Останься в моей памяти.

       Вэй Ин смотрит на него и понимает, что-то не так. Цзян Чен кажется слишком светлым и таким правильным в этой чертовой беседке, спрятанной в маленьком "лесочке" из высоких трав и цветения лотосов. Среди резного дерева и чарующего запаха соцветий. Такой спокойный, тихий. Отчего-то родной и... Нежный?       У Сянь жмурится, будто от яркого солнца и не смеет тревожить. Смотрит издали и словно любуется, пока сердце мерно отмеряет удар за ударом в странном, трепещущем ритме. Тук-тук-тук. Мальчишка смотрит на брата, и насмотреться не может. Прячется среди высокой травы и цветения лотосов, наблюдая за ровной спиной и расслабленной линией губ. За фиалковой ленточкой в волосах и тонкими пальцами, держащими очередной фолиант в толстом переплете.        Смотреть на такого Вань Иня одно удовольствие и хочется растягивать такие мгновенья на подольше. Чтобы чувствовать их сладкий привкус на кончике языка и вдыхать вязкий, чарующий аромат. Чтобы Цзян Чен так же спокойно сидел в его объятьях за очередным учением или заданием по каллиграфии, не столь важно. Главное чтобы близко, чтобы рука к руке и бок о бок. О большем Вэй Ин просить не смеет. Остаток совести не позволит. ***        Цзян Чен засыпает в тени дерева у самого берега. А у У Сяня рука не подымется разбудить его сейчас. Они поссорились не более часа назад. В пух и прах. До звона в ушах и охрипшего горла. Они по-иному не умели. Если не в шутку, так в полный разнос. Чтобы после в груди болезненно тянуло от обиды и разочарования. Чтобы хотелось поскорее замять этот инцидент и снова оказаться как можно ближе. У них по-иному никак. Не умеют.        Вэй Ин убирает непослушную прядку с лица шиди и улыбается краешком губ, наблюдая, как тот недовольно морщит нос. Опять что-то неприятное видит, и к руке тянется, словно за лаской. У Сянь бы задарил его своим теплом, только позволь. Обнимал бы, шептал, что тот ему как воздух нужен. Что здорово было бы собрать немного семян лотосов или сходить за фазанами. Что хочется поцеловать эту складочку меж бровей и что пора бы перестать столь многое брать на свой счёт. Вэй Ин принимает свою любовь просто, как часть себя, как то, из чего состоит его мир. Цзян Чена невозможно не полюбить, думает он касаясь губами щеки брата.       У Сянь укладывает голову ему на колени, чуть щурясь из-за проникающих сквозь листву солнечных лучей и смотрит, смотрит, смотрит. Отыскивает чужую ладонь и сжимает в своей, отмечая ответное действие и то, как расслабляется тело Вань Иня. Вэй Ин тянет его руку к своим губам и целует тыльную сторону ладони, блаженно закрывая глаза. С воды дует теплый ветер с запахом лотосов, и у них ещё около трёх часов на лёгкий сон.       Их пальцы переплетаются в немом обещании оставаться рядом как можно дольше. ***        Они сталкиваются губами неловко, словно боясь тех трепетных касаний губ к губам о которых шепчутся старшие адепты. Вэй Ин обнимает шиди так крепко, как только может себе позволить, а тот выдыхает рвано и отвечает тем же. Им так мало этого тепла и друг друга, что глаза слезятся и дыхание перехватывает. Сердце ускоряет ритм, а губы тычутся мимо губ под недовольное бурчание и тихий шепот.        Им так хорошо, так нежно, что кажется вот-вот наступит утро, и сновидение так и останется призрачной мечтой на крыльях бабочки. Но теплые пальцы проходятся по щекам, гладят кожу и проходятся нежно по шее, стремясь впитать в себя аромат чужой кожи. Глаза в глаза так жадно. Смотри, моя душа в твоих ладонях, не разбей, молю. И Вэй Ин в этот момент ощущает себя богаче кого-либо. В его ладонях трепещет тело самого дорого человека, и это лучшая награда. Вань Инь тянется к нему сам, оставляя поцелуи на веках, щеках, кончике носа. Приоткрывает губы и касается чужих, проходят кончиком языка по тонкой кожице. У Сянь выдыхает рвано и роняет его на постель, укрывая собой, отвечая так же отчаянно.        За пределами дома лунная ночь, и Пристань Лотоса слышится шепотом цветов по воде и ветром в кронах деревьев. В спальне мальчишек давно догорела свеча, и темнота их лучший друг. Она сокроет в себе горящие румянцем лица, тихий шепот и сбитое дыхание. Мальчишки, мальчишки, какие же они ещё дети. Недолюбленные. Недоласканные. Они тянутся друг другу, как цветы к солнцу, и отдают не менее, чем берут друг от друга. Кожей к коже. Переплетая пальцы и тела, они упиваются этим временем со вкусом сладости и запахом лотоса.        Вэй Ин смотрит на разметавшиеся по подушке волосы и блестящие, такие живые и счастливые глаза, и улыбается легко. Целует по линии подбородка и тычется носом в шею под смешное фырканье и ощущение того, как с волос спадает алая лента, а тонкие пальцы вплетаются в темные вихры, лаская кожу головы.       У Сянь падает рядом и прижимается ещё ближе, ощущая, как чужие руки оплетают его в ответном объятии. Он закрывает глаза и засыпает под мерный стук чужого сердца под ухом.        А утром отчего-то просыпается первым. И, смотря на Вань Иня рядом на постели, думает, что это, несмотря на все указки и правила мира вне их спальни, до чёртиков верно и правильно.