Тест-драйв

Если бы Макс сказал, что проводит выходные в кампусе, ему бы никто не поверил. Да, понятное дело, что он не станет проводить их в библиотеке или университете, но он наверняка выбирается в город, отрывается в клубе, отправляется на подработку — что угодно делает, но только не торчит в своей комнате. Но именно так Макс и поступал: оставался один, пока его ровесники собирались вместе и занимались чем-нибудь тупым и унылым. Макс привык опережать сверстников в развитии и поэтому теперь в одиночестве предавался экзистенциальной тоске, хотя даже его сосед тратил уикенды на попытки развлечься. Когда Макс узнал Дэвида поближе, вариант снова жить с родителями показался ему если не привлекательным, то вполне себе сносным. Дело было в том, что из-за Дэвида их комната походила на родительский дом больше, чем дом родителей самого Макса. Дэвид просто изводил его своей дотошной правильностью. Он сортировал мусор, насухо вытирал посуду после того, как мыл ее, тщательно гладил свои брюки и рубашки; он громко говорил: «Макс, ты не проспишь?», когда поднимался в шесть утра, он требовал сделать потише музыку, просил не курить, не приклеивать жвачку к столу — и так до бесконечности. На все пожелания, которые Макс сообщал ему в ответ на такие просьбы, Дэвид терпеливо отвечал: «Не стоит так выражаться, Макс» — причем так, словно Макс был ребенком. Мысль, что Дэвид и считает его ребенком, неимоверно раздражала — да, он был младше и ниже, ну и что теперь? Дэвид безумно ему надоедал, и на все его покровительственные вопросы типа: «Тебе не нужна помощь с проектом?» и «Как продвигается твоя презентация?» Макс часто отвечал так же, как и на его просьбы: показывая средний палец. Дэвид учился на последнем курсе. Глава студсовета, староста, участник клуба университетских скаутов — во всем прилежный и образцовый, Дэвид и к своей личной жизни относился так же, старательно и прилежно. Только — вот сюрприз! — здесь его подход не срабатывал. Вся его правильность была бы востребована в лучшем случае полвека назад, когда приличный мальчик из пансиона имел все шансы продвинуться по службе и заполучить себе в жены такую же приличную девочку: прямо живая реклама какого-нибудь шоу в духе пятидесятых. Дэвид и походил на живую рекламу, ну, почти — все-таки он искренне желал встретить близкого человека. Это и делало все его попытки кого-то найти особенно трагичными и, по мнению Макса, просто уморительными. Макс бесцельно обновлял ленту, поглядывая на дверь. Он предвкушал возвращение Дэвида, в очередной раз убитого тем, что на встречу не пришли/сбежали с нее в туалет и не вернулись/что-то еще пошло не так. В этот раз Дэвид задерживался: это было необычно. Макс начал было думать, что он остался у каких-нибудь родственников в городе, но, наконец, щелкнул замок, и в дверном проеме показался его сосед.   Сейчас начнется. Дэвид сядет перед ним с печальным видом, произнесет свое вечное: «Макс, что я делаю неправильно?..» и… и Макс снова оторвется в плане советов. За череду своих свиданий Дэвид сумел поверить в самый разный бред: например, в то, что для удачи нужно обязательно нацепить на себя хотя бы один бойскаутский значок. Как-то раз Дэвид даже записывал его советы в записную книжку, и Макс едва сдержался, чтобы не взвыть от смеха. Обычно Дэвид выслушивал его и отправлялся спать, успокоенный тем, что теперь он знает причину своих неудач; но случалось и так, что он не успокаивался, а только сильнее печалился. Тогда Макс, кашлянув, предлагал посмотреть фильм, и они до утра смотрели какое-нибудь черно-белое старье — или какой-нибудь трэш, если Максу удавалось убедить Дэвида в том, что это тоже признанная классика. Пожалуй, Макс оставался на выходные в кампусе еще и поэтому: чтобы сидеть под покрывалом, допивать остывший чай и видеть в свете монитора, как взгляд и улыбка Дэвида рядом становятся немного грустными, но настоящими, не рекламными. Правда, Макс не признался бы в этом ни Дэвиду, ни себе. Макс отодвинул в сторону ноутбук и приготовился к очередному веселью.  — Ну, как прошло?.. Дэвид привычно сел на свою кровать и сложил руки на коленях. Он рассматривал свои пальцы; он делал так, если происходило что-то смущающее или неловкое. Ага, значит, свидание, все-таки, было.  — Даже не знаю, — Дэвид запустил руку в волосы и усмехнулся. — Наверное, неплохо?.. Ого. Это было неожиданно.  — Я хотел остаться со Стивом на ночь, и… Макс был уверен, что его брови сейчас уползут на затылок от удивления. Дэвид? Остаться на ночь? Черт, да он даже в своих самых отмороженных советах не заговаривал с ним на эту тему, и не потому что боялся навредить: Дэвид и остаться на ночь — вещи несовместимые. Дэвид продолжил:  — А потом… А потом, когда мы разделись… Дэвид закрыл лицо руками и сказал:  — Он сказал, что передумал. Макс нахмурился. Черт, это было погано. Как бы ему ни хотелось спустить Дэвида в унитаз со всеми его правилами и отутюженными пиджаками, он признавал, что ситуация была мерзкой. Дэвид посмотрел на Макса сквозь пальцы и спросил:  — Я не понимаю, почему? Макс молчал, задумавшись. На самом деле, вариантов было много: от «он просто передумал» до «он просто придурок». Последний был наиболее вероятен, потому что, если чувак передумал после того, как Дэвид разделся, он и правда был редкостным кретином. Причина, по которой Макс еще не убил Дэвида, когда тот спозаранку будил его своим: «Макс, ты не опоздаешь?» заключалась в том, что Дэвид делал это практически голым, выйдя из душа с обмотанным вокруг пояса полотенцем. Макс ждал, когда Дэвид подойдет к его кровати, чтобы повторить вопрос, и лениво отвечал: «Отвали» только после того, как успевал рассмотреть каждую каплю воды на его поджарых бедрах и дорожку волос на плоском животе. Максу очень хотелось его потрогать; один раз он даже попытался это сделать, решив, что всё еще спит, но удивленное: «Макс, ты здоров?» окончательно его разбудило. Он часто трогал Дэвида и терся о него в своих мечтах — как правило, сразу после того, как реальный Дэвид уходил в университет. Реальный Дэвид тем временем совсем расстроился.  — Может, со мной что-то не так? Ну, в плане… — он указал на себя. С Дэвидом всё было так. Макс хотел ошибаться — как хотел бы, чтобы Дэвид ходил с полотенцем вокруг талии всё время, не только утром. Может, тогда он бы чаще рассказывал ему о своем проекте. С Дэвидом всё было так, но теперь Дэвид в этом сомневался из-за какого-то левого типа, и Макс рассердился. Этот тип задел не только Дэвида, он задел Макса и его мнение, которое заключалось в том, что голый Дэвид — это хорошо. Дэвид совсем сник: кончики губ опустились вниз, волосы свесились на лоб — он явно был готов расплакаться. Пока такое случилось только один раз, из-за Бонкуиши. Максу тогда пришлось до утра есть с ним мороженое и смотреть «Неспящих в Сиэтле», чтобы он успокоился.  — Ну-ка, поднимись. Давай, вставай. Дэвид поднялся с кровати и вопросительно посмотрел на Макса. Макс оглядел его и сказал:  — У тебя нормальный рост и вес, Дэвид. Не придумывай себе ерунды. Дэвид тихо заметил:  — Но я без одежды был… Макс замер. Дэвид смотрел на него с немым вопросом. Макс постарался скрыть свое оживление и как ни в чем не бывало сказал:  — Ну, так сними одежду. Дэвид стянул с себя футболку, и Макс одобрительно прищурился. Как всегда прекрасно. Он поднялся на ноги и обошел Дэвида с разных сторон. Он разглядывал его спину и острые лопатки, и Дэвид повернул голову, ожидая вердикта:  — Макс?.. Макс закусил губу. Почему бы и нет, собственно?.. Раз уж у Дэвида сегодня всё прошло особенно неудачно, можно развлечься по-другому. Зря он, что ли, тут его дожидался? Макс подошел ближе и провел по спине Дэвида костяшками пальцев; Дэвид вздрогнул, а потом захихикал, когда Макс дотронулся до его боков, щупая их. Он приобнял его сзади так, чтобы пересчитать пальцами его ребра и сказал, почти касаясь губами шейного позвонка:  — Дэвид, я не вижу у тебя никаких проблем. Дэвид, осознанно или нет, прислонился к нему. Макс видел, что он сильно покраснел.  — Я был без брюк. Макс медленно расстегнул его ремень и молнию. Он положил подбородок на плечо Дэвида и тихо сказал:  — Тогда сними их тоже. Дэвид послушно снял с себя расстегнутые брюки, и Макса это не только и не столько позабавило, сколько реально завело. Черт, он ему подыгрывал или… или что? Дэвид развернулся, бормоча что-то и прикрываясь руками. Макс убрал его руки в сторону. — Нормальная реакция, забей. Он отошел от Дэвида и сел на свою кровать. Дэвид переступал с ноги на ногу.  — Макс?.. Макс откинулся назад и облокотился на локти.  — Сними их.  — Что?  — Сними боксеры, — Макс взглядом указал на его трусы.  — Я не… мы не дошли до такого, может, не надо…  — Сними боксеры, Дэвид. Он никогда не думал, что будет говорить Дэвиду такие вещи в приказном тоне и что Дэвид будет его слушаться. Ему тоже захотелось снять с себя если не белье, то хотя бы джинсы, в них становилось неудобно. Дэвид полностью разделся и повернулся к нему боком; Макс возмутился.  — И как я пойму, что у тебя что-то не так? Встань нормально! Дэвид развернулся к нему спиной, и Макс почувствовал, что готов захлебнуться слюной: заду Дэвида могла позавидовать любая античная статуя.  — Развернись. Дэвид повернулся, прикрываясь руками.  — Убери руки, Дэвид. Дэвид убрал руки, и Макс выругался сквозь зубы. Если Дэвид просто тупит и всё еще не понимает, что к чему, у Макса в любом случае останется, что вспоминать. Если Дэвид всё понимает, то…  — Подойди ближе. Дэвид сделал шаг вперед.  — Макс…  — Ближе. Дэвид подошел вплотную к его кровати и встал прямо перед ним; Макс наклонился и коснулся его бедер, внимательно его разглядывая. Длина отличалась от длины Макса, волос было меньше, и они были светлее. Ничего необычного. Макс посмотрел на Дэвида снизу вверх.  — У тебя всё в полном порядке, Дэвид. Дэвид сказал «Макс, мне…», но сорвался на стон, когда Макс лизнул головку его члена, а потом взял его в рот полностью. Дэвид вцепился в его волосы, сильнее прижимая к себе. Удивительно, но Макс был не против, он просто вцепился в его ягодицы в ответ. Он двигался медленно, проводя языком по всей длине. Ноги Дэвида перед ним дрожали, Макс пытался придвинуться так, чтобы потереться о них, но это было неудобно. Он выпустил член Дэвида из своего рта, и Дэвид непроизвольно дернул его за волосы обратно. Макс скинул с себя его руку и вытер рот.  — Садись. Дэвид послушно опустился на кровать, и Макс тут же сел на его колени, стягивая с себя футболку, жутко неудобные джинсы и всё остальное. Он прижался к телу Дэвида своим и не сдержал удовлетворенного стона. Черт, если он сейчас спит, лучше его не будить. Дэвид обнял его в ответ; он явно чего-то ждал, заглядывая Максу в лицо, и Макс, наконец, вспомнил, что имеет дело с любителем фильмов Норы Эфрон. Он поцеловал его, и Дэвид счастливо закрыл глаза и сильнее прижал его к себе; то, что Макс только что ему отсасывал, его нисколько не смущало, и он, постанывая, вылизывал его рот своим длинным языком, пока они терлись друг о друга. Макс чувствовал, что долго со всей это возней он не протянет; он перехватил одну из рук Дэвида, вцепившихся в его бедра, и кивнул, когда Дэвид обхватил ею его член. Они быстро довели друг друга до разрядки; Макс посмотрел на испачканный живот Дэвида и еле удержался от того, чтобы ладонью размазать по нему их сперму. На бедре Макса остались следы от ногтей, и Дэвид виновато дотронулся до одного из них пальцем.  — Прости, увлекся. Макс решил, что не только он. Предложить Дэвиду посмотреть на всякий случай найденный им в сети «Плезантвиль» у него просто не повернулся язык. Остаток выходных Дэвид провел не в кампусе. Макс, с одной стороны, был рад: все-таки вышло довольно неловко, обсуждать это не хотелось — были-забыли, в общем. С другой — Дэвид никогда и нигде особенно не задерживался, и теперь его отсутствие вызывало не столько волнение, сколько неприятные опасения насчёт того, где он и чем занимается; Макс почти собрался первый раз в жизни воспользоваться его номером, чтобы отправить простое: «Ты где?» В итоге он решил, что Дэвид точно появится к началу занятий, продолжит будить его по утрам, и ничего не изменится. Все изменилось. В понедельник утром Дэвид поднялся, как обычно, в шесть, но вот тревожить Макса не стал. Что было еще хуже — из ванной он вышел уже в футболке. Это произошло и на следующий день, и в среду тоже. От досады Макс разлил кофе на стол Дэвида — один раз без него, один раз при нем. Он даже закурил при нем в комнате, но Дэвид лишь сказал: «Как-то душно» и открыл окно. Когда в пятницу утром Дэвид ушёл в ванную, Макс просто поднялся и отправился следом за ним. Он дернул дверь, не закрытую на щеколду, и наконец-то увидел Дэвида с одним только полотенцем в руках. Точнее, даже без — Дэвид его выронил, когда заметил Макса.  — Макс? Ты уже встал? Макс смерил Дэвида недовольным взглядом.  — Да, встал.  — И ч-что ты хотел? — Хотел принять душ, — Макс зашел внутрь и закрыл за собой дверь. — Но ты никогда не… — Да, никогда, а теперь вот решил пойти учиться, представляешь? Макс не успел стянуть с себя брифы, кроме которых на нем больше ничего не было: Дэвид ретировался и сбежал из ванной, из комнаты и, скорее всего, из кампуса. К началу выходных Макс пребывал в настоящем экзистенциальном кризисе. Он лежал, свесившись с кровати головой вниз, и наблюдал за тем, как Дэвид собирается на встречу с кем-то гораздо тщательнее обычного. Может, встретил в библиотеке старосту с другого факультета, такого же правильного и занудного, как и он сам, фу. Ну, совет да любовь, чего. Макс смотрел мимо экрана своего телефона на Дэвида и прожигал взглядом его взъерошенный затылок: болван стоял и приглаживал волосы у зеркала, даже не задумываясь о том, как его прическа выглядит сзади. Макс собрался сказать ему что-нибудь обидное, вроде того, чтобы он не рассчитывал на утешительные минеты после очередного провала, когда Дэвид повернулся к нему и, улыбнувшись, сказал:  — Ну, куда пойдем?.. может, сходим в пиццерию? Максу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, в чем дело. Он посмотрел на Дэвида снизу вверх: так его джинсы казались уже обычного.  — Может, останемся дома?