***
В последние месяцы ужасный график и бесчисленное количество запланированных мероприятий сводило наше со Шнаппом времяпровождение чуть ли не к нулю. Само собой, мы продолжали общаться, у нас ведь, как и у всех остальных, имеются телефоны и выход в интернет, но… Я действительно скучал по нему, мне стало ужасно не хватать тех мимолетных мгновений, которые выпадали нам во время совместных ужинов чуть ли ни со всеми работниками нашей кино-команды. И под конец очередного рабочего дня, буквально потребовав заслуженного выходного у менеджеров, мне-таки удалось вывезти нас за пределы этого города. И все бы ничего, если бы не это злосчастное смс. Мы как раз доедали, приготовленные мною бутерброды, как послышался звук. В этот же момент мне чертовски захотелось швырнуть этот телефон куда подальше, как говорится, с глаз долой- из сердца вон, и это не только потому, что он самым ужасным способом перебил нам трапезу, но и потому, что я слишком хорошо знал индивидуально на всех поставленные рингтоны. И этот сигнал сейчас не предвещал ничего хорошего, так как мне сразу стало понятно, что оповещение пришло от никого иной как Милли Бобби Браун. — Даже не посмотришь, кто пишет? — Давай не будем на это отвлекаться и продолжим есть, — протараторил я, сразу же отпихивая телефон в сторону, параллельно переключая его на беззвучный режим, черт, нужно было сделать это пораньше. — А, то есть это не потому, что ты уже и так прекрасно знаешь, от кого сообщение? — Ноа, давай просто продолж- — Это она, да? — горящие еще минуту назад глаза парня напротив начали потухать, что взволновало меня намного больше, чем пришедшее ранее смс. — Ноа! — чуть ли не вскрикиваю, пытаясь перебить поток его совершенно неверных мыслей. — Финн, ты же знаешь, что я не против вашей дружбы, я и сам с ней хорошо общаюсь, но то, как ты каждый раз реагируешь на ее сообщения меня пугает и это весьма оправданно! Я правда не понимаю этого. Ты никогда не отбрасываешь телефон, если пишет Сэди или кто-либо другой, а тут ты даже разблокировать экран при мне боишься. И все равно пытаешься доказать, что я все неправильно понимаю? — Потому что ты действительно все неправильно понимаешь, глупый. — Тогда объясни, — в глазах Шнаппа читается мольба, — просто объясни, ты же знаешь, я все пойму. Да господи как? Как это объяснить? Как мне объяснить, что я нарушил собственное правило. Как мне признаться, что я просто проболтался о наших с тобой отношениях Милли, и теперь она при любом удобном случае шлет мне эдиты по «Фоа» или же спрашивает, какие у ее любимых голубков продвижения? Что мне сказать? «Прости, я слишком не доверял вашей с Милли дружбе и когда моя ревность достигла пика, я решил показать этой Бобби Браун кому ты принадлежишь?» Так что ли? Да мне легче переждать твою обиду, чем так опускаться в твоих глазах. Я так не могу, потому, лишь устало отвожу взгляд, думая, как же убедить тебя в том, что повода для недоверия нет. — Отвези меня домой, — практически прошептал Ноа. — Послушай, я просто не- — Финн, я хочу домой, — сказал он, уж совсем как-то устало, от чего я решаюсь все-таки начать собирать наши вещи и выдвигаться обратно к городу.***
— Выключи это пожалуйста, — голос парня вывел меня из собственных размышлений. — Прости, я просто хотел разрядить обстановку. — А что с ней не так? — Ноа наконец смотрит на меня, но к сожалению, его взгляд лишь еще больше кричит о степени его обиды. — Все. Все не так! Ты обижаешься из-за всяких глупостей, а я потом, как придурок, должен придумывать способ тебя успокоить, тогда как ты, «Мистер-я-хочу-домой», только и можешь, что надуто смотреть в это чертово окно! – срываюсь я, но сразу же осознаю, какой я, на самом деле, идиот, как только смотрю в твои глаза, в которых понемногу начинает собираться влага. Боже. Нет. Нет, нет, нет, нет, нет! Ну вот что же я творю? Что я за парень такой, если заставляю любимого человека плакать. — Ноа… — я сразу же останавливаю машину у обочины, отстегиваю ремень и прижимаюсь к его губам изо всех сил, а после обнимаю так, словно боясь, что он вот-вот исчезнет, растворится, уйдет и больше не вернется ко мне, — Ноа, прости! Слышишь меня? Прости, прости, прости, – я готов был извиняться сколько угодно, лишь бы донести до него, искренность своих слов. — Ноа, я не хотел тебя обидеть, мне правда жаль, просто я очень ждал этой поездки и все было так хорошо, а потом это чертово смс, будь оно проклято… — Прости, — Ноа