Водная гладь

Лес всегда манит к себе человека. Так или иначе, но каждый хотя бы иногда, чаще всего, разумеется, в приступах осенней меланхолии, хочет выехать в какой-нибудь светлый лесочек или небольшую рощу и побродить среди деревьев, пальцами прослеживая извилистые трещины в коре на деревьях, к которым почему-то особенно сильно хочется прикоснуться. Замшелые камни, поросшие травой тропы, папоротник, разросшийся в тенистой прохладе — всё овеяно спокойствием и тишиной. Только изредка где-то просвистит какая-нибудь птичка или прошмыгнет, взметнув за собой опавшую хвою, мелкая зверюшка. А ещё довольно часто рядом с опушкой или в самой чаще находится озерцо. Его чистая, необычайно прозрачная вода словно обладает магией, а ручейки, наполняющие водоём, даруют небывалую свежесть. Такой водичкой даже напиваешься быстрее. Дерек старательно следит за тем, чтобы его лес и озеро оставались приятными для жизни. Большую часть дня он проводит в воде, любуясь тем, как отражается свет на его влажных сине-зеленых чешуйках, покрывающих хвост — занятие не самое веселое, но время за ним пролетает незаметно, а большего и не нужно. Иногда, когда настроение этому способствует, Дерек ныряет на самое дно, а потом плывёт как можно быстрее, чтобы эффектно выпрыгнуть из воды и порадовать собравшихся на берегу дриад маленьким представлением. Зеленокожие красавицы тогда смеются и плещутся на мелководье, заставляя деревья легонько покачиваться в танце. А в дни весеннего равноденствия и летнего солнцестояния они всем лесом устраивают праздник, ради которого даже водные духи выбираются на сушу. Дерек любит потом, когда его ноги гудят от долгих танцев, заходить в прохладную воду всё глубже и глубже, пока ступни не деформируются в раздвоенный плавник, а ноги не соединятся вместе и не покроются чешуёй. Каждый раз, как он оказывается в воде, после долгого пребывания в лесу или даже человеческом поселении, его охватывает приятное волнение или даже предвкушение. Он настолько погружается в эмоции, что не видит никого и ничего, ощущая только, как вода словно наполняет его и возвращает всю затраченную на возвращение в человеческий вид энергию. Дерек и в этот раз ничего подозрительного не замечает, когда возвращается после долгой и изнуряющей прогулки по лесу: по просьбе лешего он накладывал чары, защищающие животных от людей, пришедших сюда убивать ради забавы. Дереку было не в тягость, но палящее солнце и отсутствие влаги быстро его утомили. Он медленно заходит в воду, руками словно оглаживая маленькие волны, дорожками расходящиеся от него к берегу, а потом ныряет с головой. Он с силой бьёт хвостом, разворачиваясь посреди самого глубокого места, и стремительно плывёт вверх, чтобы выпрыгнуть и покрасоваться перед всеми своим прекрасным телом. Дерек красиво перекручивается в воздухе, демонстрируя свою силу, а потом снова уходит под воду. Всплывает он уже гораздо медленнее, наслаждаясь прохладой и лёгкостью. Он поднимает голову, чтобы посмотреть на неизменно восхищённых дриад, но не видит ни одной из них. Зато прямо посреди пляжа стоит молодой мужчина и смотрит на Дерека так, словно вот-вот от удивления удар схватит. Дереку очень хочется удариться головой о близлежащий камень, потому что именно он всем всегда твердил, что сперва надо проверить окрестности, дабы не светануть своей сущностью перед людьми, и что теперь? Огромный хвост Дерека переливается на солнце всеми цветами радуги, сам он возлежит на мелководье, а напротив него хватает ртом воздух человек. Блестяще просто. Он от досады бьёт хвостом по воде и разворачивается, чтобы уплыть. Всё хорошее настроение разом пропадает. — Эй, постой! Не уходи! — Дерек слышит шелест гальки под ногами незнакомца. Его голос довольно приятный и тон такой... просящий, что ли. — Ну пожалуйста! Истиричная нотка, проскочившая в просьбе, как-то бьёт по ушам, и