***
В один момент что-то порвало путы Вэйлона. В полной темноте мелькнули блеклые зрачки, знакомый скрежет. Холодное, будто мертвое, дыхание обдало шею программиста морозным воздухом. Оно насмехалось над ним, над его слабостью. — Определенно плохая идея бросать тебя здесь, но… — низкий голос призрака звучит над самим ухом Парка. Опасная близость. — Только так бы ты понял… Понимаешь ли ты теперь? Я уверен — да. Я могу все исправить, Вэйлон — вернуть тебе глаз. Никто и не заметит разницы! Вэйлона всего трясло, и стоило ослабить путы, а Вальридеру договорить, как он тут же попытался встать и в итоге упал на пол, всхлипывая. Черт, да, он был слаб и ещё больше жалок. — В. Ва. Б-б… — Он старался что-то выговорить, но уже просто не мог. Перед глазами бегали картинки, что настойчиво путали его. Хотелось домой, и хотелось спасения. А ещё тут безумно темно… — Домой… Хочу… Хоть и бурчанием, но свою цель он выдал. Трясущейся рукой он потянулся к своему глазу, которого, впрочем, не было, и дотронулся до повязки. Мнимая боль пронзила голову, стоило вспомнить процесс, и снова в голове непонятная каша. Парк нервно засмеялся. — Домой… — Давай, парень, я подниму тебя и. — Призрак быстро посмотрел по сторонам. — Ох, это будет непросто… Я не смогу тебя вынести отсюда бесшумно, хотя… — Вальридер резко поднял Парка на руки. — Придется тебе мне довериться, рыжик. Он подошел к двери и когтем поддел затвор, ломая, но пускай! Билли хотя бы не понадобится снимать дверь с чертовых петель, чтобы вынести оттуда программиста. — Думаю, лучше уйти через окно. Согласен? — Нано-демон реально пытался успокоить паренька? Похоже, Майлз и вправду плохо влияет на это облако нанитов. Вскоре Бил вернул Парка в ту самую комнату, где завязался их разговор о камере, усадил на кровать, услужливо протянул камеру. — Я забрал её. Можешь не благодарить. — Призрак умолк на пару минут. Он хотел понять идет ли кто к ним, потому как если-б Майлз узнал, что он оставил Вэйлона там одного… Вальридер даже думать не хотел о тех криках в свой адрес от одного репортера (если повезет), или от обоих его сожителей, (а вот это если не повезет). — Судя по тому, что память забита сегодняшним числом, то, смею предположить, он записывал твою операцию на неё. Я бы посоветовал удалить все с карты памяти ради сохранности нервов, но — Призрак пожал плечами.— это уже как ты решишь. Вэйлон молча замотал головой, но, если честно, он ничего не понимал из происходящего. Хотелось попросить помощи, потому что голова взрывалась — со стороны же, Вэйлон просто таращил свой мокрый от слез глаз. Он хотел и даже попытался дотронуться до Билли, видимо, ища мнимой поддержки, но попытка увенчалась неудачей. Камеру он крепко сжимал в руке, как и в Маунт-Мэссив. Инстинкт самосохранения, видимо, не понимал, что ему делать, и только сигналил об опасности — которой, впрочем, не было? Но сигнал шёл, и Вэйлону хотелось подорваться с места и как минимум спуститься вниз. Правда вот… Как его опалённый наркотиком мозг встретит Глускина? Ведь тот запомнился как нечто опасное, представляющее прямую угрозу и опасность. Но Парк встал и пошёл, держа в руках камеру, которую он включил и держал перед целым глазом. Повязка, впрочем, уже вся залилась кровью. Вэйлон, даже не глядя на Билла, с большим трудом и дрожа спустился по лестнице, выйдя прямо на беседующих Эдди и Майлза. Если честно, в тот момент, завидев эмоциональный всплеск обоих сбежавших пациентов, Вальридеру хотелось пропасть из этой реальности… — Пиздец… — Какого черта?! — кричит Майлз, смотря не то чтобы на Вэйлона — на Билли. От чего тот явно как-то поежился и раздраженно вздохнул, закатив свои бледные глаза. — Первый пошел… — Дорогая, что случилось с тобой?! — Глускин в тот час же подорвался с места, включив своей режим «супер-папочки». Так это явление прозвал для самого себя Бил. — А вот и второй… — Демон уже собирается исчезнуть, но его одергивают. — Бил, на пару слов. Не оговаривается. — Репортер был серьезен как никогда, и Билли это, конечно же, видел. Не глупый все-таки совсем уж. — Ла-адно. Лениво потягивает слово за хвост призрак, на что Апшер лишь обиженно фырчит, утаскивая непослушный клубень нано-частиц прочь из комнаты. Ох, их ждал очень нудный и длинный, может даже серьезный (для Майлза) и смешной (для Билла) одновременно разговор. Вэйлон всхлипнул, завидев Глускина и ошарашено дернулся назад. Он же дома, дома безопасно, так почему так страшно?! Парк весь дрожал не переставая, смотря на Эдди и попытался что-то сказать. Но ничего путного не выходило и парень просто зажмурился, закрывая рукой повязку и здоровый глаз. Он бы давно прекратил эту чёртову истерику, более того — даже защитил бы Вальридера перед Майлзом, но наркотик, который хрен знает когда выйдет из него, твердил делать всё иначе. —Дорогая, кто это сдела… — Да. Глускину тупо не дал договорить влетевший клубень дыма, стремительно унося назад в спальню Вэйлона, между прочим, их разговор с Апшером даже не состоялся то толком. И на то было две причины: а) слушать