Touch it

      Дверь в гримёрную закрылась с грохотом, и парень с серыми волосами прижался к ней, тяжело вздохнул и прикрыл глаза, пытаясь унять своё возбуждение. Каждый раз. Каждый чертов раз, когда Вонхо разрывал на себе рубашку на сцене, дыхание Пака перехватывало. Сегодняшнее выступление на премии было последней каплей. Смотреть на то, как плавно двигается его тело, как рельефы так и бросаются в глаза, как он закусывает губу в порыве танца и поправляет свои немного влажные волосы было невыносимо. Именно поэтому Чимин сидит сейчас в гримерке, схватившись за свои волосы и думает о том, что ему делать со своей выпирающей ширинкой. Встав, он начал ходить кругами, но те картины с выступления так и застряли в его голове.       — Айщ! — Прокричал он, мотая своей сероволосой шевелюрой, будто бы пытаясь выкинуть эти чертовски горячие мысли.       Внезапно дверь в гримерку открывается и парень, застывший в немом шоке, пытается понять, галлюцинации это или нет.       Перед ним стоит Вонхо. Такой соблазнительный, без футболки, в белых облегающих джинсах. Его чёрные, зачёсанные назад волосы выглядят немного небрежно. А самодовольная ухмылка заставляет Пака сглотнуть.       Секунда и Чимин оказывается прижатым к стене. Парень ахает и делает глубокий вдох, ведь кажется, что воздух ему понадобится.       — Ты ведь об этом мечтал, не так ли? — Спрашивает Ли Хосок тягучей и соблазнительной, словно мед, интонацией, забирается рукой прямо под футболку Чимина, ведя ею от груди все ниже и ниже. Пак застыл и не дышит. Его ноги подкосились и половину слов он так и не услышал. Все, что он видел — это лицо Хосока перед собой и манящие, немного приоткрытые пухлые губы.       — Ч-что? — Всё, что смог произнести Чимин. Он не мог поверить, что парень, который заставляет кровь в его венах закипать до ста градусов, стоит перед ним так чертовски близко.       Хосок приближается к уху Пака и медленно, будто мучая парня, произносит, обжигая своим дыханием:       — Думаешь, я не замечаю, как ты пускаешь слюни на меня на премиях? — Самодовольно ухмыльнувшись, Вонхо кладёт руку на ширинку Пака, медленно сжав, из-за чего с губ сероволосого вырывается тихий стон.       — Я…я…ах, черт… — Пак прикрывает глаза и подаётся бёдрами вперёд, ведь возбуждение, которое не покидало его на протяжении целого часа, ударило в голову. Хосок берет руку Чимина и кладёт на свой торс, ведя ею вниз.       — Ты ведь этого так желал, сладкий? Давай, потрогай, — произносит Хосок и касается своими губами утончённой шеи Чимина, целуя медленно и влажно, водя языком и прикусывая нежную кожу, заставляя Пака задыхаться от тяжелого дыхания. Чимин медленно ведёт рукой по накаченной груди и торсу брюнета и закусывает губу от того, насколько долго он желал, чтобы это оказалось правдой.       Мгновение и Хосок накрывает губы парня своими. Вкус пухлых губ со вкусом вишневого бальзама дурманит разум, поэтому Вонхо целует настойчиво, прорываясь своим языком в рот Чимина, от чего Пак пытается отвечать на поцелуй, постанывая. Все происходит как в тумане. Футболка Чимина летит в неизвестном направлении. Хосок прижимает парня сильнее к стене и взяв за запястья, поднимает его руки над головой. Приспустившись, проводит языком от низа живота до груди. У Чимина перед глазами темнеет, а разум туманится. Он выгибается, словно уж, под действиями старшего и лишь прикрывает глаза, тяжело дыша и издавая короткие и тихие стоны. Если бы не сильное тело, прижимающее его к стенке, он бы давно уже упал.       — Хён, я хочу попробовать тебя. Пожалуйста… — Буквально выпрашивает парень своим медовым, словно спелый персик, голосом, смотря на Вонхо и кусая губу от нетерпения и возбуждения. У Хосока срывает крышу и он, отпустив руки парня, бросает прожигающий взгляд и лишь кивает, давая согласие. Пак моментально опускается на колени и торопливо расстёгивает ширинку, облизнув губы, словно котёнок. Расстегнув джинсы и спустив их вместе с бельём, Чимин, взяв в руку член, проводит языком по всей длине и, обхватив своими пухлыми губами головку, посасывает ее и заводит за щеку, подняв взгляд на Хосока. От такой картины, брюнет уже еле себя сдерживает и взяв за волосы, толкается бёдрами, заставляя брать глубже. А Чимину это нравится. Нравится чувствовать массивный орган внутри своего горла и дарить наслаждение парню, который сводит его с ума. Пошлые причмокивания Пака, его пухлые манящие губы, утонченные пальцы, которые помогают дарить блаженство — все это заставляет Хосока хрипло стонать и чуть ли не рычать — так сильно он хочет этого мальчика.       — Вставай, — властным голосом произносит брюнет и отстраняется, потому что больше не может терпеть. Пак встаёт с коленей и снова облизывает свои губы, немного их надув, будто его оторвали от самого вкусного лакомства. Но он-то не знал, что за десерт ждёт его впереди. Хосок толкает Чимина и тот опирается руками о гримёрный стол, закусив губу. Ли одним движением руки расстёгивает джинсы Пака и приспустив их вместе с боксерами, шлепает по округлым ягодицам и тем самым крадет у парня сладкий, протяжный стон, заставляя наклониться больше, выпятив попку.       