произносит это, совершенно сбивая меня столку, — прости, я, наверное, лез не в свое дело, кто я такой чтобы копаться в ваших с Милли отношениях, — и сразу за эти словами следует всхлип, о боже, он плачет, он правда плачет, что я натворил? — Глупый! Нет! Не смей извиняться, и никогда не говори «кто я такой»! Ты – Ноа Шнапп, лучший парень на этой планете и мой любимый человек! — чуть ли не кричу я, высвободив его из объятий, крепко удерживая за плечи и глядя прямо в глаза. И он смотрит в ответ. Смотрит прямо в душу, пытаясь найти какие-то ответы и видимо находит… Я замечаю, как немного прихмуренные брови парня расслабляются, лицо обретает привычный оттенок и на губах появляется легкая улыбка, и уже в следующую секунду его прорывает на смех. Еще не высохшие слезы стекают с его глаз, но взгляд уже полон все той же любви, и он смеется и смеется, а я просто в какой-то момент осознаю, что практически не мог дышать до этого момента. Вот оно. Вот оно- счастье, находиться рядом с ним и видеть его таким- беззаботным и жизнерадостным. — Боже, я не сплю? — сквозь слезы и смех говорит этот наимилейший парень, — сам Финн Вулфард сидит сейчас рядом со мной и засыпает меня кучей извинений, признаний и комплиментов? Куда делся твой твой образ? — К черту его, – проговариваю я, продолжая любоваться смеющимся парнем напротив. — И вообще, я не признавался и не засыпал тебя ничем, просто констатировал факты. — Ах, нет, верни мне милого Финна, он был тут еще секунду назад, – все также смеясь говорит он. — Хорошо, – отвечаю я, ловя на себе удивленный, видимо из-за моего серьезного тона, взгляд Ноа. — Я готов быть милым. Готов быть хоть самым ванильным парнем из всех, если тебя это порадует. Если тебе только захочется этого, я готов. Ты правда очень дорог мне. Я понимаю, что говорю это слишком редко, вызывая у тебя множество причин сомневаться во мне и в моих чувствах. Но не нужно. Не сомневайся. Нет ни одного другого человека, заставляющего мое сердце биться так часто. — Финн… — А насчёт Милли, я просто, – начал было я, но парень вдруг резко меня перебил. — Финн! Прости, правда прости. Не нужно ничего объяснять, я действительно не должен был лезть, я и так тебе довер… — Нет, уж лучше я перетерплю приступ стыда, чем оставлю тебя наедине со своими мыслями по этому поводу, заставляя снова и снова переживать. Теперь уже Шнапп молчит и смотрит выжидающим взглядом. Какой же милый… — Помнишь, ты как-то раз был на вечеринке с Милли и ее друзьями. В то время фанаты, словно сговорившись, твердили о серьезности ваших отношений во всех соц.сетях, ну, а я лишь без конца говорил тебе да и всем остальным, что мне все равно. Но мне не все равно и никогда не было все равно. Особенно не все равно мне было в тот момент, когда я приехал забрать тебя с этой чертовой вечеринки, а ты там уже спокойненько спал на диване, почему-то облокотив голову именно на ее плечо. И да, я понимаю, что в этом ничего такого нет, но в ту секунду я так не думал. И… в общем… Я… Я рассказал ей о нас и- — Но… — Да, да, я знаю, что сам придумал правило и сам же его… — Но, Финн… — И да, я просто жутко приревновал, но я… — Финн! – вскрикнул Ноа, сразу же привлекая все внимание и перебивая мои все еще недосказанные слова. — Я пойму, если ты обидишься… — Да не собираюсь я обижаться. Финн, она уже и так знала о нас с тобой, – сказал он просто перебивая все мысли в моей голове. — Чего? — Она знает о нас еще с того раза в гримерке, мы тогда были неосторожны и наше счастье, что заметила нас именно Милли. В тот же день она позвала меня к себе и требовала рассказать ей все в подробностях... — Но почему ты не сказал мне? — Да ты вспомни себя. Ты же тогда даже слушать не хотел о том, чтобы рассказать кому-нибудь, я думал, что ты будешь слишком переживать из-за этого и попросил Милли не говорить тебе, что она в курсе. — Я убью ее… — Что? — Я ее убью! Я блять столько времени потакал ее просьбам и капризам, терпел все радужные шуточки в свой адрес, лишь бы она не проговорилась о том, что я нас с тобой выдал. — Аххахахахах, Финн, я тебя обожаю, – снова заливаясь смехом, говорит он. — Так стоп. Но раз ты знал, что Милли в курсе наших отношений, почему тогда переживал по поводу ее смс? -Ох… Я просто… В последнее время она отдалилась от меня, замолкала, если речь начинала заходить о тебе, да и ты вечно прятал телефон, стоило ей тебе написать, но теперь я понимаю, что она так делала, стараясь