бомбящего Майлза скучно, б) оставлять наедине Глускина и невменяемого Вэйлона? Легче сдохнуть, чем надеяться на хороший исход. —Так. Все. К херам такие выкидоны, Парк. — Призрак явно нервничал, однако, к удивлению и счастью программиста, — не срывался. —Я просто… Просто сделаю это, понял?! — Вальридер опять прибег к своей чудо медицине, которая заключалась в непредсказуемом воздействии радиации нанитов на человеческий организм. Между прочим, это был первый раз, когда Биллу пришлось лечить МОЗГОВУЮ травму. И какого же было его удивление, завидев, что парень не сдох. Оставалось лишь надеяться на то, что это ему хоть как-то помогло. Когтями нано-облако «чесало» свой подбородок. Он улыбнулся, так как в голову пришла одна очень и очень дельная вещь. Сами посудите! Ничто не проверит программиста на амёбность лучше, чем… — Два плюс два, Парк. Парк проморгался, глядя на призрака (или сквозь него) и неуверенно пробурчал. — Че… Четыре… Вэйлон взялся одной рукой за голову. Он не то что не помнил, просто не соображал, что же только что произошло… — Я не… Совсем понимаю… Вэйлон протёр глаз и выдохнул. — Спасибо… Билл…***
Блэр не часто задумывался о том дне, когда всё это с Трагером и Полин Глик случилось. Точнее, нет, задумывался то он часто, вот только мысли тут же отгонял. Тяжёлая это тема. Блэр был виноват, и он это понимал. Но он поступил так, как поступил и ничего там уже не изменить. По крайней мере, Трагеру теперь есть чем заняться, пока в подвале Парк. Да и Блэру тоже благодаря этому будет чем заняться… Что вспомнить… На лице всплывала ухмылка. Впрочем, сейчас больше всего хотелось есть. Особо не заморачиваясь он просто нарезал бутеры на себя и на Трагера и понёс Ричарду. Тот выглядел задумчивым и дёргать его не хотелось — это как минимум было опасно, но они оба наверняка хотели есть. — Я не особо повар, но бутерброды тоже еда. Типа… Приятного аппетита? Блэр усмехнулся, сел рядом и взял один бутер, откусывая его. Настойчиво хотелось бухнуть… Надо съездить и прикупить мартини, да вермута. — Я же сказал, что не голоден… — Как-то безэмоционально произнес Трагер, даже не думая смотреть на друга. Уставился в окно, как баран, да и все тут. Все никак не мог отделаться от навязчивой боли внутри черепной коробки. Что-то бурчал под нос… Что-то абсолютно не связанное, на первый взгляд. Ричард определенно, нет, он точно устал. Но это хроническая усталость, а от неё спасения к чертям никакого нет. Может, не стоило пить так много с утреца пораньше?.. — Сказал, что не голоден, но есть точно хочешь. Я помню, как ты весь день на одном кофе сидел, так что бери и ешь! Блэр довольно жевал, уже представляя как будет сидеть тут и выпивать вечерком. Может даже с Риком… — Я разве так делал? — Он обернулся, чуть удивленно нахмурив брови, но все же бутерброд взял. И медлить даже не стал особо: просто сел рядом с Джереми, убрал маску набок, да надкусил. Вот же удивление — съедобно! Трагер довольно хмыкнул. — Вот видишь… Хм. Есть какие планы на вечер, дружище? — Буквально никаких… — Тогда предлагаю выпить! Рик не сдержал легкой ухмылки. — По какому-то поводу или просто так, дружище? — Просто так. Ну, повод то всегда можно придумать, но вот смысл? Мне хочется просто отдохнуть и выпить. Джереми доел второй бутерброд, оставляя остальное Рику. — Дружище, — Трагер поднимает второй бутерброд, подбирает с него кусок колбасы двумя пальцами и кладет себе в рот, — Мне кажется, что сегодня вечером уже мне придется тебя тащить в кровать. Не то чтобы я не был уверен в твоей выдержке, Джери, но… — Лукаво он ухмыляется, отводя взгляд в сторону. — Более того, я полностью уверен в том, что выпивки будет много, а значит будет весело. — Вскоре Рик полностью разобрал бедный бутерброд по составным частям, как какой-нибудь Lego конструктор. Хоть и в движениях седоволосого присутствовала какая-то «Трагерская» элегантность, в мозгах была каша. И из этой каши Рик пытался выбрать всю юшку. — Не зря же у нас камера есть, ведь так? Хотя, черт… — Как-то ребячески хмурясь, Ричи понижает свою громкость. — На ней же сто пудов закончилось свободное место… — Камера… Хм… Мужчина задумчиво потёр подбородок. — Ну, в общем то, посмотрим как всё выйдет. Сейчас давай-ка поедем, да купим выпивки! Или я один поеду? У тебя всё же похмелье, я понимаю… Джереми лукаво улыбнулся. А вот не надо было без него столько пить, может и похмелья бы такого не было! —Даже думать не смей, что избавишься от меня таким путем! — Покончив с едой, мужчина стал протирать старые очки, удивительно, однако они были удобней новых в разы, нет, в тысячи раз! Ричард нервно усмехнулся. — Знаешь, когда я вырезал глаз Парку, я невольно вспомнил некоторые вещи… Оно просто пришло и теперь не уходит. — Приподняв свою голову, Трагер посмотрел на компаньона. — Ты знаешь, что такое мнимая боль, дружище? — Уже поднимаясь, Рик продолжил. — Ну так вот… Я хочу её забыть и… — Вздох. — Короче, давай уже пойдем, м? Надев очки обратно, мужчина поспешил выйти из комнаты прочь. Блэр согласно кивнул. — Конечно. Остальное