Отец мертвых

По всей территории воздушной базы ЩИТа искрами рассыпаются взрывы. Звуки перестрелки и голоса в рации смешиваются в единый белый шум, неразборчивый и страшный. Тяжелый корпус оружия оттягивает руки, когда агент Фил Коулсон поднимает его, как ребенка. — Отойдите от консоли, — просит он мягко, и уже не пленный бог с повадками дикой кошки поднимает руки, медленно отступая в сторону. — Я не знаю, как это работает, — продолжает Коулсон, поглаживая пальцами спусковой крючок. — Хотите узнать? Локи смотрит, недобро прищурившись, и агент до последнего не понимает, что перед ним — всего лишь одна из теней бога. Сначала он чувствует чужое дыхание в своих волосах, и только потом — боль. Разрывающую внутренности боль, пронзительную и ослепляющую, как вспышка на солнце. Из его груди торчит острие заточенного скипетра, а вместо крика из горла вырывается только стон. Локи хмыкает едва слышно и поддерживает Коулсона под локоть, прежде чем вытащить свое смертоносное оружие. Потом он помогает агенту лечь, неожиданно мягко прижимая к себе, и Коулсону кажется, что вокруг них останавливается время. Перед его глазами вспыхивают цветные пятна, такие яркие, что заслоняют собой мир. Рубашка на спине промокает, и кровь кажется горячей и холодной одновременно. А от прикосновений Локи, по-змеиному цепких, хочется отмыться, но все силы агента Коулсона уходят на то, чтобы не выпустить из рук оружие. — Моя дочь — царица мертвых, — говорит Локи, и Коулсон может наконец увидеть его лицо, склонившееся над его собственным. Агент Коулсон закрывает глаза и слушает затухающее биение собственного сердца. Такое пугающее поначалу и такое привычное сейчас, когда он лежит в объятиях чужого бога с шальными усталыми глазами и умирает. — Не бойся, — говорит Локи, и Коулсон пытается улыбнуться, но не может. Все, чего он боялся, случилось слишком давно, чтобы об этом помнить. А смерть от рук бога никогда не входила в перечень страхов агента Фила Коулсона. До недавнего времени он вообще не верил в богов. — Этот мир закончится моим сыном, — говорит Локи, и из его голоса пропадает улыбка. Коулсон знает про Фенрира и Рагнарёк, как знает все о боге-громовержце Торе и его лукавом, абсолютно безумном брате. Коулсон терпеть не может мифы. Вокруг эхом, далеким белым шумом, звучит битва. Как раз из тех, ради которых собирали проект «Мстители». Битва, в которой нет места тем, кто действительно может умереть. Коулсон прислушивается к ней, не открывая глаз, и не успевает заметить, когда у него останавливается сердце. Сухие горячие губы Локи касаются его лба. Так целуют покойников, прощаясь. — Скажи что-нибудь, — просит бог обмана. Фил Коулсон сглатывает горькую кровь, которой почему-то полон рот, и молчит, наслаждаясь тем, как Локи едва ощутимо перебирает его волосы. Его дочь — царица мертвых, какие уж тут могут быть слова? 27.06.2012