Подставив два пальца к манящим вишнёвым губам Чимина, Хосок коротко говорит, словно отрезав:       — Ты знаешь, что делать, — его возбуждение упирается прямо в ягодицы Чимина, от чего тот готов взвыть из-за ноющего покалывания внизу живота. Услышав фразу старшего, сероволосый парень обхватывает пальцы Хосока своими сочными губами, начиная посасывать и пошло причмокивать, увлажняя языком, будто играясь с пальцами. А Хосоку нравится за этим наблюдать в зеркало. То, как развратно выглядит Чимин в этот момент, не передать словами. От легкой и пошлой ухмылки, которую видит в зеркале Чимин, он начинает двигать бёдрами, желая хоть какого-то трения.       Ли высовывает пальцы и взяв за шею Пака наклоняет его ниже, заставляя лицом упереться прямо в стол. Чимин кусает губу, на которой скоро живого места не останется: то ли от его нетерпеливых покусываний, то ли от страстных поцелуев Хосока.       Вонхо подставляет пальцы к дырочке парня и медленно вводит их, совершенно не удивляясь, что тот почти растянут. Он начинает двигать своими длинными пальцами внутри младшего, заставляя того, сладко постанывать и мычать. Чимину мало. Он хочет большего. Двигая немного бёдрами, он пытается насадиться самостоятельно.       — Хён… войди в меня… прошу, — хнычет Пак и кусает свой пальчик, чувствуя, как болезненно ноет его член внизу, прося разрядки. Но Хосок и не собирается.       — Попроси лучше, — он лишь быстрее входит в парня, и если бы Чимин прикоснулся к себе, то он бы мог кончить только от ощущения пальцев внутри себя.       — Прошу… папочка… я так сильно хочу почувствовать тебя, — сквозь стоны и скуления отвечает Пак и, все-таки, не выдерживая, касается к себе, обхватив основание, от чего получает сильный шлепок по попе, громко простонав.       — Я не разрешал касаться себя, — властно отвечает Хосок и вытаскивает пальцы. А Чимин разочарованно стонет, не чувствуя больше наполненности внутри себя. Но это ненадолго. Секунда и брюнет уже входит в парня. Не церемонясь, на всю длину, резко, как этого и желает Чимин. Младший издаёт сладкий стон, закинув голову назад, а Хосок, наклоняется на Пака, входя глубже. Сделав толчок бёдрами, он выбивает из Чимина громкий стон, от чего Ли кладёт свою массивную ладонь на рот младшего.       — Тихо, нас могут услышать, — остановившись, произносит Ли на ухо Чимину, соблазнительно проведя языком по нему. — Будь послушным мальчиком, — низко, тихо, сексуально шепчет Хосок и снова делает резкий толчок в Пака, от чего тот жмурится, сдерживая в себе стон, который так и рвётся из груди. Движения Хосока становятся быстрыми и рваными, он вбивается в Чимина, не давая даже вздохнуть, держа за шею и слегка ее сжимая. А тот открывает рот в немом стоне и насаживается бёдрами сам, чувствуя, будто секунда и он потеряет сознание — настолько ему хорошо. Пак хватается руками о стол, края стола, волосы Хосока, ища хоть какой-то опоры, начинает постанывать, закусывая губу чуть ли не до крови. А Вонхо продолжает резко вбиваться в парня, тяжело дыша и периодически шлепая, заставляя Чимина выгибаться до хруста в пояснице. Пак тянет за волосы и уже не сдерживая себя, громко стонет, откидывая голову на плечо брюнета. А тот, видя прекрасную шею младшего, припадает к ней губами, страстно целуя, покусывая и водя языком, заставляя того лишь активнее двигать бёдрами, ожидая скорой разрядки.       — Я сейчас кончу, ах, — задыхаясь, стонет Чимин. Хосок, прорычав, ускоряется до предела, тоже чувствуя, что он на грани.       Взяв в руку член младшего, он начинает активно двигать ею в такт своим движениям бёдер, от чего громкие стоны Пака ласкают слух и заставляют Хосока стонать так же сладко, позабыв о том, что стены довольно тонкие и их точно кто-то услышит. Они кончают одновременно. Только Пак, громко и протяжно простонав, сильнее сжимая волосы на макушке Хосока, а брюнет с громким рыком, лишь прижимая Чимина за бёдра ближе, входя настолько глубоко, насколько может, сильно сжимая аппетитные бёдра младшего. Выйдя из Чимина, Вонхо, посмотрев на своё отражение и облизнув пересохшие губы, поправил волосы и начал одеваться. А Чимин, выровнявшись, опустил голову, тяжело дыша, и все так же крепко держался руками за край стола, сжимая их до побелевших костяшек, чувствуя, как стучит пульс в висках и сердце в груди.       — Я надеюсь, мы ещё увидимся, Чимин~и, — довольно произносит Вонхо и, подмигнув, удаляется из гримерки, будто его здесь и не было. Молчание. Тяжелое дыхание заполняет всю комнату, которая буквально пропитана запахом секса.       — Я тоже… — Тихо произносит Пак, посмотрев на своё отражение: растрепанные волосы, покусанные губы и румяные щеки. Он глупо улыбается, понимая, что это не сон. А если и сон, то точно вещий, ведь встретятся они точно. И не раз.