потом обговорим, у нас ещё много времени… Джереми усмехнулся и направился к выходу из дома, а после к машине, где естественно сел за руль. Как-то страшно Рика за руль садить… Тем более он с похмелья. Подсев к другу на переднее сидение Трагер решил осветить довольно странную тему, особенно учитывая, что доктор был слегка не в себе от утрешнего «заплыва». — Джереми, ты ведь помнишь побольше моего, я прав? — Мужчина хмурил брови, его голова, мягко говоря, раскалывалась на части от странного, невесть откуда исходящего шума. Но это было вполне ожидаемо, учитывая сколько Рик выпил. Он отвел взгляд в окно. — Мне чертовски интересно узнать, что я «пропустил» и почему некоторые места вызывают такие… смешанные ощущения. — Трагер посмотрел на компаньона, но сразу же прикрыл свой единственный глаз, прислоняясь затылком к спинке кресла. Что-то очень настойчиво пищало в голове. — «Бесит. " Джереми спокойно выехал и повёл машину, вслушиваясь в слова Рика настолько сильно, что казалось, будто он произносит их целую вечность. — Пропустил… Я даже не знаю, Рик. Мы с тобой, конечно, много общались и всё такое… Но я понятия не имею, что было у тебя в бошке и более того — что у тебя в бошке сейчас и чего ты помнишь, а чего нет. Ну, точнее, то, что ты что-то не помнишь я узнаю именно в тот момент, когда ты по идее это «что-то» должен был вспомнить. Удивительно, не так ли? Джереми слабо усмехнулся. Вообще-то, в этой ситуации было не до смеха, но у них всегда, по жизни всё было вот так… С примесью едкой, буквально ядовитой смешинки. Постоянно при чём. То есть даже в те самые моменты, когда, казалось бы, вот щас всё идёт в огромную такую, беспросветную жопу — смешинка. Нет, это не помогало им что-то пережить, или с чем-то справиться, просто иначе. Иначе было нельзя. Вот и всё. — Ясно. — Сухо отвечает Трагер, утыкаясь затылком в спинку своего кресла. Почему-то он хихикнул. — Чувствую, я вряд ли буду понимать, что будет происходить, если выпью еще хоть одну бутылку, но, черт. — док как-то даже ласково улыбнулся и прикрыл глаз. — Как же хочется… Я сто лет не пил ничего, кажется. Сноровку потерял. — Вновь взглянув на Джереми, Рик пытался отвадить противные мысли о том, что можно было бы сделать, и чертову головную боль. И… в принципе, у него это получилось! Как оказалось, если втыкать в одну точку более минуты, то ты автоматически отключаешься от мира так, что даже дыхание уже поддерживает чисто сам организм, а это — чертовски удобно, учитывая интерес хирурга к резким вспышкам агрессии из-за неустойчивой психики. Джереми посчитал нужным не трогать Трагера, пока тот старался расслабиться. Пусть сидит… А то ещё разозлится из-за какой-нибудь фигни. Вскоре Блэр остановил машину около одного из магазинов. — Подождешь меня или вместе пойдём? — Дружище… — Трагер прыснул смехом. — С таким же успехом, я мог бы просто остаться дома! Нет, конечно я пойду с тобой! — Ох, просто вставай и пошли тогда. Джереми вышел из машины, и когда дверца закрылась и за Трагером, он заблокировал её и пошёл в магазин. Окей. Выбор был широким. Но он знал любимые напитки Трагера, а Ричи знал его любимые напитки, а значит не пропадут. Тем более, что эти вкусы у них были схожи. — Ну что… Идём выбирать? Ричард слабо кивнул, озираясь по сторонам. Вскоре, вспомнив на подсознательном уровне пару своих старых качеств, доктор затерялся в выборе самых дорогих и узнаваемых брендов. — Нет. Нет-нет! Фигня! — Тараторил себе под нос хирург, пока не наткнулся на «звоночек» из прошлого. Трагер хитро улыбнулся. — Идеально. Джереми тоже не отставал. Ему аналогично все было не то и всё не так, но… Вот он! Так любимый Блэром вермут! — Рик! Ты нашёл чего? Трагер как-то хитро заулыбался, указывая рукой на бутылку мартини. — Да. Мужчина перевел взгляд на иную бутылку, что покоилась в руках друга. — И, как вижу, ты тоже преуспел в поисках, дружище. — Именно! Так что если ты все взял — а я взял, то идём-ка, дружище, оплатим. Джереми прошёл на кассу, быстренько все оплатил и уже ближе к выходу глянул на друга. — Чё-то ещё хочешь? Хирург застыл на минуты две, подумал, а затем выдал. — Pocky. Я хочу Pocky. Честно говоря, Ричард не понимал даже о чем собственно ведет речь. Точнее понимал, но только до теперешних времен: когда-то, еще будучи достаточно молодым и статным парнем, очень, ну прямо очень давным давно у Рика закрутился роман с девушкой, которая, собственно, и предложила тому отведать сие лакомство. Но это было так давно, что уже забылось. Всё, кроме вкуса и формы. Кажется, их еще использовали для каких-то игр… Трагер сильно нахмурил свои покалеченные брови, от чего на лбу проступили еще более заметные морщины, которые впрочем и выдавали, если не старость, то точно зрелость этого некогда любвиобильного и легкомысленного исполнительного директора. Рик горько вздохнул. Каждый раз подобные мысли навевали на доктора неподдельную тоску. Ведь так иногда хотелось подойти к зеркалу и не увидеть там себя теперешнего. Хотелось снова жаловаться на то, какими бывают