не выдать тебя… Прости, что сомневался и цеплялся к таким мелочам… — И ты меня прости, что не рассказал все и сразу. Наше примирение перебивает звуковой сигнал телефона моего парня. — Это Милли… Стоило только Ноа сказать это, как я сразу же выхватываю его телефон и сам отвечаю на звонок нашей подруги. — Я знаю, что Финн с тобой, передай ему, что, если он сейчас же не ответит на мои сообщения, то ему конец, – быстро протараторила Милли, еще не осознав, что телефон в руках не у своего хозяина, а у его очень недовольного молодого человека. — А теперь слушай сюда. Конец будет тут только тебе. Беги, пока можешь. Дорогая. Милли. Бобби. Браун! – последние слова я практически процедил сквозь зубы и сразу же отключил звонок, не желая больше тратить драгоценные минуты нашего с Ноа несостоявшегося «свидания». И пока я пытался морально отойти от всей этой нелепой ситуации, мой любимый человек не переставал смеяться уже минут как 10. — Тебе все еще смешно? Я могу это быстро исправить, – сказал я, аккуратно перекладывая руки на бедра своего парня. — Финн, перестань! – теперь пришла очередь моего парня смущаться. — Не понимаю о чем ты, – говорю уже практически шепотом на ухо Шнаппа. — Фиииинн, – протягивает он, а я сразу же почувствовал с какой скоростью мурашки разбежались по его телу. — Держи себя в руках… — И не подумаю, намного приятнее держать в руках тебя, – продолжаю я, зная как его смущают подобные фразы. — Боже, где ты понабрался таких словечек? – старается говорить уверенно мой парень, но выходит не совсем убедительно, что вызывает у меня усмешку. —Начитался фанфиков по «Фоа», которые скидывала Милли. — Ч-чего? – максимально расширенные глаза Шнаппа заставляют меня отвлечься от столь важного процесса, начиная заливаться смехом. Эх, если бы он только знал, как же я люблю его смущенный вид. — Ноа, давай больше ничего не утаивать друг от друга. Мне, конечно, нравится вот так мириться с тобой, но таких ссор я больше не вынесу. — Я тоже. Представляешь, как сложно выслушивать от вечно-скрывающего-чувства-Финна столько признаний? Я думал, помру от смущ… Он не успевает договорить, ведь я затыкаю этот болтливый рот самым действенным и приятным способом. Немного солоноватые от слез губы понемногу раскрываются, принимая меня. Одной рукой я удерживаю шею парня, а вторая уже полезла к ручке регулировки спинки сидения, опуская ее на максимум. — Финн, ты же не собираешься… — Собираюсь. — Мы же по середине дороги. — А еще мне кит это млекопитающее, и земля на самом деле не такая уж и круглая, только зачем сейчас обмениваться никому ненужными фактами? Ну и что с того, что мы по середине дороги, поверь, меня это сейчас волнует меньше всего. — А что больше всего? – глаза парня завороженно смотрят в мои, заставляя тонуть в них. — Ты. Ты сейчас здесь рядом со мной, и никакие другие факторы не изменят моего намерения провести остаток этого дня с пользой, – говорю я немного быстро, желая поскорее избавить нас обоих от мешающей одежды, но после чуть медленнее и тише добавляю: «Я скучал…» И теперь он тянется сам. Сам захватывает мои губы, сам тянется руками к краю футболки, стараясь поскорее ее снять. А я уже своими руками начинаю исследовать тело, по которому я так скучал, которое частенько было рядом, но вне моей досягаемости; пальцы скользят по рельефным мышцам, задевая все его слабые точки, выученные мною наизусть. Но как только дело близится к самому важному, до меня, словно обухом по голове, доходит, что… — Черт… — Что такое, – Ноа тревожно поднимает глаза на меня, но взгляд его уже словно затуманен, впрочем, наверное, как и мой собственный. — Я… У меня ничего с собой нет, я забыл да и- — Все нормально... — Я не хочу делать тебе больно. — Все правда нормально. Все даже лучше, чем нормально, ведь я с тобой. И ничего, что мы были в жутко неудобной машине, ничего, что остановили ее прямо посреди дороги, ничего, что оставили друг на друге кучу меток, которые завтра же обязательно все заметят на съемочной площадке да и среди фанатов и придется выслушивать все те же подколы от Милли и остальных… Это все ничего, пока мы вместе, пока его глаза так влюбленно смотрят в мои, а мое сердце занято лишь им одним. И уже после всего, лежа в машине и любуясь тем, как мило спит Шнапп, я вздыхаю и проговариваю про себя: — Надо будет сказать Милли спасибо, все-таки вот так мириться с парнем иногда полезно. Но для начала я все же убью ее.***
***
***
***