Первое утро Мая

Весенние ливни сменяются тёплой, свежей благодатью и переливчатым духом цветов - а значит, его силы пробуждаются. Габриэль чувствует это из тысячелетия в тысячелетие - и каждый раз сердце в груди начинает биться сильнее, а дышать становится легче - но дыхание чаще сбивается, растревоженное волнением от предстоящей встречи. Всякий раз они встречаются тогда, когда последний вечер апреля перетекает в звенящее майское утро. Именно в эти часы Кайрен возвращается из долгой поездки - из других стран (или миров?), в которые уезжает осенью, и приезжает в свой уютный дом на окраине города. Из раза в раз, прибывая, он находит в своём почтовом ящике букет из ранних пионов самых разных цветов. Чаще всего - белых или розовых. И никогда не догадывается, от кого они. На следующий день они все собираются у Кайрена - отмечать его возвращение. Приезжает Деши, уже закончившая свою работу и теперь свободная, как ветер - и кладёт маленькую руку на плечо Габриэлю, глядя на благоухающий на обеденном столе букет. Габриэль злится на то, что она, как всегда, всё понимает. Вестница слишком проницательна для того, чтобы от неё что-то можно было скрыть, и от этого сердце болит ещё сильнее, ещё навязчивее и горше. Но Кайрен смотрит на него, улыбается, шутит мягко - и вся злость, всё раздражение истаивают, скрываются в зелёном сиянии рассвета, заключённого в тёплом, дымчатом взгляде. И Габриэль греется в этих крохах неизбывного тепла, предназначенного только ему. Стрелки часов бегут, отмеряя минуты до приезда того, кого сегодня ждут все они - и он желает только того, чтобы время замедлилось хоть немного. Александр приезжает позднее - но, как всегда, вовремя. Когда двери дома открываются, звук ливня врывается в комнаты, пусть за окнами ярко сияет безоблачное небо - через несколько секунд иллюзия исчезает, но запах озона, будто перед грозой, надолго заполняет всё вокруг. Габриэль отводит взгляд - не смотрит на то, как легко соприкасаются тыльные стороны ладоней, когда Кайрен приветствует самого желанного гостя, как пальцы на мгновение по-хозяйски ложатся на светло-каштановый затылок, как из уст хозяина дома звучат несколько едва слышимых, не предназначенных для чужих слов. Лишь отвечая рукопожатием на протянутую руку, он глядит в грозовые, тёмно-синие глаза Весны, и кивает уважительно и спокойно. И так же спокойно - и немного печально - смотрит на Кайрена, зная, что эти несколько минут тепла - всё, на что он может рассчитывать. Не их вина в том, что судьбой и законами этого мира ему предназначено навеки остаться вторым.