непослушными кудри, на то, как в них любит путаться расческа. И хвастаться ими, забывая о гранях допустимого. Выказывать свое превосходство над другими, считать себя красавцем. А что сейчас? Сейчас, если Трагер взглянет хоть мельком в проклятое стекло, — он его точно разобьет. Если не разобьет, то найдет лишний повод кому-то навредить. Если не навредить, то найдет еще одно объяснение своей агрессии к окружающему его миру. Но чтобы Ричард Трагер да и жаловался на свою внешность вслух? Пф! Никогда! Только шепотом. Только в полной тишине. А при остальных всевозможных обстоятельствах ответ будет всегда один и тот же: «Плевать». Джереми согласно кивнул Трагеру. — Я думаю они тут будут. Конечно, странное желание, впрочем… Они вкусные, вроде как, почему нет? Блэр нашёл нужный стенд, рассмотрел упаковочку тех самых pocky. — Я думаю возьму несколько, чтоб потом лишний раз не возвращаться… Взяв 3 упаковки, Джер вернулся к другу и вдвоём они направились на кассу. Часто посматривая на Ричарда, бывший начальник биометрической безопасности залипал и через пару секунд хмурил брови, отводя взгляд так, будто буквально отрывал его от Рика. Вроде выглядит как старый Ричард, но… Всё совсем по-другому благодаря этой коже, этому телу, этому лицу и отсутствию волос. Кудри. Кудри были прекрасны, Джер помнит их. Конечно, вспоминать это было тяжело и Блэру, но что говорить про Трагера? От таких мыслей он спокойно мог чокнуться на минут 5, за которые может вполне расхерачить тут абсолютно всё, а потом хлопать глазками. Он же доктор. Он же лечит. Оплатив покупки они вернулись в машину. — Так… Едем домой или ещё куда-то? — Без понятия, дружище. — Задел самые нежнейшие струны своего голоса Рик, что-то старательно вычитывая с обратной стороны упаковки Pocky, хмыкнул. — Однако, если есть желание… Можно было бы съездить поиграть в гольф. — Он поднимает указательный палец и поджимает фалангу под себя, давит хмылу. — Но потом. — Переводит взгляд на бутылки позади своего сидения, смотрит на друга, объясняет. — Не хочу пить теплый спирт или есть растаявший шоколад — это не вкусно. Трагер снова утыкается носом в текст на блестящей фиолетовой фольге. Не то чтобы ему было интересно. Нет. Просто это шло как отличный способ подавлять странные приступы. Ну, думаю, вы понимаете это и сами: все ведь когда-то отвлекались от той же паники или страха, забивая себе чем-то другим голову. Раз это помогает при панических атаках, значит поможет и при психозе. Я же прав? Это ведь так работает? — Ну хорошо. Джереми согласно кивнул ему и даже как-то м и л о заулыбался. Гольф. Он помнит гольф… «Я тебе эту клюшку в зад засуну!» от Рика он помнил очень хорошо. Ну, на самом деле, это действительно была неплохая идея для времяпрепровождения, тем более, что это может отвлечь Трагера, что действительно было важно с его то… Загонами. Вскоре они вернулись домой, перенесли свои покупки в гостиную. Джер завалил всё на диван и хитро потёр руки. — Ух сейчас напьёмся, ух весело сейчас будет… Дружище, ты готов? Он повернулся на Ричарда, который всё так же не выпускал из рук pocky, которые он так хотел купить. — И положи их уже на диван, будет чем закусывать! Трагер хмыкнул. — Как скажешь, дружище. — Мужчина пожал плечами и кинул пару пачек на диван, оставив одну единственную, впрочем, самому себе и сразу же стал раскрывать сладость, поддевая своими ногтями фольгу. Некоторое время Рик просто рассматривал шоколадную палочку, что-то бурча под нос, видимо, вспоминая какие-то отдельные моменты с такой печенькой. — Знаешь. — Растягивает он, зажимая меж зубов палочку, как сигарету, — А ведь с ними еще и играются, как оказывается, дружище. — Ричард аккуратно присаживается на диван у кучи яств, чтобы, не дай Бог, что-нибудь случайно раздавить. Например, свои печеньки. В конце концов, бутылки будет однозначно сложней повредить, чем это. Доктор, сам того не ожидая, тихонько хихикнул. — Я же и так с похмелья, друг, я не знаю, что произойдет при таком раскладе, но мне очень интересно это узнать и проверить! — Кратко хирург подмигивает своему другу, откупоривает бутылку с мартини внутри. Чуть погодя, добавляет. — Спорим, что ты спечешься первым? Джереми с усмешкой смотрит на друга. тут же, достаточно резко отвечая ему. — Я спекусь первым? Дружище, ну что-то ты совсем плохо меня оцениваешь! Блэр открыл свой вермут и сидя рядом с другом, выставил свою бутылку вперёд, желая (и, впрочем, призывая) Рика к тому, чтобы чокнуться. — Давай выпьем за нас, Ричи? Ну. — Он чуть кивнул, будто бы задумчиво обводя взглядом пол и стену. — За нас двоих. И нашу будущую, наполненную, видимо, большими приключениями на задницу, жизнь!***
