовское пойло? — уточнил демон. — Звучит интересно. Ангел кивнул и тут же начал рассказывать о секретах приготовления алкоголя среди ведьм. Кроули почти внимательно слушал его, давя глубоко в себе желание сказать ему, что те ведьмы, скорее всего, были простыми самогонщицами. Ангел так обожал просвещать всех вокруг, что даже едва заметно подпрыгивал на каждом шагу, и улыбался, улыбался, улыбался. Кроули смотрел на своего друга и думал, что можно все же повесить картину. Может быть даже в спальне. В конце концов, если смотреть на неё с нескольких метров и прикрыть правый глаз, свечение звёзд вполне сойдёт за вечерние фонари.***
Однажды Кроули был за полярным кругом: нужно было соблазнить одного исследователя приврать в отчётах. Он тогда был поражён темнотой неба и яркости выделяющихся на его фоне звёзд. Они поднимали в глубине его души тёплые воспоминания. Обычные звёзды казались слишком тусклыми, но эти… Демон даже вернулся через пару лет, чтобы вновь насладиться этими воспоминаниями, но его встретило светлое небо, грустная усмешка капитана маленького рыболовного кораблика в ответ на осторожный вопрос: «А сколько времени до заката?», — и его же слова: «Эх, сынок, ещё пара месяцев так точно». Здесь же, в Лондоне, небо стабильно темнело раз в сутки и так же стабильно светлело. Машины стабильно стояли в пробках, в час пик люди стабильно начинали ненавидеть друг друга, а ещё утки стабильно становились все толще и толще, подкармливаемые тайными агентами. Все было так стабильно, что Кроули с трудом верил, что Ад приложил к этому руку, но был даже рад этой обыденности. Поэтому каждый раз соглашался, когда Азирафаэль звал его прогуляться. Или он соглашался, потому что черта с два время, проведённое с кем-то, кроме Азирафаэля, было для Кроули таким же приятным. Никто больше не смотрел на него с такой благодарной улыбкой, когда он прекращал кидать уткам огромные куски хлеба, но начинал разламывать их до состояния мелких крошек. Никто больше не смеялся над его глупыми шутками про змей и мух. И, разумеется, никто больше не вызывал в демоне такой трепет. Это и есть причина, по которой они сидели на скамейке в парке Сент-Джеймс и говорили… о звёздах. Ну вот кто бы мог подумать, что все сведётся к ночному небу? Хм, вообще-то, Кроули мог, потому что все их вечерние разговоры сводились к одному и тому же; Азирафаэль смотрел вверх и задавал вопросы, Кроули смотрел на него и отвечал на них. — Я думал, ты не любишь читать. — Не люблю, — кивнул Кроули, поправляя чёрные очки. Азирафаэль так свято верил, что демон носит их только чтобы не смутить случайных прохожих своими глазами, что у Кроули перехватывало дыхание. — Но ты так много знаешь о звёздах! — воскликнул ангел и перевёл взгляд на Кроули. Если бы демон был человеком, у него по коже пошли бы мурашки, потому что это ж надо было так проколоться. — Я… я был знаком с Коперником, — выкрутился Кроули. — И с Кеплером. Взгляд Азирафаэля мгновенно стал в высшей степени восхищенным. Будто бы Кроули не рассказал о знакомстве с очередной парой великих людей, а собственноручно создал… маленькую галактику? Госп… Сата… Неважно, почему ночью в голову лезли такие странные мысли. На секунду Кроули даже задумался, а способен ли он сейчас, будучи демоном, создать что-то хоть немного похожее на звезду. Он бы назвал ее Азирафаэль и скрывал бы от лишних глаз у себя в квартире. Она бы заменяла ему лампочку, да и вообще все источники света вокруг. И растениям бы понравилось, обязательно понравилось бы, потому что они любили все светлое, тёплое… Кроули ущипнул себя за запястье, отгоняя наваждение. Подобные мысли не должны даже на мгновение появляться в голове правильного демона. — Ты никогда не рассказывал. — Ну я же демон. Я скрытный и таю в себе много тайн, — фыркнул Кроули, изображая безразличие. — Я опасен. Азирафаэль мягко улыбнулся ему и, положив руку ему на плечо, произнёс: — Только не для меня. А потом снова повернулся к звёздам.***
