Тысяча детей Вэй Усяня

— Лань Чжань, а что мы с тобой будем делать, когда нам надоест бродить по миру? — Мгм? — Не будем же мы сто лет подряд путешествовать между городами и деревнями и истреблять нечисть, которая от нас не успеет убежать? — А что ты хочешь? — Лань Чжань, не говори эти слова таким голосом, а то я хочу утащить тебя вон в те кусты, и… — Вэй Ин! — Яблочко, ревнивая ты скотина! Не завидуй! — осел брыкнулся, Вэй Ин, который на нем сидел, чуть не упал, разорвав поцелуй, но тут Лань Ванцзи перехватил поводья, осел обиженно взревел и успокоился. — Вэй Ин, почему ты спрашиваешь? Ты хочешь, чтобы мы задержались где-нибудь? — Нет, гэгэ, я хочу странствовать и охотиться с тобой, но иногда я думаю, как мы могли бы жить еще. Например, мы могли бы построить или купить домик, и Лань Сычжуй приезжал бы к нам в гости. — Не получится. — Почему?! — Ты не сможешь усидеть на одном месте больше нескольких недель. — Лань Чжань, ты меня слишком хорошо знаешь! Смотри, какая замечательная гостиница! — Почему ты думаешь, что она замечательная? — Гостиница, в которой на дверях нарисованы кролики, не может быть плохой! Давай зайдем?  — Я был прав, это замечательное место, мы почти успели съесть обед, и никто еще не прибежал кланяться и просить господ заклинателей о помощи! И перца в мясо было достаточно! — Это ты высыпал в свою тарелку еще несколько ложек. — Я же говорю, достаточно. Снаружи послышался детский рёв, от громкости которого Лань Чжань поморщился, а Вэй Ин с любопытством выглянул в окно. — Паршивец! Весь в отца! Я тебе что сказал делать?! — Почтенный хозяин, за что так ругать ребенка? Что он такого сделал, и кто его отец! — Это самый бездельный, наглый и бессовестный мальчишка, который работал когда-нибудь на моей кухне! Еще бы, его отец ведь сам Вэй Усянь! Повеяло сандаловым запахом, и Вэй Ин слова сказать не успел, как его пододвинули в сторону, освобождая половину окна. — Почтенный, вы ведь говорите о том самом Вэй Усяне, который… — О страшном, бесстыдном и развратном демоне Вэй Усяне, Старейшине Илин! Все знают, что он как при жизни бегал за каждой встречной девушкой, так и после смерти наведывался в окна, не защищенные талисманами! Вэй Усянь во всем виноват, и этот… Стой, паршивец, куда побежал! — Гэгэ, я тут ни при чем! — Вэй Ин, прижатый Лань Чжанем к окну, замотал головой. — Ты сам породил эти слухи. Ты ведь действительно приставал к каждой встречной девушке. — Не приставал, а ухаживал, и не к каждой, а только к хорошеньким! — К каждой. — Я же не виноват, что мне всегда встречались хорошенькие! Со слухами о развратном бесстыжем демоне Вэй Усяне они уже сталкивались, особенно в дальних местах, где еще не слышали о его возвращении в мир живых, но «своих» детей Вэй Ин еще не встречал. — Это несправедливо, я не успел поцеловать ни одну девушку, а мне, приписывают, наверное, столько детей, что Цзинь Гуаншань бы позавидовал! — Может быть. — Бессмертные господа, — в дверь негромко, боязливо постучались. — Ну вот, и здесь… — Всем ли довольны бессмертные господа, все ли им по вкусу? — говорящие обычно смотрели на Лань Чжаня, но отвечал им Вэй Ин. — Все отлично, мы довольны. — А очень ли спешат бессмертные господа, и не найдется ли у них времени послушать о наших бедствиях? — Ханьгуан-цзюнь?.. Ну что у вас там, выкладывайте? Лютого мертвеца успокоить? Или демона изгнать? — Истинно, истинно демона, бесстыжего Вэй Усяня! Вэй Ин поперхнулся, Лань Чжань с невозмутимым видом похлопал его по спине. — Изгнать Вэй Усяня — нет ничего проще. А что он вам сделал? Убил кого-то? — Нет, бессмертные господа, убивать он у нас никого не убивал, у нас от него другие