Любовный звон

      Бакугоу скользил взглядом по предметам и ученикам, находящимся в классе.       Это уже вошло в, своего рода, привычку. В левом углу в конце класса стояли Каминари и Минета, отвратительно пошло улыбались, пускали слюни и хихикали, обсуждая новый гениальный план по привлечению внимания девушек. Чуть правее мирно рассматривая свои конспекты сидел Тодороки, хотя, если не сразу увидеть тетрадь, могло показаться, что он дремал. Серо и Киришима обсуждали всю эпичнось фестивального боя на колесницах. Момо, Джиро, Ашидо, Тсую и Хагакура сгрупировались около парты пчелки и тоже оживлённо что-то обсуждали. Около входа в класс стояли Шоджи, Сато, Оджиро и Кода, но их речи Катсуки не слышал. Аоямы нигде не было, а у учительского стола стояла неразлучная тройка - Иида, Урарака и Мидория, на котом взгляд и остановился.       Видя восторг в глазах кудрявого парня, лёгкий, но вовсе не незаметный румянец на его веснушчатых щеках, то, как он снова что-то бормочет, пугая друзей, отозвалось в душе Бакугоу непонятным колокольчиком. Тихим, но внезапным. Это чувство было ему знакомо, даже слишком. Приятное тепло начало медленно растекаться по телу, успокаивающе действуя на его хозяина. Но это длилось не долго. Катсуки спохватился и взял все неожиданные эмоции под контроль. «Чёртов Деку...» - его любимое оскорбление прозвучало упрёком самому себе.       Однако на следующий день Бакугоу снова очнулся на долгом изучающем взгляде, но не сам: - Эм, Каччан..? Тебе что-то нужно?       Потребовалось чуть меньше минуты на осознание: - Заткнись, чёртов задрот! - автоматически рявкнул он и направился из класса.       «Что, черт меня дери, вообще происходит!?» - некий похожий вопрос задал себе и Изуку.       На третий день Катсуки был полностью сфокусирован на своих чувствах и эмоциях, и даже попытался протестировать этот странный «колокольчик» на Киришиме, но с треском провалился. Ему определённо не нравилось ловить себя на мыслях и взглядах, направленных на Мидорию. Для Бакугоу это было «как-то низко, мерзко и отвратно».       Прошло ещё несколько дней, а этот «колокольчик» всё не унимался. Катсуки держался, как мог. Всё это невероятно раздражало его, дезориентировало. Когда одноклассницы услужливо стали обсуждать понравившихся парней, его осенило. За пару минут Бакугоу испытал весь спектр эмоций, на которые только способен человек. Как он мог? Как это вообще произошло? Нет, он, конечно, ещё давно ощутил эту привязанность, однако не придал особого значения. Ну, пофукал немного, повозмущался, но даже не догадывался, что она перетечёт в нечто большее.       Но.. настолько ли противно это чувство?       Всё же Катсуки забил на всё хорошее и решил закопать в себе все вытекающие той привязанности. «Это неправильно - парню любить парня. Не позволю кому-либо знать».       Но Мидория сразу заметил неладное. Его друг детства ходил темный и грозный, как туча перед бурей, и даже Киришима не мог ничего сделать. Крутился вокруг него, смешил и задавал вопросы по поводу самочувствия. Но Бакугоу лишь смирял тщетные попытки взглядом огненно-алых глаз. Тогда главная причина беспокойств решила сама о себе заявить. Стоит ещё упомянуть, что теперь Катсуки, всякий раз ловя себя на взгляде, адресованному Изуку, резко оборачивался и, скрипя зубами, уходил куда-нибудь подальше от всех. - Каччан, нужно поговорить, - хотел уверенно начать Изуку, но волнение скрыть не удалось - Мне от тебя ничего не нужно, - привычно отозвалась туча. - Ты не в самом выгодном положении для лжи, - он замолчал на пару секунд. - Я хо- - Я же сказал, что не нуждаюсь в помощи, особенно от тебя! Мне и даром не сдались твои советы, задрот! - Умерь свое эго и послушай! - крикнул в ответ Мидория. - Ты же знаешь, что не в порядке. Ходишь уже который день страшнее смерти и никого к себе не подпускаешь, а стоит спросить - так смотришь, как на козла отпущения!       