Крик

Каждый человек что-то любит и что-то ненавидит в своей жизни. Кто-то ненавидит яблоки, кто-то — шумные города, а Эбби Аркейн ненавидит болота, и она уверена, что эта ненависть абсолютно взаимна. Со стороны это может показаться немного странным, учитывая, что она родилась в Марей — городе, который стоит на болотах и буквально существует за их счёт. Не сказать, что абсолютно все его жители любят болота, многие, скорее, просто привыкли и приспособились, но вот Эбби точно не любит, ненавидит. Зато она любит помогать людям, засиживаться допоздна в лаборатории. Она бы и сейчас сидела там и проводила анализы, чтобы выяснить, как обезвредить болотный вирус, но не может. Не может, потому что последний раз анализ делала вместе с Алеком, которого забрали болота, как когда-то забрали Шону. Эбби хочет приехать в больницу и зарыться с головой в изучение этого чёртового катализатора, забыть о времени и очнуться только тогда, когда услышит громкие шаги из-за шлёпок, а затем: «Вы хоть спите, доктор Аркейн?» Потому что она хочет верить, что это просто кошмар, потому что они договорились встретиться в больнице. Но он не придёт. Больше не придёт. Эбби рада, что Лиз разрешила остаться у неё, но ей стыдно, что подруга из-за неё не спит. Разговор невольно снова и снова возвращается к Алеку. Лиз говорит, что ей жаль, но Эбби не чувствует облегчения. Она знала его всего ничего, но всё равно винит себя в произошедшем, в том, что отпустила его одного на болота ночью, а сама осталась сидеть в его лаборатории с его собакой и вытирать мокрые волосы его полотенцем. Когда в её жизни стало так много Алека? Ворвался, весь такой наглый, стремительный и самоуверенный, говорил, что всё знает и поможет, и так же стремительно ушёл. Да, поначалу Эбби относилась к нему предвзято, особенно после того как «загуглила» его и узнала о фальсификации данных, но потом поняла, что он хороший парень, вот только хорошие люди не живут рядом с Эбби. Так решили болота, и она ненавидит их за это. Она убила Шону. Теперь же она убила Алека. Они с Лиз расходятся. Эбби идёт ночевать в любезно выделенную ей комнату в отдельном домике, но не может уснуть, потому что стоит закрыть глаза, как она видит горящую лодку, труп, пронзённый ветками, и те самые ветки, тянущиеся за ней подобно рукам, словно они хотят утащить её за собой на дно, словно болота хотят поглотить Эбби и забрать её к Шоне, к Алеку. — Эбби, помоги мне! Крик бьёт по ушам, заставляя её вынырнуть из мыслей. Эбби испуганно осматривается по сторонам и бросается к перилам моста, туда, откуда доносился голос. — Эбби, мне страшно! Девушка смотрит вниз и видит Шону, отчаянно молотящую руками по воде, которая то погружается под воду, то снова всплывает на поверхность. — Эбби, где ты? Эбби... — крик Шоны тонет вместе с ней самой, и Эбби вырывается из лап оцепенения. — Шона! — кричит Аркейн и перемахивает через перила моста, прыгая в тёмную воду, которая приветствует её холодными объятиями. Её подруги нигде не видно. Девушка погружается, чтобы увидеть Шону, которую утаскивает на дно неведомая сила. Эбби плывёт за ней на дно, но таинственное нечто быстрее её. Тьма становится всё гуще, и лицо Шоны, дергающееся в беззвучном крике, растворяется в ней, но Эбби не сдаётся и упрямо плывёт на дно. Лёгкие горят от недостатка кислорода, но она не может бросить подругу. Только не снова. Вокруг кромешная тьма, и Эбби не знает, действительно ли на дне так темно или же у неё темнеет перед глазами из-за стремительно заканчивающегося воздуха в