Сангрия

Мы встали перед подъездной дорожкой по адресу, автоматические ворота распахнулись, и мы двинулись по аллее к дому. Взору открылся величественный особняк. Всё дышало роскошью, теперь неудивительно, что оплата была такой высокой, наверняка для его кармана это было совсем не ощутимо. Богачи. Элита. Но где большие деньги, там большие проблемы, сегмент не дворовой шпаны и не рыночных рэкетиров. А, исходя из сегодняшних приключений, тут явно проблемы высокого уровня с серьёзной верхушкой. Но и не с таким справлялись. Когда я только вступил в организацию, мне дали самое простенькое, на первый взгляд, задание — быть подсадной уткой. На тот момент мне нужно было лишь притвориться мальчиком для утех, а я как раз подходил — бедный щенок, которого не будут искать. Мне было пятнадцать, когда началась моя жизнь в качестве работника организации. Я случайно познакомился с Эдом возле какой-то станции, и он предложил мне работу, я согласился, он привёл меня в организацию, и я прошёл инструктаж. То, что они обещали, заставило меня согласиться. Безбедное существование с перспективой жить свободно — вот чего я хотел. Я, Эд и ещё двое таких же мальчишек должны были проникнуть под маскировкой в дом к главному работорговцу, он уже тогда промышлял шесть лет, продавая юных мальчиков и девочек в богатые дома в качестве секс-рабов. Организация давно точила на него зуб, но не было веских улик, он был крайне влиятелен, и к нему было сложно подступиться, тем более, организация была ещё не на той высоте и существовала, считай, благодаря благотворительности. Самое страшное, что всех подростков быстро раскусывали. Направили тогда меня, Эда и ещё двух подростков, знали друг о друге только мы с Эдом, с остальными мы не были знакомы. Это было сделано с целью того, чтобы никто в паре не заложил другую. Так получилось, что тех парнишек сразу уличили и подвергли истязаниям. Тогда кровь стыла в жилах от их криков, оба они были замучены до смерти, а вот мы с Эдом изловчились, мы просто играли роль дурачков, испуганных дурачков, и это прокатило. Нас сначала выкупила какая-то дама средних лет, которая любила смотреть, как её служанки устраивают оргию с молодыми мальчиками, каких только мерзостей мы не насмотрелись. Прошло два месяца, она сказала, что устала от нас, и нас отправили в новый дом, она даже дала хорошие рекомендации. Следующим был старикан, мы прожили у него четыре месяца, четыре напряжённых месяца. Днём мы пахали, делая всё по дому, а вечером по очереди приходили в его логово и «играли» с ним. Большой плюс в том, что у него уже не было эрекции, ему просто нравилось смотреть, смотреть больными и извращенными глазами. Мы одевались девочками, мерили различные костюмы, он фотографировал нас. Он называл меня «маленьким господином» или «маленькой госпожой», всё зависело от его настроения. Так как в то время я имел мягкую и детскую внешность, то я был его любимчиком, он раз в неделю кормил меня различными сладостями, только вот с рук, нарядив меня в какие-нибудь миленькие вещички и посадив к себе на колени. Эду же частенько доставалось, он не раз получал тумаков и мне было искренне обидно за него, но при этом мерзкий старик от него не отказывался, а иногда заставлял исполнять роль моего слуги. Под конец этого старикана нам приказали по-тихому убить, организация была довольна нашей работой, всё-таки мы отлично справлялись, добывая кое-какую информацию. Из-за того, что Эд был старше, мне досталась роль стоять на стрёме, в одну из ночей он задушил его подушкой. Затем мы с ним прибрались в комнате старика и обставили всё так, словно он умер во сне. Это было первое дело для меня, где фигурировало убийство, в котором я принимал участие. А после, мы наконец попали в дом к главному работорговцу. Несмотря на то, что он посчитал, что мы довольно взрослые, хотя прошло всего полгода, всё равно решил, что можно получить выгоду с нашей продажи. Он думал, что мы уже давно утратили личности после предыдущих хозяев и потерял бдительность. Эд тогда уговорил ещё трёх девочек посговорчивее, чтобы те отвлекли этого ублюдка, а мы могли найти кое-какие документы. В итоге после четырёх дней стараний им удалось как следует отвлечь его и его правую руку, напоив их. Тогда меня снедало чувство вины, что пришлось их так подложить под этих мразей, но сейчас я понимаю, что это был единственный шанс. Нам с Эдом удалось украсть конторские книги и много каких-то бумажек, вот и прокол для работорговца, слишком он скрупулёзно записывал все свои дела. Мы сбежали, а затем узнали, что через две недели поймали его и всех его клиентов, причём одиннадцать человек были теми, кто сами спонсировали поиски преступника. Политика выживания сильнейших, мать её, они просто контролировали процесс изнутри организации, чтобы она знала ни больше, ни меньше. Если бы не смена руководства на тот момент, то и эти документы не сослужили бы никакой службы. После мы узнали, что девочек спасти не удалось, двоих работорговец сжёг заживо на следующий день после того, как обнаружил пропажу, а третья повесилась через неделю, она просто не выдержала мук. Смотря на это всё, я понимаю, что когда меня вербовали и отправляли на задание, да