остановиться стоит хотя бы ради того, чтобы высказать своё "фе" по поводу шума в лесу. — Прокричи это ещё громче, и тогда тебя услышу не только я, но и что-нибудь кровожадное, затаившееся на дне, — Дерек шипит, разворачиваясь, и очень жалеет, что у него нет каких-нибудь жутких рыбьих прибамбасов на торсе или лице, чтобы напугать гостя ещё сильнее. — Эм, я почти уверен, что на дне никто не живёт, а ты на монстра не тянешь, прости, — человек трёт шею и улыбается очень даже мило. — И на кого я тогда "тяну"? — у Дерека аж глаза округляются. Он вообще-то в прошлом столетии трёх браконьеров сожрал и случайно утопил компашку хиппи, приняв их за поджигателей. — Не знаю, но ты очень красивый, — и это бьёт прямо в русалочье сердце, потому что весь их род отвратительно падок на комплименты. — Правда? — Дерек стучит хвостом, чтобы он ярче блестел в переливающейся воде. — Необычайно, — выдыхает человек. — Я Дерек Хейл, — он выпрыгивает на камень и садится поудобнее. — Стайлз Стилински, — молодой человек делает пару шагов по шуршащему песку и присаживается рядом. Дерек решительно не знает, о чем говорить, но Стайлз сам заполняет тишину болтовней, и его рассказы оказываются настолько удивительными, что живущий не одно столетие Хейл слушает их с удовольствием. Деревья совсем немного покачиваются, трава едва шумит, а волны мерно наплывают на берег, заставляя время замереть. Дерек замечает, что колдовской час близится совершенно случайно, и оказывается встревожен не на шутку: самая волшебная ночь лета не сулит ничего доброго людям, даже если они о ней не подозревают. Разгуливающая среди деревьев нечисть дружелюбностью не отличается, да и сам Дерек не раз ловил загулявшихся по лесу людей забавы ради. — Стайлз, тебе надо идти, — Дерек сжимает его руку и настойчиво кивает в сторону тропинки. — Не говори, что у вас тут тоже Иван Купала! Нигде от польских традиций не спрятаться, — Стайлз взмахивает руками и чуть не соскальзывает с камня. — Не знаю, что за польский Иван, но у нас тут ночной праздник, а так как народ уже подтягивается, лучше бы тебе свалить. Приходи завтра, если хочешь. Дерек спихивает Стайлза на сушу, а сам ныряет в воду, чтобы у того не было соблазна вернуться. — Эм, до завтра, чувак, — Стилински неловко машет рукой камню и уходит. Дерек наблюдает за ним из воды, пока высокий силуэт не скрывается в чаще. Всю ночь он тратит не на развлечения, а на поиск самых спелых ягод, которыми завтра можно будет угостить Стайлза, чтобы не казаться после такого прощания не гостеприимным. *** Стайлз далеко не уходит: он всего лишь добирается до чащи и прячется. У него сегодня особая миссия, чуть ли не зубами выдранная. Колдовская ночь, магический лес и сходка сверхъестественных тварей не оставят равнодушным ни одно семейство охотников, а этот лес чуть ли не табличками с надписью "Оборотни и вампиры живут тут" утыкан. Хотя из волшебного в лесу пока что только синеватая, чавкающая под ногами грязь и неоновые светлячки. Стайлз сильнее цепляется пальцами за грубую кору дерева, укрывающего его своей кроной, и всеми силами старается не уснуть раньше времени. Дерек славно его развлек, и провести день на солнечном береге было приятно, но немного утомительно, как оказалось. Стайлз сперва знатно так удивился: про русалок в бестиарии ни слова, но Хейл абсолютно не был похож на существо, стоящее упоминания в книге о злобных монстрах. Это как с феями — они есть, но абсолютно безвредны, так что ни один охотник на них внимания не обращает. Некоторые заводят дружбу, если не страдают расизмом и ксенофобией. Стайлз себя ни в том, ни в другом упрекнуть не может, а потому с радостью завтра придет к Дереку поболтать. Пересчитает сегодня злобных тварей, приметит места их жилищ, поставит утречком пару ловушек и пойдет на озеро. Чем не шикарные летние каникулы после напряжённого года в универе? Буквально