— С глазом я не уверен, все-таки, его здесь нет, а если б был, я бы еще подумал над его реабилитацией… Билли тихонько присел рядом с программистом, протягивая стакан молока. — Попей что ли. Почему-то это считают за успокоительное… Вэйлон взял стакан и медленно опустошил, и поставил на тумбу, снова поблагодарил Вальридера. — Глаз… Глаз у Рика в баночке… Ох… — Парень взялся рукой за повязку. Что за фантомная боль? — Я схожу, если ты без него никак, парень. — призрак обернулся на общий шум двух полоумных снизу. — Только вот с ними мне что делать? Они меня уже достать умудрились. — Несколько сощурившись Билл даже думать не хотел о том, чтоб что-то как-то объяснить обоим. Они же по любому начнут еще больше орать и строить из себя умных, учить нано-облако жизни… А это… скучно. Вэйлон посмотрел в пол как-то виновато. — Прости, я рванул… Я объясню им всё! Парк отвернулся. — Насчёт глаза… Ну, знаешь, хотелось бы быть с двумя глазами… Но если тебе не хочется ты… М… Можешь не летать сейчас за ним? Просто… Ну ты и так меня уже спас, и наркотик как-то вывел! — Ох, просто задержи их хоть чем-то, а я верну тебе твой ненаглядный кусок плоти! — Раздраженно закатил глаза призрак, исчезая прочь из помещения через окно. А вот внизу Майлз пытался договориться с чудо женихом. И пока у него это не особо хорошо получалось. — Нет. — Эдди величаво сложил руки на груди, подняв одну бровь, выказывая своей позой полное отрицание возможного исхода сего спора в пользу Апшера. Однако репортер не думал сдаваться. — Послушай, Эдди. — Руками он пытался жестикулировать так, чтоб до психа все-таки дошла его речь. И, по правде говоря, Глускин реально следил за руками мужчины. — У неё сейчас шок, а в такие моменты участие, кхм, мужа не особо поможет. — Она моя жена. — И мой друг. Парни переглянулись. Глускин поспешил отвести взгляд в стену, тихо продолжая свою речь. — Я не могу тебе доверить её в такой момент. — Пожалуйста, Эдди. Если тебе она дорога, то ты должен это сделать. Молчание. Майлзу оно не нравилось, от чего репортер чуточку нервно сжимал самого себя за собственное запястье. Через несколько минут неким колокольчиком, что лед, все-таки, тронулся, стал тихий усталый вздох Глускина. Парень натянул лыбу, полную надежд. — Ладно. — Отлично! — Прежде чем Эдвард хоть что-то смог сказать, Апшер рванул вверх по лестнице к Вэйлону и, предположительно, Вальридеру, которого, впрочем, там уже не было. — Спроси её, будет ли она пить чай с пирогом! — Жених вскинул руку вслед Майлзу, но его никто уже не слушал минуты две. — Эх! Обиженно Эдвард плюхнулся в кресло, что стояло в гостиной и подпер свою щеку рукой. — Неужели я и вправду такой страшный… Эдди Глускин всерьез задумался о том, что, может быть, его любимая вовсе и не любила его никогда, а лишь от страха была рядом, терпела его. На душе стало так противно от этого. Будто бы коты скребутся, причем больно так — плоть и кожу сдирают. —» Что я делаю не так? Я же. делал все для неё. Я готов ради этой девушки на все. Что я делаю не так? Почему она так робеет? Почему так пугается? Я что, плохой муж? Быть может, я не достоин её?» Именно такие мысли сейчас и мелькали в голове жениха, заставляя выдавливать своей хмуростью морщины на лбу. Что-то здесь явно было не так… Но что? Вэйлон, встретив Майлза тут же встрепенулся и встал, желая с ним же отправится вниз. — М-Майлз! Прости за… То, что было внизу, я не соображал и ис… Испугался… Парк хотел слишком много сказать, и это всё буквально не умещалось у него в одном предложении одновременно. — Надо извиниться перед Эдди… В-в общем! Не злись на Вальридера! Я сам захотел туда пойти, мне нужна была… — Парк кивнул на камеру в руке. — Камера… Они записывали из окна происходящее ночью, а потом тот… Доктор… — Вэйлон грустно и тяжело усмехнулся — Они поймали меня уже на выходе и Рик что-то там вколол мне в мозг, а затем отрезал глаз. — Парк снова тронул повязку. — Я даже к… К-какое то время им видел… Н-но Билл же не знал! Он не виноват! Парк даже не давал до этого момента ничего сказать Апшеру, но наконец замолчал. Выслушаем репортёра и к Эдди! Поскольку грустный жених — опасный жених. — Ясно… — Как-то даже неуверенно произнес репортер. Майлз потер свой затылок. — На самом деле, Трагер это, наверно, единственная персона из лечебницы, которой я желаю лишь скорой и наиболее ужасной, долгой и жестокой смерти. После брюнет нервно хихикнул, понимая, как это могло прозвучать. — Н-не подумай! Я не садист какой! Просто… — Апшер посмотрел на свои оголенные костяшки пальцев, рвано дыша от той самой мнимой боли, о коей не так давно твердил и сам Трагер. — Есть на то причины… Вэйлон кивнул Апшеру. — Я понимаю… В смысле, я действительно понимаю тебя. Вэйлон положил одну руку ему на плечо. — В любом случае… Просто не ругайся на Билли, ладно? Он вроде как и так и за что-то обижен на тебя… Парк вышел из комнаты, спускаясь к Эдди. —Обижен? Задался вопросом Майлз, пялясь в пустоту. Ого! Эта кучка нанитов, совмещающая в себе пару личностей сразу, имеет чувства? Как удивительно, Майлз! Ты удивлен? Нет? Тогда почему, черт возьми, ты задаешь этот вопрос? — Прекрасно. — Бурчит. Класс. Вальридер, за которым репортер следил, как за собственным сыном, которого у мужчины нет и никогда не будет, сумел обидеться на ту самую заботу, что он проявлял! Как-то даже обидно становится. Однако винить Билли в этом Апшер никак не мог — ребенок