беды. Вон того кухонного паршивца видели? Его мать — не единственная, к кому дух Вэй Усяня являлся. Это дело давнее, но он ведь к нам снова повадился! — Нууу, ээээ, значит, понравилось ему у вас тут! Мясо вкусное, вино, наверное, еще вкуснее, правда? Вот он и загостился! — Вина сейчас подадут, бессмертные господа! — А вы раньше к заклинателям не обращались? — А как же! К самому главе ордена Цзян, когда он мимо проезжал! Господин Цзян Ваньинь сперва заинтересовался, а как мы ему ребенка притащили в подтверждение, плюнул, сказал, что мы дураки, и уехал. — Это он может. Ладно, расскажите-ка мне поподробнее все с самого начала. И не беспокойтесь, Ханьгуан-Цзюнь великий заклинатель! Он этого демона как свяжет, как ему задаст!.. — И правда, дураки, — Вэй Ин неторопливо прихлебывал вино. — Цзян Чэн сразу понял, что я тут ни при чем, дух не может зачать ребенка. — Но он есть. — Значит, у него был отец, живой человек из плоти и крови. — Мгм. — Караулить духа лучше ночью, а до тех пор я бы разобрался с тем, что мне приписали много лет назад. Мать кухонного мальчика умерла, а вот другая девушка, пострадавшая из-за этой истории… Хозяин же сказал, что хоть она и не родила ребенка, но помолвка распалась, и в итоге ее отдали замуж за домашнего слугу. Лань Чжань, нам надо с ней поговорить. — Почтенная госпожа, заклинатель — все равно что целитель, ему можно рассказывать все, не стыдясь. Поведайте нам, что случилось десять лет назад? Молодая еще женщина долго краснела, мялась, отнекивалась и закрывала лицо рукавом. — Вэй Усянь, он… — Ну какой он был? — Высокий… в черном… с флейтой… — Красивый? Как я? — Что вы, бессмертный господин! Страшный! — А почему вы решили, что это именно Вэй Усянь, Старейшина Илин? — обиженно поинтересовался Вэй Ин. — Я не знаю на самом деле, я его почти не видела, ночью темно, но кто же это мог быть еще, тем более с флейтой… — Почтенная госпожа, мы обещаем, что никто не узнает, как вы обманули вашего батюшку, — речь Лань Ванцзи после долгого молчания производила такое впечатление, словно ледяную скалу расколол ручей. — Или нам дождаться вашего мужа и побеседовать с ним? — Бессмертные господа! — женщина ахнула, пытаясь упасть на колени, но Вэй Усянь ловко подхватил ее, несмотря на неодобрительный взгляд. — Не бойтесь, просто расскажите нам, как все было на самом деле. — Мы с Ван Чжи любили друг друга с детства, но отец хотел отдать меня замуж за сына трактирщика, потому что у Ван Чжи ничего не было. Если бы я отказалась, меня бы избили и все равно заставили бы! Тогда мы придумали напугать моего жениха, чтобы он сам отказался от брака. Ван Чжи переоделся в черное, выкрасил бамбуковую флейту в черный цвет, и… — Тц-тц-тц, почтенная госпожа, какое вы чуть не навлекли на себя несчастье! Вы разве не знали, что могли таким образом приманить дух настоящего Вэй Усяня? — Нет! Что же мне делать, может быть, теперь он действительно явился за мной! — Не бойтесь, почтенная госпожа, мы его так изгоним, чтобы не вернулся! — Зачем ты ее напугал? — Лань Чжань покачал головой. — Совсем чуть-чуть, она слишком красивая женщина, чтобы пугать ее по-настоящему. Лань Чжань, я начинаю бояться, в скольких деревнях я якобы побывал за тринадцать лет? Пойдем-ка разорим нашего хозяина еще на несколько чаш вина до того, как настанет ночь. На деревенской улочке было тихо и темно, когда из-за поворота выглянул молодой человек в черном. Он боязливо оглянулся, приподнял рукав, выпуская сияние фонаря, и, крадучись вдоль стены, пробирался к окну. У окна он чем-то еле слышно звякнул, протянул руку, но тут створка открылась, и в окне обрисовался словно провал во тьме. — Прочь с