через час первые духи и нимфы направляются к капищу. Их почти прозрачные тела светятся нежным белым светом, одежда состоит из сплетённых между собой трав и цветов, мерно колышущихся при каждом движении. Их лица завораживают своей красотой, и Стайлз тихо радуется, что сейчас они не охотятся на духов. Убивать настолько прекрасных существ всегда невероятно жаль. Когда мимо него в том же направлении целенаправленно проносятся очевидно опоздавшие на праздник вампиры, Стилински следует за ними. На танцы у костра он смотрит равнодушно, больше озабоченный своей безопасностью: мазь, которую изготовила Лидия, должна обмануть обоняние, но глаза же у всех не пропадут в одночасье, так что прятаться надо надёжно. Кровопийцы первыми и уходят, побоявшись попасть под солнечные лучи. Стайлз крадётся за ними до самого логова, решив, что оборотни и прочая шушара никуда не денутся. Пометив место, он возвращается назад и выслеживает ещё две стаи вервульфов. Не без сложностей, конечно, но, тем не менее, удачно. Оставив метки и ловушки, он с удовольствием возвращается домой и падает в кровать. Если ему позволят поспать хотя бы пару часов, будет славно (хотя такой исход маловероятен: старик Арджент потребует отчёт сразу, как проснется, а Крис или Джош обязательно вытянут всю молодежь на охоту). Однако, понежиться среди подушек Стилински удается аж два часа, прежде чем Джерард выкатывается на своем кресле в комнату. Стайлз помнит его добродушным дедком, отцом лучшего папиного друга, который всегда дарил крутые подарки на Рождество, пока слетевший с катушек Скотти, оказавшийся врождённым оборотнем, не лишил его возможности передвигаться на своих двоих. Заодно МакКолл убил шерифа и собственную мать, почти добрался до Стайлза, но Джерард извернулся и таки сумел его пристрелить. Сейчас Стайлз скорее бы поверил, что старикашка успел довести Скотта до белого каления заранее, просто не ожидал такого срыва, но в двенадцать лет он был уверен в героизме Арджента, а в свои двадцать пять прекрасно знает, что рано или поздно МакКолл бы всё равно сорвался. Так что Стайлз садится на кровати и выкладывает всё стратегически важное, умалчивая о Дереке, разумеется. Он же не дурак, чтоб подставлять его, честно слово, с Арджентов станется пристрелить кого-нибудь ради перестраховки. Даже милашка Эллисон и та сперва стреляет, а потом спрашивает. — А ты молодец, сынок, — Арджент хлопает его по бедру. Он почему-то уверен, что Стайлз нуждается в похвале или одобрении, как ребёнок. — И что, даже жалеть не будешь их? Никаких переговоров и попыток договориться? — Если их вина доказана, зачем жалеть. Или есть сомнения? — у Стайлза вот они начинают закрадываться, если кому интересно. Как и всегда, впрочем. — Нет, конечно нет! Ты же знаешь, как мы чтим кодекс, — Джерард пытается изобразить добродушную мину. Получается плохо и больше похоже на иронию. — Тогда я в деле. Всё путём. Схожу поем перед охотой. Она же будет, да? — Стайлз встаёт, чтобы избавиться от слишком пристального взгляда старческих глаз. Арджент даже мигает редко, как рептилия какая-то. — Конечно, конечно. Пойдем перекусим, — старик резво разворачивает кресло и выезжает из комнаты. Черт бы побрал всю вашу охоту, думает Стайлз и выходит за ним, плотно закрывая дверь. *** Вода лениво набегает на каменистый берег, пенясь и шипя каждый раз, как сталкивается с особо нагретым местом. Жара всё нарастает, и воздух становится словно раскаленным, Дереку даже кажется, что вода вот-вот закипит. Он из-за духоты и температуры сегодня слишком ленив, а потому запрокидывает голову и хвостовыми плавниками захватывает воду, чтобы обрызгать себя. Его движения плавные и тягучие, а взгляд расфокусированный и томный. — Я же говорил, что ты красивый, — улыбается Стайлз, присаживаясь на камень рядом с ним. — Залазь в воду, — бросает Хейл, прикрывая глаза. — Боюсь, я