Все, что происходило в мире от начала времён, вело их к этому моменту. Кроули и Азирафаэль только вернулись в книжную лавку из милого винного магазинчика, весело обсуждая какую-то ерунду, как вдруг прямо перед ними будто из ниоткуда вынырнула Вельзевул. — Кто из вас создал однополые браки? Кроули мгновенно перестал рассказывать ангелу о том, как у него в квартире расцвёл фикус и уставился на Вельзевул немигающим взглядом. — Я не понимаю о чем вы, Лорд Вельзевул, — произнёс Азирафаэль, вцепившись в руку Кроули. Змий даже не заметил, когда это произошло. — Однополые браки? — Вы были определенно первыми, кто в него вступил, так кто из вас предложил это? — Произошло недоразумение, — мягко улыбнулся Азирафаэль. — Мы с Кроули не состоим ни в каком браке! Кроули кивнул, подтверждая его слова. В конце концов, как бы он ни хотел, чтобы Вельзевул была права, это было не так. Лорд Ада закатила глаза и взмахнула рукой в воздухе. Рядом с ней во мгновение ока появился Гавриил. — Ещё скажи, что не знаешь демона, руку которого ты сейчас так сильно сжимаешь, — усмехнулся Архангел. — Ну так кто из вас создал однополые браки? — Никто. Мне вообще всегда казалось, что концепцию брака создала Богиня, — Азирафаэль отпустил руку Кроули и даже немного покраснел, — так же, как она создала людей и звёзды. — Значит, это все же идея Кроули, — подытожила Вельзевул. — Показы мод, звёзды и однополые браки. Спасибо, это все что мы хотели знать. — Я должен вести тебя в ресторан? — уточнил Гавриил, глядя на шапку Вельзевул таким взглядом, которого Азирафаэль никогда у него не видел. Таким… восхищённым. — Ага, в тот, Тайский, — Вельзевул подмигнула Кроули с улыбкой и растворилась. Гавриил последовал за ней. Ненадолго воцарилась тишина; Азирафаэль обдумывал фразу Вельзевул, а Кроули просто ждал худшего. — Они хорошо смотрятся вместе, — весело сообщил Кроули, заранее зная, что эта его попытка отвести разговор от темы создания звёзд провалится. Азирафаэль молчал и просто смотрел на него. Кроули всплеснул руками и поправил очки. — Ты… скажешь что-нибудь? — поинтересовался демон, внутренне моля Азирафаэля сказать хоть слово. Если он продолжит молчать, значит у Кроули не будет и шанса объяснить ему, что… что… Ну, что он просто не хотел расстраивать Азирафаэля. Звучало странно, конечно, но это и правда было так. — Почему ты не исправлял меня, когда я причислял создание звёзд к заслугам Богини? Кроули опустил голову, будто провинившийся ребёнок. А Азирафаэль ждал ответа с поистине ангельским терпением. Он весь был такой, самый правильный ангел, которого Кроули когда-либо знал. Он даже не казался сейчас злым. Ангел осторожно снял с демона очки и взял его за предплечья. — Почему, Кроули? — снова спросил Азирафаэль, глядя прямо ему в глаза. От этого тёплого всепрощающего взгляда у Кроули в груди что-то сжалось, появилась уверенность, что ангел не отвернётся от него и уж точно не уйдёт. — Тебе нравились звёзды, — произнёс Кроули. — Я не хотел, чтобы ты перестал их любить, просто потому что их создал я. Азирафаэль удивлённо посмотрел на демона и сжал его предплечья ещё сильнее. Кроули хотел осторожно высвободить руки, но ангел вдруг резко сократил расстояние между ними и обнял Змия за шею. Демон замер, как раньше замирал, когда Вельзевул смотрела на него особо сурово. — Я стану любить их ещё больше, — прошептал Азирафаэль, утыкаясь лицом в чужое плечо. — Почему? — Потому что теперь они напоминают мне о тебе, — произнёс Азирафаэль, чуть отстранившись, чтобы посмотреть демону в глаза. Он мог поклясться, что раньше зрачок Кроули был уже. Ещё он мог поклясться, что всполохи любви вокруг, которые он обычно определял как любовь жителей Сохо, стали ярче. И он все ещё не убрал рук, сцепленных в замок, с шеи демона, заставляя их стоять так близко. Ангел привстал на цыпочки и осторожно коснулся своими губами чужих, буквально на мгновение, но этого хватило, чтобы человеческое сердце забилось быстрее. Кроули даже не сразу понял, что это было. — Ты только что меня поцеловал? — Да. Тебе… понравилось? — неуверенно начал Азирафаэль и уже был готов извиниться за то, что неверно все понял, когда Кроули положил ладонь ему на щеку и поцеловал. Этот поцелуй был куда больше и полнее, чем простое касание губ. Азирафаэль запустил пальцы в короткие пряди волос у Кроули на затылке, с грустью вспоминая те времена, когда они были до плеч и даже ниже. — Я думаю, — произнёс Кроули, когда они оторвались друг от друга. — Что мы все же могли невольно олицетворять для людей однополые отношения. Нас так часто называют парой. — Ага, — кивнул Азирафаэль, поправляя растрепавшуюся прическу Кроули. — В таком случае, Гавриил и Вельзевул олицетворяют традиционные отношения. И по маленькому книжному магазинчику в Сохо разнесся смех двух сверхъестественных созданий. Богиня, наблюдавшая за ними, улыбнулась: все шло в точности по её плану.