же. Ну и пусть, что прожил дольше, чем Майлз и Вэйлон вместе взятые! Все равно — ре-бе-нок. Потому что так вести себя могли лишь дети лет 13, а то и меньше. Оставалось надеяться на то, что он не сбежит, например, искать свою мать, или еще чего (а ведь призрак и такое может выкинуть, судя по характеру, полученному от трех носителей). Но, как бы не накручивал себя брюнет, у Вальридера сейчас в голове был лишь глаз Парка. — Превосходно. Призрак ухмыльнулся, завидев, что мерки собираются уезжать. — Минус две проблемы. Клубень дыма, просочившись под дверью, залетел в дом, где, приняв вполне материальную форму, стал взглядом искать хоть какой-то намек на баночку. — Ну и где же ты прячешь свои трофеи, Ричард Трагер. Не хотелось, чтобы Эдди чувствовал, будто Вэйлон его избегал… Вообще почему-то избегать его сейчас не хотелось. Парк и сам не мог это понять, и в итоге спустившись он немного замялся, но после резко подошёл к жениху, сел рядом и крепко обнял, прижимаясь головой к груди и закрывая целый глаз. Вэйлону будто нужны были эти объятия, даже не важно — Эдди это или нет. — Прости… — Тихо прошептал программист. — Это всё шок… Не обижайся, пожалуйста. — Парк ещё сжал своими слабыми (в сравнении с Глускиным) руками мужчину, в принципе расслабляясь. Почему то было приятно… — Дорогая… — Глускин удивленно хлопал глазами несколько секунд, но после ответил на объятия Парка. Улыбаясь, он тихо прошептал: — Я понимаю, все хорошо… Тебе не стоит извиняться. Просто помни, что я всегда буду на твоей стороне, тебе не стоит меня бояться. — Жених аккуратно и нежно огладил рукой спинку своей девушки, довольно прикрыв глаза. Он ценил честность Вэйлона, даже больше — Эдвард обожал её. — Никогда не бойся говорить мне правду, милая. Мне бы не хотелось, чтоб наших детей взрастила врушка. — Глускин нахмурил брови, как-то по-хитрому давя хмылу. — Я… я и не собирался врать, честно! Просто понимаешь, ты же… Х-хах… Вэйлон на секунду задумался и затем слабо кивнул сам себе. — Ты же у нас большой такой, высокий… Я спускаюсь в испуге, а тут ты появляешься, выше меня на две головы. Неожиданно просто! Вэйлон отпустил мужчину, однако заметно, что сам мужчина его не отпускал. Рука всё также покоилась на спине и парень подумал, что надо бы как-нибудь перевести тему — чтобы и самому не вспоминать, и Эдди не заставлять о чём-то думать. — Что… Что у нас есть покушать? Я чувствовал запах выпечки, кажется… И на тумбочке стояло, кстати, спасибо! Парк, если бы посмотрел на себя со стороны, то наверно сгорел бы со стыда. Вот так ластится перед мужчиной просто потому что тот считает тебя бабой. Замечательно. А у нас вообще-то есть жена!.. Жена… Через неделю, а точнее уже меньше, из самого Парка сделают жену. Точнее, естественно, убьют, пытаясь. Вэйлона пугала одна лишь мысль о том, что совсем скоро это всё случится, а что делать он не знал. Не хотелось лишаться достоинства. И умирать тоже не хотелось. — Ах да, конечно, дорогая! На столе пара кексов, пирог и панкейки. Выбирай, что душе угодно! —Эдвард, как ужаленный, дернулся, пока говорил с любимой от того, что проснулся так называемый «жениховский инстинкт дарлингского сохранения», после чего сразу же выпустил из своих рук Вэйлона, со всей своей аккуратностью помогая подняться тому и помчался на кухню. —Я. Я сделаю чай, дорогая! — Буквально несколько минут затишья и Глускин вновь каким-то даже чуть растерянным впопыхах голосом продолжает кричать уже находясь на кухне. —А тебе какой? Черный? Зеленый? Каркадэ? С мятой? Лимон? Мед? Имбирь? Сахар или без? — «Чпоньк» открывшейся баночки с пряностями». — Может быть, анис? Ох уж эта любовь! Она вскружила жениху голову настолько, что тот заглядывал в каждую банку, потому что хотел быть нормальным хорошим мужем и угодить своей возлюбленной. Наверно, половина бы женщин посчитали Глускина за эталон, мол, «Вот! Смотрите! Вот таким должен быть настоящий муж!». Однако они, увы, к огромнейшему сожалению, не имели и близкого понятия о том, каким Эдвард являлся на самом деле… У Вэйлона голова закружилась от такого разнообразия выбора. Это откуда у них дома столько всего появилось? — Ох, я не знаю… А что такое Каркадэ?.. Парк сел за стол и отрезал себе кусочек пирога. Почему-то такая паника Эдди заставляла улыбаться. — Я не очень разбираюсь в чае! Пил только ну… Самый обычный чёрный. Сделай на свой вкус, ты вряд-ли ошибёшься. Парк посмотрел в стол и решил не есть, пока не будет готов чай. Вскоре Эдди вернулся в гостинную, но не с пустыми руками! — Каркадэ это такой цветок, в общем, богатый витаминами, его заваривают в кипятке и настаивают пять минут, или можно залить холодной водой, но ждать придется два часа. Прежде, чем присесть напротив, Глускин с улыбкой на лице поставил около Вэйлона чашку с красноватой жидкостью. — Попробуй, дорогая, но будь осторожна — это кипяток. Вэйлон согласно кивнул ему. Звучало интересно, если честно — Парк не то, что не пробовал, он даже не слышал о таком! — Спасибо, Эдди. Аккуратно взяв чашку, он немного подул, чтобы не