не взял купальный костюм, — Стилински прихлопывает комара на шее и думает, что реально прошляпился, не взяв плавки. — Залазь голышом, — Дерек приоткрывает один глаз и игриво улыбается. — Эм. — Стайлз, что я увижу у тебя, чего не видел у себя в человеческом обличье, а? Раздевайся и ползи в воду, я не вылезу на сушу даже ради тебя. — А что сделаешь ради меня? — Стайлз уже снимает кроссовки, потому что трусить перед русалочкой он не будет. — Поделюсь своими запасами сладкого и прокачу по озеру, но на большее не рассчитывай, — Дерек исподтишка посматривает на раздевающегося Стилински. Стайлз красив, хорошо сложен и развит. Ему бы ещё хвост, и Дерек бы даже назвал его прекрасным. Окончательно раздевшись, Стилински, поднимая огромные брызги, прыгает в воду. Дерек, получив волной в лицо, недовольно фыркает и плавно сползает на дно. *** — Ты уверена в том, что говоришь? — Крис предельно серьёзен. Ему нравится Стайлз. Всегда нравился, несмотря на безрассудность и своеволие, родившиеся, очевидно, впереди мальчонки. — На сто процентов. — Эллисон кивает головой и смотрит на деда, ожидая приказа. — Следи за ним, — Джерард отпускает её взмахом руки и с укоризной смотрит на сына, явно собирающегося оправдывать Стилински. Крис тяжело вздыхает, как только Эллисон закрывает дверь. На этот раз выкрутиться Стайлзу будет нелегко, как бы он не пытался ему помочь. *** — Так что с тобой сегодня? — Стайлз уже по обыкновению разделся и лежит на мелководье рядом с Дереком. Попытка поплавать вместе не увенчалась успехом, и уже несколько дней они ходят по лесу, плещутся в воде и безумно много разговаривают. Дерек рассказывает о лесных жителях, тритонах, русалках (он очень сильно обиделся, когда Стайлз назвал его русалочкой и почти час объяснял в чем разница, хотя Стилински усвоил только часть про половой диморфизм, а всё остальное время восхищался перекатывающимися мышцами и точёными чертами лица собеседника). Стайлз убегает из дома сразу после выполнения всех обязанностей и торчит с Хейлом до самой ночи. Крис неодобрительно хмурится, но Стайлз удачно соврал, что нашел себе девчонку и сбрасывает пар. Дерек, разумеется, не девчонка, да и пар Стайлз сбрасывает на охоте, а к нему приходит ради... А чего, собственно, ради? Поболтать можно с Эллисон, покупаться с Лидией, не обязательно вообще покидать дом и вызывать подозрение у Джерарда, если хочется пообщаться. К Дереку Стайлза тянет неимоверно совсем по другим причинам. С ним приятно, легко и очень уютно, к нему хочется прийти и больше не уходить. А ещё Дерека нестерпимо хочется поцеловать. — Настроения нет, — бурчит в ответ Хейл и пристально разглядывает свой хвост. Стайлз отчаянно хочет ему помочь. У него самого сегодня была преотвратнейшая охота: Кейт разрезала пополам ещё живого альфу, и лицезреть его внутренний мир было просто невыносимо. Дерек хмурится ещё сильнее, и Стайлз решается на отчаянный шаг: он наклоняется к Дереку и целует его. Хейл отвечает сразу же и поцелуй выходит долгим и страстным. Они прикусывают губы, соприкасаются языками и движутся все быстрее и жёстче, пока Стайлз не оказывается верхом на Дереке и не отстраняется, чтобы посмотреть на него. Лицо Дерека немного осоловевшее, он выглядит удивлённым и довольным одновременно, улыбается только нежно и смотрит, словно влюблён без памяти. — Просто так сидеть будешь или делом займёшься? — он опирается на локти и тянется за поцелуем. Стайлз удобнее опирается ногами, стараясь не соскользнуть с мокрого хвоста, который постепенно меняет вид на человеческие ноги, и двигается навстречу Дереку. На этот раз они целуются медленнее, но более развязно. И это настолько захватывающе, что Стайлз постанывает от удовольствия, когда Хейл откидывается назад, прекращая себя удерживать, и начинает руками шарить по его телу, сминая, оглаживая и пошлепывая. Стилински запускает руки в