лёгких. — Эбби! — крик доносится откуда-то сверху, и что-то ярко полыхает там же, окрашивая пространство в оранжевые цвета. Аркейн уже не может больше терпеть и устремляется к поверхности, где судорожно ловит губами воздух и пытается быстро сморгнуть плавающие перед глазами мушки. Вокруг стоит тьма, и только яркий фонтан оранжевого пламени впереди разгоняет её. — Эбби, я здесь! Девушка поворачивается в сторону крика и видит объятую огнём знакомую лодку, на краю которой лежит Алек, белую рубашку которого лижут языки пламени. — Алек! — кричит Эбби срывающимся голосом. — Алек, держись, я сейчас! И она снова плывёт, но уже не на дно, а вперёд, к горящей лодке, но расстояние между ними почему-то остаётся неизменным. Эбби мощными гребками рассекает поверхность воды и подаётся всем корпусом вперёд, но остаётся на месте, беспомощно барахтаясь в киселе окружающей действительности, которая сгущается вокруг неё и сжигает то, что вдали. Лодка вспыхивает ещё ярче и взрывается, а крик Эбби тонет во взрыве, и жар опаляет лицо, дыша в него смрадом, смертью и гнилью болот. Аркейн выкрикивает имя Алека и не слышит своего голоса, но всё ещё пытается доплыть до того, что осталось от лодки, тщетно выискивая взглядом белую рубашку и самого Холланда, который мог пережить взрыв и зацепиться за обломок. Эбби наконец-то доплывает до лодки и кружит, кружит вокруг неё, как акула вокруг разлившейся крови в поисках жертвы, но ничего не находит и всё зовёт, зовёт Алека, и её крик ходит эхом по болотам. Эбби плачет. Горько и надрывно, потому что не хочет снова терять кого-то, даже такого едва знакомого учёного, но болота глухи к её рыданиям. — Эбби, проснись... — шёпот на грани слышимого звучит за спиной, и Эбби оборачивается, чтобы встретиться лицом к лицу с огромным нечто человекоподобной формы, от которого несёт кровью, огнём, зеленью и смертью. Аркейн снова кричит, но уже от ужаса и распахивает глаза, дыша как после длинного забега. Что-то мокрое скользит по её руке, склизкое и холодное, оттого противное, но с оттенком затаённой ласки, и Эбби косит глазами в сторону и видит, как её касается рука, бледная, вся в крови и увитая тиной. Девушка резко подпрыгивает на кровати и видит Алека, сидящего рядом, который улыбается ей, и изо рта у него льётся кровь вперемешку с мутной болотной водой. Эбби кричит и пытается сбросить с себя руку Холланда, но тот держит крепко, намертво вцепившись в неё скрюченными пальцами. — В чём дело, Эбби? Я ждал тебя в больнице, а ты так и не пришла, — спрашивает Алек, и, когда он говорит, у него изо рта стали ещё падать мелкие куски растений наподобие тех, что они вместе анализировали. Аркейн снова кричит, дёргается изо всех сил и падает на кровать. Хватка на руке исчезает, а телефон на тумбочке вибрирует и ползёт, угрожая упасть, если его не возьмут. Эбби выдыхает, ворочается на кровати и, не глядя, тянется к нему, когда её хватают за руку, и девушка кричит. В этот раз её тянут за тумбочку, и Эбби упирается и истошно орёт, пытаясь вырваться, с ужасом глядя на медленно встающую из-за тумбы фигуру, в которой она узнает Шону. — Эбби! — жалостливо всхлипывает подруга, давясь болотной водой, а её мокрые спутанные волосы падают на лицо. Аркейн вырывается и словно проваливается на дно, а затем выныривает на поверхность и подпрыгивает на кровати. Рядом вибрирует телефон, и никого нет, но крики Шоны и Алека всё ещё эхом отдаются в её голове. — Блядь... — вымученно шепчет Эбби. Эбби Аркейн ненавидит болота, и она уверена, что эта ненависть абсолютно взаимна.