и Эда, и других мальчиков, то организация была ничуть не лучше этих монстров. И я усвоил для себя: хочешь выжить — крутись, как можешь. В настоящее время меня эта история уже не так волновала, время стёрло сильные чувства, оставив воспоминания. Но большие дома всё также ассоциировались с теми днями. С такими нелёгкими мыслями я остановился возле больших парадных дверей и вышел из машины. Мин Хоа тоже вышел и подошёл ко мне. — Всё в порядке? — озабоченно спросил он. Его голос был заинтересованным. — Да, господин Ким, всё в порядке, мне уже пора, позвоните мне, как понадоблюсь. Но я настоятельно рекомендую не выходить за пределы дома одному. Дом же охраняется? — уточнил я. — Конечно, в этом плане отец постарался как следует, — он пожал плечами. Я развернулся и направился по главной аллее к воротам. — Виен, не хотите остаться? — вдруг неожиданно спросил Мин Хоа. — Боюсь, что это будет лишним, господин Ким, а теперь прошу меня простить, — я повернулся и слегка склонил голову. — А если я вам прикажу? — с напором спросил он. — То я буду вынужден согласиться, — ответил устало я. — Хорошо, Виен Стилл, я приказываю сегодня остаться в моём доме, — он посмотрел на меня, упрямо задрав подбородок, но глаза выдавали в нём неуверенность. — Как прикажете, господин Ким, — спокойно ответил я. Он направился ко входу, я пошёл следом. Мы зашли, в просторном холле всё было отделано в бело-серых тонах, такой эффект создавал натуральный мрамор, тускло горел свет. Хотя на часах не было и 22:00, в доме было очень тихо. Впереди были широкие ступеньки, ведущие на второй этаж, справа и слева коридоры в остальные помещения. На верхних ступеньках показалась молоденькая горничная. — Добрый вечер, господин, — проговорила она, спускаясь. — Приготовь синюю комнату для мистера Стилла, в правом крыле, — сказал он, и мы направились к ступенькам, горничная быстро побежала обратно исполнять приказ. Мы поднялись и пошли направо. Пройдя по коридору, он открыл дверь в одну из них — это была просторная библиотека. Он пригласил зайти и подошёл к бару, налив в два стакана бренди.  — Присаживайся, выпьем по бокалу. У меня голова кругом от событий, — он подал мне стакан, сел в стоящее посередине кресло и указал рукой на кресло напротив него. Я присел и огляделся: библиотека была большой, сделанной в темно-коричневых и бордовых тонах, на мощных дубовых стеллажах стояли сотни книг в дорогих переплётах. Под ногами был персидский ковёр, очень мягкий. Я отхлебнул из стакана, напиток обжог горло, а затем разлился приятным теплом по желудку. — Вам страшно, господин Ким? — вкрадчиво спросил я. — А если и так? — он пристально посмотрел на меня. Сейчас он был похож на избалованного ребёнка, и стакан в его руке смотрелся донельзя нелепо. Тогда я могу заверить вас, что сегодня вы можете спать спокойно, я буду беречь ваш сон, — я откинулся на спинку кресла, показывая ему этой позой уверенность и расслабленность. Он встал, поставил свой стакан на небольшой столик возле кресла, подошёл ко мне и встал передо мной на колени. Я вопросительно посмотрел на него сверху вниз. — Останься со мной этой ночью, пожалуйста, — он умоляюще посмотрел на меня, затем положил свою голову мне на колени, взял мою свободную руку и прижал к своей открытой щеке, прикрыв глаза и вздохнув. Эти слова и жест потрясли меня, в ушах застучала кровь, но внешне я оставался спокоен. — Не поймите меня неправильно, господин Ким, но я ясно дал вам понять, что не поддерживаю такого рода отношения с клиентами, да и к тому же горничная уже подготовила для меня комнату, — я убрал руку с его лица и поднял его голову. — Я не прошу тебя сегодня спать со мной, Виен, просто останься со мной. А комната нужна, чтобы меньше судачила прислуга, — он грустно посмотрел на меня, его веки были слегка прикрыты. Я отвернулся и встал, проходя мимо него. Он моргнул и снова с ожиданием посмотрел на меня. — Вы не приказываете, а просите? — вскинув бровь спросил я. Он встал и подошёл ко мне вплотную. — Да, сейчас я даже готов умолять, — тихо сказал он. — Не стоит, — я посмотрел в никуда поверх его головы и выдохнул. — Пройдёмте в вашу комнату, господин Ким. Его лицо оживилось и засветилось от счастья. Мы прошли в его спальню, она была просторной, выполненной в светлых тонах, в классическом стиле, огромная деревянная кровать с балдахином стояла посередине у стены, горел единственный ночник, создавая лёгкий полумрак. Мин Хоа подошёл к ней, стянул свои вещи, оставшись только в белой рубашке и трусах, и забрался под одеяло, затем похлопал ладонью по месту возле себя. Я подошёл и лёг в одежде сверху покрывала, закинув руки за голову. Он даже ничего не сказал, просто подвинулся ближе и прижался головой к моему боку. Я слегка поправил кобуру, чтобы она не мешала ему. Через некоторое время я обратил внимание на то, что он уже уснул и теперь мирно посапывал. Всё это казалось мне странным. Он знает, с его слов, косвенно обо мне, даже о моей репутации, затем подкатывает в баре, потом оказывается клиентом организации, а сейчас не прошло и двух дней, как просит переночевать с ним и так доверчиво прижимается. Что-то здесь нечисто. Нужно будет это выяснить, Эд должен помочь.