его черные влажные волосы и нетерпеливо ёрзает, потираясь вставшим членом о дереков живот. Ему срочно нужно больше прикосновений, больше поцелуев, больше трения, больше самого Дерека. Это жизненно необходимо для него. Он почти готов умолять, когда скользкий палец Хейла проникает в него. — Откуда смазка? — он сомневается, что у Дерека под камнем спрятаны секс-игрушки или презервативы со смазкой. — Лучше не спрашивай, — он отвечает между мелкими поцелуями и пропихивает второй палец. Собственно, все вопросы отпадают, как только Дерек находит простату. А дальше Стайлзу уже не важно, что происходит, лишь бы его и дальше ласкали, а Дерек не прекращал так поразительно тихо, но выразительно постанывать, потираясь о Стайлза своим членом. В какой-то момент он достает пальцы и тут же заменяет их на член. Стайлз плавно опускается, двигает тазом, вызывая у Дерека нетерпеливое шипение. Он двигается резко и быстро, так, чтобы Дерек под ним хрипел и выгибался, стараясь сменить темп на более щадящий. Сам прикусывает пальцы и старается не кричать от удовольствия. Ему слишком много и слишком мало ощущений одновременно, хочется двигаться ещё быстрее, но и замереть на месте тоже хочется. Дерек, наконец, притягивает его к себе и двигается сам, ловя губы Стайлза своими. Он стонет сам и забирает возгласы Стилински себе, с каждым толчком вбиваясь глубже и сильнее, прижимая к себе сильными руками и целуя, целуя, целуя. Стайлза пробивает дрожь, когда он чувствует, как увеличивается член Дерека перед оргазмом, и он сам срывается на одном из последних движений. Ему хорошо до немого крика и хрипов, так, что хочется остаться в этом положении навечно. Дерек сдавленно рычит и прижимается губами к виску Стайлза, сильнее его обнимая и укладывая рядом с собой. Они ничего не говорят друг другу, только целуются периодически, пока Стайлз не начинает мёрзнуть. — Иди, — Дерек ласково проводит пятерней по его волосам. — Я буду ждать тебя завтра, — он целует его нос, скулы и лоб. Стайлз почти стучит зубами от холода, а его губы посинели. — Не хочу уходить, — он подставляет шею под поцелуи. — Ну прости, обзаводиться хвостом ты тоже не захочешь, а я на сушу не пойду. В лесу мне теперь небезопасно. — Что ты имеешь в виду? — Стайлз приподнимается, опираясь на руки и смотрит внимательно. — Про хвост или про лес? — Дерек закидывает руки под голову и старается выглядеть невозмутимым. Камень противно давит на поясницу, но он не хочет сдвигаться даже на пару сантиметров, боясь потерять момент. — Давай сперва про хвост, — Стайлз делает более личный выбор. — Нужно утонуть. — Что, прости? — Стилински аж садится. — Чтобы получить хвост, надо утонуть. Уйти под воду и захлебнуться, если тебе так понятнее. Тритон или русалка хватают тебя за плечи и утаскивают с собой на дно, напевая заклятия. И вместо того, чтобы умереть, ты получаешь хвост и магическую силу. — Ага. Понятно. Не особо приятно звучит. — Стайлз морщится. — А с лесом что? — Охотники, — презрительно бросает Дерек. — Явились ни с того, ни с сего. Сперва убили Ластеров, но они и правда по людям ходили. Затем пошли Берги, Галесты и Версы. Сегодня уничтожили стаю Ганса. Ганс в жизни никого пальцем не тронул! Я его волчонком помню! — Охотники на кого? — Стайлз старается сильно не нервничать. — На таких, как я, Стайлз, — Дерек смотрит на него ясными серьёзными глазами. — Не бери в голову. Просто не ходи в лес до полудня. Хейл целует его в кончик носа и ныряет на глубину, оставляя Стилински в одиночестве. Стайлзу даже не холодно уже. Он просто замер. Думать не хочется о том, скольких они убили также, как Ганса. Скольких он убил по ложной наводке. Стайлз на негнущийся ногах добирается до одежды, а дорогу до дома не помнит. Всё, чего он хочет — это собрать вещи, забрать Дерека и уехать. Он готов ванну в пикап поставить, если Хейлу она жизненно необходима. Да