обжечься, и отпил совсем чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы Вэйлон улыбнулся. — П… Приятно… Вскоре был сделан ещё, и ещё глоток. — Это очень вкусно! Выпив новый для него чай, и съев панкейк и кусочек пирога, что приготовил его… Жених, мужчина довольно расселся и прикрыл глаза. Каркадэ почему-то сильно расслаблял его. Глускин не сводил взгляда со своей жены, очарованный этой сказочной красотой, которая, увы, была все еще недоскональной. — Мне жаль, что я не смог уберечь твой глаз, дорогая. Однако. Не волнуйся! Это никогда не станет причиной, по которой я перестану тебя любить. — Эдди подпирал свою щеку рукой, спокойно и даже как-то мило смотря в глаза. — Если я могу что-то еще сделать для тебя — только скажи. Жених потянулся свободной рукой куда-то под стол, судя по всему, он тянулся за какой-то вещью, что прятал за стулом. — А пока… прими это в знак того, что мне очень жаль. — Руками мужчина поднимает с пола вазу с дамасскими розами, почти бесшумно ставя на середину стола. — Я не знал, какой твой любимый цветок, поэтому решил попытать счастье с розами. Надеюсь, у тебя нет на них аллергии, милая. Если окажется, что мои надежды были ложны… — Глускин обреченно выдыхает, грустно улыбаясь. — Я просто хотел быть хорошим мужем. Вэйлон стеснительно улыбнулся. Нет, аллергии у него не было, но вот сам факт того, что Эдди нашёл и сделал ему такой подарок… Это радовало. Хоть Парк и не девушка, но и ему было это приятно. — Спасибо, Эдди, она очень красивая! Вэйлон осматривал розу с лёгкой улыбкой. Только вот как же потом это всё объяснять жене… Парк как-то грустно вздохнул, но не хотел показывать грусти при Глускине. — Ты очень хороший муж, Эдди. Я, наверно, даже не заслуживаю такого. Парк отвернулся в сторону. Он всё ещё думал о конце недели. Страшно… — А ты как думаешь? Интересно, решат ли они что-то с Апшером или нет? Как ему избежать этого? Как остаться мужчиной? Ведь Эдди мозги точно не вправить… Эдди как-то довольно резко, но нежно взял ладонь Парка в свои. — Дорогая. — Начинает жених, не скрывая милой улыбки. — Для тебя и за тебя я готов и горы свернуть. Даже не смей сомневаться. Ты самая достойная женщина в моей жизни и я никогда. Слышишь? Никогда! Не брошу тебя. Молчание. Недолгое, но все же. Он отпустил его руку, лениво усаживаясь обратно за стол. — И я уже составил список нужного нам оборудования, чтобы быть прекрасными… вечно. — Последние слова Глускин даже через чур сильно выделил, что не могло не напугать любого человека, знавшего, о чем идет речь. Однако же для самого Эдди это звучало до невозможности романтично к удивлению. Вэйлон нервно засмеялся и заулыбался. Ну отлично, он уже готов… — А… А из чего состоит список, дорогой? Не расскажешь? Вэйлон стал представлять себе возможные варианты и поджался, а голова пошла кругом. Он представил себе такие ужасные картины, такие кровавые инструменты, какие нормальному человеку даже в голову не придут… — Ты, наверно, хорошо в этом разбираешься… Не так ли, л-любимый? -Не то чтобы хорошо, но и не совсем плохо, дорогая. Эдди держал спину ровной. Осанка прежде всего. — И на наше счастье, милая, практически все из него имеется на старой лесопилке в часе езды отсюда! — Довольно веселый голос для подобных заявлений, не считаете? Вот и Глускин так не считает — его все вполне устраивало. Кроме вульгарности меж ног его единственной любви, конечно же. Чуть погодя, Эдвард вспомнил о поставленном изначально ему вопросе. Состроил серьезное выражение лица и стал загинать пальцы при перечислении предметов из своего «свадебного» списка. — Дисковая пила, набор игл, две катушки ниток, мачете, нож, веревки, простыня. — Жених перевел взгляд с потолка на руки, где уже было согнуто восемь пальцев. Игривые нотки заиграли в тембре мужчина. — Еще для завершения церемонии нам нужен один жених. — Эдди загнул девятый палец. — И одна невеста, то есть — ты. — Проиграв чуть опаленными морфом бровями голубоглазый женишок загнул последний палец, опустил локти на стол, сложил руки домиком и положил на них свою голову. — Как понимаешь, у меня есть все, кроме простыни и ниток с иголками. Зачем-то Глускин опустил взгляд на стол, будто присматриваясь к скатерти, мол, не подойдет ли она случайно вместо простыни. Однако, по всей видимости, разочаровавшись в ней, томно вздохнул, опять обращая свой взор к сидячему перед ним программисту. — Но я думаю я смогу уладить это в ближайшие дни. А может даже и сегодня. Все зависит от того есть ли у тебя это все дома или же нет, дорогая. — Жених сделал паузу. — А я просто уверен, что эти вещи есть в доме каждой порядочной женщины. Улыбка психопата стала слишком хищной. — У тебя есть в доме эти вещи, дорогая? Вэйлона пробрала нервная дрожь. Чёрт. У него действительно есть это всё дома.***
