В темноте

Предисловие       Комнату озарял теплый утренний свет. Казалось, что в этом мире больше не было вещи приятней, чем просто проснуться, а, особенно, учитывая последние события, спокойно спать не получалось. Будто кровавыми цепями сковало желания и свободу детектива, ибо прошел он огонь и воду за то время, пока работал с Конструктором. Хоффман успел уже позабыть, как же приятно холодное тихое утро, в теплой постели, особенно когда рядом кто-то есть. «Кто-то» просто так не появляется, к этому должна привести цепочка событий, жизнь всегда уводила Марка не туда, показывая чуждые ему грани характера. В этот раз, феноменом стала его напарница – Аманда.        Отношения этих двоих тянулись от леденящей душу вражды, до страстной любви и беспорядочного секса по вечерам. Очередная игра закончена, они свободно направились домой к Хоффману. В порыве возбуждения Марк был способен на многие, грубые и запрещенные приемы, которые только разжигали огонь в душе Янг. Ложились они спать под утро, ибо для них ночь – не сонное время. Но, кто бы сказал, что скоро Марк снова будет просыпаться один...       Одна из комнат мастерской Джона Крамера была больше похожа на теперь на больничную палату: повсюду находились ампулы, таблетки и прочие препараты. Когда человек узнает, что у него рак, его реакция может быть любой, так как один попытается искать лечение, а второй смирится со своей участью и будет смаковать даже воздух вокруг себя, делая каждый вздох, как последний. Именно таким человеком был Джон Крамер, он же Пила и он же Конструктор. Череда событий привела его к такой жизни, он стал учителем для тех, кто самостоятельно не мог научиться ценить собственную жизнь.       В этой комнате стоял аппарат, подающий желанный воздух Джону, он почти не мог дышать самостоятельно, его тело разрушалось, а боли в голове сводили с ума. Но даже в таком состоянии он готовил игру, игру для Аманды, для Джеффа и Линн Денлон. Игра, которую выиграла только смерть.       Хоффман в последний раз попрощался с Янг, он догадывался, что видит ее в самый последний раз, если только не пойдет за ней в самый Ад. — Аманда, - позвал ее тихонько Марк. — Чего тебе? Время уже утреннее, а мы не ложились даже, Джон будет в ярости, если я не сделаю то, что должна, – сонно протянула эту фразу девушка, даже не открывая глаз. — Я, просто, – ком застрял в горле Марка, – я просто хочу взглянуть на тебя еще раз. — Боже, Марк, – Аманда раскрыла глаза и приподнялась на кровати, ее растрепанные темные и волосы медленно, как змеи, поползли по подушке, – чего ты так боишься? — Себя, – отрезал мужчина и потянулся к девушке, за желанным, последним прикосновением к телу. Последнее соитие. Последнее утро. Занавес. Завтра была игра. — Детектив Хоффман! Можно вас на пару слов? Это лишь интервью! — Детектив? Дайте комментарий о случившемся! — Все мертвы, в здании никого не осталось, – сказал изрядно потрепанный детектив. — Один живой! – на носилках, прямо под носом Хоффмана увезли в больницу агента Страма, которому удалось выжить, но Марку было не до него. Все случилось. Она мертва.       Следующее утро выдалось дерьмовым, детектив практически не спал. В квартире все еще стоял запах ее духов, и какие-то вещи, в которые Марк уткнулся лицом. Горячие слезы проливались на черную майку девушки. Хоффман знал, что она не вернется, что однажды ее не станет, как и Анджелины, что ему предстоит толкнуть ее в лапы смерти, но он все равно связал себя с Янг. Связал так туго, что даже когда она покинула этот чертов мир, то тащила его за собой. Тяжелое и гадкое утро, работа, алкоголь и во снах ее лицо. Он снова напивался до такой степени, что ничего на утро не помнил. Стал черств и груб. Теперь не хотелось видеть ничего, кроме ее лица во сне.       — Как же ты там, Аманда? Быть может, ты сейчас видишь меня? Созерцаешь это поникшее, заросшее лицо, а? Я виноват в твоей смерти, только я виноват. Надеюсь, ты однажды просишь меня, тот конверт был частью игры, так должно было случиться, я не хотел убивать тебя. Я любил тебя больше всего на свете, но так и не успел сказать тебе об этом. Чертово высокомерие. Я напиваюсь в хлам, лишь бы не вспоминать тебя, лишь бы только во сне видеть твое лицо и никогда больше, иначе я просто вскрою свою черепную коробку, которую давят мысли о тебе. Простишь ли ты когда-нибудь меня? О, боже, оставь мой измученный разум, – и снова глоток дешевого виски, путающего разум и не давая воспоминаниям выйти наружу.       Игры Крамера ему были больше не нужны, посему оставил все позади. И Хоффман бы бросил все окончательно, если б не подлый подарок от Джона, кой подарить Марку должна была Джилл.       Погоня за бывшей женой Крамера казалось, была бесконечной. Именно этой погоней Марк подписал себе смертный приговор. Мучительный смертный приговор, который, как чек на поезд, выписал ему хромой врач. Он затащил детектива в ту комнату, в которую однажды Марк и Аманда затащили этого самого врача. Лоуренс, после испытания, стал необычаянно хладнокровен, поэтому закрыть Марка в комнате с трупами не составляло ему труда. Доктор Гордон не оставил Хоффману даже шанса на спасение. В конце концов, прикованный цепью, детектив Хоффман был оставлен умирать, с тяжелым камнем, в виде вины в смерти, наверное, самого дорогого ему человека, Аманды Янг. Он бы пошел за ней куда угодно, поэтому, эта мучительная смерть становилась для детектива буквально последним лучиком надежды на встречу. И вот, двери старой подвальной ванной захлопнулись. Игра окончена. POV Детектив Марк Хоффман       Черный занавес, вокруг абсолютная тьма, поглощающая все. Не знаю, сколько я там пролежал, не считал ночи и дня, их больше не было. Я не надеялся на спасение, более того, я не хотел его, мне было достаточно смерти, но не такой. Перед глазами ее лицо, а в руках осколок чего-то керамического, я не понимал, да и не хотел. Один надрез, второй, боли уже нет, я просто отказался ее чувствовать. Иду, нет, я бегу за тобой, Аманда, скоро мы снова будем вместе.

Кто угодно после игр Крамера может начать ценить свою жизнь, но только не я и не теперь...