он Дерека выкрадет нахер, даже если тот сопротивляться начнет. К черту Арджентов! К черту охоту! К черту... Додумать он не успевает, потому что приклад арбалета врезается ему в висок. *** Вокруг на удивление не сыро, не промозгло и даже плесенью не пахнет. Свет вполне приемлемый, насколько можно оценить через закрытые веки. — Ты очнулся, я вижу! —голос Эллисон неприятно бьёт по мозгам. — Как славно, что ты наблюдательная, — ворчит Стайлз в ответ и приоткрывает глаза. Ну вот. Полюбуйтесь: очаровательная девушка целится ему в лоб арбалетный болтом. Шикарно. Именно об этом в тайне мечтает каждый парень. Эллисон хмыкает и становится удобнее. — Могу узнать, за что так ласково? — Стайлз на пробу ведёт руками, чтобы понять, насколько хорошо его упаковали. Пристегнут на славу. Молодец, Элли. — А то ты не знаешь, — Арджент шипит на него. — Нашел с кем трахаться. — Тю... А нам запрещено и такое? Не знал, что вступаю в монашеский орден. — Не паясничай, а попытайся придумать хорошее оправдание для дедушки. Может быть, он тебя простит. — Себя пусть простит сначала, — едко выплёвывает Стайлз. — Перебил невинных и доволен. Стилински правда надеется заинтересовать Эллисон. Она же милая, черт возьми, девчонка, должно же её зацепить нарушение кодекса, вылившееся в уничтожение целых семей. — Много ты знаешь об их невиновности. А даже если так: монстром больше, монстром меньше — не всё ли равно. Стайлз смотрит на неё и поверить не может, что эта девушка его подруга. А росли вроде вместе, мультики и книжки одни и те же были... Интересно, на сколько давно она так прониклась идеями геноцида? Стайлз прикидывает, что где-то между двадцатью и двадцатью пятью годами её и накрыло, наверное. — Эллисон! — Крис стучит в дверь, и она отходит, чтобы отпереть её. — Я подменю, иди. Он сосредоточенно смотрит на Стайлза, излучая разочарование и осуждение. Эллисон передает ему арбалет и уходит. — Чудище, — тяжело вздыхает он и присаживается напротив. — Сильно вляпался? Стилински аж голову вскидывает. — Очевидно, сильно, — Крис добро улыбается. — Я тоже как-то вляпался. Питером его звали. Шикарный волчара был. Думал, соберу шмотки, возьму машину, его заберу, и махнем за горизонт. А оно вон как вышло. — Как? — Стайлз старается словить его взгляд. — Сожгли его. У меня только когти остались на память, — Крис хлопает себя по карманам, словно что-то ищет. Стилински малодушно надеется, что не когти, потому что он ещё не решил трогательно это или жутко, но Арджент достает ключ, тянется к Стайлзу и вкладывает его в ладонь. — Если выкрутишься, забирай своего тритона и валите куда подальше, только нам больше не попадайтесь, — он пружинисто встаёт на ноги, слегка подпрыгивая на месте. — А ты? — Стайлз сильнее сжимает ключ, металл врезается в кожу до боли. — Заберу девчонок и уеду, — он пожимает плечами. — Удачи, ребёнок, — Крис ласково взъерошивает его волосы и уходит. Стайлз слышит, как он отдает команду выезжать. Можно быть больше, чем уверенным, что парней из команды никто не найдёт. Это к лучшему, на самом деле. Неизвестно чего столько лет ждал Крис, а, может, ностальгия замучила и подтолкнула к действиям, но Стилински ему искренне благодарен. Стайлз снимает натеревшие кожу железки и с шипением растирает руки, пересев на корточки, чтоб удобнее было вставать потом. Ноги тянет от долгого сидения в неудобной позе и голова трещит, но в целом, жить можно. Он как раз собирается вставать, когда дверь в комнату открывается, и Джерард перекрывает проход своей коляской. — Джимми не ответил на позывной, — он снимает пистолет с предохранителя. — Крис тоже. Я подумал, мой сын решил помочь тебе, бедняжке, по доброте душевной. Такой же падкий на мерзких тварей придурок, как и ты. — Старик поднимает пистолет и наставляет его на Стайлза. — Я лично найду твою русалочку и спалю её прямо у озера. Стайлз бросается вперед