По душам

Вечер. Солнце медленно опускалось, а тьма постепенно накрывала Париж. Весь город был наполнен чудесными ароматами, огни окон создавали ощущение уюта и спокойствия. Маринетт сидела на небольшом шезлонге, стоящем на уютном балконе. Уже наступило лето, поэтому ночи греют теплом, а на небе сверкают тысячи звезд. Девушка сегодня была бодрой и всесильно творила. Новые эскизы постепенно заполняли любимый скетчбук и он постепенно заканчивался. Вдохновение накрыло девушку с головой, и она не заметила как стемнело. Рядом с шезлонгом стоял небольшой столик с чашкой, которая была уже давно пуста и таким же пустым подносом. Пару часов назад на нем лежали фрукты и выпечка, но занимаясь любимым делом, Маринетт не заметила, как все опустело. Кот Нуар завершал внеплановый патруль. Ссора с отцом, а в последствии и с Натали, которая совсем заработалась и сорвалась на бедного парня, совсем выбили его и колеи. Лишь на крышах Парижа он чувствовал себя свободным человеком. Только под маской супергероя он может делать то что хочет, говорить, не боясь осуждения, глупо шутить и флиртовать. В голове мелькали картинки из детства. «Мама…» — с горечью прошептал Кот Нуар, глядя в небо. Сложно описать словами то, как Адриан по неё скучал. Он плакал несколько недель, узнав о её пропаже и не мог найти себе места. Она исчезла. Но Адриан верил, что она жива. Жива, и скоро вернётся. Иначе и быть не может. Это же мама. Она всегда рядом. Несмотря ни на что. Всегда поддержит и поймет, даст совет. Но прошёл год. Прошло два года. Прошло три года. А она так и не вернулась. Надежда постепенно угасала в сердце Адриана. Но он ждал. Ждал, когда откроется дверь и его жизнь снова окрасится в яркие краски. Отец всё больше отдалялся от сына, погружаясь в работу. Он делал всё для того, чтобы сын был ни в чем не нуждался, и не замечал, как сильно Адриан нуждается в родительской любви. Адриан готов отказаться от всех денег, от популярности, лишь бы чувствовать себя любимым и нужным. Да, у него есть друзья, поклонницы. Но они вряд ли смогут заменить тепло родительского плеча и силу любви мамы и папы. С этими мыслями, Адриан уже приближался к дому, но ярко освещенный балкон привлек его внимание. Это балкон Маринетт. Его хорошей подруги, которая вечно робеет и спотыкается об свои же ноги. Но Адриан, как никто другой знает, какая она смелая. Она не боится пойти наперекор директору школы или самому Габриэлю Агресту. Она не боится высказать все, что думает задире Хлое, пусть и знает, что это повлечет за собой проблемы. — Мяувет, Пр-ринцесса, чем занимаешься в такой поздний час? — спросил Кот Нуар, нагло примостившись на шезлонге. Маринетт от испуга выронила скетчбук и чуть не закричала. Спустя несколько секунд, она недовольно сказала: — Ты меня напугал. Что ты здесь делаешь? — Я первый спросил, — Нуар улыбнулся, его зелёные глаза могли бы освещать балкон, получше всяких светильников. — Я рисую. Такой прекрасный вечер, вдохновение нахлынуло. Теперь твоя очередь! — все недовольство Маринетт сняло как рукой. Она не могла долго злиться, даже на нарушителя её покоя. — Я просто патрулировал город. Знаешь ли, злодеи не дремлют, нужно же защищать таких маленьких пр-р-ринцесс, как ты! — ответил он с самодовольной ухмылкой. Маринетт лишь фыркнула. Уж кто-кто, а она может сама за себя постоять. — Понятно. Ну, герой, может чаю? — Если только с молоком, — улыбка Нуара стало еще шире. Со стороны казалось, что он не умеет грустить. В самых сложным ситуациях, самых тяжёлых битвах, он всегда заряжал позитивом свою напарницу и горожан. Его шутки, хоть и были глупыми, но могли разрядить обстановку и снять напряжение. Маринетт взяла свою пустую чашку и поднос, пустилась на кухню и разлила терпкий чай. Травяной запах наполнил кухню, но девушке было не до него. «Он, наверное, очень устал» — сочувственно подумала она. Работая с Нуаром уже два года, девушка знала, что за наглой улыбкой и шутками он скрывается нечто иное. В его глазах столько боли, что она может убить. Маринетт поднялась обратно на балкон. Кот Нуар уже не сидел на ее шезлонге, он нагло развалился на нем, закинув руки за голову. — Я тебя заждался! Мм, как вкусно пахнет… — Угощайся, герой, — Маринетт улыбнулась и устроилась в мягком кресле. Ромашковый чай, запах которого наполнил и балкон, имеет отличный успокаивающий эффект, что так необходимо Нуару. А в сочетании с молоком приносил большое удовольствие, что он был готов замурчать, как настоящий кот. — Что тебя тревожит? — спросила Маринетт после пятиминутного молчания. — Почему ты решила, что меня что-то тревожит, Принцесса? — Нуар коротко и фальшиво рассмеялся. — Не первый год на свете живу. Живу, что ты обеспокоен. Обычно, люди в такое время сидят дома, в кругу семьи. Ты же предпочитаешь сидеть здесь, со мной. — Мне уйти? — Нуару трудно дались эти слова. Он боялся услышать «да». Его искусственные уши опустились, а глаза смотрели в одну точку. Маринетт осеклась, она поняла, что ей не стоило этого говорить. — Нет-нет, Нуар, ты не так понял. Я рада твоей компании, правда. Просто это странно. Ты мой друг, и я волнуюсь за тебя. — Просто… Ты более приятная компания, чем отец, которому нет до меня дела. Дома для меня лишь место проживания, я не чувствую себя там счастливым. — Оу, мне жаль, Нуар. Я уверена, твой отец прекрасный человек и он очень любит тебя. — Я бы хотел, что бы это было так, — парень грустно улыбнулся. Это улыбка не была похожа, на одну из тех, которыми он сыпал целыми днями. Она была искренней. Пусть и грустной, полной разочарования и обиды. — Я всегда рада тебя видеть здесь. Можешь приходить в любое время, я всегда тебя выслушаю и поддержу, — с этими словами, Маринетт села возле Нуара, и положила свою руку на его плечо. Таким простым жестом она выразила всю свою поддержку и доброту. Именно этого так не хватало Адриану долгое время… — Спасибо, Маринетт. Я счастлив, что имею такую подругу, как ты.