Возвращение клубня дыма однако ожидать долго не пришлось — Вальридер вернулся почти сразу, как ушел, а то есть. да. Ему «посчастливилось» наткнуться на одного из носителей, а точнее, на Майлза Апшера, что явно решил не мешать влюбленной парочке голубков снизу, оставаясь в спальне на втором этаже. Правда Вальридер все же питал надежду на то, что его прибытие не заметят. — Билли, я знаю, что это ты. Окна сами не открываются. Репортер почти неслышно подает голос, но не поднимает головы. Призрак раскрывает пасть, чтобы что-то сказать. — Не нужно. Я все понимаю. — Майлз все же поднимает свою голову. Ох, парень даже сомневаться не думал в том, что нано-облако будет стоять и пялиться на него прямо перед ним. Даже не дернулся. — Из меня плохой наставник, я знаю. — Замечая, как призрачные руки тянутся к нему, Апшер решает отвернуться, закрываясь правой рукой. Демон удивленно наклоняет голову набок. — Не стоит. Это я должен извиняться. Ты не обязан этого делать, Билли, ты. — Репортер не договаривает, замирая от прикосновения чужих холодных рук сначала к руке, коей он попытался закрыть лицо, а затем и к своей щеке. Он устало и грустно улыбается, смотрит в пустые глазницы призрака перед собой. Брюнету вовсе не нужно было видеть глаза, чтобы понимать состояние своего чада. Вовсе нет. — Ох, Билли. Какой же ты ребенок. Я же сказал — не нужно. Но Вальридер его не слушает, кладет свою голову на плечо Майлза, обнимая, от чего тот обреченно вздыхает. — Билл, у меня нет печенья с собой, даже не пытайся. Злобный угнетенный скрежет.***
— Ох… Хмх… Скорее всего есть. Но знаешь! Мне срочно нужно отойти, я сейчас вернусь! На вопросительный взгляд жениха, Парк вздохнул. — Носик. Припудрить. — С паузой между словами, дабы сказанное яснее и настойчивее дошло до Глускина, он побежал наверх, к Майлзу. Только зайдя в комнату по старой привычке он начал паниковать. Ну сколько можно, Вэйлон? — У него всё готово… Для удаления… как он говорит. вульгарности! Чёрт, ему не хватает только скатерти, ниток и иголки, и это всё у меня есть! Программист напугано расхаживал по комнате, быстро думая, как же ему выбраться из этой ситуации. — Чёрт. Блять… Блять, я не хочу чтоб он убил меня! А ОН УБЬЁТ! В надежде он перевёл взгляд на Апшера. Господь, если ты есть — пошли идею в их бедные головы… Эдди что-то тихо пробурчал, фыркнув сам себе под нос, почесал затылок, скрестил ноги, сложил руки на груди и… стал ждать. А что? Естественно он подождет пока его будущая жена «припудрит носик». Не ирод же какой. Да вот только что-то Глускина во всем это смущало. Настолько смущало, что жених уже подумывал: «а вдруг это притворство? Вдруг не любит и просто хочет сбежать?» Хотелось верить в абсолютнейше иную вещь — в то, что его невестка не является шлюхой, например. Но пока она показывала и будто бы доказывала, что опасения его имеют смысл быть. Девушка слишком много времени проводит со своим соседом. Или все-таки «соседом»? Может она ему с ним изменяет, а Эдвард даже не знает об этом! Что если. — Во-первых, не кричи. А во-вторых… — Майлз лениво поднялся с кровати, устало и даже как-то чуть-чуть нервно вздохнул. — Мы можем устроить ему маленькую «диверсию» и лишить остальных вещей, якобы они сами пропали. Тогда ему придется искать новые, и я думаю это выиграет нам парочку недель уж точно. Ты же знаешь где он их хранит, да? — В последнем предложении репортер был настолько же уверен, как был уверен в том, что его пальцы однажды отрастут. То есть — нихуя. Нихуя он не был в этом уверен до конца. Но если Вэйлон и вправду знал место, то это знание может серьезно облегчить их с призраком работу, которую они могли провернуть, но с угрозой точно быть замеченными какими-нибудь агентами из Меркоф, впрочем, как всегда. Ну что? Опять рискуем своей свободой и, может быть, даже жизнями себя и окружающих людей ради программиста, который нас в это, между прочим, и втянул? Вэйлон закивал ему как-то совсем часто и с особым рвением. — Он говорил о лесопилке неподалёку и она тут действительно есть! И одна! Не ошибёшься! Т… Там все вещи! Парк протёр руками глаза и вздохнул тяжело, совсем тихо продолжая. — Если вы сможете как-то там всё разрушить или просто спрятать, это действительно сыграет на руку… Буду просто надеяться, что у него нет плана «Б». Вэйлон подошёл к Апшеру и кажется даже на мгновение… Обнял его! — Спасибо тебе большое… Он стеснительно отстранился и выдохнул. — Нужно пойти и найти ему простынь и нитки. Вы езжайте если можете сейчас, чтобы сделать это заранее… Парк вышел из комнаты, даже не дождавшись ответа Майлза и пошёл искать нужные Глускину принадлежности. Апшер посмотрел на призрака укоризненным взглядом, подозревая о чем тот сгусток дыма уже подумывал из-за слов Вэйлона. — Нет, Билли, мы не будем ничего там рушить. Огорченный скрежет, мах рукой и тихое «Ну вот же блин!» стало подтверждением тех опасений. Впрочем, Майлза это особо не волновало. —Мы просто перепрячем эти вещи. Ты меня, надеюсь, понял? Молчание. Апшер нахмурил брови. — Хоуп, ты меня понял? — Более настойчиво повторяет репортер, делая особый акцент на последнем слове, а затем уходит в нейтралитет, видя, как неохотно кивает его напарник. — Вот и славно. А теперь выведи нас отсюда. Я не хочу попадаться на глаза Глускину сейчас…