Бакугоу не понимал, что смущало его больше: то, что Деку о нем волнуется, или то, что он больше не боялся смотреть прямо в глаза Катсуки. - Расскажи, что происходит? - Изуку продолжал сверлить проницательным взглядом лишенного путей отступления Бакугоу. На самом деле, белокурый парень знал, что правильно признаваться в симпатиях, ведь возможно есть ответные чувства. Но никто не говорил, насколько бывает сложно, связать два слова и не выглядеть при этом таким напуганным. «С каких пор я записался в слабаки?» - Люблю.. тебя.. - пробубнел Катсуки, но Изуку его услышал.       Эти минуты молчания были одними из самых мучительных в жизни этих двоих. Не в силах скрывать краску Бакугоу опустил голову. Однако ж Мидория, в свою очередь, уставился на него. Его искреннему счастью не было предела. Он давно ощутил тот же самый «колокольчик», так долго досаждавший его другу. Но, в отличие от него, сразу понял, в чем дело. Даже не стал отрицать. - Я тоже.. люблю       Он медленно подошёл к остолбеневшему Катсуки, проверяя реальность происходящего, и уткнулся носом в его грудь, вдыхая родной запах карамели. - Э-эй! Ты чт-?..! - речь Бакугоу была в наглую прервана.       Поцелуй, быстрый мазок по уголку губ. Он произвел довольно сильное впечатление, и блондин, как по команде, залился румянцем. С губ Изуку сорвался смешок. - Не хихикай мне тут, а то подорву! - ещё больше краснее крикнул Катсуки. Тут Мидория уже не выдержал. - Прости-прости, я не специально, - хохотал он, от чего у него выступили слезы и не было понятно, слезы от смеха или от искреннего счастья.       Наконец белокурый парень мог спокойно рассматривать его светлое улыбающееся лицо, милый румянец, играющий на его щеках, и забавные веснушки, его зелёные, торчащие в разные стороны, кудри..       Отойдя от смеха Мидория зафиксировал пристальный, голодный взгляд Бакугоу и покраснел похлеще него. Катсуки быстро осмелел: лизнул его губы, вдоволь насладился реакцией и, животно улыбнувшись, поцеловал его. - С-сто - мгф - Кач-чан! - Бакугоу не оставил шансов на отступление, почти сразу углубив поцелуй. Одна из его рук притянула партнера ближе к себе за талию, вторая остановила его руку, которая хотела прервать пьянящее удовольствие. Катсуки был груб, кусал губы и язык, проводил своим по белым зубам и снова сплетал его с языком Изуку. И не скажешь, что пару минут назад он боялся признаться в своих чувствах. У Мидории от этого подкосились ноги. Он ожидал, что друг выкинет что-либо подобное, но не ожидал, что это будет плавить его как сладость на солнце.       Воздуха катострофически не хватало, и поцелуй пришлось прервать. Жадно хватая воздух, они смотрели друг другу в глаза и всё никак не могли насладиться зрелищем. Температура между ними точно возросла на пару градусов. - Это было -фух- даже чересчур, - первым подал голос Мидория, криво улыбнувшись, оглянулся по сторонам. - Если что-то не устраивает -ха- больше не подойду! - скалясь, рявкнул Катсуки в своей привычной манере.       Но Изуку это только рассмешило. Притянув Бакугоу за галстук, не разрывая зрительного контакта, он сказал куда-то его губы: - Ты прекрасно знаешь, что это не так!

***

      Бакугоу скользил взглядом по предметам и ученикам, находящимся в классе.       Следующий день не был особенным. На переменах все занимались привычными делами, говорили о привычных вещах. Мидория общался со своей компанией, а Катсуки пристально наблюдал за действиями любимого задрота.       Только после занятий все наконец обратили внимание, что Бакугоу, идя домой, взял Изуку за руку и увлек куда-то за собой, шепча всякие глупости и нежно улыбаясь.