дороги! Как ты смеешь заступать путь великому Вэй Усяню! — Ты лжешь! Это я — Вэй Усянь, Старейшина Илин! А ну убирайся, пока я не достал свою призрачную флейту! — Что-то ты слишком плотен для духа! — тот, что был снаружи, рванул другого из окна, фонарь выпал из рукава, двое покатились по дороге, сцепившись, и тут раздался громкий смех. С крыши дома напротив спрыгнул третий, тоже молодой и стройный, такой же одетый в черное. — Ты кто такой и что тебе здесь надо? — оба перестали драться и вскочили. — Ребята, так я не пойму, кто из вас Вэй Усянь? — Я! — Нет, я! — Нет, так дело не пойдет. Знаете, кто настоящий Вэй Усянь? — Кто?! — Я, — красивое лицо мгновенно стало зловещим и мрачным, глаза загорелись красными огоньками, глухой голос вселял ужас. Несчастные попытались убежать, но их ноги оказались скованы заклинанием, и они могли только смотреть, как черная фигура подходит все ближе к ним, а бледное лицо как будто светится призрачным светом. Кисточка взметнулась, когда черная блестящая флейта возникла в руках словно сама по себе, Вэй Усянь крутил ее в пальцах. — Вы посмели назвать себя моим именем, которое до сих пор вселяет страх в заклинателей по всему миру! Вы, трусливые, жадные, никчемные! Флейта пропела пару нот, и один из пойманных кинулся бежать, сам не поняв, как это у него получилось, а второй, наоборот, упал. — Вроде жив? — Вэй Усянь пощупал его шею. — Лань Чжань, выходи, помоги мне занести его в дом. — Да это же наш сосед! — хозяин дома вместо того, чтобы разгневаться на ночного гостя, чуть не с кулаками накинулся на дочь. — Негодница, я тебе говорил, чтобы ты даже смотреть в его сторону не смела! — Не гневайтесь так, почтенный, ваш сосед никуда не денется, а вот замки на окнах вам бы поставить попрочнее, потому что второй лез не к вашей дочери, а к вашим сундукам. — ААА! Вэй Усянь! — бесчувственный наконец очнулся и тут же дико заорал, тыча пальцем. — Совсем со страху ума лишился, — даже пожалел его хозяин дома. — Очнись, позор своей матери, это же бессмертные господа, которые оказали нам милость. А настоящий-то Вэй Усянь был или нет? — Был, конечно, был. Вот мы сейчас вернемся в гостиницу и до утра будем творить заклинания, чтобы он больше не показывался в вашей деревне! Вы лучше держитесь подальше, а то вдруг что-то пойдет не так, тогда вы от него никогда не избавитесь! — Лань Чжань, я ведь даже не соврал ни единым словом, только немного повеселился, — Вэй Усянь хихикнул и приподнялся, улыбаясь. Лань Чжань, на чьей груди он лежал, молча притянул его к себе и поцеловал. — И ты можешь меня связать и сделать со мной все, что хочешь, тебе это нравится, я же знаю! Я даже буду кричать погромче, чтобы все убедились, какой ты великий заклинатель! — Бесстыдник. — И это тебе тоже нравится. — Мгм. — Лань Чжань… — Там еще оставалось вино, сейчас принесу. — Ох, Лань Чжань… Я теперь до вечера буду говорить шепотом. — Лучше помолчи, пока голос не восстановится. — Лань Чжань, я знаю, чем мы можем заниматься, кроме странствий и ночных охот. Только нам понадобится не маленький домик, а большой. Как ты думаешь, сможем мы вырастить приличных заклинателей из всех «сыновей», которых мне приписывают? — И дочерей. — Что? — Среди них могут быть девочки. — Оу, — Вэй Ин округлил рот. — Об этом я не подумал. Ладно, и девочки тоже. Орден детей Старейшины Илин, вот Цзян Чэн будет злиться! Ладно, Лань Чжань, не смотри на меня так, мы назовем его как-нибудь иначе. Только правила ордена составлять буду я. — Тогда они будут очень короткими. — Мгм? Тьфу, Лань Чжань, это заразно! — Никаких правил. — Как ты хорошо меня знаешь, — Вэй Ин расхохотался и уронил его обратно на кровать.