и в сторону, как учил долгие годы сам Джерард. Перевернуть коляску почти ничего не стоит, заломать отстреливающегося Арджента тоже. Поворот рук, сопротивление, хруст. И Стилински отползает в сторону глядя на дело рук своих. Ему хочется сплюнуть и выматериться, потому что злоба и сожаление смешиваются в ядрёный коктейль. Бок противно мокнет и пульсирует болью, расходящейся по телу, словно круги от брошенного в воду камня. Стайлз тяжело встаёт и, шатаясь, выходит. На оставшийся в комнате труп он даже не смотрит. *** Золото солнца преломляется на маленьком порожке и перетекает в серебро воды, бросая причудливые блики. Бордовые и розовые полосы густыми мазками лежат по краю неба, подсвечивая облака. Дерек удовлетворённо вздыхает. Чудесный вечер. Хоть тут и засыпай, размышляя о всяком...разном. По большей части около романтическом. Он уже давно не чувствовал себя влюбленным, да и не кидался так ярко и быстро в чувства даже будучи человеком. Это освежало. Не то, чтобы Стайлза хотелось прямо сейчас утащить под воду и оставить рядом с собой на вечно, но в перспективе, если он не начнет бесить настолько, что сожрать его будет казаться хорошим выбором, почему бы и не разделить бессмертие на двоих. Дерек лениво переворачивается на бок, чтобы улечься поудобнее, когда слышит пыхтение и надсадное хриплое дыхание. — Дерек! — Стайлз стоит возле их камня для посиделок. Его майка в крови, а сам он катастрофически бледен. Хейл не раз видел умирающих, так что сердце его с силой начинает колотиться о рёбра, встрепенувшись от испуга. Он бросается в воду, чтобы быстрее добраться до Стайлза, уже севшего у камня, прислонившись к нему спиной. Он всё ещё зовёт Дерека, но очень тихо. — Хэй, я тут! Кто это сделал? — Дерек плюхается прямо на песок и разрывает майку, чтобы посмотреть на рану. — Неважно. Зато тебя никто не тронет. Ну, из охотников. — говорить невероятно трудно и приходится останавливаться, чтобы подышать. — Крис их, наверное, подорвал к чертям или пристрелил потихоньку, не могу быть уверен, н-да. А Джерарда я того, убил. А он меня... вот, — Стайлз указывает на рану. Его голос слабый, но он улыбается. — Я не знал, что они невиноваты. Ганс этот и все другие. Я. Не хотел. Вот, — ему аж легче становится. Можно, собственно, и умирать. Ещё б знать, что Дерек не в обиде и хоть немного будет по нему скучать. Стайлз откидывает голову назад и морщится от боли. Кровь всё ещё сочится из раны, стекая на камни и затемняя воду. Хейл замолкает. Стоило бы догадаться, что только охотник так легко примет существование такого существа, как тритон. Да и всяких совпадений было предостаточно. Дерек хмурится и кусает губы, потому что лесной закон предписывает карать убийц безжалостно, и Стайлза следует оставить истекать кровью. Только вот не заслуживает ли раскаявшийся прощения? Хейл смотрит на бледнеющего и едва дышащего Стайлза и чувствует, как сам перестает дышать от накатывающих слёз, до того не хочется его смерти. — Стайлз, — Дерек поворачивает его лицом к себе. — Я помогу тебе. Только скажи, что хочешь этого. У Хейла трясутся пальцы. Он ещё успеет закончить напев и завершить колдовство, если Стайлз согласится. — Я? Ну помоги, если хочешь, — Стилински слабо понимает, чего от него хотят. Какая помощь среди леса? — Тогда не дыши, — цепкие пальцы хватают его за плечи и тянут в воду. Стайлз видит только, как вырываются из его лёгких пузырьки воздуха, а солнечный свет становится все более рассеянным. Вода укрывает его плотным покрывалом и он ждёт, когда же она проберется в его лёгкие, ожидает боли, раздирающей горло, но страх и смерть все не приходят. Дерек держит его крепко и что-то поёт. Звук словно пузырем обволакивает их, и Стайлз вдыхает. Ему не больно. Ему хорошо. Дерек завороженно любуется покрывающими ноги Стайлза чешуйками. Ещё немного и вечность можно будет смело делить на двоих.