вдоль красного горизонта

Он действительно хотел бы не знать его, — Сергей достаточно искренен в этом, но недостаточно смел, чтобы петь не о какой-то непонятной девчонке, а о вполне конкретном парне. Парне, на котором он немного двинут. Немного до искр из глаз. Ему порою кажется, что он соврал. Что нихрена не прошло навылет. Иначе почему так хреново? Болит, ноет, тянет где-то в груди. Как будто что-то застряло между третьим и четвёртым ребром и теперь гноится, стремительно разнося яд по телу. Белое крошево костей пылью оседает на сердце и лёгких, — так, что больно и вдохнуть и выдохнуть тоже. Максим выглядит как настоящий парень-гавайи. Цветастая рубашка с вырвиглазым принтом — РLC не возьмётся даже предположить, что за шедевры на ней изображены. Она держится на трех пуговицах, сползая то с одного плеча, то с другого. Океан оставляет свои солёные поцелуи на ключицах и скулах Макса, вихрем ерошит длинные пряди его волос. Он танцует на песке под колумбийские напевы, делая странные, завораживающие движения. Так, должно быть, танцевали жрицы в древних храмах, думает Сергей. Жрицы, танцевавшие для своих богов. Кто же твой бог, а, Макс? В нем — около бутылки рома. Может больше, плевать, если честно. Сейчас это неважно. В Серёже что-то глухо обрывается, когда Свобода подставляет лицо заходящим лучам солнца и пьяно хохочет. Свет любовно облизывает его лоб, нос, подбородок. Подчёркивает длинные ресницы. Он кажется подобным божеству сейчас, нет, даже лучше божества. PLC замирает. Позже он будет бережно хранить эти моменты, по крупицам собирая воспоминания. Позже он напишет об этом песню, трусливо заменяя мужской род на женский. Позже он будет бояться, что Макс поймёт, о ком эта песня. О чём. Позже он будет боятся, что Макс не поймёт. А пока он допивает до дна и идёт к нему. Танцевать под колумбийские мотивы, пьяно смеяться, счастливо простирая руки к небу, ловить такие родные солнечные улыбки и светло улыбаться в ответ. Серёжа целует Максима в момент, когда солнце совсем скрывается за горизонтом, а на пляже медленно загораются тысячи огней. Макс отвечает, — легко и нежно — а спустя несколько недель после выхода Серёжиной «Навылет» выпускает «ЯТНЛ». Мир PLC обрывается.